Странный тип

Without POV На улице стояла прекрасная погода. Пара пушистых облаков плыла по светло-голубому небу, оставаясь невидимыми на фоне яркой, уже давно негреющей звезды. Улицы пустовали, лишь изредка улавливалось быстрое шарканье маленьких ножек и тихое сопение школьников, которые спешили после зимних каникул влиться в привычное русло учебных дней. Утренний мороз щипал носы и щёки, заставляя малышей и подростков недовольно морщиться и живо затягивать шарфы на шеях, укрывать уже покрасневшие места ладошками, согревая их. Класс одной из немногочисленных школ Ньюарка в это утро непривычно быстро заполнился отдохнувшими детьми и за несколько минут до начала занятий гудел радостными криками и смехом, словно улей. Все делились рождественскими историями о том, кто, кому и что подарил и как провёл праздник, совершенно не обращая никакого внимания на парня, который сидел на задней парте и ловил взглядом пикирующие снежинки за окном. Он был странным типом, и ни один из присутствующих не желал заговорить с ним. Как и он сам, в принципе. Но только с виду парень — Фрэнк — казался таким холодным и отстранённым. Внутри него клокотало волнение вперемешку с радостью от мысли о предстоящей встрече с другом, которого он не видел две недели. Он очень дорожил этой маленькой и единственной связью с кем-то похожим на него. И поэтому подросток сидел за партой, подперев подбородок кулаком, и вглядывался в лица проходящих мимо школы людей, меряя числами вдохи и выдохи и пытаясь в ворохе мыслей найти хоть одну стоящую. Он даже не оборачивался на двери аудитории, предвкушая приятный сюрприз. Уверяю, парень бы так и сидел в позе мыслителя до начала урока, если бы посреди класса не раздался ужасный грохот, вырвавший его из раздумий и заставивший оторваться от такого увлекательного занятия. Повернув голову в сторону шума, подросток стал с интересом наблюдать за такой картиной: на полу, прямо перед дверью в аудиторию, растянулось нечто в красной шапке и в совсем не подходящей для такой школы одежде: чёрных штанах, светлом свободном свитере и длиннющем шарфе, что обвивал его тело. Медленно ученики начали образовывать вокруг парня полукруг, удивлённо рассматривая того, кто лежал и до сих пор не шевелился. Фрэнк Айеро, было, подумал, что тот потерял сознание от удара, но объект его наблюдения вдруг зашевелился. «Стойкий он, ничего не скажешь», — подумал тот, чуть вставая со стула и усаживаясь на его спинку, поставив ноги на сидение. Несколько одноклассников зашевелились, расходясь в стороны, и Фрэнк совсем потерял из виду того, кто так эффектно упал. Но если бы он видел, как тонкие пальцы зашевелились, очерчивая плитку, а в следующую минуту ладони лежащего оперлись на пол и приподняли своего хозяина, подросток непременно бы вскинул бровями от удивления. Незнакомец был парнем весьма приятной наружности. Теперь было понятно, что голову его покрывал не какой-нибудь головной убор, а длинные, доходящие до плеч ярко-красные волосы. Он слегка помотал ими, будто отпирал боль после неудачного падения, и через несколько секунд уже встал во весь рост перед оживившимися учениками. Была в его движениях грация и аккуратность, не шедшая в сравнение с девичьей, и то, как он выгнул спину, намереваясь встать, не осталось незамеченным. Всего его уже внимательно осматривали несколько пар женских глаз. Парень, кажется, совершенно не обращал внимания на то, что вот уже пять минут на него смотрели не отрываясь. Он неспешно стряхивал пыль и грязь, водя руками по облегающим джинсам и зарываясь в замусоленные красные пряди пальцами. — Глупый шарф… подвернуть его, что ли, вот так?.. — бормотал он себе под нос, пытаясь устроить трёхметровую вязаную трубу на шее. Подросток оторвался от своего занятия только тогда, когда услышал рядом с собой отчётливый ненавязчивый кашель. Широко раскрытыми глазами он оглядел стоявшую перед собой толпу, будто только-только опомнился, что вообще находится в аудитории. — Эм, привет?.. Это звучало скорее как вопрос, нежели утверждение. — Здравствуй, — протянула девушка из толпы учеников. Светлые волнистые волосы, открытые карие глаза и пухлые розовые губы говорили о том, что она пользовалась популярностью парней. Девушка вышла вперёд, встречаясь со светящимися оливковыми глазами подростка. — Меня зовут Линдси Баллато, — она вытянула руку и обменялась рукопожатиями с незнакомцем. — Я — староста класса. Честно говоря, не думала, что к нам собираются перевести кого-то. Как твоё имя? — Приятно познакомиться, Линдси. Меня зовут Джерард, — новенький быстро понял, что к чему, и, не выпуская руки девушки, притянул её и почти невесомо коснулся губами её ладони. Он сразу будто ослепил всех своей таинственностью и харизмой, и остальные также потянулись к парню, чтобы познакомиться. Только один ученик не подошёл к нему и не имел желания называть своего имени вслух, добродушно пожимая руку, — Фрэнк продолжил сидеть на задней парте, тихо подложив руки под голову, и продолжил смотреть за плавно летящими лёгкими снежинками, как и всегда.

***

Айеро начал впадать в спячку от такой погоды и музыки, что навевали ему пушистые сугробы. Его убаюкало мельтешение снежных крошек на улице, позволяя на секунду забыть о том, где он сейчас находился и кем, в общем-то, являлся. Хотя и так, если взглянуть на парня со стороны, то без сомнений можно было сказать, что он был очень уставшим и только мечтал о сне. Тёмные круги под глазами, слегка бледноватое округлое лицо, на которое опускались прядки каштановых волос, потрескавшиеся сухие губы, — всё в подростке так и кричало о его беспомощности. Он спал за эти три дня от силы часов восемь. Мать с отчимом так активно отмечали Рождество, а потом заливали похмелье спиртным, звеня бутылками по ночам и громко смеясь, что не давали парню и глаза сомкнуть. Вот так прошёл его лучший в мире праздник. — Эй, тут не занято? Лёгкое прикосновение заставило на уровне автоматизма закивать и скинуть свой рюкзак со стула, чтобы незнакомец сел. Фрэнк, всё это время бывавший один в конце кабинета за последней партой, больше не был тем самым Фрэнком. За его партой устроился Джерард. — Спасибо, — парень достал свои учебник и тетрадь, принимаясь что-то неторопливо записывать. Фрэнк наконец-то увидел, кто с ним сел. Он вдруг поёжился и съехал чуть в сторону, отодвигаясь к батарее. Карандаш остановился над белоснежным листом, и Джерард нахмурился. — Что-то не так? Голос парня был низким и певучим, приятным, словно бархатистым. — Что ты здесь делаешь? — Ты против соседей? — хохотнул Джерард, оставляя в покое свой альбом. — Я могу сесть в другое место, если ты хочешь. — Не нужно, — произнёс Айеро спустя пару секунд и нехотя покачал головой. Всё же было бы грубо просто так прогонять его. Тишина между ними казалась неприятной, хоть и была привычной для Фрэнка. Он нечасто с кем-либо говорил. Даже лекции от учителя воспринимались, как тихое бормотание радио. Джерард молчал, не силясь снова заговорить с этим парнем. — Почему ты не сел с Линдси? Красноволосый оторвался от рисования, снова осматривая парня рядом с собой: он сидел поджав под себя ноги, и выводил что-то на обложке тетради. Фрэнк ещё ни разу не посмотрел на своего оппонента, а Джерард, наоборот, очень хотел увидеть его глаза. — Не хочу, — просто ответил тот. — Ты быстро заводишь дружбу, — будто невзначай подметил Айеро. — С чего ты взял? — За время учёбы ты первый после Адама, кто так быстро набирает популярность, — Фрэнк указал взглядом на группки людей, которые шептались и хихикали на первых партах. — Думаю, они уже говорят о тебе. Уэй посмотрел на своих новых одноклассников, ненадолго цепляясь взглядом за фигуры, и снова обратился к Фрэнку. — Они мне неинтересны… — ненадолго замолчав, Джерард пристально осматривал соседа. — А что насчёт тебя? — Я никогда не был поводом для разговоров. И Фрэнк не врал. На протяжении трёх лет он никогда не становился центром событий. Да что там, на него вообще мало кто обращал внимание. Он, конечно, не был изгоем, но предпочитал роль тихони. Поэтому недолгий диалог с этим парнем заставил Фрэнка попотеть. Он на протяжении целого урока пытался выгнать из своей головы мысли об этом парне. Он был чем-то новеньким для него, что пугало, но в то же время притягивало. — Почему ты заговорил со мной? — озвучил навязчивую мысль Айеро, когда все принялись писать послепраздничное сочинение. Кажется, даже учитель дёрнулся за столом, когда парень произнёс эти слова. — А разве это противозаконно? — шепотом произнёс Джерард, приблизившись к уху партнёра. — Ты забавный. Жар от дыхания коснулся шеи Фрэнка, заставляя отпрянуть и поёжиться сильнее. «Я что для тебя, клоун какой-то?» — возмутился он. Фрэнк молчал, оглядывая класс с непониманием. «Почему только со мной могло такое произойти?» — всё думал он, пока не заметил одну занимательную особенность этого дня: все были на своих местах, только вот… Майки. Его не было. Парень никогда не пропускал занятия просто так, тем более первый день учёбы. Одноклассники называли парнишку фриком и ботаником, ну, а тот и не отрицал. Ему даже шли эти прозвища. Бывало, Айеро очень удивлялся работоспособности и рвению друга, будто он — шестирукий Шива. Айеро медленно перевёл взгляд на сгорбившегося Джерарда, и ему захотелось засмеяться — кончик языка выглядывал в уголке губ подростка, что говорило о его сосредоточенности. Он казался милым, но в то же время нельзя было отрицать того, что он мог скрывать за этим. Яркие волосы, смазливое личико, большой свитер с высоким воротом и облегающие ноги джинсы — это было всё не то! Будто сошедший со страниц какой-нибудь дешёвой книжонки персонаж! Фрэнку не нужно внимание из-за этого! — Хочешь посмотреть? — донеслось из-под огненных прядей. Фрэнк быстро отвёл взгляд в сторону, когда понял, что его поймали за наблюдением. Он знал, что за подобное занятие можно и схлопотать. — Всё нормально, — будто читая мысли, подбодрил парень. — Если хочешь посмотреть, то посмотри. Фрэнк взглянул на то, что Джерард держал перед собой. Айеро неотрывно следил за тонкой линией, которая вела к краю листа и там обрывалась; с другой стороны она завивалась в спирали и двоилась, но оставалась на лету, словно порхая. Позже линия переходила в цветные: голубые, зелёные, белые и жёлтые искры, складываясь в одну картину. Перед Фрэнком возникла малышка колибри. — Неплохо, — только и смог вымолвить Айеро. На деле же его захлёстывала волна восторга, он любил рисунки. — Дарю, — Уэй протянул рисунок с улыбкой, но тут же убрал листок. — Но сначала я хочу услышать твоё имя. — Фрэнк, — отрезал Айеро. — Значит Фрэнки, — смакуя повторил Джерард. Фрэнк закатил глаза и отвернулся. Сочетание этих букв было для него ненавистно. Его так называл только один человек, но это уже совсем другая история. Однако парень почувствовал на языке горечь повторения. Он вдруг понял, что его спокойная жизнь закончена.