Цени то время, что тебе дано. Часть 5

Две раздражённые девушки – это проблема, как ни крути. А если объектом их противостояния являешься ты сам, то становится совсем грустно. Но как бы то ни было, наблюдая за двумя постепенно звереющими девушками, я размышлял, как вести себя лично мне и что сказать, чтобы по возможности снизить накал страстей. Как ни странно, я впал в какое-то меланхоличное состояние, наблюдая за их ссорой. - Я жду… - холодно проговорила Динара, не сводя с Паолы пристального взгляда. Я отстранённо отметил чуть подрагивающие кончики пальцев Динары. Либо она сильно злилась, либо была готова в любой момент схватиться за палочку. А может, и то, и другое сразу. Интересно, а их не смущают свидетели? Народу не то, чтобы много, но есть. В основном наши общие друзья, явно распознавшие признаки ссоры, а никак не просто тихой беседы между подругами. Хватит ли им такта уйти? Хороший вопрос! - О, я всего лишь проявила немного инициативы, - любезно пояснила итальянка. – Порой это полезно, когда… - Пытаешься отбить чужого парня, - язвительно закончила за неё Динара. – Ну ты не стесняйся, продолжай в том же духе. Моё терпение же безгранично, не так ли? Она сменила позу на более закрытую. Скрестив руки на груди, девушка мрачно посмотрела на оппонентку, перевела взгляд на меня и снова вернулась к сопернице. За эти несколько долгих секунд я успел разглядеть неподдельную обиду в прекрасных тёмных глазах и почувствовал укол совести. Надо бы вмешаться, но я чего-то жду… - Когда надо склонить чашу весов на свою сторону, - закончила Паола с лёгкой усмешкой, словно её и не прерывали. Реакция Динары не заставила себя долго ждать. Отшатнувшись, как от пощёчины, она широко распахнула глаза. В них плескались самые разные эмоции, но больше всего – обида и боль. Взгляд метался то на меня, то на итальянку. Мне вдруг вспомнились слова Жака. Он говорил, что истинная любовь не отвергнет меня. Пришедшая в голову идея была достаточно безумной, но подобная неопределённость мне уже порядком надоела. К тому же во мне, кажется, проснулся фатализм. Ну и пусть. Кому как не мне знать, что многие, если не все, события в жизни предопределены заранее? - Достаточно, - произнёс я, не дав Динаре ответить. Она сейчас могла наговорить много. Я встал так, чтобы видеть каждую из девушек и чтобы не показать, что принимаю чью-либо сторону. Благо, хоть народу вокруг уже не было. Во-первых, поздно уже, а во-вторых, в них проявилось чувство такта. - Мне очень жаль, что Паола выбрала именно такой способ обрисовать ситуацию, - я с укором посмотрел на девушку и покачал головой. – Но как бы это прискорбно ни было, она кое в чём права. Паола больше не улыбалась. Динара молчала, выразительно глядя на меня. Руки её были сжаты в кулаки, а губы еле заметно подрагивали. Мысленно я вздохнул – мало, кто мог бы причинить ей большую боль, чем я. - Не буду ходить кругами и скажу прямо. Вы обе одинаково дороги мне, и я не хочу потерять ни одну из вас. По правде говоря, мне становится больно при мысли об этом. Эти весы, как выразилась Паола, не колеблются. Я не могу выбирать между вами, это выше моих сил. - Что ты хочешь сказать этим? – недовольно поинтересовалась Паола. - Что твои действия причиняют боль не только Динаре. Я сделал шаг назад и развёл руками, признавая свою беспомощность и осознавая, каким жалким должен сейчас казаться. - Я готов принять любое решение каждой из вас. Но не просите меня выбрать между вами. Это бессмысленно. Повисла пауза. Тихий треск камина едва нарушал тишину. А две самые дорогие для меня девушки стояли, не двигаясь. Я буквально чувствовал, как время потекло вязким дёгтем. Как ни странно, мне было почти плевать, чем закончится этот разговор. - Я… мне… я не могу, - задыхаясь, Динара развернулась и быстрым шагом скрылась за дверью, ведущую в девичьи спальни. Плечи её вздрагивали. - Ну а ты? – мрачно поинтересовался я. Паола молчала ещё минуту, не меньше. - Ты слишком дорог мне, - ответила она на итальянском. – Прости за это, пожалуйста… Девушка обняла меня, а я внезапно понял, насколько больно мне стало. *** Утро понедельника было хмурым, и зачарованный потолок «радовал» всех желающих изображением серо-стального мрачного неба. Этот же потолок прекрасно отображал моё настроение. Да уж, Паола сумела добиться своего и избавиться от Динары, но готов спорить, сейчас она далеко не рада тому, как именно всё провернула. Ну, или я совсем её не знаю. Сама виновница вчерашней ссоры как ни в чём ни бывало сидела за столом с нейтральным лицом и полуулыбкой на губах. Аристократическое воспитание, вбитые в неё правила поведения и манера держаться, которые она, к слову, так часто отбрасывает прочь, сейчас прекрасно скрывали настоящее настроение Паолы. Динара же сидела в стороне и, молча, ела, тоскливо глядя в тарелку серой овсянки. Что-то в ней неуловимо изменилось, и только через некоторое время я понял, что настолько убитой я её никогда ещё не видел. «Но никогда ещё я не причинял ей такую боль», - резонно подумал я. На стол передо мной опустился листок с расписанием. Рядом сел Эрни, завершивший раздачу на мне. Бросив один только взгляд на расписание, я почти тут же забыл о нём. День предстоял долгий, но не слишком трудный. - Друг, что произошло между вами? – тихо спросил новый староста, бросив мимолётный взгляд на Динару. – Ханна сказала, что у Динары вчера была истерика. Краем глаза я заметил, как болезненно дёрнулась Паола. Совсем чуть-чуть, со стороны и не заметно, но я знаю, на что обращать внимание. - Это всё довольно запутанно, - я не хотел рассказывать подробности. – Как она? - Почему бы тебе не спросить это у неё лично? – довольно резко ответил Эрни. Я покачал головой. Сейчас я абсолютно никак не мог спрогнозировать её реакцию, приблизься я к ней хоть на пару метров. Видя моё молчание, друг завёлся. Теперь он яростно шипел, едва не переходя в крик. Его глаза метали молнии. Соседи начали бросать косые взгляды на бушующего старосту. - Чёрт возьми, Дэн, её пришлось напоить успокоительным! Со слов Ханны, Динара была совершенно потеряна! Она не знала, что делать или как вести себя, и просто сидела на кровати и плакала, не переставая. И молчала. Никто так и не смог узнать, что произошло. Эрни прервался на секунду, чтобы набрать воздуха, и продолжил тем же разъярённым тоном. - Я не идиот и прекрасно понимаю, особенно, видя тебя сегодня, что только ты мог довести её до такого состояния! Ты что творишь?! Я молчал. Да, это усугубляло ситуацию, но сейчас я не мог ответить ему что-либо разумное. Это была патовая ситуация: как ни поступи – будет плохо. Макмиллан ждал секунд пятнадцать, после чего заговорил вновь. - Всё выглядит так, словно ты её бросаешь. Даже если и так, то мог бы сделать это поделикатнее, чтобы обошлось без истерик. Ты бы знал, как я хочу сейчас тебя ударить! - Ну втащи мне! – не выдержал я. – Если тебе станет легче, то сделай это! Свой голос я контролировал чуть лучше, чем Эрни. По крайней мере, он не звучал как шипение разъярённой змеи. Несколько мгновений он колебался, словно прикидывая, как бы сильнее ударить меня, но в итоге сказал лишь одну фразу: - Не забывай, что она и моя подруга, и подруга Ханны, Сьюзен, Захарии… Если ты вновь доведёшь её до истерики, как вчера, мы будем действовать. Он ушёл, а его угроза повисла в воздухе. Их позицию я понял, осталось только понять, как действовать мне. - Этого ли ты хотела вчера? – бросил я Паоле, поднимаясь. Аппетит пропал окончательно, и я, не дожидаясь ответа, направился в гостиную сложить книги и пергамент на сегодняшние уроки. *** Класс зелий как всегда был мрачным, холодным и сырым. То же самое я бы сказал о Снейпе… ну ладно, он не был сырым. Впрочем, это, кажется, ненадолго. В гостиной пара четверокурсников обсуждала, как было бы хорошо облить эту «сальноволосую летучую мышь» водой. Уж не знаю, чем он им досадил ещё до начала семестра. Урок начался с небольшой вступительной речи по поводу предстоящих экзаменов. Говорил Снейп коротко, ясно и с нескрываемым злорадством. Кажется, очень мало народу из тех, кто не попадут на профильный курс зельеварения, будут сильно горевать об этом. Всё-таки препод из Снейпа отвратительный, хоть как мастер зелий он и очень хорош. Лично я не парился вообще: с моими навыками я прямо сейчас готов сдавать хоть СОВ, хоть ЖАБА по зельям. И не только по ним. - Сегодня мы будем проходить Умиротворяющий бальзам, - Снейп перешёл к теме урока, и я понял, что следующие полтора часа работать буду почти на автомате. Оно и к лучшему. Будет время обдумать сложившуюся ситуацию. А сложилась она, мягко говоря, неприятная. Динара разбита и доведена до истерики, друзья осуждают, думать об учёбе сейчас не охота, даже о столь необходимой демонологии, и наконец, неясно, как будут развиваться отношения с Паолой. Нарезая корень маргаритки, я осматривал класс, совершенно не волнуясь о результатах работы. С моими навыками я бы испортил заготовку только по пьяни или с бодуна. Меня больше интересовали девушки. Динара, работавшая чуть ли не на другом конце класса, была полностью поглощена работой, чему я совершенно не удивился. Сидя ближе, я бы мог попробовать сделать вывод о её состоянии. Паола была рядом и занималась примерно тем же, чем и я – размышляла. Её руки работали с чуть меньшим мастерством, чем мои – ощущался приличный практический опыт. Ссыпав корень, я увеличил интенсивность огня небрежным взмахом палочки. Пока основа не закипит, надо измельчить корень имбиря и смешать его с соком омелы. Ничего сложного. Я понимаю, почему Паола поступила так. Это кажется довольно эгоистичным с её стороны, но настоящий эгоизм проявил только я. Если подумать, Паола, избавляясь от конкурентки, была в своём праве – вряд ли я бы сам захотел делить её или Динару с кем-то ещё. Очевидно, я должен был сделать выбор… На самом деле, всё выглядит так, словно поздно уже что-то исправлять. По-настоящему важен сейчас только один вопрос – что будет происходить с Паолой? Полученную смесь я аккуратно ссыпал в кипящий котёл, впервые проявив к зелью должное внимание. Для данной стадии оно было близко к идеальному состоянию. Убавив огонь, я начал помешивать варево. Сейчас отвлекаться было нельзя – не хватало ещё, чтобы Снейп впаял нулик в первый же день. Через пару минут насыщенно голубой цвет сменился ярко-жёлтым, и я вернулся к прежней мысли, начав растирать в ступке сушёные веточки лаванды. Значила ли для Паолы дружба с Динарой хоть что-то? Статистика говорит, что после подобных конфликтов пары распадаются, а психология объясняет это стыдом и неловкостью оставшихся вместе людей перед тем, кого они бросили. Стоит добавить, что так разрушаются не только отношения, но и дружба в целом. Я перевёл взгляд на Динару. Она упорно превращала веточки в пыль, я бы даже сказал, что она делала это с остервенением. Возможно, мысленно она растирала в ступке Паолу или меня. Или нас обоих. Вполне заслуженно: я сильно виноват перед ней. Моё зелье успешно прошло очередную фазу, и я добавил пыли лаванды с желчью броненосца. Из котла тут же повалил лёгкий пар – хороший знак. Интересно, что бы мне сейчас сказал Жак? Скорее всего, что надо ждать. И думаю, я согласен с этим. Время всё расставит по своим местам. Как ни странно, эта мысль немного успокоила меня. Очевидно, что сейчас я ничего не могу поделать. Так зачем же тогда переживать впустую? Со временем всё станет более ясным. Я слегка улыбнулся и продолжил работу над зельем. Через полтора часа, сдав зелье отличного качества, я направился на следующий урок. А кислая мина Снейпа, очевидно заметившего, что местами работу я выполнял на отъебись, но сварил зелье лучше большинства студентов, только подняла мне настроение. *** Своё отношение к новому преподу по ЗОТИ я сформировал почти сразу же после начала урока. Она меня бесит. - Доброе утро класс, - голос её был столь же отвратителен, как и одежда. Отвечали мы нестройно, и тут же Амбридж показала, зачем она здесь. Её требование отвечать хором одной конкретной фразой скорее походило на муштру. Министерство решило подмять Хогвартс под себя и открыто демонстрировало это. - Палочки убрать. Сегодня у нас теория, - её гаденькая ухмылочка говорила лишь о том, что с ней будут проблемы. Учебник я, конечно, купил, но как-то не удосужился заглянуть внутрь. А зря – я бы знал, к чему готовиться. В книге была одна теория, о практике, если судить по оглавлению, автор, видимо, не слышал никогда… Что-то мне уже не охота читать это. Первые строки меня насторожили настолько, что я пролистал книгу по диагонали, стараясь понять, чему же автор пытается нас научить. Книга больше походила на сборник пропаганды слепого повиновения и веры в непогрешимость Министерства, чем на учебную литературу. Что ж, видимо, придется учиться самостоятельно – как будто в этом будет хоть что-то новое. Отложив книгу, я обвёл класс взглядом, отмечая, что кто-то всё-таки пытается продраться сквозь дебри пропаганды. Упорный народ эти Рейвенкловцы, ничего не скажешь. В целом, урок проходил нормально: размеренно, скучно, долго… К сожалению, бывают такие предметы в школе, и с этим ничего не поделать. Меня волновал только пристальный задумчивый взгляд Амбридж. Она настолько пристально пялилась на меня, что я даже выставил ментальный щит, хоть нужды в нём не было никакой – амулет исправно работал, да и признаков ментальной атаки я не чувствовал. Так или иначе, это начинало нервировать. Мне вдруг захотелось узнать, о чём она думает. Как же не хватает наставника! А самому заниматься легилименцией просто нет времени. - Мистер Уильямс, вам не понятно, что нужно делать? - Нет, - я закрылся учебником и обвёл класс взглядом. Больше половины студентов не читали эту бурду. Ну что ж, Амбридж, сделай свой ход, а там уж решу, что с тобой делать… *** Руны были следующим уроком. Я никогда не испытывал трудностей с ними, оттого и посещал их с нескрываемой скукой. Отношение профессора Бэбблинг ко мне было, конечно, прохладным, хотя я подозреваю, что её сильнее задел мой отказ от дополнительных занятий почти два года назад. Однако ни валить меня, ни как-либо задеть она не пыталась, и между нами существовал холодный нейтралитет: я не высовываюсь, она не обращает на меня внимания. - Стандарты Обучения Волшебству, или же СОВ, - начала она урок. – Вам, как вы знаете, предстоит сдавать в конце года. Хочу сразу предупредить, что экзамен по моему предмету будет очень сложным. И как ни прискорбно, но учеников с результатом ниже «Превосходно» за СОВ я не принимаю на продвинутый курс. Материал этого курса будет в разы сложнее нынешнего. Брехня. Помнится, на четвертом курсе мы с Паолой совместно создали заклинание, за которое можно спокойно получить «Выше Ожидаемого» на ЖАБА. Конечно, в нём применялись весьма специфические руны, да и вся система была не самой простой, но мы справились. Два четверокурсника выполнили задание седьмого курса, это даже звучит смешно. - Я надеюсь, что вы серьёзно отнесётесь к экзаменам. К рунам вообще никогда нельзя относиться легкомысленно, - добавила она и, помолчав несколько секунд, продолжила. – А теперь тема занятия: Рунная система Эр-Разида. О ней я прекрасно знал сейчас и успешно пользовался до этого. Суть её была простой – все руны должны замыкаться в цепи не длиннее четырёх символов. Конечно, заклинания бывают и гораздо сложнее, но если приглядеться к уже завершённым заклинаниям и разбить на части их рунические структуры, то можно увидеть, что каждый узел окружает не более четырёх рун. И этот принцип действителен даже для демонических заклинаний. Ах да, на пятом курсе нас же начнут учить создавать заклинания, основываясь на этом принципе. Я улыбнулся Паоле, сидевшей рядом, и получил в ответ лукавую улыбку. Урок закончился довольно быстро. Как ни крути, а тема была интересной, хоть я её и прекрасно знаю. Бэбблинг знает предмет и преподносит его так, чтобы всем было интересно. Наверно, она самый лучший учитель в Хогвартсе из всех, кого я знаю. Вернее, она и Флитвик – вот лучшие учителя в школе. - Мистер Уильямс, можете задержаться ненадолго? – неожиданно попросила профессор, когда я уже собирался уходить. Через минуту в классе остались только я и Бэбблинг. Я ждал, вопросительно глядя на неё. - Мистер Уильямс, можете ответить мне честно – как далеко вы продвинулись самостоятельно? Неожиданно. И подозрительно… - Не слишком далеко, - осторожно соврал я, очищая разум, чтобы удержать лицо. – Буквально на пару тем. Женщина передо мной прищурилась. - Я помню, почему вы перестали посещать мои дополнительные занятия. Вы стремились вперёд, к знаниям. Неужели вы думаете, что я поверю в то, что вы не смогли найти на стороне кого-нибудь, кто дал вам доступ к желаемому? Я молчал, сохраняя спокойное лицо. К чему бы она ни вела, бояться мне нечего – у неё нет никаких доказательств. - Я очень хорошо понимаю вашу осторожность, Дэниел, поэтому прямо скажу, что мне понадобилось от вас. Как вы, возможно, знаете, после сдачи СОВ самые способные студенты могут получить приглашение стать личными учениками профессоров. Это накладывает некоторые обязательства, но придает определённый статус. Она могла не продолжать. Я знаю, о какой практике идёт речь. Стать личным учеником профессора – большая удача, особенно для магглорождённого, как я. И хотя учиться придётся дольше обычного, за будущее этого счастливчика можно не волноваться. Я жестом попросил пропустить объяснения. - Вы знаете, - она улыбнулась. – Так вот, я пристальное внимание уделяю самым многообещающим студентам. В их число входите и вы. Поэтому я сразу хочу прояснить все спорные моменты: каков ваш реальный уровень, есть ли у вас наставник или вы абсолютно свободны и хотите ли вы этого сами? Ну что ж, ситуация прояснилась. Бэбблинг не дура и задаёт правильные вопросы. Мои знания и практические навыки столь нетипичны для простого магглорождённого, что не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что кто-то меня обучает или обучал. - У меня сейчас нет наставника. Нет смысла скрывать это. Ложь могла бы обеспечить мне некоторую защиту, если бы я нуждался в ней. Я, к счастью, не нуждаюсь. Бэбблинг кивнула. - Сейчас меня это не интересует, - продолжил я. Профессор кивнула снова. - Печально слышать. Вы подаёте большие надежды. Если передумаете, вы в любой момент можете подойти ко мне в течение года и дать знать об этом. Я буду рада рассмотреть вашу кандидатуру. Она черкнула короткую записку, объясняющую опоздание, и отпустила меня. Я уходил полный уверенности в том, что не соглашусь на это предложение. Мои интересы лежат за пределами того, чему может научить меня Бэбблинг, а навыки я и сам отточу со временем. Она мне просто не нужна. *** Стоило закончиться урокам, я первым делом задумался, чем заняться. Конечно, нам накидали домашки, но пока ничего особенно сложного или срочного не задали. Поэтому я и хотел заняться чем-то более полезным, например, устроить себе небольшую тренировку, побаловаться с лабораторией или просто почитать что-нибудь интересное. А ещё лучше было бы устроить себе день разбора теории полётов. Вариантов было много, но выбор мой не пал ни на один из них – одного мимолётного взгляда на верхушки запретного леса мне хватило, чтобы понять, как я соскучился по Алийне и её маленькому, но прекрасному саду. Была возможность не застать её на месте, но мне повезло. Стоило откинуть листья, скрывавшие опушку и сад, как она тут же кинулась обниматься. Я с некоторым стыдом вспомнил, что в ещё в конце прошлого года начал заглядывать к ней всё реже и реже. В конце концов, у неё, кроме меня и Динары, и не было друзей. Конечно, я не мог быть в этом полностью уверен, но что-то мне подсказывало, что так оно и было. Может быть, то, как крепко Алийна обнимала меня. А может быть, то счастье, которое она излучала подобно ауре вейлы или суккубы. Я обнял её в ответ и увидел травинки в тёмных волосах – она была на голову ниже меня. Аккуратно очистив чёрные локоны, я отстранился, чтобы рассмотреть её получше. Алийна совсем не изменилась ни за это лето, ни за все годы, что мы были знакомы. Я вдруг понял, насколько мне повезло иметь такого друга, как она. И более того, она оставалась мне подругой, даже когда я надолго забывал о ней. Осознание этого на самом деле тронуло меня, ведь по большому счёту друзей у меня почти не осталось. Разве можно назвать ими банду, окончательно брошенную мной больше года назад? Или нескольких однокурсников, с которыми я общаюсь довольно отстранённо и не слишком активно, если говорить совсем честно? Или Динару, когда-то лучшую подругу, а теперь… Как ни странно, я не ощущаю особой горечи по этому поводу. Но глядя на нимфу, я точно чувствую благодарность. И острое желание не потерять ещё и её дружбу. А смогу ли я сделать это… покажет время. - Ну как ты? – улыбнулся я…