Янтарное сияние нашей любви

Концерт-холл тройного «S», волшебный блеск софитов, толпы восторженных «обожателей», оглушительный звон аплодисментов — все осталось далеко позади, постепенно отдаляясь от взора победоносной группы «Сияющего агентства», стремительно мчавшийся за пределы столицы к заветному пункту назначения. Всё, что сегодня произошло, несомненно, навсегда запечатлеться яркими воспоминаниями в памяти ребят. Такое и вправду сложно забыть — невероятный триумф блистательного коллектива и рождение малышей Дзингудзи, словно двойной дебют в жизни дружных «STARISH». В салоне лимузина стояла довольно оживленная обстановка. Друзья без умолку радостно обсуждали сегодняшний день, делясь друг с другом своими впечатлениями, обменивались разными мыслями и предположениями, которые их посещали во время концерта. Только сладкоголосый любимец публики не поддерживал беседу, изредка поддакивая рассуждениям друзей, и неотрывно, задумчиво глядел в окно, наблюдая за тем, как проносятся мимо разноцветные огоньки фонарей, витрин магазинов и жилых домов. Рен пытался унять своё волнение, направляя мысли в иное русло, но это было не так просто осуществить, ведь о каком спокойствии и терпении может идти речь, когда твоя возлюбленная находиться в непростом и, возможно, опасном положении. Юноша почувствовал прикосновение к своему плечу и вопросительно посмотрел на своего немногословного друга детства. Взор Хидзирикавы был таким понимающим и серьезным, будто бы он прекрасно понимал, какие сейчас чувства испытывает Дзингудзи, и был готов, впрочем как и всегда, поддержать его в трудную минуту. Такое поведение было в духе Масато — внешне сохранять хладнокровие, невозмутимость и стойкость духа, а внутри переживать бурю эмоций, сравнимо с железными доспехами прикрывающими нежное, благородное сердце. — Рен, не переживай, всё сложиться удачно, — промолвил он, похлопывая рыжеволосого по плечу, таким способом пытаясь унять его беспокойство. — Харука намного сильнее, чем кажется. — Ты прав, Хидзирикава, она у меня сильная девочка, — улыбнулся парень, соглашаясь с его умозаключением. Вслед за словами лучшего друга посыпались в адрес чувственного юноши подобного рода подбадривающие слова от остальных членов коллектива, пытающее уверить Рена в том, что всё пройдет наилучшим образом. Хидзирикаве были известны причины волнения голубоглазого парня, дело было не только в слабом здоровье Харуки, но и в том, что она во многом походила на покойную мать Рена. Юноша не раз отмечал это поразительное сходство, и посему очень сильно переживал, чтобы любимая его товарища не унаследовала её печальную судьбу. Масато припоминал, с каким восхищением и теплотой рассказывал Дзингудзи о своей матери, несмотря на то обстоятельство, что воспоминания о ней больно отзывались в его сердце. Ренге Дзингудзи была выдающийся многогранной личностью, человеком с открытой душой и огромным сердцем, удивительной женщиной, в которой сочетались красота, благородство и доброта. Она была талантливой певицей, живым воплощением мечты, вдохновения и надежды для многих людей, не исключая собственного младшего сыночка, деятельность которой в какой-то степени повлияла на рождение страстного идола — Рена Дзингудзи. Ренге была самым настоящим послом доброй воли, принимавшая активное участие в благотворительности, часто сравнимая с ярким лучиком надежды, готовым осветить путь всем заплутавшим в непроглядной тьме. Ходили слухи, что она отдавала большую часть денежных средств, вырученных со своих концертов на благотворительность, отчего была часто непонятой своим супругом — владельцем крупной корпорации, ценившего деньги превыше людей, который обвинял её в глупости, вольнодумстве и слабости характера. Мама Рена отдавалась любому делу целиком и полностью. Из-за частых переутомлений и эмоциональных всплесков, однажды она подорвала своё здоровье, носившая под сердцем малыша в тот момент. Врачи предупреждали, что рождение третьего ребенка может повлиять на ухудшение её состояния, но Ренге упорно стояла на своём, ни секунды не задумываясь о прерывании беременности. Ведь дети — это огромное счастье для любой женщины, продолжение их жизни на земле... Рену не исполнилось и шести лет, как он лишился самого близкого человека, так сильно внешне походившего на его. Через несколько дней после похорон старший брат Такеро (средний сын), кинулся на него с обвинениями, будто бы он в полной мере виновен в смерти мамы. Рен никогда не воспринимал второго брата всерьез, но после поверил в силу его слов, после того как прочитал личный дневник матери, случайно обнаруженный среди её вещей, с которым она делилась самым сокровенным... среди прочего там была запись, которая подтвердила опасения малыша. После подробного изложения причин слабого здоровья матери, некоторое время несчастного мальчика преследовало чувство вины, но только благодаря поддержки Сейчиро, который поставил на место среднего брата и убедил младшего в обратном, он смог снова улыбаться. В сердце страстного идола навечно поселилось две женщины, ради которых юноша был готов пойти на любые жертвы, одна из них — пожертвовала своим здоровьем ради него, а вторая — пробудила от бессмысленного существования, вдохновила на творчество, а вскоре подарит ему двух ангелочков. Дай бог, чтобы всё сложилось удачно! Спустя какое-то время автомобиль остановился у входа гостиницы-роддома «Keiani Hospital». Шофер не успел ещё толком припарковаться, как Дзингудзи пулей выскочил из салона и метнулся к входу, перепрыгивая через несколько ступенек, а после с силой нажал на звонок для вызова персонала. Вскоре недовольный, сонный охранник показался с той стороны двери и возмущенным голосом потребовал объяснений. После того как Рен показал ему пропуск для ВИП-гостей, амбал покорно извинился за недоразумение и пропустил вперед, в полном замешательстве выпытывая, чем вызван такой поздний визит. После разъяснений всех подробностей, мужчина лично проводил важного гостя с группой поддержки к правому крылу заведения, отведенному специально для родильного отделения. В зале ожидания их встретила Савако, почтенно склоняясь в поклоне перед молодым господином и его товарищами. — Савако, как Харука? С ней всё в порядки? Она уже родила? — протараторил Рен, набрасываясь с вопросами на темноволосую девушку. — Добрый вечер, мистер Дзингудзи! Нет, она ещё в операционной. Её забрали около часа назад. Я очень надеюсь... нет, я уверенна, что с госпожой всё хорошо, — сообщила девушка, не скрывая своего беспокойства, глаза которой поблескивали от набежавших слёз. — Простите, что не могу дать вам больше информации о положении вещей. Юноша был поражен тому, как искренне переживала Савако за Харуку, словно она была ей так же дорога... или может в этих слезах скрывалась что-то иное. Нет, это исключено, ведь он имел чёткие представления о репутации молодой сотрудницы брата. Интересно, и когда только девушки успели сблизиться? — Ничего страшного, успокойся. Ты и так сделала достаточно, — подбадривающим голосом промолвил Рен, поглаживая перепуганную девушку по головке. — Можешь пойти отдохнуть в номер, я сменю караул. — Разрешите мне остаться, господин. Я хотела бы дождаться результатов операции, если вы не против, — умоляла брюнетка, не отнимая руки от груди, словно в молитве. — Ну, ладно, как хочешь, — проговорил приятно удивленный молодой человек, отмечая про себя, что подобрал верную кандидатуру для компаньонки своей супруги. — Смотри только, не переусердствуй, а то Харука будет очень расстроена, если ты заболеешь. — Хорошо, — улыбнулась Савако, сверкая своими белоснежными зубами и склоняясь перед ним. — Прошу, довольно на сегодня уже поклонов! У нас же с тобой не такая уж большая разница в возрасте, — ухмыльнулся рыжеволосый, ощущая себя неловко, когда перед ним билась в поклонах молодая особа. — Это знак уважения и почтения, дуралей, — прошептал ему на ухо Масато, разочарованный в невежестве друга. — Эй, Хидзирикава, лучше не нарывайся. Предупреждаю, я сейчас на взводе и могу ненароком нагрубить тебе, — нервно дергая бровью, отчеканил Рен. Проворчал про себя, что вечно тот не упускает возможности раскритиковать его в любой ситуации. — Ничего не поделаешь, это все-таки ты. — И как понимать этот вывод? — фыркнул Маса, недоверчиво прищуриваясь. — Ладно вам! Предлагаю всем успокоиться и присесть в кресла, а то ещё немного и вы друг другу глотки порвете от нервотрепки, — очень вовремя вмешался Токия, настойчиво рассаживая всю компанию по местам и наставляя. Рен не мог заставить себя спокойно усидеть в кресле, неуемно ерзая на мягком сидении и перебирая ногами по полу. Часы ожидания тянулись невероятно долго и тягостно, будто бы кто-то нарочно замедлял их ход и насмехался над страдающей публикой. Юноша в полном нетерпении поднялся с места и стал медленно расхаживать по коридору взад-вперед, пока не остановился около таблички с надписью: «Курить в отделении - строго запрещено». Он устало выдохнул, немного жалея о том, что не может нарушить это правило, так как не относился к рядам курильщиков. Возможно, в данной ситуации пару затяжек и вправду были весьма кстати, и помогли бы ему немного успокоиться, кто знает. С ироничной ухмылкой на лице он припомнил о том, как часто наблюдал в фильмах забавную сцену: в то время как женщина рожала в отдельном помещении, будущий отец нервно курит за дверью, стряхивая пепел в пепельницу, в которой уже скопилось множество окурков. И правда забавно! В поле его обозрения неожиданно показался Отоя, который поинтересовался, что ему принести из напитков. — Американо, пожалуйста, — молвил Рен, нежно улыбнувшись добродушному другу. Иттоки кивнул, расплываясь в улыбке, и поспешил выполнить заказ, отправляясь к кофе-автомату, вдогонку за которым спешили Се с Сесилем. Спустя минут десять ребята, словно по команде, подскочили со своих мест, как только из стен операционной комнаты донеслись детские всхлипывания. В этот момент все внутреннее Рена перевернулось, когда слух его уловил это трогательное звучание. По сердцу разливалось приятное тепло, одаривая юношу невероятным ощущением и пропуская восторженные удары, а душа запорхала внутри, подхватывая его диким вихрем. Парни теперь не могли спокойно усидеть на месте, нетерпеливо мечась со стороны в сторону, радостно обнимая друг друга и восторженно поздравляя Дзингудзи с новорождёнными. Примерно через полчаса двери операционной отворились и из-за неё показалась медсестра, которая тут же остолбенела от удивления и радости, ожидавшая увидеть в коридоре только подругу пациентки, но вместо это на неё устремили любопытные взоры прекрасных юношей из обожаемой группы в полном составе. — Господи, боже мой! «STARISH»? — воскликнула пораженная девушка, чуть было не теряя сознания. — Я что сплю, ведь этого не может быть... ведь они не могли так быстро приехать с заключительного концерта. Молодые люди озадаченно обменялись взглядами, посмеиваясь про себя над реакцией медсестры. Они хотели услышать о результатах операции, но вместо этого посыпались дифирамбы в их честь, исходящие из уст восхищенной поклонницы. Иттоки подал знак Рену, чтобы он взял ситуацию в свои руки и наконец-то узнал, как всё прошло, парень кивнул ему в ответ и стал грациозной походкой направляться к девушке. — Милая леди, мы действительно перед вами, — в своей обычной манере стал сладко нашептывать юноша, чем заставил и так пораженную до глубины души медсестру ещё гуще краснеть. — Поверьте, нам очень лестно слышать от вас подобные слова восхищения, но я буду вам крайне признателен, если вы будете столь милы огласить, как прошла операция. Каково состояние моей супруги? — Что? Так это ваша жена? — восторженно стала переспрашивать особа, но через секунду смущенно извинилась за своё поведения, понимая, что ведет себя вызывающе и не профессионально. В конце-концов в данный момент она была не поклонницей на концерте, а медицинским работником перед посетителями. — Прошу прощение, уважаемые господа. Операция прошла успешно, состояние вашей жены в пределах нормы. Она умничка, хорошо перенесла все манипуляции, сейчас уснула под действием наркоза. Ей делали кесарево течение по причине слабого здоровья и тому, что носила двойню, — медсестра сделала паузу, следя за реакцией молодого человека, предвкушавшего продолжения её рассказа, а затем восторженно промолвила. — От всей души поздравляю, мистер Дзингудзи, у вас двойняшки — чудный мальчик и миленькая девочка! Лицо Рена засияло от счастья, и от нахлынувших чувств переполняющей радости он обнял девушку, которая чуть не померла от осознания того, что к ней прикоснулся шикарный идол, и поинтересовался: — Не сочтите за наглость, прекрасная леди, но я хотел бы их увидеть. Это можно, надеюсь, осуществить? Я был бы вам несказанно благодарен... и выполнил бы ваше любое желание, — чувственно произнес он, игриво глядя на неё из-под длинной рыжей челки, небрежно спадающей на глаза, не оставляя даже шанса пораженной девушке ответить отказом. — Думаю, это можно осуществить. Подождите минутку, я уточню у врача, — промолвила медсестра и скрылась за дверью, а через несколько секунд выглянула и жестом поманила к себе Рена, вслед за которым шла, словно тень, Савако. Остальные члены дружного коллектива остались томится в мучительном нетерпении в коридоре, по доброму завидуя другу и ожидая, что он сможет после подробно описать своих малюток. Ребята даже не надеялись на большее, но через пять минут из операционной вышел Рен вместе с Савако, осторожно несся на руках крошечных малышей. Юноша прислонил к своей груди драгоценное создание, в полуметров остановился и сказал: — Парни, на всякий случай придерживайте Нацуки с Отоей, а то вдруг у них снесет башню от увиденного. — Не волнуйся, Рен-кун, я смогу держать свои эмоции под контролем, — слегка обижено произнес Синомия. Иттоки аналогично кивнул в ответ, соглашаясь со словами любителя всевозможных прелестей. Медленной поступью молодой человек приблизился к друзьям и продемонстрировал всеобщему вниманию очаровательную малютку, завернутую в розовое одеяльце, в то время как её братика бережно держала на руках Савако. Ребята чуть ли не таяли от умиления, неотрывно глядя на маленьких ангелочках, на головках которых виднелись янтарного цвета чубчики. — Рыжики, папины малютки, — прошептал Отоя, от восторга обхватывая ладонями своё лицо. — Какие крошечные и милые! — проговорил Нацуки, улыбка которого сияя от умиления. — Первые детишки «STARISH», — заявил Сесиль, чем вызвал неоднозначную реакцию у родителя. — Чего? Прошу прощение, но я не собираюсь ими делиться со всей группой, — серьезно отрезал Рен, нежно поглаживая милое создание по головке. — Какой собственник! Я же пошутил, — засмеялся Сесиль. — Осталось только дать им достойные имена, — молвил Ичиносе, переводя свой взгляд с новорожденных на Дзингудзи. — Всё уже решено. Пару дней назад мы с Харукой определились, как их назовем, — сообщил молодой человек хитро прищуриваясь и выдерживая паузу. — Разрешите представить, дорогие господа, вот это чудо зовут Изуми, а на моих руках сопит малышка Ренге, — промолвил Рен, поочерёдно ласково прикасаясь устами к рыжим макушкам и пухленьким щечкам, которые в ответ трогательно ворочались и подавая голосок. — Изуми и Ренге, как по мне чудесный выбор, — одобрительно кивая, проговорил Курусу. — Интересно, кто решил назвать девочку в честь твоей матери? — поинтересовался Масато, догадываясь, чей это было идеей. — Ты? — Нет, леди первая предложила дать это имя в случае рождения девочки, — ухмыльнулся довольный молодой отец, припоминая о том незабываемом моменте, когда его возлюбленная, ни секунды не сомневаясь в выборе, предложила назвать малышку в честь бабушки. Рен тогда был приятно поражен и невероятно благодарен своему милому ягненочку, хотя и не сказал об этом, вместо слов последовало нескончаемое касание чувственных губ к бархатной коже очаровательной супруги. Склоняясь над рыжими созданиями их с Харукой любви, бережно придерживая на руках доченьку и сыночка, Рен ощущал себя самым счастливым человеком на свете и осознавал, какая отныне возлагается на его плечи ответственность, и сколько стоит приложить усилий, чтобы его крохотные ангелочки росли в любви, понимании и достатке. С этого момента придет конец спокойным денькам и прошлому укладу жизни, это могло напугать любого, но только не счастливого отца Дзингудзи, который даже не мечтал о подобном даре посланному ему свыше, и сладко предвкушал о грядущем, прислушиваясь к трогательному сопению и биению крохотных сердечек...

Продолжение следует...