Новая сила

«Хорошо быть младенцем. С легкой головой, искренними слезами и радостями. Но тоскливо помнить свет, из которого ты пришел».

Белый свет распространился вокруг так резко, так болезненно, проникая внутрь, сквозь зрачок, всполохом обжигая сетчатку. Потом понемногу рассеялся, стал мягче, преобразуясь во что-то расплывчатое, но уже почти знакомое. Поначалу все вокруг плыло, было нечетким, уже существующим, но без видимых границ. Оставалось совсем немного приглядеться и… ничего особенного. Гибкие перекрытия потолка из сверхпрочного сплава находились достаточно высоко, чтобы машинально отметить: он не в кабине тесного глайдера – одноместного атакующего корабля – в которой можно было бы вот так очнуться, не в спасательной капсуле и не в камере длительного сна, пригодной для действительно долгих перелетов. Вокруг много воздуха и пространства. Да, то, на что он смотрит, определенно потолок. Стало быть, он лежит. Логичным было подняться, чтобы расширить обзор. Такими получились первые мысли. Первые в абсолютно пустой голове, сопровождавшиеся, впрочем, полным спокойствием. Он сел. Взглянул на свои ладони и машинально мимо них, отмечая форму тела, смутное представление о которой откуда-то уже было в нем, потому она не стала неожиданной – руки и ноги, не щупальца, не какая-нибудь еще бесформенная разумная масса. Человек. Пальцы тонкие, пожалуй, даже изящные, но фигура определенно мужская, запястья обхватывают тонкие браслеты контактного костюма – одно нажатие в нужном месте и тело покрывается второй кожей, универсальной для нахождения как в заполненной специальным раствором капсуле, так и в повседневном обиходе. Такие давно применялись не только пилотами, но и всеми, кто мог себе позволить, как универсальная основа под любое облачение или экипировку. Его костюм был почти полностью черным, с редкими синими вставками на местах сгибов суставов и, кажется, на шее. Дотронулся – костюм едва ощутимо прерывался на уровне седьмого шейного позвонка. При необходимости, таким можно было полностью закрыть лицо и все свободные участки тела. Коснулся волос – мягкие, пряди довольно длинные, слегка отвел в сторону несколько выбившихся из челки, просто чтобы убедиться – черные. И это он как будто знал. По желанию в сознании всплыл образ собственного лица и всех данных об организме, пожалуй, последних было даже в избытке. Намного больше, чем нужно знать о себе живому существу просто для поддержания жизни. Осмотрелся. Находился он действительно посреди довольно большого пустого помещения без удобств, голый внутренний металлический корпус. Тут же в голову пришло то, что и все остальные отсеки корабля похожи на этот. Освещение с чуть голубоватым отливом было мягким, даже приглушенным, как будто заранее выверенным для момента, когда он очнется. И все равно резануло по глазам. Под ним располагалось ложе, отрегулированное чуть длиннее, чем нужного при его росте, из того же материала, что и корабль. У изголовья громоздилась довольно неповоротливая установка: аппаратура для тонкого хирургического вмешательства в ткани головного мозга путем лазерно-волнового воздействия. Тут же отчетливо всплыло в сознании – ничего страшного не могло произойти, он сам накануне отрегулировал ее, значительно улучшив, отчего та стала выглядеть еще внушительней. Тут было кое-что странное. Он точно знал что нужно сделать чтобы отрегулировать установку, но не помнил как это делал. В висках кольнуло. Больше никакой информации. Только схемы устройства подобной аппаратуры. По желанию они всплывали в памяти сотнями, словно он являлся огромной, умело упорядоченной базой данных всего механического. Впрочем, больше никаких ответов это не давало, но и к вопросам он толком не был готов. Каждое движение совершалось легко, привычно, но все равно впервые. Смысла оставаться здесь не было. Он поднялся и бесшумно прошелся вдоль помещения к неприметному разъему в стене, где должен быть выход, и, стоило коснуться распознающей панели, как беззвучно свернулись кольца сверхпрочного металла, открывая ему проход куда-то еще. Точного времени он не отсчитывал и не мог сказать сколько бродил по широким коридорам с высокими потолками, очевидно, созданными для существ многим превосходивших его рост. Освещение в других отсеках было чуть ярче, но кроме этого не нашлось никакой аппаратуры или еще чего-нибудь, что могло бы стать источником информации. Все, что удалось выяснить – по кораблю у него, кажется, был неограниченный доступ, или около того, потому что его распознавало и не останавливало ни одно контролирующее устройство. Если это корабль, в чем особых сомнений не было, с таким уровнем он являлся как минимум одним из основных пилотов, если не заместителем командования. Возможно, капитаном. В таком случае, где команда? Слишком пусто даже для судна такого размера. Ощущение подсказывало, что ситуация расходилась с простейшей логикой, но страха не было совсем. Разве что нечто вроде слабого интереса, словно все здесь было и новым, и одновременно нет, но каким-то образом под его контролем, и это чувство, как расфасованные по типу данных образы, с самого начала находилось на краю сознания. Ничто не могло угрожать ему, и спокойствие, смешиваясь с толикой любопытства, было сдержанно-властным, пустовато-умиротворенным. Эта пустота… Какой же блаженно-пустой была его голова. В ней тихо. Полное отсутствие лишних данных, делавшее восприятие всего вокруг более отчетливым и нужным, даже если по дороге попадались всего лишь голые стены корабля. Удивительно волнующе было заглядывать за каждую легко поддающуюся дверь и, может быть, ничего за ней не находить, но само ожидание находки было отдающим забавными ощущениями, к которым он прислушивался. Не менее занимательным казались и отголоски разочарования, когда в очередном отсеке оказывалось пусто. Вскоре бесцельно бродить тоже надоело, и он, выловив из памяти точную схему внутреннего строения этого конкретного корабля, направился к центру управления, вскользь подумав о том, что мог сделать это и раньше, но идущие хотя бы на один шаг вперед мысли стали появляться в голове не сразу. Кабина нашлась довольно быстро, оставалось только коснуться пальцами пропускной панели – секундное сканирование – дверь подалась и полностью освободила проем. Перед ним открылся вид темного помещения, заставленного вполне рабочими, судя по индикаторам, приборами, как будто ненадолго покинутого. Рассчитано оно было не на двух, минимум на четырех запасных пилотов при двух основных, двоих аналитиков внешнего пространства и десяток персонала, отвечающего за военное оснащение машины. Выходит, это не просто корабль – отстраненно, но с некоторым мелькнувшим глубине души восхищением подумалось ему – это база для тяжелого штурма в практически любых атмосферных условиях. Серьезная боевая мощь. Кто же всем этим управляет? В таком месте должно быть людно. Но вокруг только тишина и полумрак. Неспеша прошел внутрь. Окна плотно закрыты защитным щитом. Система управления работает в режиме ожидания. Все эвакуировались? Может быть. Тогда почему он остался?.. Прислушался к себе, но нет, ощущение опасности все не приходило. Обошел одно из мест у приборных панелей – изогнутое сидение аналитика без лишних креплений, потом коснулся того, что чуть впереди – с множеством фиксаторов – сидение второго пилота. Наконец, подошел к широкой плоской панели на небольшом возвышении, что находилась во главе помещения и внешней стороной была обращена к плотно закрытому стеклу. Это оказалось единственным, что по-настоящему притягивало внимание. Повинуясь порыву, положил руки на панель, и та сразу ожила, засветилась, обдавая голубым свечением его бледное лицо, но бортовой компьютер на запросы все равно не отозвался. Повреждение системы?.. Мгновенная мысль: ничего страшного, он может починить. Важнее то, что не будь у него доступа, основной пульт управления бы не поддался. Стало быть, он капитан. Редкого, удивительно мощного штурмового корабля. Без команды. Пока ничего не сходилось. На секунду прикрыл глаза, впервые вспомнив о том, что пространство вселенной не ограничивается пределами этой боевой машины. Он даже не в курсе где находится. Осознание поразило своей логичностью и несвоевременностью. Легкое движение пальцев вверх по панели и приборы начали оживать, внешняя заслонка, оберегавшая и без того далеко не хрупкий прозрачный материал, начала неспешно подниматься вверх. Он напряженно, затаив дыхание, смотрел как на всю площадь, что можно охватить взглядом с места капитана, медленно открывается панорама сияющей черноты межзвездного пространства, затем небольшой, но четкий шар ближайшей планеты, судя по отлично видимой атмосфере и смутной памяти, обитаемой. Полностью голубой, словно сияющей изнутри, с синеватым отливом – почти сплошной океан. Красиво. До перехваченного дыхания, до чего-то слабо понятного, на грани ощущений подступившего к горлу. Средоточие жизни в одном из самых прекрасных ее воплощений. Система оповещения деликатным, но узнаваемым сигналом сообщила о нахождении в пределах этой звездной системы других кораблей. Спохватился мгновенно – беглый взгляд на панель – близко. Очень близко. Взгляд сквозь стекло – вот и они, похожие на огромных животных, плавающих в океанах таких планет, с обтекаемыми серыми корпусами, вытянутыми так, что напоминают хвосты с плавниками. А вот «плавники» означали, что вся группа поголовно вооружена до отказа, хотя сама модель машины не была укомплектована для серьезных боевых действий, поэтому вооружение крепилось снаружи. Сравнительно легкий, быстрый флот, предназначенный больше для срочных перемещений, чем для боя. Серых вытянутых точек за стеклом становилось все больше, пока они не выстроились в шеренгу, хаотичной, почти ровной линией поперек обзора. Между его кораблем и планетой. Страх так и не пришел. Хотя на приветствие это явно не походило. Намечалось сражение? В этом секторе война? Почему он на одном из кораблей, в ранге капитана? Это его противники? Но у него нет причин нападать. Отступать, впрочем, тоже. Чей это флот? И спросить не у кого… Панель под рукой открыла окно входящих сигналов. С ним пытались связаться извне. Причин отклонять не было. Сообщение пришло лаконичное, озвученное на всю кабину синтетическим женским голосом: «Повторяем. Объясните причины своего присутствия в запрещенном секторе. При отказе будет открыт огонь на поражение». «Открыт огонь» – подумалось ему так же спокойно, хоть, все же, с нотками легкого удивления. Стандартная формулировка для человека, только они так выражаются. Отвечать не спешил, пытался разобраться. Значит, на том конце волны сигнала люди. Люди воюют с людьми, а он часть конфликта? Тогда почему сообщение пришло на этот борт, почему отвечать нужно ему? Захотелось оглянуться и убедиться, нет ли все же здесь существа, уполномоченного принимать такие решения, которое было бы в курсе событий. Нет, отвечать он определенно не готов. Внезапно от панели по подсвеченной в большей степени снаружи кабине начали разноситься приглушенные щелчки десятков других сообщений с кодом волны внутренней связи. Сначала это обнадежило – его корабль не единственный! Но щелчки все не стихали. Сколько же их?.. Судя по пометкам у номеров каждое такое маленькое окошко – сообщение от машины, которая была не меньше, чем огромной базой для мелких кораблей-штурмовиков. Где-то там, сзади, за пределами обзора, таких скопилось не менее сотни. Да, это война. Каждое из сообщений было коротким и просто извещало о готовности начать атаку. Извещало его. Он медленно оторвал взгляд от прибора и посмотрел за стекло. Флот напротив выжидал, но если эта странная уверенность внутри не обманывала, то все те штурмовики, что шлют сообщения – тяжеловесы не слишком уступающие базе, на которой он, получается, находится. Капитаном которой является… от него нужно-то всего одно подтверждение, и всю эту легкую флотилию из серых точек за стеклом снесет таким напором, что не останется и больших обломков. Тонкие пальцы дрогнули и замерли над символом подтверждения. Голова слегка закружилась. Чтобы ненароком не натворить бед, он опустил руку, совершенно растерянный. Заторможено заозирался – по-прежнему никого. Нет, так быть не может. Возможно ли управлять такой громадиной одному и как? Силой мысли, что ли? В таком случае, она тоже должна быть огромна, редкие существа на такую способны. Прислушался к себе, слегка склонив голову набок – никакой неуверенности, все то же властное спокойствие. И легкое удивление. Он ясно чувствовал в себе такую силу. Отлично представлял, как смоделировать из себя же фантомов всех пилотов, аналитиков, операторов орудий, как думать за них всех одновременно, принимая решения, как их координировать и, наконец, усиливать до такой степени, что они могли реально взаимодействовать с материей. К примеру, повернуть штурвал, активировать приборы… Выходит, он сам мог быть командой. И чувство, будто делал это уже сотни раз… Легко представлял себя на месте капитана, пилота, ремонтной бригады… Но как же это утомительно. Выжимает все соки, все силы, будто выворачивает наизнанку… Вот почему было так хорошо без мыслей. К растерянности добавилось легкое раздражение. Сбился с толку окончательно. Что же он такое?.. Руки снова потянулись к панели управления, чтобы, для начала, свернуть сообщения, опасные одним неверным в них тычком, потом провел по части экрана, отвечавшей за внутреннюю связь. Она оказалась не повреждена. Хорошо. Прокашлялся, проверил может ли говорить – отсчитал несколько цифр ровным низким голосом. Звучал приятно, и был, пожалуй, с готовностью принят за свой. Оставалось активировать внутреннюю связь, объявив на весь корабль вполне сдержанным тоном: «Внимание. На связи центр управления. Если на борту присутствуют разумные существа, то они находятся в моем личном подчинении, – в свете происходящего эта мысль казалась логичной, к тому же сходила за аргумент, – и если кто-то меня слышит, пусть их представитель явится в кабину управления. Конец связи». Он прервал соединение. Этот приятный голос сейчас должен был прозвучать в каждом отсеке. Потом подумалось про представителя, не глупость ли он сказал, но успокоил себя тем, что если живые существа тут все же есть, то целая их толпа в кабине ему не нужна, одного для расспросов вполне достаточно. На мгновение представилось, как командование того легкого флота сейчас бесконечно долго ожидает ответа, который равен приговору. Додумать не успел, система коротким писком оповестила о чьем-то появлении. Захотелось выдохнуть почти с облегчением. Сошло бы что угодно, лишь бы оно могло изъясняться, хоть бы и на уровне мыслей. После осознания своей возможности создать воображаемую команду, такой способ общения показался едва ли не предпочтительней. Коснулся рукой панели, дверь отступила, легко проскальзывая в стены. На пороге оказался человек в легкой боевой экипировке контактного типа, панелями облегающей тело на манер того же контактного костюма, только захватывая вокруг больше свободного пространства и, разумеется, в разы плотнее. Черный скафандр с серебристыми вставками в местах стыковки пластин, небольшим шлемом с узким стеклом на уровне глаз: что-то подсказывало, такая экипировка не у всех одинаковая, разве что по цвету. Скорее всего, действительно человек или родственный вид, судя по комплекции, мужчина. Сносный пилот, при этом с правильным оружием в руках легкий и мощный штурмовик. Оснащать таких высококлассных бойцов очень дорого и навыки им нужны особые. Человек переступил порог, сразу преклонил колено, с тихим шипением фиксаторов снимая шлем и зажимая его на уровне груди одной рукой, другую отвел за спину, склоняя светловолосую, коротко стриженую голову одним плавным, отточенным движением. - Номер три, – четким, но тоже поставленным тоном отчеканил вошедший, – по вашему указанию прибыл. Замолчал, не смея поднять головы. Это заставило помедлить, будто за сухим приветствием могли последовать еще какие-нибудь пояснения. Но не последовали. Пока выходило только, что есть еще номер один и два. Впрочем, ничего странного для иерархии элитного отряда – вместо званий использовать нумерацию. - Вот как, – отметил скорее сам себе, но это заставило светлую макушку слегка дернуться и молодой мужчина, как теперь было видно, с тремя параллельными отметинами на одной щеке, нерешительно поднял на него большие голубые глаза. В этот момент внутри что-то екнуло. Слабо, отдаленно, но мощно, напоминая фантомную боль. И тут же пропало. - Мой Господин, – осторожно обратился номер три, – разрешите говорить? Такое обхождение заставило немного растеряться, вместо ответа он просто кивнул. Кажется, этого было достаточно, но не означало «вольно», потому что коленопреклоненной позы собеседник не сменил. - Прошу прощения за неслыханную дерзость, – чуть быстрее выпалил человек, снова склоняя голову, – но… разрешите спросить, почему вы не одеты? А здесь есть еще какая-то одежда?.. В принципе, для перелета контактного костюма достаточно, но не для активного общения или, тем более, встреч на более высоком уровне. Ответ на этот простой вопрос всплыл в голове сам собой: здесь, в кабине, в одной из камер хранения, должна быть одежда. Ничего не говоря, он легкой поступью покинул место управляющего кораблем, направившись к одной из стен кабины, где виднелись характерные зазубрины. Потянул за одну из них и начал вынимать сложенную синтетическую ткань, на ощупь напоминавшую нежную кожу, но впечатление о хрупкости этой вещи обманчиво. В этот момент раздался деликатный кашель, заставивший повернуться к номеру три. Тот не скрывал легкого шока пополам с беспокойством, которые сейчас так красочно читались на его в целом выразительном лице, пожалуй, даже красивом… Номер три, все же, мешкая, поднялся и медленно подошел, слегка склоняя голову и протягивая руку в жесте какого-то смутно знакомого этикета: - Позвольте мне помочь… Было немного странно передавать этому незнакомому мужчине в легком штурмовом костюме одежду, спокойно позволяя надеть себе внутренний комбинезон, не застегивая до верху широкий ворот черной куртки, прихватить его защелкнувшимся на талии поясом для крепления оружия, накинуть поверх черный плащ в пол с широкими рукавами чуть выше локтей. А потом наблюдать, как этот человек снова преклоняет колено и уже из такого положения поочередно скрывает его запястья черными перчатками из такого же защитного материала, что и плащ. Видеть, с каким восхищением и беспокойством он смотрит, как его скованные защитой пальцы скользят под рукава плаща, бережно расправляя там идеально облегающие тело края перчаток. Определенно, эта одежда принадлежит ему. Пояс для крепления… он и сам воин?.. Мужчина закончил, но не поднимался с колен, снова склонив голову и ожидая чего-то с молчаливой покорностью. Трудно сказать чего. Ах да. Все это немного сбило с толку. - Что здесь происходит? – так же ровно, как и во время сообщения, спросил он. Ответа долго не было. Вместо этого на него снова несмело подняли взгляд. Странный, почти умоляющий, как будто такой вопрос и вообще поведение не на шутку пугали этого человека. - Если обязан, отвечай, – слегка раздражаясь. - Прошу прощения, этого не повторится. - Хорошо, – с некоторым сомнением, – как твое имя? - Номер три, Господин, – снова опустив голову. - У тебя нет имени? – кивок в ответ, заминка. Странно. Краем глаза он все же заметил, как светловолосый мужчина чуть сильней сжал пальцы на шлеме. – Сколько еще человек в вашем отряде и что за миссию вы выполняете? Что происходит здесь и… кто я?.. После последних слов номера три слегка передернуло. Кажется, ему стало страшно. И все же, сглотнув ком, таким же поставленным голосом он выдал: - В нашем отряде… всего нас двадцать семь номеров, исключая троих погибших в столкновениях за последние шесть земных лет. Номер один, два, три, семь и девять находятся на этом корабле, остальные сейчас расформированы и выполняют приказ: управлять наиболее крупными базами вашего Черного Флота. Вы… – тут дрогнувший голос подвел его, но ненадолго, – Великий знаток иллюзий пространства и военной стратегии, прославленный завоеватель, Мастер Саске. Вы прибыли в звездную систему Кагуя чтобы покорить или уничтожить ее. Ненадолго воцарилось тяжелое молчание. Он было отступил на шаг, но быстро справился с собой. В голове потянуло далекой, ноющей болью. Но ничего: никаких образов, касающихся его, не всплыло. Только то, что звездная система Кагуя и, в частности, эта прекрасная одноименная планета – нейтральная территория, принадлежащая Галактическому Совету. Никто не вправе нападать на нее, это считается верхом наглости и бесчестия. Он здесь… ради наглости и бесчестия? Поверить в это было трудно. Во все, что говорил этот третий номер. А даже если и так… Мысли молниеносно проносились в голове, мгновенно создавая множество разветвленных цепочек из вероятных далее событий, но ни одна не удовлетворяла его. Потому что чувствовалось: ответ этого человека не устроил бы его, каким бы полным ни был. Было что-то еще, очень важное, никак не касающееся деталей, возможно, по какой-то жуткой ошибке приписываемого ему прошлого. Вопрос о том, зачем он здесь, заставил внутренне сжаться и, кажется, был самым важным, ключевым. Еще раз прикинул вероятности. Всего одно нажатие кнопки… но нужно ли оно лично ему? Зачем? Он не знал. Короткий взгляд в окно: за прозрачной броней и россыпью обреченных кораблей синяя планета Кагуя, окутанная голубым ореолом атмосферы, сияющая отраженным светом своей звезды, достаточно близко, чтобы разглядеть белые потеки облаков над поверхностью, неторопливо плывущие, должно быть, чтобы однажды исчезнуть на более темной стороне. Внутри снова сжалось… Появилась стойкая уверенность, что происходит нечто в корне неправильное, противоестественное. Эти корабли… их пилоты не могут не понимать, что в случае нападения проиграют, но все равно ждут своей участи, намеренные стоять насмерть, хоть это и бессмысленно. Жертва, которую сотни людей принесут зря, но, очевидно, не сдадутся. И когда это случится… «покорить или уничтожить»? Такие люди не покорятся – отчетливо чувствовал он, снова откуда-то из глубины опустевшего сознания – придется все уничтожать? Зачем?.. К горлу впервые подступил ком. Как можно обратить все это в прах? Нет, он не чувствовал такого желания, не было и такой необходимости. Не ощущал себя тем, кем назвал его номер три. Решение последовало закономерное – никакой атаки. Немного полегчало. Но что дальше?.. - Мой Господин, позвольте мне сказать, – теперь мужчина продолжал с некоторым нажимом, уже без заминки, – если мы не атакуем, к противнику подоспеет подмога, оснащенная намного лучше. Не сомневаюсь, что вы знаете, но напомню: Совет защищен объединенными силами со всех концов галактики. Вы говорили, что, если не уложиться по времени, мы… – запнулся, но, все же, договорил, – мы можем впервые проиграть. После нашего вторжения был активирован барьер снаружи звездной системы, уничтожить его можно только попав на планету. Наше время уходит. То есть, атака – единственная возможность спастись? Если тот, о ком говорит третий, он, то почему не оставил себе пути отступления? И что с ним, в таком случае, произошло?.. Опять прислушался к себе, бросая в сторону планеты долгий усталый взгляд. Откуда столько усталости… И никакого страха. Забавно, все же. Нет, если решать действительно предстоит ему, то нападения не будет. А это значит, что он застрял здесь. Прибудет огромная армада, состоится бой. Уничтожение его кораблей, бессмысленные жертвы с обеих сторон и неминуемая гибель. Последнего не хотелось не меньше, чем всего перечисленного… Но он ведь не Мастер Саске. Что бы тут ни происходило, достаточно. Больше никаких потерь. Быстрым шагом направился к панели управления и открыл окно связи, не давая себе передумать. Если это не сон, не кошмар, не иллюзия полупустого сознания, тогда этот выход наилучший. Другого он не хочет… В этот момент внутри все встало на свои места, словно этот выбор был каким-то рубильником, и только что он повернул его в правильную сторону. Открыл окно диалога с вражеским флотом, включил канал прямой трансляции и спокойно объявил: «Внимание, говорит… капитан. Цель нашего присутствия очевидна, но она была пересмотрена. Это не уловка. Напоминаю, что напав немедленно, мы уничтожим вас. Мы не требуем от вас никаких действий. Произошла ужасная ошибка. Возможно, получится решить все миром, если вы тоже не проявите агрессии. Мы намерены сдаться. Конец связи». Отключился. Из-за расстояния сообщение дойдет с отставанием в несколько секунд. Оставалось ждать, но вдруг он почувствовал, как нерешительно тянут за полу плаща, и опустил взгляд, подавив желание отшатнуться. Штурмовик под номером три теперь полностью стоял перед ним на коленях, с силой вцепившись в чужую одежду, во взгляде больших голубых глазах, направленном на него, плескались ужас, непонимание и немая мольба. Словно одно сообщение рушило весь его мир. - Что вы… что… Умоляю вас, Господин, – срывающимся шепотом, сильнее натягивая ткань плаща, – одумайтесь, пока не поздно. Они уничтожат вас! Мы будем стоять насмерть, если потребуется, мы все... Никогда… никогда никто не посмел бы оспорить ваше великое слово, – стиснул зубы и лицо его исказилось еще сильней, но теперь в какой-то отчаянной, непримиримой гримасе, от которой по коже пробежал странный, смутно знакомый холодок, – можете убить меня после, но прошу… Не сдавайтесь им в руки. Это хуже смерти. Хриплый шепот последней фразы растаял в тишине. Пауза длилась несколько бесконечных секунд, пока система тем самым мягким неживым голосом не объявила: «Говорит уполномоченный представитель Великого Галактического Совета. Нам нужны доказательства. Пусть первым сдастся Мастер Саске. Если ваши намерения серьезны, он должен прибыть на борт указанного нами корабля в течение тридцати земных минут. Конец связи». Как бы ни хотелось обратного, единственный, кого здесь называли Мастером Саске, был он. Что ж, раз другого выхода нет, придется сдаться. Раньше, чем разберутся в ситуации, его не устранят. А если и так – взгляд сквозь стекло на незаметно плывущий сквозь вакуум шар планеты – даже если так… - Номер три, – добавив в голос достаточно жесткости, чтобы быть услышанным, все же его пока считают главным, – насколько велика твоя преданность мне и моим приказам? - Я… – судорожно сглотнул, голос немного дрожал, – каждый из нас готов умереть за любое ваше слово, мой Господин. - Тогда приготовь мне глайдер, – и удивительно спокойно глядя, как безвольно разжимается рука, державшая его одежду, добавил: – как можно скорей. Сними с него все оружие. Пусть остальные ничего не предпринимают без моего приказа, даже если противник проявит агрессию. Все ясно? Мужчина медленно склонил голову. Он выглядел совершенно потерянным, разбитым, ничего не понимающим, но тихо выдал: - Да, мой Господин. С секунду еще помедлил, а потом снова стиснул зубы, будто внезапно на себя разозлившись, решительно поднялся, закрепляя шлем, и, поклонившись, почти бегом покинул кабину управления. Все же подумалось, что такая преданность ненормальна. Но что он знал об этом человеке и остальных номерах? То же, что и о себе. Еще неизвестно правда ли это. Только что он выбрал единственный способ все выяснить, ничего не уничтожая. Насколько такое решение правильное можно было судить только по странному спокойствию, разливавшемуся внутри, казалось бы, при всей тревожности мыслей. И он с неслышным шорохом плаща покинул кабину, оставляя за спиной вновь замирающие приборы, направляясь в сторону транспортных отсеков. Что ж. Пусть будет так. [Планета Кагуя. Спустя двое суток по местному времени] - Никто не знает, почему он сдался, – говорил высокий, немолодой уже мужчина. Седые волосы этого человека едва ни касались плеч, длинные белые одежды, обхваченные в районе талии поясом для крепления оружия, были накинуты довольно небрежно, обнажая шею и ключицы, покрытые черным контактным костюмом. Но тот был надет еще выше, до переносицы, скрывая половину лица. Девушка, одетая более официально, в многослойный красный наряд, молча шла рядом. Ее розовые волосы, короткие, не уложенные, смотрелись странно, создавая с богатым национальным костюмом ощутимый контраст. Она просто ступала по длинному мосту, серебристо поблескивающему в приторно-белых лучах звезды Кагуи, который вел от посадочных площадок прямо к гигантским шпилям здания Совета. По обе стороны бесшумно покачивались далекие волны удивительно спокойного синего океана, а небо было наредкость высоко и казалось больше белым, чем голубым, из-за чего на его фоне очень трудно различались плывущие мимо легкие облака. Непривычно. Как и ходить пешком. Но так появилось больше времени лично переговорить с одним из ста советников, немногие из которых в свете последних событий были на ее стороне. Этот человек, Хатаке, провожавший ее до апартаментов, как раз одно из таких редких исключений. - Пока трудно что-то сказать, – продолжал мужчина, устало глядя на здание, иглами пронизывающее небо, единственным не скрытым волосами глазом, – но аналитики утверждают, что с такой подготовкой ему не составило бы труда напасть и, скорее всего, победить. Время было рассчитано с запасом, а появление Черного Флота, как всегда, стало достаточно внезапным и, поговаривают, особенно эффектным… прошу простить меня за некоторый цинизм. Никто не засек угрозу, пока не стало слишком поздно. Боюсь представить, какие технологии понадобились, чтобы осуществить подобное, техники изучают захваченные образцы, но пока молчат. Полагают, что это заимствованная разработка, как-то связанная с телепортацией, но если он создал ее сам… Все же, не зря его прозвали мастером молниеносной атаки и боевых систем. Девушка молчала. Наверное, она была неестественно бледна, даже умелая иллюзия макияжа не до конца могла это скрыть. Немного натянутое теперь бесстрастное выражение, обычно полагающееся ей по статусу, и обращенный внутрь взгляд зеленых глаз выдавали ее с головой. Словно еще раз доказывая, что она не соответствует своей должности, не в состоянии оправдать доверия… - Все же, основная версия пока не изменилась: перед нами не Мастер Саске. - Тогда кто? – голос прозвучал слишком глухо, но ее услышали. - К примеру, его клон. Очень хороший, умело выращенный. Настолько, что почти ничем не отличается от оригинала, а так как мы немного знаем о составе тела главнокомандующего Черного Флота, это, если честно, может быть кто угодно… – мужчина устало вздохнул. – Непонятно тогда другое: зачем он напрасно пожертвовал целой флотилией. Такая боевая мощь… и все досталось противнику. Не то же самое, что взорвать пару обычных кораблей. - Возможно, ему было очень нужно, чтобы все поверили в его поимку… – предположила девушка. - Зачем? – почти скучающе бросил Хатаке. – Все завоеванные территории он держит в страхе до такой степени, что суеверия начинают рождаться вокруг одного его имени. Быть пойманным и развеять миф о своей непобедимости при такой политике как минимум глупо. Не согласиться трудно. Но вдруг есть небольшая вероятность, что это действительно он, Саске, да даже если всего лишь клон, найдет ли она в себе силы хотя бы достойно держаться в его присутствии? Какой позор. - В любом случае, сейчас собирают комиссию для подтверждения его личности, – после недолго молчания продолжил советник, – он натворил столько бед, что представители пострадавших от его действий государств будут прибывать еще долго, со всех концов галактики. И вряд ли даже тогда мы сможем говорить о справедливом суде. Не думаю, что найдется эквивалентное наказание за такие преступления. Многие полагают, что отправить его на смерть будет слишком милосердно… – выдержал паузу, чуть легче продолжив, словно следующие новости должны немного воодушевить его спутницу: – Ходят и другие слухи. Прибудет, якобы, представитель одной из пострадавших планет, жители которой обычно против суда над преступниками, даже если те нанесли им серьезный ущерб… Девушка вздрогнула, она едва не споткнулась на этом даже слишком ровном месте, но вовремя взяла себя в руки. - Фоетон?.. – без труда угадала она название планеты, и советник кивнул. Не может быть. Жители на ней, по слухам, были самоубийственно миролюбивы. При этом, около ста с лишним лет назад прославились тем, что единственные смогли отбить нападение Черного Флота. При наредкость малой численности, без систем планетарной защиты, без техники… Некоторые до сих пор не верили, говорили, что это всего лишь легенда. Но она знала, что нет, слишком хорошо помнила. Намного больше волновало другое. Саму планету девушка знала по рассказам и записям, а вот с одним ее представителям была знакома лично. Это знакомство, во многом, до сих пор связывало ее и советника Хатаке чем-то особенным. Породившим между ними солидарность и доверие. Но существа с этой планеты, к сожалению, отличались тем, что до сих пор имели очень короткую продолжительность жизни – редко кому из них было отмерено больше полутора сотен земных лет. И тот, кто был знаком им обоим, насколько она знала, сравнительно недавно умер от старости. Но Какаши так подчеркивал факт прибытия этого представителя… странно, все же. Даже немного жестоко. Исповедовали жители Фоетона одну древнюю, как погибшая планета Земля, религию. Она, как шептались редкие знатоки, кайфующие от новой дури на перевалочных базах для раздолбанных частных кораблей сомнительных любителей космоса, спасла фоетонцев от Черного Флота и пожизненной службы в нем под предводительством Мастера Саске. Звучит как глупость, но она-то знала… видела одного фоетонца. Когда тот еще был молод и полон сил. Он многое рассказывал ей, вообще очень много говорил… Девушка тепло улыбнулась. Сколько же с тех пор времени прошло. Иногда ей не хватало того славного прошлого. - Странно, что они требуют суда, – заметила она. - Мы пока не знаем чего они требуют, – подметил Хатаке, – но что бы это ни было, им придется стать в очередь. Интересно, на чем они собрались сюда добираться, там ведь нет техники, – глаза мужчины смеялись, он явно пытался немного отвлечь от мрачных мыслей о предстоящих трудностях. - Зато есть вера, – хмыкнула девушка. Не очень помогло, но за попытку она была благодарна. - Да-да, – сдержанно усмехнулся советник, – но на одной вере тоже далеко не улетишь. А если серьезно… вы ведь знаете, Ваше Величество, суть этого учения. Мало кто из «оставивших свое тело» после смерти считается у них умершим, хоть после вознесения и запрещено контактировать с биологическими формами жизни. Поэтому в такое редко верят. Но, как говорят некоторые мои коллеги преклонного возраста, около пятисот лет назад был случай, когда один из таких «Вознесшихся» явился в Совет уточнить некоторые глобальные вопросы. Он был чем-то вроде Высшего существа. Мы склонны верить фактам. Неизвестно было ли то создание фоетонцем, но пока мы нашли только одну планету, где о подобном говорят в открытую… Лично я допускаю возможность того, что этот народ совершенствовал не технику, а сознание. Они просто пошли по другому пути. Неужели вы не помните на что был способен, при желании, наш общий знакомый? Так вот что он имел в виду? Глупости. Глупости, сплетни, суеверия, но… Что-то в ней все же всколыхнулось от рассуждений советника. Слабая надежда, вроде ожидания чуда. - Помню… – выдохнула девушка, ее снова одолевала, казалось бы, давно забытая печаль, связанная с непонятно откуда взявшейся тоской по этому человеку, – но не могу об этом судить. Значит, ходят слухи о явлении к суду над… ним даже Высшего существа. Любопытно, как об этом вообще стало известно. Я не склонна верить. - Понимаю, - согласился Хатаке. До входа было еще далеко, время от времени мимо проносились легкокрылые глайдеры разных типов, но торопиться было некуда. А, может, она просто хотела еще немного отсрочить заседание по собственному делу, где ей предстояло объяснить на каких основаниях она добровольно предоставила печально известному Мастеру Саске дюжину своих кораблей. Полная тишина и большое количество света раздражало. Этот свет был словно единственным, почти жидким наполнителем полной пустоты с креслом в самом ее центре, к которому он пристегнут. Дышать нужно медленно, чтобы не спровоцировать, к примеру, своим слегка участившимся сердцебиением агрессивной реакции введенных ему под кожу электродов и не получить разряд. Шевелиться тоже нежелательно. Тогда разряд может быть слишком сильным и приведет к потере сознания. Вопрос элементарных потребностей организма был решен не слишком изящно, зато эффективно – введенной сквозь кожу внизу живота трубкой. В его случае и сквозь контактный костюм. В таком состоянии человек может жить довольно долго. Достаточно, чтобы сойти с ума, особенно если начать дергаться. Забавно, он отлично знал устройство этой камеры. Как она работает, за счет чего, словно сам установил каждую деталь на ее место. Знал и что где-то через пару метров светового марева находится окно от потолка до пола, через которое можно безопасно пообщаться с арестантом. Впрочем, сомневался, что в его случае им будут часто пользоваться. Недавно приходил человек, которого он не узнал, и, брызжа слюной на стекло, поносил его последними словами. Даже если бы такие обвинения в чей-либо адрес были полностью заслужены, он быстро понял, что терпеть подобного обращения к себе не собирается. Достаточно было просто сосредоточиться и представить как тело его посетителя сковывает со всех сторон тисками пространства, и тот действительно начал задыхаться, хвататься за горло, биться в конвульсиях от нехватки воздуха. Ничем не мог противостоять тяжести взгляда чужих черных глаз, хотя, казалось, сделать это так легко. Одно из самых беспомощных созданий из тех, что он видел хотя бы среди схвативших его, стоило высадиться на указанном корабле. Те люди побаивались к нему прикоснуться, долго не решались просто подойти. Это казалось смешным, но уже тогда более-менее понятным. Смысла сопротивляться не было, на тот момент стало уже слишком поздно, даже если бы он вдруг решил попытаться, потому что прибыла хваленая номером три подмога. После чего ему осталось только приказать остальным тоже сдаться, не оказывая сопротивления. Что ж, безусловно, обошлось без напрасных жертв, хоть за это и пришлось заплатить своим нахождением в изоляторе. Странно, но о номере три и остальных двадцати шести номерах он почему-то не волновался, кем бы они ни были, хотя знал, что к этому времени их вполне могли уничтожить. По поводу последнего имелись сомнения, ведь сам он еще жив, но после частично предъявленных обвинений стало понятно, что, в конце концов, оставлять его в живых никто не собирается. Он сам бы не оставил. Теперь еще сильнее казалось, что все это немыслимая ошибка, и происходящее вокруг творится будто с кем-то другим. В этот момент света стало меньше, показалась металлическая коробка просторного квадратного помещения напротив, а в ней два силуэта, один из которых был ощутимо выше. Странно. Он был уверен, что никого больше не пустят. Но свет окончательно рассеялся, потускнел, и перед ним оказалась знатно одетая девушка и, судя по облачению, хоть и накинутому вопиюще небрежно, сравнительно молодой член Галактического Совета. Занятно. - Саске… – первой прервала молчание сосредоточенная девушка, будто обращаясь к нему, а потом резко опустила взгляд под ноги и тише сказала: – Это он. - Вы уверены? – обратился к ней мужчина, получив кивок в ответ. – Хорошо. Тогда, даже если это клон, мы уже получим много информации, – потом обратился к нему: – Разрешите представиться, я представитель Галактического Совета, который после выяснения текущих обстоятельств намерен вас судить, Хатаке Какаши. Сопровождающая меня особа – Ее Величество Харуно Сакура, действующий правитель империи Мирто. Позвольте спросить, как бы вы хотели, чтобы к вам обращались? Тон его был ровным и вежливым. Представитель Галактического Совета хорошо себя контролировал. Не то, что недавний посетитель. С этим уже можно вести диалог. А пустили их, очевидно, потому что не могли остановить людей такого высокого статуса. Впрочем, его самого титулы взволновали мало. То, что эта девушка правит империей, означало, что она представляет интересы больше чем пяти звездных систем. Были империи сравнительно маленькие, были огромные. Он точно знал, что Мирто на данный момент принадлежит тридцать две звездные системы. Большая империя, ведущая подчеркнуто мирную политику, граждане которой преимущественно люди. - Кажется, у вас уже есть для меня имена, – бесстрастно отозвался он, отмечая, как девушка вздрогнула от звука его голоса, – но ни одно из них мне не знакомо. Того, которое я считал бы своим, у меня тоже нет. - Есть все основания считать, – советник снова обратился к девушке, – что он действительно частично потерял память. Сканирование показывает, что активность некоторых участков головного мозга не совпадает с нормой. Все указывает на хирургическое вмешательство, хотя и наредкость тонкое. Если это клон, то после загрузки в него своей личности оригинал вполне мог стереть некоторые данные. Например, воспоминания. Слушать рассуждения о себе было интересно, но тот факт, что он может быть клоном, заботил сейчас ощутимо меньше, чем мешающее дышать кресло изолятора. - Если это проблема, вы можете присвоить мне номер, – прислушался к себе и понял, что на данном этапе не имеет ничего против. Своего имени у него нет, а называться именем преступника галактического уровня крайне невыгодно, даже если на секунду допустить, что он действительно им является. - Нет, – вдруг строго подняла на него взгляд девушка, – тебя зовут Саске. Даже если ты не помнишь этого. Мне доложили, что и званию Мастер ты вполне соответствуешь. Нельзя удостоить такого звания номер. Пусть даже временно, но тебе лучше принять это имя. - Что ж, – нехотя согласился он, прикрывая глаза, – пусть будет так. - Ты помнишь меня? – ее руки слегка сжались в кулаки. - Нет, Ваше Величество, – так же сухо, решив ответить вежливостью на вежливость. - И не помнишь, – голос ее дрогнул, став жестче, в нем начали проскальзывать нотки с трудом скрытого раздражения, – как угнал больше десятка моих боевых кораблей? Какаши едва заметно вздохнул, не рискнув напоминать, что его высокопоставленная знакомая обвинялась скорее в добровольном их предоставлении. Сам он девушке верил, но вряд ли удастся убедить остальной Совет. - Нет, Ваше Величество. Но, судя по списку обвинений в адрес существа по имени Мастер Саске, могу предположить, что он не вор, а завоеватель. Если бы ваши корабли были нужны ему, думаю, он взял бы их по праву сильного, после боя. Выражение лица девушки на секунду сделалось болезненным, в нем чувствовались раздражение и бессилие. - Ты совершил много зла, – как можно спокойней продолжила она, – признание в одной, пусть даже такой крупной краже никак не повлияет на твой приговор. - Я не помню, чтобы делал подобное, – с легким нажимом повторил он, впервые заглянув девушке в глаза, – а если признаю за собой эту вину, то вместе с ней признаю остальное. Ведь тогда не будет сомнений в том, что я ваш обвиняемый. Он надеялся, что девушка тоже поняла вполне прозрачный намек, но, кажется, недооценил ее настойчивость. - Ты… – уже едва сдерживались Ее Величество, – после того что ты… наговорил мне тогда, как ты можешь все отрицать?! – она и сама прекрасно чувствовала, что своими же словами пристыжена, что в ней говорит униженная женщина, а не политик, но остановить себя не смогла. - Я повторю еще раз лишь из положенного вашему титулу уважения, – холодно отчеканил он, не понимая, откуда в голосе взялось столько стали, а в сердце неприязни, – я не помню себя ни завоевателем, ни вором, ни тем более человеком, который мог что-либо вам обещать. К тому же, уверен, визиты ко мне запрещены. Никто не имеет права требовать от меня ответов, как и я не обязан никого слушать. Тем более несдержанную женщину, носящую имя давно вымершего дерева. - Да как ты смеешь, – шокированная таким выпадом, начала было она, но Какаши слегка поднял руку, как будто ограждая ее от стекла, и девушка прикусила губу, заставляя себя замолчать. Советник Хатаке слегка склонил голову перед пленником и тот, быть может, сделал бы то же самое в ответ, не будь ему запрещено, после чего вежливым жестом и емким «Ваше Величество» пригласил девушку удалиться. Чувствовалось в ней нечто знакомое. Но, стоило об этом задуматься, в висках закололо прежде, чем он смог уловить что.