Несколькими годами ранее
Я никогда не понимала девушек, что беспрекословно слушаются своих мужчин. Просто потому что они казались мне какими-то глупыми, неспособными мыслить и действовать самостоятельно… Просто дополнением к мужчине, какой-то его частью… Влюбленными настолько, что прекращали существовать отдельно от мужчины, растворяясь в своей любви. Прекращали существовать, как человек. Как личность. Как женщина. А в итоге… Я просидела в запертой квартире практически сутки. Бесцельно шатаясь из одной комнаты в другую, переставляя чашки на кухне, перестилая постельное белье. И так почти двадцать часов. Иен ушел совсем рано, солнце еще не взошло. И забрал с собой ключи от квартиры, закрыв меня в месте, что раньше служило мне домом, а теперь стало тюрьмой. Нашим домом. Присев на край кровати, я потерла отекшее от слез лицо и глубоко вздохнула, оборачиваясь на дописанную картину. Эрик… Таким, каким я его запомнила. Темные волнистые волосы были собраны в хвост, улыбка, чуть прищуренные глаза образовывали небольшое количество морщинок в уголках глаз. Чтобы сказал Эрик, увидев меня сейчас: заплаканную, запертую в квартире, полностью потерявшую контроль над своей жизнью? Чтобы я сказала ему? Что люблю Иена? Что сделаю ради него все, что потребуется? Мне пришлось найти в себе силы и подняться с постели, чтобы поставить полотно за штору. Убрать подальше, чтобы не пришлось объясняться. В замочной скважине несколько раз провернулся ключ, и я моментально обернулась на молодого человека, вошедшего в квартиру. Сердце пару раз пропустило удары, а потом рухнуло вниз. Почему он? Почему я выбрала его? Он совершенно не в моем вкусе… Светлые короткие волосы, широкая спина, мускулы, запрятанные под серую толстовку… — Иен, — я натянула на лицо улыбку, стараясь, чтобы голос меня не выдал. Мне необходимо было задобрить его, чтобы выбраться в «Бетти» хотя бы на полчаса. Я слишком сильно соскучилась по Генри и Джареду, по Ви, с которой не виделась уже около месяца. — Привет, — он быстро чмокнул меня в лоб, кидая толстовку на кровать. — Как прошел день? — Отлично, — воскликнула я слишком радостно, но тут же осеклась. — Думала вот выйти прогуляться, забрать свои вещи из «Бетти». Иен плюхнулся на стул, потирая виски. — Не стоит, я сам заберу, — отмахнулся мужчина. — Тебе незачем туда ходить. Я согласно кивнула. Он никогда не запрещал. Не угрожал. Но я почему-то соглашалась. Всегда. Эрик бы посмеялся. Захохотал бы во все горло, махая руками и воскликнул: «Не может быть, Скай! Не может быть! Это розыгрыш? Где камера, сестренка?» Но камеры не было. И Эрика тоже не было. Был Иен. А была ли я?..***
— Скай?.. — большущая ладонь проплыла перед лицом, вытаскивая меня из мучительных воспоминаний. — Ты в порядке? Я сразу же сел в самолет, как только узнал… Может сходим выпить? Норман. Я тряхнула головой и черные пряди скользнули на глаза. — Я номером ошиблась, — дернула я плечами, перегораживая ему вход в квартиру. — Прости конечно, но тебе незачем было приезжать. Все в порядке, — отмахнулась я, хватаясь за ручку двери в надежде, что мужчина отступит. — Мне жаль, правда. Когда похороны? — Не будет похорон… — Почему? — Я так решила. Выглядишь паршиво, — перескочила я на другую тему. — Тебе бы умыться и душ принять. А я хочу спать. Норман кивнул, чуть прищурившись, и отступил на шаг, давая мне захлопнуть дверь. Черт… Какого лешего он приперся? Прислонившись холодным лбом к деревянной двери, я прикрыла глаза, глубоко вздыхая. Предательское сердцебиение доносилось откуда-то снизу, а к горлу подступил ком. Я рывком потянула на себя дверь и сделала шаг вперед, оказываясь в нескольких сантиметрах от Нормана. Он, кажется, даже не собирался уходить. В нос ударил знакомый запах одеколона и… ЕГО. — Ты прав, — кивнула я. — Надо выпить. Захватив с собой ключи от бара и телефон, я вновь вышла к мужчине. Норман стоял, облокотившись спиной на стену и прикрыв глаза, а у ног валясь черная спортивная сумка. Видимо, он даже не заезжал никуда, чтобы оставить вещи. А сразу же приехал ко мне. Выглядел он и правда не очень — синяки под глазами так и не сошли за то время, что мы не виделись, а взгляд был по прежнему уставший. — Выглядишь правда паршиво. Он устало усмехнулся, чуть запрокидывая голову, и поднял сумку с пола, закидывая на плечо. — Ты не лучше, Дрейвен. Скучала по мне? — И не надейся. В какой-то момент мне захотелось подойти к нему и прижаться к широкой груди, сказать, что я действительно соскучилась, но я сразу же осеклась, прогоняя эти мысли из головы. Это не я. Не сейчас. Не с ним. Никогда. До бара мы добрались молча. Периодически я видела, как он на меня косится, но не обращала на это внимание, смотря прямо перед собой. «Бетти» вновь встретила нас ароматом дерева, табака и пива. Родной запах, родное место. Место, которое служит мне домом уже столько лет. Место, от которого я чуть не отказалась… Ради чего? Ради мужчины? Ради любви? Пфф. Какая глупость. Щелкнув выключателем, я закрыла за нами дверь на ключ, не поворачивая табличку с надписью «Закрыто». Бар должен быть закрыт еще несколько дней. Надо дать возможность ребятам прийти в себя, дать им возможность осознать, что Генри больше нет. Но для начала дать мне возможно осознать это. Генри был тем самым человеком, который первый заговорил о том, что Иен мне не пара. Старик, прищурившись, смотрел на блондина и недовольно покачивал головой каждый раз, когда он приходил в бар. Говорил: «Нет, Скай… Он утащит тебя на дно. Он разобьет тебя». А я не слушала. Дура. Генри всегда все знал. Ему достаточно было посмотреть на человека минуту и он уже понимал, кто перед ним стоит. Интересно, чтобы он сказал, глядя на Нормана? Я медленно прошлась мимо стойки, проводя ладонью по лакированной древесине, позволяя воспоминаниям накрыть меня ледяной волной, прошибая до озноба. Когда Иен от меня ушел, точнее, забрав все наши деньги, сбежал в Майями, «Бетти» было первым местом, куда я пришла. Точнее, не пришла даже, а приползла… Разбитая, ополовиненная, потерявшая себя. Тогда Генри спустился вниз, сам встал за стойку, а меня усадил на один из стульев. Налил мне полный стакан виски и наказал выпить залпом, утереть слезы и рассказать, что случилось. Не описать словами, что я чувствовала в тот момент. Какой стыд я испытывала перед стариком… Иен заставил меня уволиться из бара, даже не посещая его. Я позвонила Джареду и сказала, что больше не выйду работать. Я не извинилась перед Генри, а он, спустя несколько месяцев, принял меня обратно, позволил несколько месяцев жить в одной из комнат наверху, потому что я раздавала долги Иена и мне было не на что снимать жилье. «Жизнь дерьмо, Дрейвен, — сказал он тогда. — Но это твой опыт. Ты будешь знать, как делать надо, а как нет». И даже не смотря на то, что я знаю, как делать не надо, вновь это делаю… И не спасает меня даже то, что Генри больше не будет, чтобы помочь мне выбраться. — О чем задумалась? Я обернулась на Нормана, который стоял у двери и рассматривал меня, чуть склонив голову на бок. — О том, что это место было моей крепостью, — я глубоко вздохнула и достала из пачки сигарету. — О том, что работающие здесь люди заменили мне семью. Я обошла барную стойку, и пока Норман усаживался, сняла с полки бутылку дорого виски. — Никогда не любила, — усмехнулась я, откручивая крышку. — Зато Генри обожал. Два пустых бокала нашлись поблизости, и я плеснула нам алкоголя. — За Генри, — Норман поднял бокал, устало глядя на меня. Я не смогла с точностью сказать, что отображалось в его глазах: искреннее сожаление или простая усталость. — Да, Генри, за тебя. Надеюсь, ты нашел свою Бетти. Мы практически не говорили. Норман немного рассказал про свою поездку домой, а потом, сославшись на сложный перелет и усталость, покинул меня. На мгновение, когда он сказал, что поедет домой, мне стало грустно, но потом я быстро взяла себя в руки. «Не с ним. Не сейчас!» — повторяла я как мантру, закрывая за собой дверь бара. Генри кремировали на следующий день. Поскольку у него не осталось детей или родственников, на кремации были только я, Джаред с женой и два громилы-вышибалы. Оглядывая нашу небольшую компанию мне вновь стало жалко старика. — Мы семья, Генри, — проговорила я напоследок, прежде чем простенький деревянный гроб опустился за железные ставни. — Мы твоя семья. Как только я кивнула сотруднику крематория, железные ставни раскрылись, а деревянный гроб начал медленно опускаться вниз, обволакиваемый языками пламени. После процедуры кремации, мне пришлось задержаться, чтобы забрать прах. Деньги со счета я потратила на красивую урну, уверенная, что старик бы оценил мой выбор. Ребята были согласны меня подождать, но мне было бы проще заказать такси или вообще дойти пешком — от бара до крематория всего пару кварталов. В итоге, забрав все необходимое, я поймала машину и добралась до «Бетти» меньше, чем за двадцать минут. Дверь бара была открыта, а все собравшиеся расселись за барной стойкой. Среди присутствующих оказалась и Ви, которая, только увидев меня, сразу же кинулась обниматься. — Джар мне позвонил, — всхлипнула она мне на ухо. — Мне так жаль, Скай. Почему ты мне не позвонила? Ви была не слишком близка к Генри, а мне хотелось, чтобы на кремации были только близкие люди. К тому же, подруга была занята Кайлом и работой. Оставив ее вопрос без ответа, я повернула ключ, закрывая нас от остального мира, а сама прошла за стойку. Сегодня даже Джаред был по другую сторону. Выставив справа от себя урну, я достала несколько шотов и разлила текилу. Закусывать сегодня не хотелось. — За старика, — Дэйв поднял рюмку, оглядывая нас всех, а потом кивнул урне с прахом. — За тебя, Генри. Дэйв пришел работать в «Бетти» через неделю после меня. Нейту, который работал вышибалой уже около года, срочно требовалось уехать из Атланты в Новый Орлеан на похороны матери, а Дэйв пришел ему на замену. Так получилось, что в итоге они остались работать вдвоем. Зарплата у обоих была маленькая, но учитывая, что они почти все ночи пили пиво за счет заведения и играли в бильярд, вполне сносная. Но все же самыми близкими Генри были мы с Джаредом, который сейчас сидел чернее тучи и гладил по руке жену. — С баром все будет в порядке? — шепнула Ви, пока я разливала остатки бутылки. — Надеюсь, Ви, надеюсь… Норман посоветовал нанять бухгалтера. — Норман? — она скривила губы и закатила глаза. — Он же вроде улетел, нет? Я кивнула. — Ага, но вернулся вчера. Я по ошибке написала ему, а не Оливеру. Долгая история, — отмахнулась я, поднимая очередную рюмку. Больше никто ничего не говорил. Все только пили. Пили и пытались смириться с тем, что Генри отправился к Бетти. — Я присмотрю тут за всем, — шепнула я пустому помещению через несколько часов, когда все уже разбрелись по домам. — Присмотри за Бетти там, Генри, а я присмотрю за ней здесь.