Обчистить! Меня!

Рома повёл меня вдоль широкой дороги, которая была заполнена машинами. Свет от фар неприятно бросался в глаза. Пару раз в моей голове мелькали мысли убежать, но внутри что-то постоянно меня останавливало, и я оставалась с Ромой. — Ты давно была на аттракционах? — спросил парень, слегка улыбаясь. — Смотря на каких, — растерянно ответила я, когда мы свернули с главной дороги к парку. Мы с Настей обычно катаемся на детских аттракционах, которые подходят четырехлетнему ребёнку. Зачастую это обычные карусельки с лошадками, от которых младшая сестра без ума. — Что ж, — протянул Рома, ведя меня к яркому пятну в вечерних сумерках. Это были разные аттракционы, увешанные гирляндами и горящие тысячами огнями. — Я надеюсь, ты не против просто прокатиться на одном? Я искоса посмотрела на парня, обдумывая его предложение. Сомнения так и грызли меня изнутри, но почему-то совесть встала на защиту парня. Моя внутренняя борьба продолжалась около тридцати секунд, но она была кровавой, ее исход был до последнего вздоха неизвестен, и я металась от одного к другому. — Другого выхода у меня нет, — пробормотала я, и внутренний защитник Ромы закричал громкое «ура». Он осторожно взял мою руку, и я слегка ее сжала. Рома более уверенно повёл меня к колесу обозрения, размеры которого были с пятиэтажный дом. Я недоверчиво посмотрела на сооружение, забыв, когда я последний раз каталась на таком, но усмехающийся взгляд парня, в которых так и читался вопрос «Боишься?», не позволял мне отступить. Я улыбнулась парню, и, купив билеты, мы пошли с ним в полуоткрытую кабинку. В парке было очень шумно: смех детей и крики людей смешивались с музыкой с разных аттракционов, превращаясь в непонятный гул. Поднимаясь все выше, шум стихал, и воздух становился более мягче. — Боишься? — спросил Рома, когда я смотрела вниз. Мы поднялись на достаточно большую высоту, но меня это лишь вдохновляло: смотреть на город, простиравшийся внизу. — Нет, — довольно сказала я, с вызовом посмотрев на Рому. Он резко поддался вперёд, садясь рядом, а кабинку начало качать из стороны в сторону, и я ногтями вцепилась в холодный метал. Сердце мгновенно ускорило свой темп, когда земля начала приближаться, а потом кабинку резко кидало в другую сторону. Я не боюсь высоты, но умирать мне ещё слишком рано. — Так тоже? — засмеялся он, откидываясь на спинку. Я недовольно посмотрела на него. У Ромы были светлые волосы, чёлку которых он постоянно поправлял, закидывая чуть назад. — Ты идиот, — возмущённо буркнула я, наконец-то успокаивая ритм сердца и отпуская кабинку. Рома хитро прищурил свои глаза, пожимая плечами. Он не был каким-то качком с огромными бицепсами и широкими плечами, но и как таковым дрыщом тоже не был. Я бы сказала, что он подтянутый мужчина. — Ты же не подашь на меня в суд за это? — насмешливо спросил Рома, специально подтрунивая надо мной. Кабинку перестало трясти, и она лишь слегка покачивалась, сильно накреняясь в одну сторону, потому что мы с Ромой сидели в одном месте, нарушив равновесие. — Я пыталась как-то тебя поймать, но сейчас понимаю, это безнадёжно. У меня даже оснований нет тебя поймать, особенно после твоего подарка, — пожимая плечами, ответила я. Он смотрел мне в глаза, прожигая взглядом синих глаз. Слишком гордая и слишком сильная, чтобы отводить взгляд и прятать глаза от него. — Только вот моральный ущерб... Он резко поддался вперёд, одной рукой притягивая к себе за талию и прикасаясь своими губами моих. Я замерла на некоторое время, позволяя Роме сминать мои губы в поцелуе. Подобные порывы бывают иногда и приятными, но очень шокирующими. В какой-то момент я прижалась к нему, отвечая на его движения с большим порывом и позволяя его языку проникнуть в полуоткрытый рот. Поцелуй был неожиданным, нежным, осторожным, будто в страхе испугать меня, но при этом горячим. Парень немного отстранился, специально гипнотизируя меня синим цветом своих глаз. — Надеюсь, сойдёт за моральный ущерб, и ты будешь мне звонить по своей новой игрушке, лисёнок, — прошептал парень, ухмыляясь. Я резко отстранилась попыталась сесть подальше от него. Моя ненависть к нему, которая совсем недавно мешала мне нормально спать и спокойно дышать, хоть немного и исчезла, но не совсем растворилась, чтобы я добровольно позволяла его рукам касаться моего тела. — Не дождёшься, — проговорила я, продолжая гнуть свою палку. Кабинка остановилась, и я первая вышла, собираясь пожаловаться на головную боль и уехать домой. Я уже запуталась, почему чувствую недоверие к нему, ненавижу, но при этом постоянно отвечаю на его поцелуи. Как будто он действительно меня гипнотизирует. Я уже готова поверить в эту чушь.