Искупление

Прошла уже пара недель с начала каникул. Гарри, безвылазно сидящий в своей комнате, предавался тоске и отчаянию. Родственнички в этом году присмирели. Видимо, всерьез приняли ту выволочку, которую устроили им маги, провожая Поттера на вокзале. В другое время парень был бы просто счастлив от этого. Но не сейчас. Сейчас ему было абсолютно плевать на Дурслей и их отношение. Он почти все время сидел в комнате, лишь изредка выходя в туалет. О том, чтобы поесть, вообще вспоминал только тогда, когда желудок от голода скручивали болезненные спазмы. Родственники делали вид, что его не существует. Своим полным игнорированием они лишь облегчали парню жизнь. Не будь голова занята другим, Гарри бы вовсю пользовался такой небывалой свободой. Но сейчас ему вообще ничего не хотелось. Пропала тяга к жизни. Такое чувство, что энергия, наполняющая гриффиндорца, вытекла в магическом вихре, которым он разнес кабинет директора. Почему-то постоянно преследовали мысли о том, что он никому не нужен. Парень понимал, что своей популярностью обязан знаменитому шраму на лбу. И магов он интересует лишь как будущее оружие по уничтожению Волдеморта. Его мысли и чувства – кому они интересны? Нет в этой жизни ни одного человека, кому бы юноша был дорог. Просто как Гарри, а не знаменитый Мальчик-Который-Выжил. Его выкинули к магглам и не вспомнят, пока он вновь не понадобится магическому миру. Гарри решил следить за событиями в волшебном сообществе. Для этого, хоть и с отвращением, но пришлось подписаться на "Пророк". Пролистывая страницы газеты, парень с омерзением читал льстивые восхваления в свой адрес. Все его поступки переворачивали с ног на голову. Те действия, которые со слов издания раньше свидетельствовали о его ненормальности, теперь превозносились до небес. В самых незначительных из них маги искали признаки его Избранности. Теперь уже газета в открытую обвиняла Волдеморта, естественно, не называя его имени. Сейчас уже не скрывались от общественности факты нападения Пожирателей на магглов и семьи магглорожденных волшебников. Но была одна новость, которая неожиданно вызвала у парня положительные эмоции. Это смещение с должности Фаджа. В принципе, Поттеру было наплевать на бывшего министра. Гарри не испытывал ненависти к мужчине. Но в эти смутные времена, когда почти в открытую ведутся военные действия, магическое сообщество нуждается в другом лидере. Который не будет прятать голову в песок, надеясь, что все образуется само собой. И выбранный на должность министра бывший глава Аврората казался наиболее подходящей кандидатурой. Эти новости вывели парня из состояния апатии. Но ненадолго. Собственная никчемность доводила до отчаяния. Юноша мечтал закрыть глаза и так навсегда и остаться в темноте, не возвращаясь в реальный мир. Иногда возникали мысли о самоубийстве. Но тут же вспоминалось проклятое Пророчество. А вдруг действительно только он может покончить с Волдемортом? Тогда надо приложить все силы, чтобы оно осуществилось. Может быть, мир хоть немного изменится к лучшему. А людям станет легче жить. Но чтобы как-то справиться с этим красноглазым монстром, необходимы были знания и подготовка. Гарри совершенно не представлял, чем нужно владеть, чтобы победить Волдеморта. Его познания, навыки боя и магическая мощь вызывали невольное уважение. В такие моменты парень вновь начинал злиться на директора. Он уже столько лет подвергается всевозможным испытаниям и опасностям. Выкручивается из них, только благодаря феноменальной везучести и своевременной помощи. А подготовку к решающему сражению с ним никто не проводит. И, видимо, не собираются этого делать. Стоит только вспомнить учителей по ЗоТИ, которые у них преподавали. Ведь, в конце концов, сам Дамблдор в свое время победил Гриндевальда и считается одним из сильнейших магов. Так неужели он, зная содержания Пророчества, не задумался о том, что к битве нужно готовиться? Ну не арсеналом же школьных заклятий Гарри должен одолеть Волдеморта. Что может он противопоставить сильнейшему Темному волшебнику за много веков? Но ничто не говорило хоть о каких-то попытках подготовить Избранного. Парень усмехнулся сам себе: «Ну вот. Снейп был прав! Я уже тоже стал называть себя Избранным. Как он про это говорит? Комплекс «героя»?». От таких мыслей вновь вспомнился зельевар и данная ему Клятва. Да и новое украшение на запястье не давало о ней забыть. Гарри постоянно задумывался о том, как ее осуществить. Ведь Снейп не хочет его ни видеть, ни слышать. Все чаще Поттер вспоминал профессора. Раньше при возникновении неразрешимых вопросов или при странных происшествиях первой мыслью было: «Надо спросить у Дамблдора». Сейчас же старый маг потерял для парня свой авторитет. Гарри представлял реакцию Снейпа, его саркастичную манеру объяснять. Профессор обязательно прошелся бы по умственным способностям гриффиндорца, но все равно ответил бы. Ведь Снейп тоже обладал немалыми познаниями. Не зря он уже много лет пытается занять должность преподавателя ЗоТИ. Гарри чувствовал, что зельевар, несмотря на мерзкий характер, был бы лучшим учителем этого предмета, если сравнивать с остальными. Откуда у парня такая уверенность, он даже себе объяснить не мог. Но ощущал, что у Снейпа он мог бы многому научиться. Гарри нахмурился: «Что-то в последнее время Снейп не выходит у меня из головы. Может, это последствия Клятвы? Хотя и до этого я все время думал о нем, пытался понять». Самое интересное, что парень практически полностью простил профессора за все годы издевательств. Простил и принял это как само собой разумеющееся. Как кару за причиненные Снейпу мучения. К смерти Сириуса Гарри относился двояко. С одной стороны, страдал от того, что они так и не смогли стать по-настоящему близкими людьми. А с другой – боялся того, каким человеком при ближайшем общении мог оказаться крестный. Вспоминая так и необъясненную Сириусом жестокую выходку, юноша каждый раз содрогался. Все чаще Гарри возвращался мыслями к Снейпу. Желание увидеться с ним и поговорить становилось сильнее. Прекрасно помня, чем закончились прошлые попытки, парень понимал, что зельевар не захочет с ним разговаривать. Написать письмо – глупо. Снейп даже читать его не станет, не то чтобы ответить. Но, возможно, после принесенной Клятвы профессор оттает. Может быть, он сможет подсказать, что необходимо сделать для ее исполнения. К тому же можно попытаться попросить зельевара позаниматься с ним защитой. Хоть надежды на положительный ответ у парня не было. Да и смысл мечтать о встрече с Северусом, если это неосуществимо до сентября. Гарри совершенно не представлял, где Снейп проводит летние каникулы. Живет ли в это время в Хогвартсе, или у него где-то есть свое жилье. Узнать это было невозможно. Могли возникнуть совершенно не нужные вопросы. Да и кто мог знать адрес Снейпа, кроме Дамблдора? А спрашивать такое у директора Гарри бы точно не решился. Не хватало еще, чтобы тот полазил по воспоминаниям юноши. Профессор обязательно захочет понять, с чем связано такое любопытство. Гарри решил, что расскажет друзьям о Пророчестве. Но был твердо уверен, что ни слова не скажет о данной Клятве. О Пророчестве знало слишком много народа. Все равно рано или поздно придется поделиться с Роном и Гермионой своими знаниями. А вот взаимоотношения со Снейпом касались только их двоих. Да еще и задевали честь семьи Поттеров. И Гарри, как последний представитель, не хотел полоскать грязное белье перед чужими людьми. Даже перед друзьями. За такими мыслями и пролетели несколько недель каникул. В один из таких наполненных апатией вечеров внизу раздался дверной звонок. Гарри сперва даже не обратил на него внимания. Но когда из прихожей послышались недовольные крики дяди Вернона, парень прислушался. Так орать Дурсль мог только на приходящих к Гарри магов. - Мальчишка! Неожиданный рев Вернона заставил юношу скатиться с кровати. Но от долгого лежания и редких приемов пищи его зашатало после резкого движения. Поэтому выходил из комнаты и спускался по лестнице он уже медленно, придерживаясь рукой за стену. Оказавшись в прихожей, Гарри в немом удивлении открыл рот. На пороге стоял не кто иной, как Альбус Дамблдор собственной персоной. Парень был настолько шокирован приходом директора, что только молча смотрел на него, совершенно забыв поздороваться. В последний раз они общались в тот вечер, когда Гарри разнес директорский кабинет. Но Дамблдор как ни в чем не бывало улыбнулся юноше. - А, Гарри, мой мальчик, здравствуй. Гарри в ответ лишь кивнул. - Вы пришли, чтобы забрать меня? – в голосе прозвучала надежда. - Нет, Гарри, еще не время. Нам с тобой нужно обсудить некоторые вопросы. А заберу тебя как раз ко Дню Рождения. Если ты не против. Естественно, парень был против. Но что толку возражать? Все равно, если директор сказал, то его уже не переубедишь. - Может, пройдем в гостиную? – Дамблдор вопросительно глянул на Дурсля. Вернон все это время молчал, словно зачарованный. Внимательно слушал разговор в надежде, что этот чудаковатый старик пришел, чтобы забрать мальчишку. Но услышав, что щенок с этим странным дедом хотят расположиться в гостиной, вновь вскипел. - Еще чего не хватало! – Дурсль взревел, как раненый бык. – Если к тебе пришли гости, то и принимай их в своей комнате. И он тыкнул толстым пальцем в Гарри: - Мы с семьей в гостиной отдыхаем. Нам там только всяких странных личностей не хватало, - перевел он грозный взгляд на Дамблдора. От директора ощутимо повеяло силой. Вернон как-то сразу весь сдулся, как воздушный шарик. - Будем считать, что вы меня все же пригласили, - грозно сказал директор, сверкнув глазами из-под очков–половинок, - а чтобы мы вам не мешали отдыхать, идите с семьей спать. Время позднее. Гарри так и не понял, как директор воздействовал на Дурслей. Магией или простым убеждением. Но тех буквально в считанные секунды как ветром сдуло из гостиной. Дамблдор как ни в чем не бывало прошел в комнату и уселся на диван. - Эх, тяжеловато старику долго на ногах стоять, - улыбнулся он парню. Гарри примостился в кресло напротив, внимательно смотря на директора. Ему было интересно, зачем же тот пришел. Но из предыдущего опыта общения парень знал: пока старый маг не захочет рассказать сам, спрашивать бесполезно. Дамблдор в своей сиреневой мантии с фиолетовым колпаком на голове смотрелся совершенно инородно в магловской гостиной Дурслей. Он настолько не вписывался в обстановку, что сразу было понятно: этот человек из другого мира. - Как ты, Гарри? – внимательно разглядывая бледного худого подростка с темными кругами под глазами, поинтересовался директор. Гарри только безразлично пожал плечами. Что от него хотели услышать в ответ? - Нормально. - Это хорошо, - кивнул Дамблдор. Немного помолчав и не дождавшись от Поттера вопросов, директор спросил: - Так что, тебе не интересно, зачем я пришел? - Почему же, интересно, сэр. Но я думаю, что вы сами все расскажете. - Конечно, мой мальчик, - довольно улыбнулся директор. – Дело вот в чем. Оказывается, Сириус оставил тебе все свое состояние, включая и дом на площади Гриммо. - Но почему мне? – Гарри почувствовал, как комок застревает в горле, мешая говорить. - Странный вопрос, - хмыкнул директор. – У него никого ближе тебя не было. В силу обстоятельств, Сириус не оставил наследников. И единственным преемником, согласно его волеизъявлениям, являешься ты. Но тут есть маленькая проблема. Малфои состоят в родстве с Блэками. А, значит, тоже могут претендовать на наследство. - Что? – Гарри взвился из кресла. - Тише, мальчик мой, тише. Нам тоже не выгодно, чтобы Малфои прибрали к рукам собственность Блэков. И дело даже не в деньгах, которые, думаю, и тебе не будут лишними. - Но ведь прошел уже месяц! Почему вы мне сообщаете об этом только сейчас? - Потому что таковы древние Магические законы. Права на наследство умершего мага можно предъявить в течение месяца со дня его смерти. И я точно знаю, что Малфои обращались в Гринготс и Министерство с ходатайством. - Но… Разве мне не обязаны сообщить об этом? – удивился Гарри. - К сожалению, мой мальчик, Министерство в таких вопросах ничего не решает. - А кто решает? – Гарри был поражен. Он всегда думал, что Министерство заправляет всеми юридическими вопросами в Магическом мире и полностью контролирует жизнь магов. - Вопросы наследования находятся в ведении гоблинов и Гринготса. Поскольку именно в банке хранятся все родовые наследства и артефакты. А гоблины, - директор поморщился, - не делятся информацией ни с кем, даже с Министерством. Гарри вновь сел в кресло, глубоко задумавшись. Сколько же он, оказывается, не знает о магическом мире. Всю информацию приходится получать вот так, урывками. Из директора приходится вытягивать буквально каждое слово. - А как происходит процесс принятия наследства и выбор мага, кому оно достанется? - Я не знаю точно всех подробностей, - задумчиво покрутил директор кончик бороды, - но в данном случае, видимо, наиболее достойный претендент выбирается самой Магией. Потому что было множество прецедентов, когда дальние родственники, но с более сильным магическим потенциалом, признавались наследниками в ущерб прямым потомкам. Гарри молча кивнул. Надо было набраться терпения и дослушать директора до конца. И дело было вовсе не в наследстве. Но Малфои! Гарри не хотел, чтобы имущество Сириуса досталось этому ненавистному семейству. Но, как понял парень со слов директора, все уже должно быть решено. Дамблдор тем временем продолжал: - Ты же знаешь, что особняк Блэков нами используется, как штаб-квартира Ордена Феникса. Замечательное место, очень надежно укрытое и от магов, и от магглов. Но есть одно но: Кричер! У нас не должно быть ни малейшего сомнения в том, кто является хозяином дома. Иначе домовик может выдать все, что слышал и видел на собраниях, Малфоям. А ты же понимаешь: что знают Малфои, то знает Волдеморт. Гарри опять кивнул, сдерживаясь из последних сил, чтобы не возмутиться. После того магического всплеска парню намного легче стал даваться контроль над эмоциями. - И что делать? Как узнать, кому досталось имущество Сириуса? - Есть один способ проверить принадлежность дома, а значит, и Кричера, - директор задумчиво постучал пальцами по подбородку. – Позови его, Гарри. Подросток недоуменно посмотрел на директора. - Ничего необычного. Существует возможность проверить, кому принадлежит домовик. Он обязан отзываться на зов хозяина, где бы тот ни находился. И выполнить любой приказ. Поэтому просто позови. Гарри терпеть не мог этого вечно брюзжащего, полусумасшедшего эльфа. Но делать было нечего. Это было неприятное приложение к наследству Сириуса. Поэтому, тяжело вздохнув, Гарри позвал: - Кричер! Буквально тут же в комнате с негромким хлопком материализовался домовик. Старая, сморщенная кожа, какая-то ветхая, уже давно превратившаяся в лохмотья тряпка, заменяющая ему одежду. - Хозяин звал Кричера? – поклонившись спросил домовик и чуть тише добавил, - гадкий мертвый хозяин, позор рода Блэков, отдал все этому странному мальчишке-полукровке. - Молчать! – рявкнул, не сдержавшись, Гарри. Кричер резко замолчал, лишь выпучил глаза и безмолвно открывал рот, видимо, продолжая свои причитания. - Что и требовалось доказать! – довольно потер руки Дамблдор. - Но, сэр, что мне с этим теперь делать? – махнул рукой в сторону домовика Гарри. - А что делать? Прикажи не разглашать информацию и отправь назад на площадь Гриммо, - с этими словами Дамблдор поднялся. - Ну что ж, Гарри, мне пора идти. Надо еще посетить несколько мест. Потерпи тут пару недель. Будь готов отправиться в Нору или на Гриммо на свой День Рождения. Гарри встал, чтобы проводить директора, но тот лишь махнул рукой: - Не провожай меня, не надо. Лучше разберись с Кричером и иди отдыхать. Время уже позднее. На этом Дамблдор покинул дом Дурслей. А Гарри остался в гостиной с домовиком. Тот по-прежнему молчал и злобно поглядывал на хозяина. Парень был в некоторой растерянности. Новость о наследстве огорошила. Юноша еще не вполне осознал, владельцем чего стал. Про счет в банке он даже не задумывался. Дом на Гриммо – это, вроде бы, неплохо. Особняк, конечно, мрачный и неуютный, но свой дом - есть свой дом. Эта мысль приятно грела душу. Теперь он не чувствовал себя зависимым от Дурслей. Наконец и у него есть пристанище, куда можно отправиться по окончании школы. Но до этого еще надо дожить. А вот владельцем мерзкого создания, которое стояло напротив, Гарри прочувствовал себя в полной мере. Парень тяжело вздохнул. - Кричер! Я разрешаю тебе говорить. - …всякой мерзостью, - услышал Гарри окончание фразы. - Так, я запрещаю тебе оскорблять Сириуса! Он мертв! Теперь я твой хозяин! Кричер подобострастно поклонился: - Чего изволит Хозяин? – и опять тише добавил, - глупый мальчишка, не чтящий традиции предков. - Я запрещаю тебе передавать информацию о том, что происходит в доме на площади Гриммо. Ни словом, ни взглядом, ни каким-либо другим образом. Никто не должен об этом знать, кроме меня. А также кому-либо сообщать имена магов, собирающихся там. Гарри неожиданно задумался. А ведь теперь у него есть возможность узнавать информацию с собраний Ордена Феникса. Практически из первых рук. И не нужно ждать, пока Дамблдор соизволит выдать крупицы информации. - Кричер, ты должен сообщать мне о каждом посещении магов особняка Блэков. И рассказывать о том, что они обсуждают на собраниях. А теперь можешь отправляться обратно на Гриммо, пока я тебя не позову. Кричер кивнул и тихо исчез, будто растворился в воздухе. Поднявшись в спальню, Гарри лег и вновь стал думать о свалившемся на него наследстве. Мысль о собственном доме приятно грела. Все-таки он был небезразличен Сириусу, раз тот сделал такой щедрый подарок. От крестного помыслы уже как по команде перешли к Снейпу. Бесполезно даже пытаться как-то встретиться с ним до сентября. Хотя, может, это и к лучшему. Гарри надеялся, что зельевар остынет и с ним можно будет нормально поговорить. Ведь парень должен как-то исполнить данную Клятву. Вдруг он резко вскочил с кровати, вновь чуть не упав от головокружения. Вспомнились слова директора о том, что Кричер должен выполнять любой приказ хозяина. Мысли метались, постепенно складываясь в идею. - Кричер! Домовик тут же появился в комнате с какой-то грязной посудиной в руках. - Что угодно Хозяину? - Кричер, ты должен узнать, где живет летом профессор зельеварения Северус Снейп. Сможешь? - Кричер понял, - махнул ушами эльф. - Кричер сделает, - и уже как всегда тише, - куда катится мир? Полукровки владеют эльфами древнейших чистокровных семейств. Что скажет старая Хозяйка? - Кричер, иди, - Гарри начал терять терпение. Домовик вновь бесшумно растаял в воздухе. Гарри оставалось только ждать. Снедаемый волнением, он полночи проворочался в кровати, не в силах уснуть. Наконец под самое утро, когда солнце уже осветило спящие дома Тисовой улицы, парень забылся тревожным сном. После бессонной ночи юноша проспал почти до одиннадцати утра. Проснувшись, Гарри, одержимый жаждой деятельности, вскочил с кровати. Почувствовав новый приступ слабости, он тихонько отправился на кухню. Парень не сомневался, что Кричер достанет адрес зельевара. Гарри решил сделать еще одну попытку и встретиться с профессором. Для этого необходимо было привести себя в порядок: поесть, умыться. Не хватало еще свалиться Снейпу на руки в голодном обмороке. Да и давать лишний повод для язвительных комментариев парень не желал. Зная, что и так будет трудно добиться согласия профессора впустить в дом. Тут юноша споткнулся прямо на середине лестницы. А что, если Снейп летом живет в Хогвартсе? Тогда надежду на встречу придется отложить до учебного года. Поттер прекрасно понимал, что не сможет попасть в замок незамеченным. А лишние вопросы и упреки в том, что он разгуливает без защиты, были ни к чему. К счастью Гарри, Дурслей не было дома. Перекусив и приведя себя в порядок, парень стал ждать возвращения Кричера. Он то беспокойно мерил шагами комнату, то ложился на кровать, устав от бесконечного хождения. Время, казалось, замедлило свой ход. Создавалось ощущение, что прошедшие недели пролетели быстрее, чем один этот день. Наконец, ближе к вечеру, когда парень весь извелся от волнения, в комнате с легким хлопком появился домовик. Гарри подскочил в кровати, в которой заставлял себя лежать последние полчаса. - Нашел? - Да, Хозяин, Кричер нашел, - высокомерно, чуть склонив голову, сказал эльф. - И? – Гарри чуть не подпрыгивал от нетерпения. - Профессор зельеварения Северус Снейп летом живет в пригороде Манчестера. Его дом последний на улице Тупик Прядильщиков. Гарри чуть не взвыл от радости. Оказывается, Снейп не в Хогвартсе, и есть возможность с ним встретиться. Но тут была одна загвоздка. Парень плохо был знаком с географией. Поэтому, даже узнав адрес профессора, он совершенно не представлял, как туда добраться. Юноша задумчиво посмотрел на домовика. - Кричер, а ты можешь отнести меня к нему? Эльф выпученными глазами посмотрел на парня. - Новый Хозяин еще более сумасшедший, чем старый, - по привычке тихо забормотал домовик. И вдруг, зажав себе рот руками, кинулся биться головой о стену. - Стоять! – скомандовал Гарри. Ему было сейчас не до самобичеваний старого домовика. Кричер остановился как вкопанный. - Повторяю еще раз, только без истерик, причитаний и лишних слов. Ты можешь отнести меня в дом к профессору? - Кричер может, но не в дом. Там наложены оповещающие и охранные чары. Кричер попадет туда незаметно, а вот новый Хозяин может поплатиться жизнью. - Хорошо, - Гарри задумался, - а к дому? - Кричер может, - с достоинством кивнул головой домовик. Гарри кинулся в свой тайник под половицей. Достал оттуда мантию невидимку и волшебную палочку. Схватив эльфа за старую морщинистую руку, юноша приказал, в последний момент проявив осторожность: - Перенеси меня в начало улицы и покажи дом профессора. С тихим хлопком парень и эльф исчезли из комнаты.