Мята

Поцелуй растянулся на бесконечность. Я не отталкивал СынХёна, а он не отрывался от меня по собственной воле, жадно лаская мой рот языком и крепко сжав ладонями моё лицо. Я привстал на носки, до боли в суставах пальцев сжимая его рубашку. Дождь хлестал по нам в какой-то страшной ярости. Я чувствовал это всем своим телом, каждой точкой, куда врезались выбрасываемые облаками жидкие холодные снаряды. Было чертовски холодно, и инстинкты тянули меня к единственному доступному теплу – СынХёну. Со стороны дома приближались голоса, зовущие нас. Он разорвал поцелуй, утягивая меня за собой из-под набухших от воды веток старого дерева. Чон подбежал первым с запасным большим зонтом. СынХён вырвал из рук одного из охранников плед, замотав меня в него и тут же подхватывая на руки. Он буквально взлетел по лестнице, добежал до спальни, дверь которой ему услужливо едва успела открыть проходившая мимо прислуга. Я даже успел испугаться, что мы врежемся в неё с размаху. В ванной комнате мгновенно стало душно из-за прогревающей воздух горячей воды в нише для купания. Я чихнул внутри пледа. Тело задрожало, впитывая тепло. Всё происходило так быстро, что я едва успевал реагировать на действия альфы. Он поставил меня на ноги, размотал плед, стянул грязную мокрую пижаму. Все это неаккуратной кучей осталось лежать посреди кристально чистой комнаты, а я был плавно опущен в терпимо горячую воду. СынХён скрылся за перегородкой из матового непроницаемого стекла, оставив меня ненадолго одного отогреваться. Я наскоро умылся и стер с себя грязь. Он вернулся со взъерошенными волосами, без рубашки, чистенький и с двумя свежими полотенцами в руках. Я позволил вновь себя укутать, как младенца, и вытереть свои волосы. Лишь когда он откинул одно из полотенец в сторону, решился поднять голову. Его зрачки были сужены и подрагивали. СынХён запнулся о брошенный мной на ковре посреди спальни рюкзак и рухнул вниз, утягивая меня вслед. И ему, кажется, было уже все равно, потому что встать мне не позволили сильные руки альфы, прижавшие меня к мягкому ворсу. Он снова целовал. Ненасытно. Властно. Стремительно. Среди отголосков барабанящего по стеклу дождя, я отчетливо слышал его тяжелое дыхание, когда он на долю секунды отрывался от моих губ. Я сжимал пальцами его плечи и пытался собрать себя в кучу внутри, но не слышал ни одной мысли. Абсолютная замершая вакуумная тишина. Тело подчинялось альфе, весь я как слепой двигался на запах СынХёна. Он отстранился, приподнимаясь надо мной на вытянутых руках. - ЧжиЁн, я хочу остаться сегодня на ночь с тобой, - тихо сказал Сынхён. То ли спросил, то ли огласил как факт. Я облизал опухшие губы и шумно выдохнул. Чёрт, я уже сам весь горел изнутри. Щёки обжигало, а сердце вколачивалось в грудную клетку. Альфа по-прежнему тяжело дышал и не двигался. Я сам не понял, что дернул головой, кивая и позволяя ему сорваться с цепи. Меня тут же распаковали из полотенца, которое отлетело на пару метров в сторону, около него приземлились брюки. СынХён подтянул меня за бедра ближе к себе, просовывая руки под моими коленками, приподнимая мой таз вверх. Я сделал глубокий вдох, зажмурился и замер. Это было не похоже на то, что со мной происходило в первую мою течку рядом с СынХёном. Тело принимало альфу, как что-то естественное. Не было ни безумной боли, ни дикого отторжения. Ни сумасшествия под феромонами. Я крепко сжимал запястья Сынхёна, пока он цеплялся пальцами за ворс ковра. Я прогибался и подавался навстречу каждому толчку альфы внутри меня. Было ужасно стыдно стонать в голос, и я кусал свои губы, не отрывая глаз от ключиц СынХёна, отслеживая каждую каплю пота, сбегающую по шее и застревающую во впадине между этими косточками. СынХён отцепил руки от ковра, сжав ими моё лицо и заставляя меня задрать голову. - ЧжиЁн, перестань прятать глаза. Просто смотри на меня, - хрипло произнес он, не давая мне опустить голову. И я посмотрел. Осторожно, стыдливо. Его глаза были золотого цвета с бликами от зажженных по комнате светильников, но зрачки оказались совершенно круглыми. Я смог прямо смотреть всего пару секунд, пока душная волна закипающей в венах крови не затопила все тело. Я приоткрыл рот, чтобы вдохнуть больше воздуха, и с губ мгновенно слетел громкий стон. СынХён улыбнулся, поддался вперед и вниз ближе ко мне, просовывая руки между мной и ковром, крепко прижав моё тело к себе и насаживая меня глубже на свой член. Внутренне меня буквально снесло волной чувств, разрывая на множество маленьких кусочков. Впервые за долгое время я кончил без помощи одной из своих рук. Впервые за долгое время в ноздри забился горько-морозный запах мятной спермы, наполняющей меня. СынХён спал с приоткрытыми губами. Больше похожий на утомленного игрой ребенка, чем на правителя планеты, который ночью трахал меня на ковре. Я сонно потёр глаза, продолжая лежать на животе, упираясь щекой в подмятую под себя руку альфы. Вторая рука слишком по-хозяйски грела мою левую ягодицу. В носу защекотало, и я тут же громко чихнул. Но он даже не шелохнулся. Я осторожно отполз от СынХёна. Задумался на несколько секунд, прислушиваясь к тому, как себя чувствует моё тело. Поясница и задница ныли, но, что удивительно, это не причиняло какой-то особой боли. А ещё внутри была какая-то легкость и теплота. Сердце спокойно отстукивало свой нормальный ритм. Я не ощущал никакого отвращения. Прокравшись по комнате в ванную, долго стоял под душем, долго возился с тампонами, долго чистил зубы. Занятия благополучно начались час назад, а я офигевающе сидел в одних трусах около окна, забравшись с ногами на кресло, поставив локти на столешницу, опустив на ладони подбородок и дымил зажатой в губах сигаретой, выпуская дым через нос и косо поглядывая на спящего СынХёна. И всё-таки, что, чёрт возьми, вчера было? Нет, точно, и я в этом уверен, что с моей памятью всё в порядке. Тем не менее, Квон ЧжиЁн, бесстыдный ты омега, сам без боя раздвинул ноги, так ещё и кончил! Дверь спальни очень тихо отворилась и в щель просунулась голова Хана. Я выронил тлеющий бычок из губ, пытаясь почти голого себя машинально прикрыть руками. Хан тут же сам нырнул за дверь, выставляя напоказ лишь вытянутую руку, жестом маня меня выйти. Я быстро вытащил из комода чистую домашнюю одежду и выскочил за дверь. - А... Эм… Извини, что врываюсь к вам. Кхм… - мило смущаясь, заговорил он. – СынХён спит ещё? – я кивнул. - Тогда пойдем со мной. Я вчера вызвал доктора Ко из Верхнего города, и он только что прибыл, - он зашагал вперед, и мне пришлось семенить за ним. - Доктора? А что случилось? Кто-то заболел? – забеспокоился я. - Это насчет тебя, - быстро ответил он. – Это не нормально, что у тебя третий раз за последние пару месяцев течка. – Я вспыхнул от смущения. Весь остальной путь до комнаты, где ждал меня старик доктор, мы проделали молча, каждый думая об одном и том же, но с разных берегов. Около комнаты уже собрались невыспавшиеся Чон и Ёсин, радостно оживившиеся при виде меня, но Хан не дал мне даже затормозить, впихивая внутрь помещения и шикая на возмущающегося Ёсина. Дверь позади меня захлопнулась с негромким щелчком, и по обратную её сторону послышались негодующие, но тихие возгласы. В комнате уже всё успели приготовить к осмотру, а старик доктор пыхтел курительной трубкой, сидя у открытого окна. Его ассистент поприветствовал меня и попросил подойти поближе к столу. Я поклонился доктору, вставая на указанное место. - Здравствуйте, ЧжиЁн! Никак не ожидал вас быстро вновь увидеть. Хоть мне это и приятно, но лучше бы это были поводы без беспокойства о вашем здоровье, - он подошел ко мне вплотную со сканирующим компьютером, снял все показатели. – Хм, на вид всё в порядке. Тогда ваша кровь сама нам всё расскажет. Ассистент быстро сцедил из моей вены густую кровь в пробирку, и на этом осмотр был закончен. Медики засобирались домой, вежливо отказываясь от предложения остаться подольше. - Нет-нет, что вы, ЧжиЁн! Сейчас мне нужно вернуться в лабораторию и сделать все анализы. Завтраки в столь приятной компании подождут, - озабоченно бормотал доктор, пока мы шли к выходу. – Секретарь Хан, я с вами свяжусь, как всё будет готово, и дам точные рекомендации к лечению, но будем надеяться, что все обойдется, - Хан коротко кивнул, помогая старику сесть в машину. Лишь после отъезда гостей Ёсину и Чону было позволено меня тискать и сжимать в объятьях, весело хохоча. Нахохлившись, Хан терпеливо ожидал окончания веселья чуть поодаль, время от времени поглаживая себя по животу и тыча в него пальцем каждый раз, когда Ёсин бросал на него взгляд, как бы намекая, что альфа хочет есть. Раньше в Верхнем городе я завтракал в основном всегда с СынХёном, мы ели молча и напряженно. Сегодня было всё куда необычнее и приятнее. Завтракать в кругу друзей действительно круто! Заспанный СынХён немного опоздал и вяло жевал тост, силясь не заснуть снова. Я пихнул в бок Ёсина, указывая на всё же задремавшего принца с зажатым зубами недоеденным тостом. Мы тихо захихикали, потом заржали в голос. Хан оторвался от своего планшетного компьютера и удивленно посмотрел на нас. СынХён приоткрыл один глаз и быстро щелкнул меня по носу. Я зачем-то заулыбался шире. Ребята моментально стали переглядываться, издавая ненужные восклицания. Впрочем, я уже и сам ошалел от своей реакции, и теперь сидел с хмурым лицом, угрюмо сверля глазами Чхвэ. Тот лишь притворно грустно вздохнул, закатывая глаза вверх. Ну, не сволочь ли! Дразнится. - Что сказал доктор Ко? – спросил в воздух СынХён. Все сразу немного затихли. Я опустил взгляд в кружку с недопитым кофе, неуверенно дергая плечами. - Он взял кровь на анализ. Скоро сообщит, - спокойно ответил Хан. - Понятно, опять ждать, - хмуро проговорил Чхвэ, опуская на тарелку недоеденный тост. - Я себя нормально чувствую, - тихо проговорил я. – Так что не переживайте все, - Чон и Ёсин немного выплыли из общего уныния, но СынХён как-то неуверенно хмыкнул в ответ. Как неожиданно начавшись, течка также неожиданно растянулась, продлившись почти две недели вместо одной. И СынХён снова не ходил на работу. Не потому, что я не мог теперь без него, но он четко следил, чтобы мне не стало неожиданно плохо, и чтобы я правильно выполнял инструкции доктора. Зачеты были бессовестно пропущены, как и множество интересных лекций, отчего я кусал губы в обиде на природу и своё естество. И, наконец-то, настало то утро, когда из меня ничего лишнего больше не вытекало. Я тяжело вздохнул, отлипая глазами от зеркала, в котором отражался смачный небольшой укус на левой щеке. Даже не помню, когда СынХён ночью успел меня укусить. Честно говоря, я был немного занят его большими пальцами, которыми он сдавливал мои соски. Вообще-то вчера вечером, как и в другие дни до этого, я пытался поговорить с альфой, но всё опять пошло кувырком. Сначала мы поругались, я швырнул в него тяжеленной книгой по истории моды, а потом он уже сжимал мою задницу своими руками. Какой-то сплошной круговорот идиотизма Квон ЧжиЁна! Он запрещает мне курить – я с криками отстаиваю своё право. Не дает ходить в шортах дальше спальни – получи ботинком в рожу! Но почему мне даже не приходит в голову дать ему по яйцам, когда он обнимает меня? Я теку от этого в прямом и переносном смысле. Ох, как меня это бесит! Хан уволок Чона и Ёсина куда-то подальше от нас в тот же день, когда приезжал доктор за анализами. И веселых завтраков больше не было. Были обычные - тихие и немного неловкие. Вот и сейчас СынХён читал газету, ожидая, когда я умоюсь и выйду из ванной. - Омлет уже почти остыл, - проговорил он, когда я опустился в кресло перед небольшим столиком. - Как-то я не особо хочу есть, - я вяло оглядел поднос. - Почему? – насторожился он. - Не знаю, не хочу. - Съешь хоть что-нибудь, - он налил мне кофе из стеклянного чайника. - Ладно. Теплый омлет сойдет, - я пододвинул к себе блюдце, закидывая в рот первый кусочек. Вкуса словно не было. А по ощущениям возникали ассоциации с тем, что я жую мокрую бумагу. Я съел почти половину, с трудом глотая каждый разжеванный кусок. Пока не понял, что это все лезет обратно с большой скоростью. Я подскочил на ноги, неосторожно толкая стол, по которому тут же потек кофе из завалившейся на бок кружки, и метнулся в ванную, едва успевая проскользить на коленях к унитазу. СынХён деликатно дождался снаружи окончания смущающих звуков и только после этого зашел в помещение. Я уже встал на ноги, прополаскивая рот водой из-под крана. - Ты в порядке? – он подошел ближе, разворачивая меня к себе и пристально разглядывая моё лицо. - Не знаю я. Может быть, омлет из несвежих яиц, - хотя сам особо не мог в такое поверить. Повар тут был великолепный. – Или я заболел. Или это из-за двух недель… того самого. - Может быть… - осторожно произнес тот. - Подумаешь - вырвало. Что ты пристал! Ничего же стра… И то, что, оказывается, не до конца вышло минуту назад, выплеснулось из меня прямо на кремового цвета свитер СынХёна, стекая по его вязаному узору на штаны.