Смертельная гонка

      Любовь. Верность.       Жизнь. Смерть.       Сплошная бляхомудия.       — Добро пожаловать на финальный этап Смертельной гонки! — раздался голос Агнес прямо над трассой.       Гул и крики заключенных взорвались, превращаясь в шквал аплодисментов.       Каулитц усмехнулся, растрепав ладонью собственные волосы, а потом оглядел трибуны, прокрутившись вокруг себя.       — Командам занять машины!       А потом сладко улыбнулся и послал воздушный поцелуй трибунам, смачно чмокнув собственный средний палец. Стилински расхохотался, привалившись к плечу слишком уж сосредоточенного Дерека.       — Улыбочку, чувак — хохотнул он. Водитель глянул на собственного навигатора, приподняв брови. Стайлз вдруг развернулся, складывая прямые руки на его плечи и заглядывая прямо в глаза. И выдохнул, смеясь, — раз уж отправляться в ад, то с улыбкой.       — По машинам, — лишь скомандовал Хейл.       Напряжение предстоящего заезда можно было ложкой черпать из воздуха. Безумие зрителей передавалось участникам, в ушах доносились голоса механиков, куратора.       Вот и все.       Последний старт.       Последний заезд, финишная прямая и испытание.       Это конец.       Трюмпер захлопнул дверь машины, слушая вполуха речь Агнес, которая явно подготовилась к финальному заезду, собираясь подогреть интерес к гонке на все сто процентов. В машине повисла тишина. А еще отчетливо пахло машинным маслом. Он откинулся на сидушку собственного сидения, на секунду прикрыв глаза. В голове был пиздец, который, казалось, утаскивает его на самое дно.       Все ниже, ниже, в преисподнюю.       — Эй, — голос Билла заставил его открыть глаза.       Навигатор сидел, подтянув под себя ногу и прижавшись щекой к подголовнику сидения. И смотрел на Тома совершенно серьезно.       — Мы с тобой даже не говорили, — выдал Трюмпер.       — Да, не говорили.       Не обсуждали, кто из них умрет.       Это Дерек и Стайлз решили что-то там обсудить. Билл ничего обсуждать не хотел — не любил загадывать заранее. Он раньше когда-то имел такую вредную привычку. Загадывал, что попадет в олимпийскую сборную по гимнастике, но попал в тюрьму для малолетних. С тех пор привычка как-то сама собой атрофировалась. Каулитц вдруг приподнялся, быстро снимая динамик и с себя и с Тома — не хотел, чтобы их кто-то услышал, а потом вытащил из сапога нож и протянул его мексиканцу. Том удивленно взглянул на лезвие, а потом в глаза навигатору.       — Бери, — проговорил парень; Том взял нож, в конце концов, у Каулитца наверняка был еще один, — если завяжется драка, хочу, чтобы у тебя был шанс меня победить.       Ведь если водитель будет безоружен, то в драке один на один на открытом пространстве против Билла у него не будет никаких шансов. А Дерек еще и стебался над словом «благородство». Мексиканец рассмеялся. Билл держал динамики в зажатых пальцах, не сводя взгляда с Тома. А тот разве что улыбался широко и почти счастливо. Ему почему-то было дико кайфово от мысли, что Каулитц не зарежет его исподтишка, не дав даже попрощаться, а хочет продлить их жизни и общение как можно дольше.       — Тогда у меня тоже есть для тебя подарок, — нож Том убрал в сапог, как это всегда делал Билл.       — Какая прелесть, и что же это?       Водитель достал из-за пазухи кое-что и отдал Каулитцу. Тот выгнул накрашенную бровь, разглядывая подарок.       — Книга. Ага. Это прикол?       — Это Библия.       — Еще лучше, — Билл запрокинул голову, захохотав, — ты кретин. У меня дислексия, и я убийца, а ты даришь мне Библию? Ты такой кретин, Трюмпер!       Том не выдержал и тоже засмеялся.       Два идиота-смертника.       — Но ты любишь этого кретина, признай.       Билл не мог остановить хохот, пока убирал подарок за пазуху комбинезона.       — Ладно, окей, признаю.       И Трюмпер смеяться перестал.       Только лишь смотрел на навигатора с нежной улыбкой.       — Иди сюда.       Он притянул Каулитца к себе, жадно целуя, а тот с огромным удовольствием ответил. Вокруг раздавались крики толпы, голос Агнес. У них впереди последний заезд и чья-то смерть.       Билл куснул Тома за губу, а тот в ответ чмокнул мальчишеский нос.       — Мы ебаные мистер и миссис Смит.       — И я тоже тебя люблю, пиздюк.       Каулитц вернул им динамики, тут же услышав на связи взволнованный голос Стилински.       — Вы где там, блять?       — Ахуели?! — следом рявкнул Хейл, — что у вас там происходит?!       — Прощальный отсос, — усмехнулся Каулитц, — а свидетели нам не нужны.       Хейл и Стилински переглянулись, как-то синхронно закатив глаза. Когда эти два голубка вдруг перестали отвечать, Стайлз на секунду успел подумать, что вот тот момент — сейчас Том и Билл кинут их с Дереком, чтобы победить. Нет, Стилински правда верил Биллу, до самого конца, но… Но и видел, как сильно тот привязался к собственному водителю. И не верил, что можно вот так спустить все на тормозах. Бросить того, к кому привязался. Да, со Стилински Трюмпер мог и не пытаться соперничать за место в сердце Билла, Стайлз там, считай, на ПМЖ поселился, но именно вот в этот момент — под голос Агнес, под скандирование зрителей — почему-то стало страшно.       Потому что… ну вдруг?       Стайлз нервно выдохнул, проведя ладонями по лицу, а Дерек проговорил:       — Билл тебя не кинет.       — А Том тебя?       Хейл глянул на навигатора и дернул плечом.       — Том простодушен, он не из тех людей, кто будет что-то замышлять.       «А ты?» — захотелось спросить Стайлзу, но он вовремя прикусил язык. Откуда в нем вдруг появилась тактичность, он не понимал и сам. А может, он просто боялся услышать ответ. На душе было слишком тревожно.       — Да неужели, — отмахнулся он, а Хейл вдруг хохотнул.       — Именно, мы с ним вчера весь вечер вырезали снежинки.       Стайлз подумал, что ему послышалось.       — Извини?       Но Дерек достал из кармана прямоугольную картонку, на который в самых разных хаотичных местах были вырезаны маленькие квадратики.       — Вот, дарю. Прелесть же?       Стилински выгнул бровь.       — Ты распотрошил стратегический запас наркоты Трюмпера? В каком, нахуй, месте это снежинка?       — Я пытался, — оправдался Хейл, насупившись.       — Наркоманы ебаные, — выдохнул Стилински.       А потом вдруг рассмеялся и спрятал внезапный подарок в карман. На душе стало чуть теплее, но только чуть. В остальном хотелось содрать с себя кожу и смачно почесать все то, что находится под ребрами. Он нажрался своих таблеток так, что почти начало тошнить. Но хотя бы не будет обморока от вида крови.       Паника заставляла тяжело дышать.       Вдох выдох.       Стайлз приказывал себе успокоиться.       Вдох выдох.       Вдох выдох.       Они все равно ничего не могут сделать.       Он верил, что Дерек подумал над его словами, и надеялся, что тот принял верное решение.       Вдох выдох.       Он планировал победить.       — Марш! — громкий крик разнесся над трассой, заставляя поперхнуться на вдохе.       — Что? — заголосили Коннор и Оливер, которые еще не успели даже активировать все датчики, реагирующие на люки. — Какой, нахуй, марш?! Мы ничего не сделали!       По правилам гонки никто из механиков не имел права нажимать активацию раньше, чем прозвучит слово «внимание», но, видимо, в этот раз Агнес стало резко поебать.       — Погнали-погнали-погнали! — заорал Стайлз, пристегнув Хейла и рывком пристегивая себя, — подключайте на ходу!       — Тут нет такой кнопки! — Коннор матерился, что-то параллельно выкрикивая Оливеру, — вы должны быть стационарны!       — Да насрать, понимаешь? Мы едем! — Том, выжав педаль в пол, с визгом стартанул с места, поднимая клубы пыли, — вы хакеры или где? Придумайте что-нибудь!       — До первого люка пятьсот метров, — раздался голос Питера, — мне постоянно открывается какая-то рандомная часть карты. Я не уверен, что это начало, но на всякий случай приготовьтесь.       — Какой люк? — спросил Стайлз.       — Броня.       — Мы на нее! — выкрикнул Том, заставляя Стилински выгнуть бровь.       — Ты же всегда рвался пострелять? — спросил он, судорожно всматриваясь в зеркало заднего вида и пытаясь понять, где водитель и навигатор из другой команды.       — Да уже броня привычнее как-то, — хмыкнул мексиканец, — братан, — обратился он к Дереку, — сдай назад.       Хейл послушно притормозил, выпустив Трюмпера вперед.       — Ну что? Активация готова? — раздался взволнованный голос Билла.       — Мы в процессе! — выкрикнул Оливер, — пять секунд!       — Двести метров, — сказал Питер. Единственный, кто тут был более-менее спокоен. — сто пятьдесят.       — Да не дави ты на психику! — Хейл ударил по рулю ладонью, — мимо не проедем, тут просто некуда деться!       — Пошел нахуй, — огрызнулся Питер, — я говорю то, что вижу на карте.       — Все, готово! — одновременно выкрикнули Коннор и Оливер.       И вовремя.       Машина Тома и Билла пронеслась по люку, через несколько мгновений обрастая слоем брони, будто панцирем. Блеснувшие металлические пластины тут же начали покрываться пылью, потому что ее на трассе было как-то слишком много.       — И что дальше? — Стайлзу было не по себе.       Как-то внезапно начавшийся заезд, и ради чего? Просто всколыхнуть и без того слишком призрачное спокойствие на старте? Какие-то изменения планов Агнес или очередной прикол этой сумасшедшей суки?       — Оружие! — выкрикнул Питер, — буквально несколько метров! Меняйтесь местами!       Том, чертыхнувшись, ударил по тормозам так, что их с Биллом едва не впечатало в приборную панель. Дерек же, наоборот, газанул так, что его и Стайлза вжало в сиденья — но они успели. В машине загорелась иконка с мечами и Стилински с радостью услышал щелчок люка в крыше машины, который разблокировался для возможной стрельбы.       — Дальше тупик, — как-то заторможенно сказал Питер, — ничего не понимаю… какая-то площадка. Что за хуйня?       — Вот именно, — протянул Том, въезжая следом за Дереком на площадку, огороженную уже надоевшими контейнерами.       — Там дверь! — крикнул Стайлз, указывая пальцем вперед, — Том, Билл, смотрите! В самом дальнем конце проем, только он, видимо, закрыт!       — Да, походу там решетка, — заметил Дерек, подъехав ближе и проносясь мимо, — и что, так и будем ездить по кругу?       — А можно ли останавливаться? — сразу же спросил Том, следуя за Хейлом и не спеша тормозить, — вдруг нас за это подорвут на месте?       — Навигаторы выходят из машин! — раздался голос Агнес.       Том и Дерек так резко ударили по тормозам, что тачки едва не занесло. Билл и Стайлз выскочили, судорожно оглядываясь по сторонам.       — Что происходит? Какого черта? Еще не конец трассы? — Билл подбежал к Стилински, на ходу выхватывая из сапога нож. — Какого, блять, хуя?       — Не знаю, — Стайлз провел ладонями по бокам, а затем, быстро открыв дверцу машины Дерека, около которой они стояли, выхватил биту, припрятанную между сиденьями водителя и навигатора, — мне это не нравится.       — Навигаторы проходят испытание, которое считается за промежуточный этап. У каждой команды одна дверь, и ее надо открыть. Вы сами выбираете себе дверь, вперед!       — Прямо! — Стайлз помнил только одну решетку, которую приметил раньше, и потому ломанулся туда, понимая, что сейчас они в выигрыше перед девушкой-навигатором другой команды и по-любому успеют хотя бы дверь себе выбрать.       Он не ошибся. Билл остался чуть позади и, едва девушка побежала за Стайлзом, он нагнал ее и недвусмысленно махнул около нее ножом, рассекая воздух, едва не задевая. Давая понять, что следующий раз будет более точным. Каулитц понимал, что, убей он противницу прямо сейчас — им всем может прийти пиздец. С Агнес станется закончить гонку сразу же, перестреляв их всех к херам. Стало понятно, что нужно будет проходить очередное ебово, которое им устроили. Билл добежал до Стайлза, который уже стоял около решетки и водил по замку пальцами.       — Открывай, ну! — Билл толкнул друга в спину.       — Загадка, — простонал Стилински, — опять!       — Что там? — Билл понимал, что ему смотреть смысла нет. Что цифры, что буквы — все одно большое расплывчатое пятно.       — Цифры, — Стайлз водил пальцами по кнопкам, на которых мигали красным числа, — запоминайте все.       — Диктуй, — сразу среагировал Дерек.       — Давай-давай, — подбодрил Том.       — Ноль-два-четыре-десять, — Стайлз прикусил губу, — что это и как связано?       Никто не успел ничего ответить — над площадкой разнесся странный скрежет. Который вдруг перешел в такие крики, что Стилински непроизвольно потянулся к ушам ладонями, едва не выронив биту из рук.       — Твою мать, — Каулитц был в таком шоке, что у него вылетели из головы все слова, — Блять-блять-блять!       Стайлз глянул сначала на Билла, и опешил. Видеть, как у друга белеет до синевы лицо и дрожат губы от шока, ему приходилось очень редко.       Точнее, всего пару раз.       — Какого… — раздался голос Дерека, который тут же потонул просто в диком оре.       Контейнеры открывались один за другим. Медленно, будто в дешевом фильме ужасов, двери распахивались, повинуясь движениям рук. Рук тех, кто был внутри.       Поправочка.       Горел внутри.       Один за одним на поляну, огороженную контейнерами, выбегали заключенные. То, что они когда-то отсиживали в «Терминале», было видно по одежде. Которая полыхала, будто облитая бензином. Запах горящей плоти моментально наполнил воздух, а чадящий черный дым пополз по пыли на трассе. Заключенные метались в ужасе, вопя от боли, но бежали в сторону замерших навигаторов.       Девушка из команды противника заорала. Она ломанулась прочь от решетки, которую все же нашла, с другой стороны площадки. Билл и Стайлз встали спина к спине, понимая, что бежать некуда.       — Того, что убьет навигаторов, мы спасем от смерти, погасив пламя, — Агнес сказала это таким тоном, что всем участникам гонки захотелось ее придушить.       — Держитесь! — крикнул Том, сжимая пальцы на руле так, что побелели костяшки.       Господи-боже-блять, как ему хотелось выйти из машины.       Помочь Биллу, прикрыть его собой.       Разорвать руками всех горящих зеков, которые уже, в любом случае, не жильцы.       — Братан? — почти шепотом спросил он, понимая, что Дерек вряд ли услышит.       Но он услышал.       — Я хочу поменяться с ними местами, чертовы выблядки. Какого хрена? — Дерек ударил кулаком по металлической двери машины, едва не прорвав перчатку.       На площадке творился ад.       Стайлз, размахнувшись, ударил первого подбежавшего к ним зека битой. Тот, будучи в полном шоке от боли и ужаса, просто кидался вперед, будто бешеный берсеркер. Он орал, горел, его кожа лопалась, вздуваясь волдырями, и Стайлзу казалось, что он сам умрет прямо сейчас. Что он сдохнет сию же секунду, если эта вонь никуда не денется.       Если эти крики не прекратятся.       Хотелось зареветь и к папе.       Или убить всех к хуям, прострелить потом себе башку и вариться в огненной реке где-нибудь на первом круге ада.       Поебать.       Лишь бы подальше отсюда.       — Билл, сзади! — внезапно заорал Том, — пригнись!       Каулитц, не глядя, присел, закрывая голову руками. И вовремя — через него буквально перелетел горящий заключенный. Стайлз, подскочив ближе, с размаху ударил того по голове битой, а затем прыгнул сверху, окончательно превращая в кашу горящий череп когда-то живого человека, топча его тяжелыми сапогами, выданными как форма для гонки.       Билл, подскочив, дернул Стилински за руку, заставляя отойти в сторону и, подпрыгнув, со всей силы зарядил ногой ближайшему противнику в челюсть, моментально выламывая ее ко всем хуям. Наклонившись, тот начал падать, и Билл, добивая, проткнул ему затылок ножом, втыкая его по самую рукоять. Кровь хлестанула фонтаном, окропив лицо Каулитца, делая его похожим на потрошителя.       Стайлз махал битой направо и налево. Он ударял по еще шатающимся зекам, не к месту вспоминая, как на какой-то войне, о которой он когда-то читал, что-то подобное делали со смертниками. Накачивали под завязку лекарствами, так, что они едва осознавали сами себя, а затем, выпуская в лагерь противника, предварительно поджигали. Дикие, обезумевшие от боли люди, могли разорить лагерь дотла, особенно, если там не ожидали нападения. А лошадиная доза препаратов продлевала агонию, делая из горящих смертников бомбы замедленного действия.       Но, так или иначе, все было кончено.       Стайлз, ударив битой в последний раз, понял, что противников не осталось. Он огляделся по сторонам, видя, что Билл вытаскивает нож из чьей-то башки, брезгливо обтирая лезвие о штанину, и вздрогнул, когда над площадкой снова раздался голос Агнес:       — Пять минут на то, чтобы открыть дверь. В противном случае начнется расстрел!       — Твою мать! — крикнул Дерек, — ебаная тварь!       — Ищите! — Том нервничал, барабаня пальцами по рулю.       Хуже всего — сидеть в тачке, не имея возможности выйти. И слов не надо было, чтобы понять — раз Агнес сказала покинуть автомобили лишь навигаторам, водителям продырявят голову, стоит только приоткрыть дверь.       — Ищите! — орали уже Коннор, Оливер и Питер в голос.       Билл и Стайлз только оглядывались, не понимая, что делать.       — Как связаны цифры? — Стилински думал, машинально пялясь на все еще горящий труп, лежащий перед ним, — это никакие не уравнения, ни анаграммы, ни перестановки букв, соотносящиеся с цифрами.       — Откуда знаешь? — встрял Питер.       — Подумал и посчитал, — огрызнулся Стайлз.       — Когда успел? — не унимался куратор.       — Пока прыгал на горящей голове зека, вытаптывая из нее мозги! — заорал Стилински, — отъебитесь все! Дайте подумать!       Воцарилась тишина.       — Три минуты! — Агнес будто издевалась.       Хотя, почему «будто»?       — Стайлз, а что это? — Билл потянул друга за рваный рукав куртки, указывая пальцем на труп, лежащий на животе, — смотри, у него есть, а вот у того нет.       Стилински, прищурившись, подскочил к мертвому телу.       — Рыбки? — протянул Каулитц, который, конечно же, подошел следом.       — Какие нахуй рыбки? Вы там с ума сошли?! — психанул Трюмпер.       — Тут реально нарисованы ебаные рыбки! — заорал в ответ Билл.       — Стоп! — Стайлз поднял вверх ладонь, — где еще есть? Билл, ищем!       Они помчались по всей площадке, переворачивая горящие тела, обжигая руки, матерясь и сдерживая тошноту при виде обугливающейся пузырящейся плоти. Оба видели, что девушка-навигатор тоже что-то заметила, но сейчас было не до того. Нужно понять, зачем эти рисунки.       — Две минуты!       — Ну, что там, что?! —Дерек уже не мог сидеть на месте. Его тошнило от волнения, — не молчите!       — Мы нашли рыбок, — заговорил Билл, мчась следом за Стайлзом к их решетке, — какие-то весы, овцу и краба, что ли.       — Рака, — машинально поправил Стилински.       — И что с этим делать? — протянул Том.       — Я ебу? — Стайлз зажал биту рукой около бока и вгляделся в цифры, — ноль-два-четыре-десять. Рыбки, весы, овца и рак.       — Хуйня какая-то, — протянули Коннор и Оливер.       — Погодите, должен быть смысл. Что это за картинки, что это такое? Рисунки, обозначения, что общего? — Стайлз, наверное, со стороны напоминал сумасшедшего.       Дебила, который стоит около решетки, вглядываясь в кнопки с мигающими числами. Идиота, в крови с ног до головы и с битой подмышкой, который шепчет про рыбок и пытается найти какую-то связь между всем этим дерьмом.       — В любом случае, если восемь подсказок, нам не хватает деталей, поэтому… — Стайлз осматривал большие выпуклые кнопки, которые были примотаны проводами к прутьям решетки, — вот! — он потянул что-то из одной, выдвигая дополнительную кнопку.       — Опять рыбки! — крикнул Билл, помогая Стилински вытащить остальные.       — Что там? Торопитесь! — кричал в наушник Питер.       — Картинки на заключенных были нужны для того, чтобы мы поняли, что цифры — еще не все. Теперь надо соотнести…       — Одна минута!       — Стайлз!       — Билл!       Водители орали одновременно. Коннор и Оливер что-то голосили тоже, а Питер, кажется, угрожал всех сожрать, как и всегда. Билл посылал всех нахуй, положив руку на плечо Стайлза, а затем и вовсе вставая так, чтобы закрывать собой друга.       — Что ты делаешь? — кричал Том.       — Если начнется расстрел, у Стайлза будет шанс открыть дверь! — Билл огрызнулся на Трюмпера, — или мне просто стоять, как барану?       — Ты не баран, ты долбоеб! — мексиканец не хотел принимать такую смерть своего навигатора.       — Тридцать секунд!       — Я, может, по гороскопу баран! — засмеялся не к месту Каулитц, и чуть не подскочил, когда заорал Стайлз.       — Ебаный гороскоп! — Стилински затрясло от пришедшей догадки и волнения, — это знаки зодиака! Рыбы — ноль конечностей, цифра ноль! — он нажал на картинку и цифру, которые тут же загорелись зеленым, — весы — две, — пальцы тыкали на кнопки, — не овца, а овен, и четыре конечности! И рак — десять! — последние две, мигнувшие зеленым, комбинации, и решетка поднимается вверх со скрипом.       Раздается победный крик девушки, которая, кажется, оказалась ненамного тупее. Или у них все же был какой-то блат от Агнес, решившей, судя по всему, целенаправленно потопить сплотившуюся команду Дерека и Тома.       — Вы справились! Оставалось всего три секунды! По машинам! — голос Агнес послужил спусковым крючком.       Стайлз и Билл ломанулись в тачки, задыхаясь от вони и пыли, перепрыгивая через догорающие трупы.       — Я бы тебя всего облизал за то, что вы только что сделали, — сказал Хейл, стартуя с места, — но я, блять, за рулем.       — Да я бы ему и отсосал, — раздался смешок Тома, — Билл, хочешь отсос по-мексикански?       — Звучит, как название дешевого коктейля, — Билл пытался оттереть лицо от крови, которая, подсыхая, стягивала кожу.       — Вперед уже! — проворчал Питер, — на пути броня!       Том молча перестроился вперед, а Дерек остался чуть позади.       Только они оставили позади страшную площадку, отъехав буквально метров пятьсот, как по машине Стилински и Хейла начали палить. Прикрывая голову руками, Стайлз оглянулся.       — Да блять! — казалось, все ловушки мира решили преследовать их на этом заезде.       Черная тачка висела на хвосте, как приклеенная. Откуда только взялась?       — Я на крышу! — Стайлз полез в люк, с размаху шлепнув по кнопке, которая включала механизм подъема пулемета, — прикройте!       — Вас понял, — тачка Тома, как большой танк, устроилась позади машины Дерека, не давая преследователям нагнать их.       Стайлз, прищурив один глаз, посмотрел в прицел. На крыше черной машины сидел чувак в маске и тоже целился.       — Отлично, сука, кто кого?       Стилински открыл огонь, пытаясь снять противника. Пули пролетали мимо него самого только потому, что какие-то попадали на броню машины Тома, рикошетом отлетая в разные стороны, а от каких-то спасал Дерек, виляя так, будто внезапно опьянел. Это спасало от смерти Стайлза, но в то же время не давало ему прицелиться нормально.       — Хватит вилять! — крикнул он, — на пару секунд выстройтесь в ряд, езжайте ровно!       — Тебя сразу подстрелят! — среагировал Хейл.       — Да не факт! Я не могу прицелиться! — Стайлз чертыхнулся, промахнувшись в очередной раз, — у меня больше шансов вылететь на трассу, когда ты виляешь, как пьяный унубок!       — После следующего поворота я поеду ровно, — процедил Дерек, понимая, что Стилински прав. С таким мотылянием по трассе нет смысла вообще сидеть с пулеметом на крыше. — Готов?       — Всегда готов! — Стайлз рассмеялся, ухватившись за крепления пулемета руками, чтобы не вылететь с крыши машины и, как только они пронеслись в очередной поворот, открыл огонь, — получи, сука!       Пули свистели так громко, что казалось, будто он оглох. Стилински видел, как противник тоже целится — но ему не хватило буквально доли секунды. Одна из десятка выпущенных Стайлзом пуль достигла цели — чувак в маске с криком, который было слышно даже в шуме гонки, слетел с крыши. Может, Стайлз попал просто ему в руку, но от резкой боли тот не успел ухватиться за что-то еще.       А вылететь на трассу при такой скорости — умереть на месте. Или получить жуткие травмы, после которых придется помучиться несколько часов, а потом все равно сдохнуть.       — Юхууууу! — Стайлз пополз обратно в люк, затем с размаху шлепаясь на сиденье, — кто крутой парень?       — Стилински, — раздался веселый голос Билла, — а ты…       — Впереди броня и оружие! — прервал его Питер, — броня левее.       — Делимся уже привычно, — Дерек сдал вправо, пропуская Тома.       — Какое единодушие, — хмыкнул Стайлз, видя, как машина Билла и Тома обрастает очередным металлическим слоем.       — Впереди пять резких поворотов! — крикнул Питер.       И вовремя.       Узкие пространства, в которых едва помещалась бронированная машина Тома.       Резкие повороты, такие, из которых не выйдет тот, кто не обладает навыками вождения в экстремальных условиях.       Настоящее испытание для Хейла и Трюмпера.       Которые, раз за разом входя в повороты, заставляли своих навигаторов буквально открывать рты от шока. Стайлзу и Биллу казалось, что так просто не бывает. Что настолько хорошо водить просто нельзя.       Не зря Агнес выбрала именно этих двоих.       У Стилински подступила к горлу тошнота, когда Дерек вписался в очередной закрытый поворот. Казалось, их тачка разобьется о стену, мимо которой они пронеслись, войдя в крутой форсаж — но нет. Хейл, крепко держа руль, с совершенно непроницаемым лицом, проехал весь этот ужас, даже не поморщившись.       Преследователи отстали, а другие водитель и навигатор, из оставшейся в живых команды, наверное, поехали по другому пути. Их из виду все потеряли после того, как Стайлз и Билл открыли решетку на том жутком испытании.       — Конец трассы! — объявил Питер, — через два поворота!       — Быстрее! — Стайлза почему-то затрясло.       Ощущение грядущего пиздеца накрывало лавиной. Он понимал, что последний заезд заканчивается. Вот-вот все придет к завершению. Осталось каких-то пару секунд — и…       Что «и»?       Ответа на этот вопрос Стайлз не знал.       Его просто трясло от страха.       Как тогда, когда он узнал о том, что отправляется в колонию, искупать грехи, приписанные его отцу. Странное чувство безысходного ужаса погребало под собой, не давая ни единого шанса. ***       — Отлично, тормози! — заорал Каулитц, сердце которого готово было разорваться от адреналина. Ну же, осталось совсем немного. Вдруг получится, вдруг они смогут выжить. Все!       Трюмпер дал по тормозам, резко разворачивая машину, когда рядом с ним, поднимая клубы пыли, затормозил и Дерек. Стилински дернуло, едва не прикладывая башкой о приборную панель, но паника захлестывала так сильно, что было уже просто похуй. Он отцепил ремень безопасности, собираясь быстро выскочить из машины, когда над всей тюрьмой разнесся голос Агнес.       — Покиньте машины, мы начинаем последнее испытание!       Билл судорожно выдохнул, даже не заметив, что вцепился пальцами в рукав куртки Тома, а потом обернулся на него, шальными глазами разглядывая слишком серьезное лицо. Они справились с трассой, осталось всего испытание. Именно сейчас решится их судьба, вдруг они смогут хоть что-то придумать, вдруг-вдруг-вдруг…       — Том, вдруг мы сможем что-то… — начал было он, но оборвал сам себя.       Потому что водитель обернулся в его сторону, глядя как-то… не так.       О нет.       Сердце ухнуло вниз, когда Том проговорил едва слышно:       — Детка, прости.       Нет-нет-нет.       Каулитц все понял.       — Стайлз! — заорал Билл во все горло, потому что Трюмпер разблокировал дверь машины и со всей силы вцепился в ворот комбинезона Каулитца.       Тот заорал, вцепляясь в запястья Тома. Нет, он не может, ебаный в рот, какого хуя! Не успев дотянуться до ножа, Билл вцепился в запястье водителя зубами, впиваясь клыками до крови. Том зашипел, приподнимая крашенную тварь с сидения и со всей силы прикладывая башкой о стекло дверцы. В голове Каулитца потемнело, когда он почувствовал сильный удар затылком. Он завыл, но со всей силы пнул ублюдка сапогом в живот. Тварь, тварь, тварь! Этот урод решил убить его! Каулитц зарычал, выхватывая нож из сапога, понимая, что в кабине машины слишком мало пространства для маневров. По щекам бежала влага — кровь?       Том предал его!       — Ненавижу тебя! — рявкнул Билл, кидаясь на Трюмпера, но тот успел приложить его башкой о приборную панель, перехватывая руку с ножом, а потом впечатал в сидушку.       Билл заорал, вырываясь.       — Успел выучить хоть одну молитву, ублюдок? — зашипел он, глядя на чернющие от злости глаза Тома. — Кошмары мучить не будут?       — Успел, — кивнул мексиканец, распахивая дверь машины, — и будут.       И тут же вышвырнул Каулитца из машины.       В ухе, оказывается, орал Стилински, но Билл, пробороздив по откуда-то взявшемуся тут гравию, лишь зашипел от боли. Стайлз слышал все, поэтому успел заблокировать удар, который хотел нанести Хейл.       Стилински даже не удивился.       — Значит, так ты решил? — прошипел он, словно дикий зверь.       Хейл бы испугался этого ненормального выражения лица Стайлза, не стой на кону его собственная жизнь.       — Да, все верно. Извини.       — Гори в аду, мать твою.       Драка в машине не позволяла развернуться, за что Стилински почти ненавидел гонку. Ему хотелось вытащить Дерека из машины, найти кусок арматуры и бить водителя по голове четкими монотонными ударами. Рассекая его чертову башку, размозжая черепную коробку в крошки. Стилински с почти безумным выражением лица нанес прямой удар Хейлу в нос, чувствуя, как кость ломается под его кулаком. Дерек выматерился, вскрикнув от боли, кровь залила его лицо, но он тут же вывернул руку Стайлзу, пытаясь сломать. Тот заорал, но заехал коленом ублюдку прямо в пах.       — Я убью тебя, твою мать, убью, чертова сука! — вопил Стилински.       За окном творилось безумие. Водитель и навигатор оставшейся команды выскочили из машины, толпа скандировала в истерике, Агнес что-то кричала, охранники бежали в их сторону.       Стилински вцепился зубами в ухо Хейла и откусил бы его нахуй — во рту все залила кровь, а Хейл заорал, — если бы не крик Билла, которого Трюмпер выпихнул из машины.       «Из машины! Нужно выбежать!» — озарило Стайлза, который вмазал Дереку локтем по лицу, и тут же рванул прочь, выскакивая на свежий воздух из тачки. Чудом он ухватил биту, которая валялась между сиденьями.       Здесь он может постоять за себя! Но Хейл… не спешил выскакивать следом. Стилински добежал до Билла, помогая тому подняться на ноги. А потом понял, что ни Трюмпер, ни Хейл не вышли из машин.       Какого…       Билл во все глаза смотрел на Тома и не мог поверить. Хотя нет, он знал, что придется сразиться за свою жизнь, но все же… что? Надежда на лучшее? Ебаный в рот.       — Водители, покиньте автомобили!       Билл выхватил нож и надеялся, что Том выйдет. Хотелось лишить его хотя бы одного глаза. Но тот и не подумал послушаться Агнес.       Стайлз увидел, как Дерек захлопывает дверь, блокируя ее.       И до него дошло.       — Броня… Они собрали всю броню!       Том захлопнул дверь тоже, и обе машины сорвались с места.       — Нет! — заорал Билл, кинувшись за ними в тщетной попытке догнать, понимая, что бесполезно, но рванул туда. Стилински успел перехватить друга, оттащив в сторону, потому что обе машины пронеслись в каком-то метре от них, едва не сбив. Навигаторы повалились на гравий, закрываясь руками от клубов пыли, а потом услышали страшный крик и овации зрителей. Стайлз бешенно разогнал пыль руками, вскакивая на ноги. Недалеко от них лежали два тела...       Водитель и навигатор последней команды, которых сбил Том или Дерек. Тачки дали крутой разворот, а потом на полной скорости поехали в сторону.       Не на трассу. Не в сторону зрителей.       В другую.       В сторону огромных стен.       Броня.       Они собрали максимальное количество брони.       А Билл и Стайлз только и могли, что стоять и смотреть на то, как машина Трюмпера разгоняется до максимума и, не затормозив, таранит стену «Терминала», и как машина Хейла вылетает в проем.       Громкие сирены завыли вокруг, заглушая крики заключенных, крики Агнес, вопль Билла.       Заглушая даже бешено бьющееся сердце Стайлза.       Они бросили их.       Том и Дерек.       Бросили их.       Он упал на колени, просто не в силах поверить. Его затрясло; Стайлз со всей дури приложил кулаком о землю, заорав. Какого хрена! Эти уроды!       Охрана окружила все пространство вокруг, наставляя на них автоматы.       И сквозь чуть поутихшую сирену, стал слышен голос Агнес Хеннеси:       — Схватить навигаторов, их ждет смертная казнь!       Стилински видел всех людей, что окружили территорию трассы. Видел обломки чертовой стены, видел пыль, оседающую на дорогу. Не видел лишь машин их водителей, которые сумели сбежать и бросить их.       И не мог перестать видеть перед собой серьезное лицо Дерека, который, сука, еще перед заездом говорил с ним так, словно Стайлз значит для него хоть что-то. В кармане куртки, казалось, горит подарок Хейла.       — Схватить навигаторов!       Но не успела охрана добежать до парней, как сирена стихла, возвращая шквал голосов взволнованной толпы и еще один, голос достаточно громкий, чтобы его услышали все.       — Так не пойдет, не нарушайте собственные правила, дамочка!       Стайлз и Билл ошарашенно обернулись, замечая, что от охраны их закрыл… Питер. Коннор и Оливер оказались рядом.       Какого?..       Куратор смотрел вверх, туда, где на смотровой площадке, оказывается, стояла та самая женщина. Агнес Хеннеси.       — Я никогда не нарушала правил.       — Вот и сейчас не делайте эту ошибку! — заорал Питер во всю глотку. И потом обратился уже не к ней, а к бушующей толпе: — Эта дамочка сама сказала, что должны победить двое! Так?       Толпа заорала в ответ.       — При этом еще двое не должны были сбежать! — впервые подняла голос Агнес, заорав.       — Это ваши проблемы! — рявкнул Питер в ответ. — У вас есть победители! Это Билл и Стайлз. Они стоят здесь, они выиграли. И вы обещали сохранить им жизнь и сократить срок заключения. Это были ваши правила. А как искать беглецов — это уже ваша личная проблема!       Толпа закричала, поддерживая Питера.       — Сколько наших вы перебили?! — заорал он. Толпа взревела в ответ, когда Питер развернулся в их сторону, — сколько наших друзей, сокамерников полегло на этой гонке? Сколько смертей допустила эта женщина? У нас есть победители! Билл и Стайлз!       Он заводил толпу, он добивался криков в ответ, оваций, пока толпа не заскандировала:       — Билл! Стайлз! Билл! Стайлз!       Охрана не рисковала подойти или открыть огонь. В стене был пролом, а взбешенные заключенные вот-вот готовы были поднять бунт, вот-вот могли вырваться на свободу разом. Скажи этот Питер хоть одно провокационное слово, и никто из персонала тюрьмы не сможет спастись.       Все заключенные «Терминала» могли сбежать прямо сейчас.       Но над полигоном гонки раздавалось лишь единое многоголосье:       — Билл! Стайлз!       Агнес смотрела на орущую толпу, управляемую Питером, и понимала, что проиграла.       Или бунт, при котором погибнут все ее люди и она сама, или пойти на поводу у чертового куратора победивших парней. Она шикнула, а потом над трассой разнесся ее голос:       — Победителями Смертельной гонки становятся Билл Каулитц и Стайлз Стилински. Мои поздравления.       Стайлз согнулся пополам, не веря своим ушам, а из глаз полились слезы. Он едва не задохнулся, когда Билл набросился на него с объятиями, а потом Стайлз зарыдал.       Победа.       Он завыл в плечо Каулитца, словно раненый зверь.       Победа.       Но какой ценой…       Их снова бросили.       Предали.       Чертов Дерек Хейл.       Черт…       Он не мог остановить рыдания, а Билл лишь прижимал друга к себе, слыша голос Агнес:       — Тюремный срок Билла и Стайлза сокращается до полугода заключения. Коннор Уолш и Оливер Хемптон освобождаются с этого дня. А вы, — обратилась она к Питеру, — переводитесь из тюрьмы смертников в «Терминал». Ваша смертная казнь меняется на пожизненное заключение.       — Одна просьба, — Питеру доставляло удовольствие смотреть, как ходят желваки на лице Агнес от его наглости.       — Какая? — еле выдавила женщина в ответ.       — Хочу в камеру Тома и Дерека. Их ведь все равно убьют, если найдут, за побег, да?       Хенесси помолчала, а потом все же согласилась:       — Хорошо.       Билл прижимал к себе Стилински и чувствовал, как собственное сердце едва не разрывает грудную клетку.       Они победили.       Самое главное теперь просто не думать про Тома.       Они победили.       — Я объявляю Смертельную гонку законченной!       Толпа зрителей зашлась в едином крике, когда Каулитц схватил Стилински за ладонь и победоносно вскинул вверх их сцепленные в замок руки.       Они победили.       Остальное может просто катиться в ад.