Милашка

      Джеджун смотрел в окно. Мимо проносились яркие вывески и витрины, авто с запозднившимися людьми, пешеходы, идущие вразвалочку домой. Слева на него навалилось тяжелое тело — такси слишком резко вошло в поворот, и Юнхо невольно прижался, а после уместил тяжелую головушку парню на плечо и уснул. Дже украдкой гладил ладонь мужчины, ощупывал тонкие длинные пальцы. Ему нравилось, что тот был так близко, и он был бесконечно благодарен дорожным работам, вынудившим таксиста искать окольные пути, что значительно увеличило время поездки.       Когда они прибыли к дому Юнхо, Джеджун пошарил у него в карманах, выудил портмоне. Чон почувствовал, что лишился имущества, продрал глаза. Завертел головой по сторонам. — Приехали? — Да, вылезай, — Дже зашуршал деньгами, рассчитываясь с таксистом. — Не стукнись головой.       Юнхо щурился и морщился, выбрался из машины. Его повело, и он шлепнулся на задницу прямо у лестницы. Дже расхохотался, протянул руку и помог подняться. Забросив руку мужчины себе на плечи, он поволок его к подъезду. Несколько минут ушло на привычное дело: справиться с домофоном и подняться на лифте на свой этаж. Когда Ким воткнул ключ в скважину, послышался топот и скулеж. В дверь заскреблись. Пальбари метнулся им в ноги, тявкнул, виляя хвостом. Почуяв запах алкоголя, раскритиковал хозяина громким лаем. — Раздевайся и ложись, я выгуляю мелкого, — велел Джеджун.       Нацепив на щенка поводок, парень поспешил вниз. Малыш сидел дома весь день, а потому стрелой метнулся к ближайшему дереву, задрал ногу. Дже дождался, когда Пальбари закончит свои дела, пошел с ним вокруг дома. Вдыхая холодный воздух, он брел, слушая, как хрустит под ногами снег. И думал, как далеко зашли бы они в туалете, если бы туда не постучалась официантка и не напомнила о закрытии. Юнхо не сразу отпустил его, стоял, тяжело дыша, прижавшись к его лбу своим, молчал. Потом отошел к умывальникам, пустил воду. Ким воспользовался моментом и улизнул, понимая без слов, что сейчас Юнхо нужно привести мысли в порядок. Как самый трезвый, он вызывал машины и уговаривал Квона назвать пин код от банковской карты, чтобы рассчитаться с заведением.       В квартире стояла тишина. Дже, пыхтя, поднял Пальбари на руки и потащил в ванную. Сполоснув питомцу лапы, он умылся сам. Заглянул в спальню. Юнхо спал поперек кровати, так и не раздевшись. Джеджун прошел в комнату, за ним прошмыгнул и щенок. — Хён, эй, хён, — позвал он негромко. — Раздевайся, одежда ведь грязная.       Юнхо промычал что-то нечленораздельное, шевельнул левой ногой, но большее ему было не по силам. Дже ухватил края футболки, потянул. С джинсами было сложнее. Для начала пришлось перекатывать тяжелое тело мужчины на спину, потом дрожащими пальцами выколупывать пуговицу и расстегивать молнию. Пальбари сидел неподалеку, не смея лезть на кровать, откуда его всегда с воплем спихивали, наблюдал. — Наш хён такой красивый, — проговорил Джеджун, стягивая джинсы с бедер мужчины. Закусив губу, он медленно и аккуратно потащил штанины к коленям, а после и к щиколоткам. Ему было немного боязно смотреть на Юнхо, оставшегося в одном белье, он чувствовал себя грязным извращенцем. И все же решился и робко поднял глаза. Тонкую ткань темно-серого цвета натягивала волнующая воображение выпуклость. Чон обладал темной растительностью, особенно возбуждающе смотрелась дорожка волос, начинающаяся под пупком и скрывающаяся под трусами. Джеджун почувствовал, как во рту пересохло. С трудом сглотнув, он отодрал взгляд от тела мужчины, взялся тягать из-под него одеяло. Вскоре ему это удалось. Укрыв Юнхо, Дже собрался уходить. И все же задержался. — Юнхо? — взобравшись на постель, парень навис над Чоном. — Слышишь меня?       Юнхо никак не отреагировал, уснув мертвецки-пьяным сном. Не получив ответа, Джеджун прильнул к его щеке поцелуем. — Спокойной ночи, — шепнул он. — Люблю тебя.       Пальбари поднялся и завилял хвостом, когда Ким все же обратил на него внимание. Поправив одеяло, парень вышел из спальни. Самому ложиться не хотелось, и Дже устроился на полу со щенком, включил телевизор. Фильм шел совершенно не интересный, и парень практически не следил за сюжетом, перебирал шерсть питомца за ушами, к огромному удовольствию последнего. — Почему ему нравился этот мужик? — пробормотал Дже, вспоминая, как Квон совал под нос мобилу со смазанным фото новорожденного, сделанного через окно палаты. — Он кажется высокомерным. И вообще такое чувство, что он прикладывает усилия, чтобы выглядеть лучше. Хм, может Юнхо нравится подобные эгоисты?       Фильм подошел к концу, Пальбари смешно разлегся на животе, вытянув лапы, тихонько сопел, а Джеджун так и не чувствовал сонливость. Поднявшись, он сходил проверить, как там Чон. Мужчина спал, обняв подушку. В комнате было душно и ощутимо пахло алкогольными выхлопами. Дже сходил на кухню, принес стакан воды, поставил на тумбу. Потом включил кондиционер и вернулся на свой диван. Однако лишь искрутился и измучился. Тогда вновь вскочил, на цыпочках прокрался в спальню Юнхо. Приподняв край одеяла, он забрался в кровать, прижался к горячей спине мужчины. Было безумно приятно, хотелось снять футболку, чтобы стать ближе к своему идолу. Медленно и аккуратно, он обнял его, мазнул ладонью по груди, зацепив сосок, и опустил пальцы на расслабленный живот. У Чона даже дыхание не сбилось, он совершенно никак не отреагировал, пребывая в полном ауте. Джеджун прикрыл глаза и уперся носом ему между лопаток, потом вытянул губы и поцеловал. Его чувства смахивали на одержимость. Хотелось касаться кожи Юнхо везде, хотелось попробовать ее на вкус, лизнуть и куснуть. И, разумеется, хотелось вновь целовать его, ощущать на себе его руки, проглатывать его дыхание. Вздохнув, парень потерся щекой о спину Юнхо. Согревшись, он быстро затих.       Утром Дже проснулся, услышав тихий скулеж рядом. Пальбари проник в спальню, чтобы напомнить о себе. Он шевельнул ушами, убедился, что Ким заметил его, завилял хвостом. Парень зевнул и поднялся. Летом вставать рано было легко, а сейчас темнота за окном удерживала в царстве сна. Юнхо преспокойно спал, ведь не завел будильник прошлым вечером. Да и работать он явно был сегодня не в состоянии. В этом парень убедился, когда вернулся. Чон с покрасневшими глазами и бледным лицом сидел на кухне и с отсутствующим видом смотрел на чайник. — Привет, — Дже улыбнулся ему. — Как себя чувствуешь? — Голова раскалывается, — Юнхо привалился к стене и прикрыл глаза. — Зачем тогда встал? Ложись обратно. — Кофе меня взбодрит.       Джеджун взглянул на чайник. — Думаю, вода закипит быстрее, если его включить, — парень шагнул к нему и нажал на кнопку.       Включилась подсветка, через секунду раздался шум нагревательного элемента. Пока вода закипала, Ким достал кружку и насыпал туда быстрорастворимый порошок кофе, добавил кусочек сахара. Чон встрепенулся, когда почувствовал запах напитка. Джеджун поставил перед ним кружку, сел рядом. — Есть какие-нибудь таблетки от похмелья? Или я могу сварить тот суп, только скажи как. — Может быть, чуть позже, — Чон поднял кружку и сделал маленький глоток. — Какой кайф!       Кайф, подумал Джеджун, целовать тебя, а не это вот все. Облизнув губы, он решил задать вопрос. — Хён, ты… помнишь вчерашний вечер? — Ну, — Юнхо глотнул еще кофе, потер шею, — мы бухали, как не в себя. — Угу. А потом? — Потом? — переспросил рассеяно мужчина. На его лице отразилось замешательство, и это развеселило Дже. — П-потом разъехались по домам. — А что насчет нас? — небывалая смелость удивила даже самого Кима. Впрочем, это было ничем по сравнению с тем, что он позволил себе вчера в туалете.       Юнхо старательно избегал встречаться с парнем глазами. Он прижал к губам кружку и мелкими глотками цедил кофе. Ким сверлил его взглядом. — Слушай, малыш, я перепил и совсем ничего не помню. — Совсем-совсем ничего? — Джеджун подложил ладонь под щеку и широко улыбнулся. Фильм вчера был идиотским, но он запомнил одну шутку и сейчас решил разыграть Чона. — Нет. — Значит, забыл, как мы обжимались в туалете? — Дже закусил губу, чтобы не расхохотаться при виде Юнхо, подавившегося кофе. — Как потом ты усадил меня на раковину и начал высвобождать из штанов? Как трогал меня там? Как мы занялись сексом? — Не ври! — взвизгнул Юнхо, брякнув кружкой о стол. — Никаких «трогал» и «секса»! Мы просто целовались! — Так ты все же помнишь, — рассмеялся Джеджун, довольный, что все получилось. — Лучше б я упился до потери сознания, — сгорая со стыда, Юнхо уронил голову на стол, больно ударился лбом. — Прости, хён, это было жестоко, — Дже поднялся и хлопнул мужчину по плечу. — Да уж. — А я ведь говорил, что совсем не милашка, — Ким вышел из кухни, ухмыляясь.       Юнхо подумал вдруг, что мальчишка никогда милым и не был. Точнее, невинным. Ему с малолетства были известны такие детали взрослой личной жизни, что наверняка сейчас ничем не удивишь и не огорошишь. Конечно, он размышлял на досуге, не вызвали ли ненависть и порицание деревенских сплетниц комплексы у парня. Видимо, нет. — Хён, иди сюда, — раздался крик Дже из спальни. — Ложись и отдыхай.       Мрачно выругавшись, Чон поднялся. Прихватив с собой кружку, он вернулся в свою комнату. Дже расправил простыни и взбил подушку, подготовив удобное и уютное гнездышко болезному. Юнхо не решился снимать халат, в который укутался со сна, залез под одеяло так. К похмелью добавился неуемный жар смущения. — Как называется суп? Я поищу рецепт в интернете. — Потом. Присядь.       Джеджун примостился на краешке кровати. На разбор полетов поспешил зритель — Пальбари влетел в спальню со счастливым тявканьем, ткнулся в ладони парня. — Его нужно искупать. — Дже, — Юнхо безумно хотелось, чтобы голос звучал строго, но был слишком изможден плохим самочувствием. — Ты ведь понимаешь, что такого больше не должно повториться. — Я плохо целуюсь? — Дело не в этом. — Мне нравится хён, — Джеджун не поднимал глаз от мордочки щенка. — Мы уже говорили об этом. Тебе… нужно повзрослеть. — Чтобы ты обратил на меня внимание? — Нет, чтобы понял ошибочность своих суждений.       Дже отпустил Пальбари и повернулся к мужчине, твердо взглянул в глаза. — И сколько лет ждал ты, чтобы понять, как ошибался сам? Пока Квон не женился?       Чон прищурил глаза. — Сбавь обороты, Джеджун, — вместе с тем мужчина осознал, что ему нравится непокорность парня. Дже совсем не боялся нагрубить ему, он и не думал, если честно. Просто говорил прямо. Это импонировало. — Прости, — снова извинился Ким, хоть и видно было, что он не раскаивается. — Просто я не понимаю, почему тебе нормально любить мужчин, а мне нет.       Юнхо вздохнул. — Я не собираюсь «лечить» тебя лекциями о половом воспитании, хоть и являюсь твоим опекуном. Года через два поймешь сам, что правильно лично для тебя, а что нет. За это время постарайся не совершать ошибок. — Это типа предохраняться? — Не нужно спать с кем попало, — проскрежетал зубами Чон, поясняя. — И раздвигать ноги по пьяни! — С чего ты решил, что я выбрал для себя нижнюю роль, — буркнул Дже.       Юнхо подавился слюной. Прикрыв глаза, он сосчитал до десяти, чтобы успокоиться. Разумеется, с таким-то личиком он просто не мог быть активом, подсказал ему разум. Но мужчина отмел непрошенные мысли усилием воли. — Просто не занимайся сексом назло мне, окей? Ничем хорошим это не закончится. — Хорошо, — Джеджун приподнял уголки рта в подобии улыбки, дотронулся до колена мужчины. — Все равно мне кроме тебя больше никто не нравится. — И почему мне от этого не становится спокойнее? — проворчал Юнхо, сползая ниже на подушку. — Все, молодежь, идите развлекайтесь. Дайте умереть спокойно.       Закутавшись в одеяло, мужчина свернулся клубочком и приготовился ловить «вертолеты». Матрас позади прогнулся, тут же на него навалились сверху. — Не злишься на меня? — Джеджун опалил его щеку своим дыханием. — Нет. Убирайся уже отсюда.       Ким широко улыбнулся. Прежде чем Юнхо успел вжать голову в плечи, он чмокнул его и соскочил с кровати, выбежал из спальни под громкий лай собаки. Чон, оставшись в одиночестве, перекатился на спину и вздохнул. Потом улегся на живот и запустил руки под халат, стиснув отозвавшийся легким возбуждением половой орган. Не решившись мастурбировать с двумя непоседами за стеной, он сжал член в кулак и постарался вызвать в памяти что-нибудь неприятное. Хотя бы корову с застрявшим в матке погибшим детенышем.       Дже брел из магазина, обсасывая леденец, полученный в качестве бонуса за покупку. И размышлял, что имел в виду Юнхо под этим «тебе нужно повзрослеть». Ему не нравились малолетки? Или он не хотел возиться с девственниками и ненавязчиво намекал на то, чтобы Дже набрался опыта на стороне? Однако ведь попросил не лезть в постель к каким-то там. Да он и не стал бы. Трахаться с кем-то, кто не Юнхо? Пфф, что за чушь! Тогда что он имел в виду?       Пальбари спокойно бежал рядом, изредка увлеченно тянул в сторону, однако Ким мягко, но непреклонно возвращал его к себе. В пакете гремели бутылки легкого пива, которые потребовались Юнхо для снятия головной боли. Суп он, конечно, слопал в обед. Но выпитое оказалось сильнее, и он продолжал корчиться в постели. По крайней мере, он выглядел совсем убитым, когда Ким уходил. На самом же деле у ветеринара оказалось достаточно сил, чтобы выбраться на балкон покурить. И сейчас он нервно прикладывался к сигарете, размышляя, что делать с упрямым ребенком, который открыто домогался его. Не то, чтобы Ким был не в его вкусе. Помимо физической привлекательности, мальчишка был еще и очаровательным в общении. Милый, добрый, в меру наглый. Не важно, улыбался ли он, хохотал, широко раскрыв рот, или ревел, сломленный жизненными обстоятельствами, Дже обладал такой аурой, что притягивала. Пьяный, он позволил себе поддаться искушению и заключить его в объятия. Память услужливо подсовывала воспоминания сладкого поцелуя, он отчетливо помнил трепет юного тела в своих руках, легкий стон, растаявший между их ртами. Да он едва член не сломал тогда, теревшись о край раковины, чтобы опустить стояк.       Выбросив окурок, мужчина вытащил из пачки еще одну сигарету. Нельзя было позволить подобным мыслям и дальше волновать его неудовлетворенное эго. Он не мог дать этому мальчику того, что тот просил. Но не мог даже вообразить, чтобы Джеджуна ласкал кто-то другой. Едва представив на своем месте того же Квона, зажавшего Дже в туалете и оглаживающего его бедра бесстыдными руками, Юнхо почувствовал досаду, близкую к злости. Нет, Дже явно заслуживал лучшего, чем этот идиот. Чем любой идиот.       Послышался топот. Юнхо сделал последнюю затяжку и вышвырнул сигарету с балкона, грозя нарваться на штраф, заскочил в спальню и прыгнул в постель. Через некоторое время в комнату вбежал щенок. Его лапы были влажные. Мелкий очень хотел залезть к хозяину, однако послушно завертелся на полу, отчаянно виляя хвостом. — Ладно, ладно, иди сюда. Все равно стирать нужно белье.       Чон похлопал по одеялу, и питомец взобрался к нему, ткнулся мордой в лицо и наступил на живот. Кое-как уместившись сверху, он еще некоторое время вертелся, подставляя под мягкую ласку то один бок, то другой, потом замер. Взглянул на Юнхо преданными глазами. — Соскучился по папе? — проворковал мужчина с улыбкой.       Вошел Джеджун, принес пакетик чипсов из водорослей и бутылку пива. Юнхо с благодарностью принял, открыл и с наслаждением сделал добрый глоток. — Что на ужин? — Креветки в панировке и суп из бобовой пасты. — Звучит вкусно. — Пойду тогда готовить. — Помочь? — Отдыхай. Тебе еще меня обратно везти. — Уже два дня прошло?! — Юнхо поморщился. — Так не охота на улицу выходить. — Я не против прогулять завтрашний английский.       Дже сбежал на кухню прежде, чем Чон начал зудеть насчет учебы во имя светлого будущего. Он сноровисто намешал бульон для супа, оставил кипеть, взялся мыть морепродукты. Он любил готовить, неспешно, словно бы медитируя над едой. Летом было здорово возиться с костром, вдыхать запах горящей древесины, слушать мерный треск. Зимой вид костра добавлял уюта, но из-за холода чаще приходилось пользоваться плиткой. На современной кухне парень тоже не растерялся. Ничего не разлил, не уронил. За окном порядком стемнело, когда ужин был готов. Юнхо пришел без приглашения — учуял вкусный аромат. — Просто королевский стол! — Скажешь тоже.       Джеджуну было лестно слушать чавканье и похвалу опекуна. Раскрасневшись, он улыбался и украдкой следил за тем, как стремительно пустели тарелки перед Юнхо. Кажется, ему вконец полегчало. Такой мог и увезти в деревню. Дже решился на хитрость. — Мы так и не изучили колледжи, — поднял на мужчину глаза Ким. — Точно! — И я старика не навестил. Он расстроится, когда узнает, что я был в городе и не заехал. — Хитер бобёр. — Ну пожалуйста, — Дже сложил ладони и умилительно вытянул губы. — А я завтра пельмешки сделаю с кимчи и рисом. — По рукам.