1001 день

      Естественно, я, как и любой нормальный человек, от понедельника ничего хорошего не ждал. Хотя день получился двояковогнутый, вроде эритроцита. И плохого и хорошего было с лихвой. Утро началось на час позже, чем предполагалось, но я на удивление успел даже позавтракать.       Утро начинается не с кофе. Утро начинается с чего? Правильно! С анатомии, мать ее за ногу. Опрос был страшен и нескончаем, но я остался вне подозрений и лишних вопросов. Сегодня мне весь день вкрадчиво все подряд доказывают, что у человека нет души. И в общем-то не поспорить. Как оказалось, за большинство эмоциональных реакций отвечает такая штука со страшным названием ретикулярная формация, находящаяся в стволе головного мозга и уходящая в спинной. Вот так и буду теперь всем говорить: «Душа моя в стволе мозга. И совесть там же. Можете не докапываться». На удивление все прошло легко и гладко, даже не успел устать-то толком, но дальше – больше.       Следом шла лекция по нормальной физиологии. Лектор упал в рассуждениях в глубокую и совершенно мутную для меня электрофизику, и я сдался, отправив свои мысли, куда подальше из этого ада. Умственное напряжение, знаете ли, тоску нагоняет. А я ведь все равно ни черта не пойму. По физике в школе всегда была твердая тройка. И ни в коем случае не больше. Так что, тут можно было даже не надеяться. Но думаете, недописаке в моем лице будет нечем заняться что ли? Да еще и при том, что студенту-медику всегда есть что поучить. Этот резервуар занятий просто нескончаем. Выбрал же я себе судьбинушку. Ну, хотя бы не скучно.       А вот и настала, пожалуй, самая протяжная, тяжелая, усталая, но чертовски интересная последняя пара в этот день. Та-дам! Психология, друзья мои. В общем, выяснил я много интересного. Правда вот ушли мы очень поздно – в семь вечера. А еще посреди пары внезапно подскочило давление, и не меньше получаса меня терзал не проходящий тремор. Но и тут в конце концов отпустило. Так вот. Оказалось, что последний этап формирования сознания (личности, души – как вам будет угодно) длится с шестнадцати лет до двадцати двух. И называется он рефлексивным. То есть после того, как человек заканчивает адаптироваться в социуме, он начинает анализировать. Анализировать все подряд, при чем, больше всего себя. На то и рефлексивный. Думает о правильности поступков, смысле жизни, выбранном пути и всем прочем подобном. А еще это самый благоприятный период для развития депрессии. А я все думаю, что за фигня происходит в моей буйной голове. А тут вон оно что. И сразу все понятно, и спокойнее стало, что это не я на голову больной, а просто стандартный период психологического развития. Еще интереснее было дальше. Обсуждали синдромы нарушенного сознания. Их обсуждали всего пять. Особо интересных из них было два. Но еще оказался очень любопытным факт, что кома также является синдромом нарушенного сознания под общим названием оглушение, и присвоена ей тяжелая степень, что, в общем-то, неудивительно. Первый любопытный синдром – онейроид, то есть сноподобное (грезоподобное) помрачение сознания. Часто синдром этот предсмертный, проявляется он в нарушении мышления и восприятия окружающего мира. Вся суть в том, что человек будто спит с открытыми глазами и видит различные разворачивающиеся сюжеты. Ранее люди видели, будто участвуют в какой-то войне, а теперь, с развитием такого жанра, как фантастика, различные невероятные фантастические сюжеты от драконов до космических кораблей. В единичных случаях это называют психическим одарением и, оказывается, что некоторые писатели-фантасты писали свои произведения именно после подобного рода приступов, лишь описывая увиденное. Но. Мозг человека может воспроизвести только то, что когда-либо видел. Вот так. А в случае, если состояние это тяжелое и длительное, да еще и возникает не единожды, а с некоторой периодичностью, то нужна срочная медикаментозная помощь, ибо оно может привести к отеку мозга, а в дальнейшем к смерти. А теперь, пожалуй, самое вкусное. «Сумеречное помрачение сознания». Или просто «Сумерки» на медицинском жаргоне. Характеризуется оно внезапным началом, столь же внезапным концом, полной сохранностью автоматических действий и полной амнезией. То есть в этом состоянии человек не осознает, что он делает. А совершает он по стандарту самые часто воспроизводимые им по жизни действия, и при том ничего после этого не помнит. Преподаватель привела очень интересный и по истине жуткий пример из собственной врачебной практики. Тогда она только вышла на первое свое рабочее место. Это было лето, и почти все опытные доктора вышли в отпуска, и ей пришлось осваивать практическую психиатрию самой при помощи различной литературы. Та девушка, о которой дальше пойдет речь – первая пациентка, в ведении которой наша преподаватель непосредственно участвовала. А история вот какая была, кстати, сорок лет назад. Девушка поступила в стационар после попытки суицида. Все время своего пребывания она продолжала настаивать на своей смерти, но причину так и не озвучила. Начали опрашивать родственников. Выяснилось, что она недавно родила, а немного после порубила ножом своего ребенка, кошку и собаку, при том ничего не помнила. Муж ее сказал, что особых странностей за ней не замечал. Разве что одну. Она могла встать из-за стола и уйти. А вернуться ночью или на следующее утро. Муж, естественно ревновал, стал за ней следить. Оказалось, что она уходила на остановку, покупала билет на трамвай, доезжала до железнодорожной станции и садилась на электричку. Там она выходила всегда на одной и той же определенной станции. Иногда оставалась ночевать, а иногда просто сразу же уезжала домой. Выяснилось, что она долгое время работала там до ухода в декрет. Дальше пришла мать, которая сама была уже на грани срыва. А все потому, что она скрывала очень важную вещь о девушке. Оказалось, что дочь ее с детства болела эпилепсией, но как таковых приступов не было, всю жизнь сидела на лекарствах. Потом влюбилась и мужу, конечно же, ничего не сказала, принимала таблетки тайком. А во время беременности тяжелые психостимулирующие препараты противопоказаны. Вот она их пить и перестала. А роды, все же стресс, вот и отыгралась ее скрытность на ней же вот этими сумерками. А почему порубила? Оказалось, что она всю жизнь до этого момента работала только на одной работе – в столовой общественной на кухне. И ее единственной функцией там была рубка мяса на бифштексы. Сказать, что я просто выпал в осадок – не сказать ничего. Да уж, вот и живи теперь с этим. Идешь по улице, на встречу прохожий. И не знаешь, нормальный он или тоже забыл таблетки принять.