Смены позиций

Наруто веселился. Искренне как-то, по-детски. Под ногами трещали чужие кости, руки по локоть замызгались в крови, веселя парня еще больше. Смрад сгоревшей плоти резко ударял в нос, однако для него это была не проблема. Ведь ему нравилось. Испуганные люди истошно вопили, когда он отрывал им какие-либо конечности, а после в агонии корчились на грязном асфальте, харкая кровью. Наруто, смеясь, рубил тело за телом, без разбора и не важно, ребенок или старик. Те кричали, драли воплем глотки, просили о пощаде, немногочисленные шиноби принимали отчаянные попытки защитить себя, но… Наруто было столь весело, что он даже не обращал на это внимание. Глаза застилало пеленой, и он словно танцевал со своими убийственными клинками, перерубывая жертву за жертвой. В ушах звенели чужие крики и собственный смех, подгоняя вперед. Пару раз на него падала чужая селезенка с кишками, вымазывая костюм АНБУ в крови и слизи, но ему было глубоко плевать. Адреналин стучал где-то в горле, и Наруто с наслаждением ощущал смрад смерти и отчаянья, царивший в некогда — почти — мирном городке. Хокайко — деревушка на севере страны Огня, ставшая центром для нукенинов некогда сбежавших из Конохи, потому от дайме и поступил приказ о ликвидации всего городишка в целом. То, что там проживали мирные, ни в чем неповинные люди, никого особо не волновало. Наруто тем более. Да и... зачем? Его ведь тоже никто не жалел. Коноховские ублюдки издевались над ним, упиваясь тем, что он всего лишь ребенок — беззащитный и слабый. Его избивали, на него натравляли собак, над ним просто смеялись и плевали в лицо, словно отбросу общества. Наслаждались его беспомощностью, отрывая свое горе на том, что видели. Мутузили его, выплевывая ему в лицо полное ненависти демон. А он просто терпел. До поры, до времени. Пальцы мелко подрагивали, и где-то в подсознании удовлетворенно рычал Лис. Напевая под нос колыбельную, Наруто умывал кровью чистую землю, марая её в чужих грехах. В душе все ликовало и упиваясь превосходством над беспомощными людишками, он никого не щадил. «Демон!» Точный удар чуть ниже лини волос прямо в сонную артерию. «Отойди от моего ребенка, чудовище!» Серебристое лезвие с тихим чавканьем входит в чужой череп и тело, последний раз дернувшись, оседает на землю. «Да кому ты нужен, адское отродье?!» Маленькая девочка с ужасом в глазах смотрит перед собой и, харкая кровью, отчаянно хватается за чужую катану, вошедшую точно в сердце. «Пошел прочь, паршивец!» — Сладких снов, дитя, — шепчет дьявол, и малышка, всхлипнув, заваливается на спину, теряя сознание от болевого шока. Губы сами собой расползаются в зверином оскале. — Ну что, довольны?! — переполненный яростью крик и доселе детское выражения лица сменяется гневной гримасой, — Хотели демона — так получите и распишитесь. Предсмертные крики последних выживших потонули в диком смехе, переполненном злобой и ненавистью. То ли к «любимой» деревне, то ли к самому себе. В недрах сознания злорадно и победоносно, каркающе смеялся Лис.

***

— Мама, я уже взрослая и в праве сама решать, как же мне поступить! Тем более, что это приказ самой Хокаге. Он не терпит оспаривания! Дверь родительского дома с грохотом захлопнулась, едва ли не слетев с петель и Сакура, тихо ругаясь под нос, побежала вдоль улиц Конохи. Ветер теребил коротко остриженные волосы, немного остужая горячую голову, приводя мысли в относительный порядок. Да какого черта вообще? Почему она — медик вышей категории, должна выслушивать нравоучения от обычной гражданской женщины? С какой стати? Неужели у неё нет собственной головы на плечах, и она сама, в свои-то шестнадцать, не может решить, как ей поступать? Почему мать с таким завидным упорством игнорирует то, что она ученица, на минуточку, самой Хокаге? Да и неужели девушка так много просит? Просто свободу действий и хоть тихое, но право голоса. А мать? А что, собственно, мать? «Ты еще слишком мала, чтобы распоряжаться своей жизнью самостоятельно» — наставительно пробухтел в голове голос матери. Что значит мала, черт еще дери?! Да она за свою относительно короткую жизнь спасла жизней больше, чем любой престарелый ирьенин в их клинике! Чего им еще нужно-то?! Перед глазами замаячил вход в квартал Учих, и Сакура, скривившись, поубавила шаг. За темными обшарпанными воротами, скрываясь от посторонних глаз, творился настоящий хаос, а в преддверии наступающих сумерок, вся эта красота становилась даже немного жутковатой. «Нужно будет развести бабулю на организовку генинов» — промелькнула беглая мысль, прежде чем девушка ступила на чужую территорию. Генинам после выпуска выдавалось множество миссий ранга D, в которые входила и уборка дома. Так что вполне можно подать запрос на команду малолетних ниндзя. Только вот оплата будет идти с кошелька деревни. Нет уж, увольте, Сакура и так много делала на благо деревни, чтоб еще и платить за столь малую услугу. Новое жилище встретило её оглушающей тишиной и едва заметными пылинками, оседающими на дощатом полу. Вздохнув, девушка, стараясь не шуметь, поднялась на второй этаж, и пару мгновений пыталась пересилить себя, что бы не заглянуть к Учихе, и удостоверится, тут ли он. Но здравый смысл подсказал, что лучше это не делать. Саске все еще не доверяет ей, потому нормально выспаться не сможет. Тревожить и так некрепкий сон желания не было. По себе знала, как это — мучиться от недосыпа. Постояв на раздолье и потеребив краешек красной футболки, она все же отправилась исследовать новую местность. По поводу выбора комнаты особо не заморачивалась и взяла одну из трех: ту, что посредине. Так казалось надежней, к тому же кровать была самой большой и мягкой. Уборку отложила до завтра, открыв окно, поменяла постельное белье и улеглась в постель. Сон сморил довольно быстро, установленная вязь фуинов вокруг кровати давала мнимою безопасность. Засыпала девушка за долгое время без хмурой складочки у бровей, с расслабленным лицом, и вполне хорошем настроении. Вот она — взрослая, самостоятельная жизнь, не так ли?..