***
Она ощущает, как мало-помалу исчезает его присутствие. Её голова тяжело запрокидывается. Так она и остаётся – лежит, прижавшись щекой к раскисшей земле. Всё её тело болезненно пульсирует. Рей старается выровнять торопливое, надсадное дыхание, но это почти невозможно с раной, разворотившей ей живот. Каждый слишком глубокий вдох прошивает её острой болью. Возможно, повреждена диафрагма. Что-то врезается ей в бедро, и, застонав, Рей заставляет себя перевернуться. Она бессильно падает на спину и рукой нащупывает меч, на котором лежала. Её собственный, деактивированный. В голове тонко звенит на одной ноте. Перед глазами всё плывёт и кружится. Рей приподнимает выпачканную в грязи руку, тщетно пытается вытереть её об тунику, а затем прижимает к животу. Когда она подносит ладонь к глазам, то видит кровь. Тёмную. Скверный знак. Рану ей нанесли ножом, самым что ни на есть обыкновенным ножом. Рей с трудом вспоминает, что ещё несколько лет назад тот показался бы ей серьёзной угрозой. Сейчас он тривиален – разве что окажется воткнутым ей в живот. Сглотнув вязкую слюну, Рей откидывает голову и глядит назад. Чёрная маска рыцаря Рен смотрит на неё в ответ. Она понятия не имеет, как зовут этого. Рей задумывается, получится ли у неё встать на ноги, сможет ли она побороть боль. Но ей необходимо попытаться. Она не может умереть, ещё нет, сначала ей нужно… Сбоку мелькает край плаща и пара чёрных ботинок. Рей поднимает глаза: перед ней долгополые одежды монаха, бледные ладони, сложенные на груди. Аалто улыбается ей сверху вниз и склоняет голову набок. – Скучала по мне? Её рука тотчас тянется к мечу… Аалто пинком отшвыривает оружие («Ещё рано», – говорит он) и, опустившись перед ней на колени, упирается локтями в бёдра. По-прежнему улыбаясь, он смотрит на неё, а затем на мёртвого рыцаря Рен позади. – Ты убила Мджугро. Он должен был погибнуть только после Сорана, – раздосадованно прищёлкивает языком. – Я бы предпочёл, чтобы ты придерживалась плана. Рей глядит на него со всей яростью и ненавистью, которую может из себя в это мгновение выжать. Она уже довольно долго истекает кровью и чувствует, чего ей это стоит. Она вновь слабо тянется к мечу. Тот вздрагивает, катится и… Аалто раздражённо сжимает губы, улыбка гаснет. Он выбрасывает вперёд руку и хватает оружие прежде, чем то ляжет в ладонь Рей. – Я. Сказал. Ещё. Рано. Она зарывается пальцами в грязь, опираясь на руку, приподнимается, однако это движение обжигает её волной столь нестерпимой, раскалённой добела боли, что она тут же безвольно обмякает. – Рей, – невероятно мягко с терпеливым упреком произносит Аалто и кладёт ладонь ей на щёку. Рей хочется завопить. – Подожди. – Что ты творишь, – заставляет себя выговорить она. Её взгляд начинает заволакивать темнота, реальность колеблется и гаснет. Лицо Аалто подчёркнуто бесстрастно. Когда он улыбается, уголки его губ знакомо кривятся. – Исправляю путь. Рей снова пытается подняться, падает. Во тьме перед её глазами пляшут белые искры. – Провались ты с этим своим путём. – Где кристалл, Рей? Она до скрипа сжимает зубы, шарит по грязи руками, снова пытаясь приподняться. – Рей. Прошу, ответь на вопрос. – Почему ты убил его, – яростно скалясь, рычит Рей. Аалто моргает, как сова, выскочившая из темноты на яркий полуденный свет. – Кого? Рей снова пытается призвать меч. Аалто вздыхает, поводит в воздухе рукой, и она вновь вытягивается в грязи – и на сей раз не поднимается.***
Рей приходит в себя от ощущения, что её несут на руках, – неторопливые плавные шаги, руки, бережно поддерживающие под коленями и у лопаток. «Кайло?» – думает она, пытается посмотреть вверх, но не может пошевелиться. – Нет, – резко бросает Аалто и продолжает уже спокойнее: – Почти добрались. Он продолжает идти. Рей захлёстывает паника, когда она осознаёт весь ужас ситуации: она ранена, Аалто нашёл её, она не может шевельнуть и пальцем, как будто её вдруг парализовало. Рей тянется чувствами вовне и вперёд, пытается нащупать невидимые стены, что не позволяют ей двигаться. Присутствие Аалто ощущается отравляющим вражеским вторжением, яд давным-давно залеченных ран доносится до неё пульсирующим эхо. Раны более не убивают его, но эти шрамы, думает Рей, будут сопровождать его до самой смерти. Она находит установленные Аалто барьеры и принимается искать в них изъяны. – Очень хорошо, – говорит он, – но на твоём месте я бы этого не делал. Они – единственное, что удерживает твои внутренности в животе. Рей использует Силу, чтобы проверить собственное тело, и понимает, что слова Аалто правдивы. И всё равно… Она отталкивает его барьеры – самую малость. – Почему… – выдыхает Рей едва слышно, – ты… убил его? Ладонь Аалто, прижимающаяся к её спине между лопатками, прохладная. Словно почувствовав её внимание, он скользит пальцами вверх, к затылку. – Что бы я ни делал, на всё есть причины, Рей. – Отвечай. Рука под её коленями начинает подрагивать. – Я сказал тебе подождать. Рей не слушает его. Вместо этого она направляет всю оставшуюся энергию в разные уголки собственного тела. Онемение чуть отступает, руки и ноги начинает неистово колоть, а взгляд, наконец, проясняется. Они… на Тиде, идут через рыночную площадь, запруженную яркой и громкоголосой толпой горожан. Поначалу их никто не замечает, но вот поворачивается одна голова, затем другая, и люди замолкают на полуслове и принимаются перешёптываться, глазея на бледного мужчину в чёрном, несущего на руках медленно истекающую кровью молодую женщину. Хватка Аалто становится крепче, будто он не может перенести мысль, что ему придётся её выпустить. Рей дурно от его прикосновений. Она ударяет его в грудь слабыми негнущимися пальцами. – Ответь на вопрос, Аалто. И я отвечу на твой. Взгляд его бесцветных глаз – заинтригованный, любопытный – тотчас обращается к её лицу. Аалто заворачивает за угол. Куда бы он ни направлялся, он превосходно знает путь. – Раз ты так настаиваешь. Где кристалл? – В моём мече. Он смотрит на неё неодобрительно. – Не этот, и ты сама это прекрасно знаешь. Рей без колебаний встречается с ним взглядом. Если и есть на свете человек, которого Аалто ненавидит… – Он у Кайло. Его руки сжимаются сильнее. – Ох, Рей, – он утыкается лбом в её лоб. – Как бы я хотел, чтобы ты этого не делала. Она игнорирует его слова и, из последних сил мотнув головой, избавляется от прикосновения. – Твоя очередь. Аалто останавливается у двери. Осторожным, нестерпимо бережным движением – будто бы она невероятно хрупкая, будто бы она сломана – он опускает Рей наземь у порога, придерживая ей голову. Тем же заботливым движением он извлекает её меч из складок своих одежд и, не торопясь, цепляет оружие ей за пояс. – Рей, – произносит Аалто тем терпеливым тоном, который она не выносит. – Я не могу ответить на твой вопрос. – Почему. Он отводит прядки с лица Рей и целует её в лоб. Губы Аалто прохладные и шершавые от трещинок. Больше всего в это мгновение Рей хочется вогнать меч ему в грудь. Аалто придвигается ещё ближе, нависает над ней, заложив руки за спину. Его рот задевает край её уха. – Потому что я никого не убивал. Он отстраняется, поднимается на ноги и жмёт кнопку комма на двери. – Да? – скрипит в динамике. – Доктор Агатон? – Кто это? – У вашего порога умирает женщина. Спасите её, или я перебью всю вашу семью. – Прошу прощения?!.. Аалто убирает руку с кнопки, улыбается ей. – Уже дважды. – Не имеет значения, – говорит Рей, срываясь на стон. Оцепенение, в которое он погрузил её тело, начинает понемногу отступать, и боль неуклонно усиливается с каждой проходящей секундой. Голос Аалто становится отчуждённым, будто бы он вдруг о чём-то глубоко задумался: – А могло бы, – мотнув головой, он отрешается от того пути, по которому бродят его мысли. – Следуй плану, Рей, пожалуйста. Это важно. Аалто бросает на неё последний долгий взгляд, прежде чем отвернуться и направиться прочь. Онемение исчезает, и вспышка нестерпимой боли погружает Рей в беспамятство.