Янтарные дневники

Не в первый раз я возвращаюсь домой с Тени Земли, и не в первый раз это происходит с помощью Карты Рэндома, это начинает входить в привычку. Менее приятно, что на плече у меня на сей раз повис истекающий кровью Мартин – несмотря на то, что я мало знаю собственного племянника, я привязался к нему настолько искренне, насколько это вообще возможно в нашей семье. По счастью, Рэндом как чувствовал, что может случиться что-то плохое, поэтому позвал в библиотеку Джерарда. Вот тут-то и выяснилось, что, несмотря на то, что человек в бессознательном состоянии кажется неимоверно тяжелым, мне было тяжело вовсе не поэтому: на спине у меня повисла та сумасшедшая девица, которая перед этим огрела меня ремнем от сумки; хорошо еще, что она промахнулась мимо того места, где шея соединяется с плечом, а то могла бы меня оглушить, и тогда Мартин либо истек бы кровью, оставшись без медицинской помощи, либо подонки с ножами завершили свое дело. Я был признателен Джерарду за то, что тот отодрал от меня лишний груз (к слову сказать, сильно сквернословящий), потому что Мартину лучше не станет, если мы не обработаем рану в кратчайшие сроки. Кладя племянника на кушетку, я увидел, как побледнел Рэндом, затем исподволь вспомнил недавние события времен собственного правления, ведь именно здесь все мы были, когда выручили Брэнда. При всем сходстве сцен различия меня не радовали. Хорошо, что Мартин без сознания, он хотя бы не почувствует боли… Я предоставил Джерарду инициативу, ведь он, что греха таить, искуснее нас всех, когда дело касается ран – как чужих, так и собственных, - после чего повернулся к девице. Вот же сюрприз! Она очень даже мила, не слишком молода и обладает весьма развитыми формами (моя слабость), чрезвычайно женственная даже когда одета в нынешнем стиле унисекс, но при этом ее реакции просто восхищают мужественностью: она не плакала, она ужасно злилась. - Какого дьявола тут происходит? Как… Незваная гостья осеклась и уставилась на Рэндома, еле слышно выдохнув: «Невероятно!»; я проследил ее взгляд. Конечно, мой брат постоянно носит на шее цепочку с Судным Камнем, вот на него она теперь и смотрела во все глаза; однако, через пару секунд взгляд женщины заметался по книжным полкам, гравюрам Рейна, оружию и шпалерам. От количества единорогов у неподготовленного могло зарябить в глазах. - Итак, - спокойно констатировала она, - я умираю, я тоже нарвалась на нож и теперь мне мерещится Амбер. Я застыл, Рэндом – тоже. Можно допустить что угодно, но только не мысль об утечке информации на Тень Земли, которая является родным миром безумца, заточенного в нашем подвале и утверждающего, что именно он написал мою книгу. Я бы поспорил, но однажды видел на полке аудиодиск с надписью «Знак Единорога»; тогда я не обратил на него внимание, просто пройдя мимо. Как вообще можно было подумать, что в заштатном книжном магазинчике заштатного российского городка, в тесном зальчике, сохранившемся, вероятно, еще с шестидесятых годов ХХ века, могут быть мои книги? Сейчас стало ясно, что так оно и есть, и, скорее всего, именно поэтому Мартин изначально пошел на контакт с этой девушкой. Тем временем пришелица из Тени рассматривала, подойдя практически вплотную, портрет короля Оберона I, личности легендарной для всех, непонятной для семьи и совершенно открытой для меня, если отец не лукавил в те дни, когда был со мной в одной команде под маской Ганелона. Она снова и снова переводила взгляд с него на меня, хмыкала и немного нервно покусывала губы. - Когда я умру? - Леди, откуда мы можем знать? – развел руками я. – Сейчас вы молоды, совершенно здоровы и физически невредимы, чего же вы от нас хотите? Ответом мне послужил безумный хохот, который рассердил Джерарда, и брат рявкнул: - Корвин! Убери ее к Змею! Схватив девушку как котенка (почтительность тут могла выйти боком), я вытащил ее прочь – ноги сами понесли меня в мои апартаменты, все равно пока что дальше некуда. Говорить Вайол о произошедшем я тоже не спешил, Рэндом тут справится куда лучше, тем более, что племянника, скорее всего, перебросят в амбулаторию. - Да пустите вы меня, я сама ходить умею! – вырывалась она. Я поставил даму на ноги и ухмыльнулся: нет, все-таки хоть и мужественная девушка, но истинная девушка. Только женщинам свойственно так противоречиво себя вести. Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза. и я увидел, что она все-таки напугана, затем девушка потупилась: - Мартин.., - с трудом произнесла она, - будет жить? - Вы же понимаете, что мы не такие, как вы, - мягко сказал я. - Это я знаю, если «Хроники» не лгут. - Вероятно, не лгут, – ответил я, - если вас не затруднит рассказать мне их содержание, я даже смогу сказать, нет ли там неточностей. Девушка (оказалось, что ее имя Ольга) принялась излагать мне содержание «моих» хроник в Тени Земли, и я, признаться, был несколько удивлен тому, что они точны. Вот странно, я не припомню, чтобы терял где-то дневники. Уж не замешаны ли в этом мои собственные тени? Можно, конечно, заподозрить еще происки Хаоса, но пока есть дело поважнее: надо козырнуться в квартиру девушки и взять эти книги на экспертизу. Разговор помог Ольге успокоиться, и она спросила, чем может быть полезна Мартину, из чего я заключил, что вполне имею право напроситься к ней; девушка выдвинула встречное условие – наврать родителям, что едет в отпуск по горящей путевке, а потом, когда заварушка будет окончена, она вернется домой. Похоже, под жаровнями все-таки развели огонь… Комната мне понравилась, несмотря на ее, по моим меркам, крохотные размеры; обои с сиреневыми цветками роз и золотистым тиснением по белому фону придавали помещению сходство с лаковой шкатулочкой, светлые тона вкупе с мебелью-ольхой создавали иллюзию простора. Обстановка была скудной: шкаф-купе, компьютерный стол с ноутбуком, диван-еврокнижка и зеркало на стене. Полки в шифоньере были сплошняком забиты книгами Стругацких, Лема, Хайнлайна и прочих величайших фантастов ХХ столетия; между ними отыскались две скромные книги янтарного цвета и огромный черный с серебром фолиант, украшенный изображением застывшего в янтаре замка… очертания фигуры в темно-золотом драгоценном камне напоминали реальный Амбер. Двумя другими оказались «Путеводитель по Амберу» и «Амберские рассказы». - Мне же тяжело, – с упреком заметила хозяйка. Я спохватился и забрал фолиант с ее рук. Книга была на русском языке, но я его знал. «Похоже, наступал конец тому, что казалось мне вечностью. Я попробовал пошевелить пальцами ног. Успешно. Ноги я чувствовал, хотя они и были в гипсе. А сам я лежал распростертым на больничной койке. Я зажмурился, потом снова открыл глаза. Стены комнаты наконец перестали качаться. Где же я, черт побери?» Поразительно! Перевод был абсолютно точен. Значит, тот, кто все это провернул, в совершенстве владеет тари. По словам Ольги, «подлинник» моих «Хроник» был написан на английском языке, но, раз перевод на русский столь точен, значит ли это, что «подлинник» мог быть не на одном только английском языке? - Идем, - сказал я и взял Карту Рэндома.