Couple trouble.

Уэйд сидел на подоконнике, свесив ноги из окна, и наблюдал за огромной крысой, которая ловко раздирала черный мусорный мешок, который пару минут назад сюда притащил мужик в заляпанной белой майке и домашних протертых шортах. Уилсон напевал себе под нос какую-то незамысловатую песенку и продолжал рассматривать голодное животное, уминающее кусок старого хлеба, когда рядом на подоконник сел Питер. Парень подтянул к себе ноги, положил голову на колени и молча рассматривал Уэйда. Он видел, как тот нервно дергает ниточку на костюме, наматывая ее на палец и отпуская, повторяя действо снова и снова, пока на этом месте не начала образовываться дырка. Уилсон снова бубнил что-то неразборчивое, изредка хмурил брови и продолжал драть нитку, что начинало бесить Паркера, но собственная гордость и чувство правоты не позволяло заговорить первым. Очередная ссора разгорелась после того, как Уэйд в очередной, мать твою, раз притащил домой доказательство для заказчика в виде отрубленной руки с яркой татуировкой на ней. Мало того, что с конечности все еще текла кровь, которая запачкала пол в коридоре, так еще и Уилсон усердно старался показать эту руку во всей красе Паркеру, гоняя парня по всей квартире и забрызгивая стены красными капельками. Питеру уже стало тошно от поведения мужчины, каждый день он думал о том, что совершил ошибку, позволив Дэдпулу появиться в его жизни. Но он всегда знал, что последует за их связью и к чему это все может привести, тем не менее, они вместе. Все эти сомнения терзали Паркера, заставляли ломать голову. Весь вчерашний вечер он просидел в ванной с учебником по нанотехнологии, конспектируя необходимое, пока Уэйд бушевал под дверью и барабанил в нее чем придется. — Питти-и-и, ну открой, — Уилсон подергал за ручку, — я больше так не буду. — Ты говорил так, когда притащил в дом 3 головы, упакованные в подарочные рождественские коробки, и когда на обеденном столе лежал пакетик с отрубленными пальцами, и когда у нас возле входа стояла чертова чужая нога. Что за ебучие трофеи ты притаскиваешь в дом? — Питер так сильно сжал ручку между пальцев, что та хрустнула, по пластмассовому корпусу поползла крупная трещина. — Ну ты же знаешь, что так нужно, — Уэйд поскреб в дверь как несчастный пес, которого забыли запустить в дом и оставили на улице одного. — Не знаю. — Я сниму эту ебучую дверь с петель, если ты не откроешь! — Уилсон завозился за дверью. — Уэйд, перестань, лучше уйди, — Питер раскрошил в руке корпус несчастной ручки, от чего на ладони остались маленькие надрезы, сделанные мелкими кусочками острой пластмассы. После этих слов за дверью все утихло, что парню стало страшно, Паркер прислушался. Где-то в гостиной раздался грохот бутылок, смачная ругань и хлопок входной двери. Он ушел. И вот сейчас они молча сидят на подоконнике, за окном сгущаются сумерки, город медленно начинает освещаться яркими фонарями и неоновыми вывесками. Уилсон все вытягивает нитку из штанины, а дырка становится все больше и больше, открывая изувеченную кожу на бедре. Питер прикрывает глаза и вздыхает так тяжело, как только может, он утыкается лбом в колени и старается собраться с мыслями, чтобы наконец-то поговорить с Уэйдом. — Прости меня, Питти, — произнес мужчина раньше, чем Паркер собирается с собственными мыслями, — из-за меня теперь придется делать ремонт.