History

Я неуверенно посмотрела на здание новой школы. В общем-то, оно мало чем отличалось от старого. Такие же три этажа, не новый и не старый вид, в нескольких местах на стенах потрескалась краска. Я бы сказала, что даже школьники, если не приглядываться, выглядели точно так же, как и там. Тем не менее, я знала, чего ожидать от старой школы. А вот от новой… Этим летом мы с мамой переехали из Лидса в Манчестер потому, что ей предложили здесь работу. Мы часто переезжали, особенно когда я была совсем маленькой, и всегда — из-за маминой работы. Маме постоянно предлагали должности, на которых платили больше, чем на предыдущих, и мы тут же срывались с места. Мы задержались только на то время, что я училась в средней школе, в Лидсе. Мама часто отклоняла новые предложения, так как считала, что мне стоит закончить школу правильно — не меняя классы каждые два года. У меня же с моими одноклассниками, честно говоря, совсем не сложились отношения. Собой я представляла этакого гика-зубрилку: постоянно носила вещи с символикой любимых музыкальных групп, обвешивалась вещами с «Доктором Кто», носила очки и, о ужас, училась на «отлично» (не то чтобы я обожала учиться, просто хорошие оценки мне бы очень помогли при поступлении). В общем, все, что не нравится «популярным» ребятам. Поэтому я попросила маму принять предложение о переезде. Мне хотелось закончить школу в новой обстановке, и Манчестер был замечательным для того вариантом, потому что здесь жила моя лучшая подруга, с которой я познакомилась в Интернете — Викки Смайл. Мы с ней общались уже около пяти лет, и я с уверенностью могла сказать, что она была единственным человеком в этом мире, который что-либо для меня значил. Таким образом, я, не задумываясь, подала свои документы в ту же школу, в которой училась Викки и постаралась составить свое расписание так, чтобы большинство уроков у нас совпадали. Сегодня был первый учебный день, и я уже не хотела заходить в школу. Смотреть на нее снаружи и думать, что мой выпускной год в школе не будет похож ни на один другой — одно. А вот зайти туда и ощутить на себе вес разочарования — другое. — Привет! — на меня словно вихрь налетел. Я и не ожидала увидеть Викки раньше последнего звонка, потому что, как она сама призналась, в школу заранее приходить она просто терпеть не могла. — Чего не заходишь? — Не хочу портить себе впечатление, — хмыкнула я, хватая подругу под руку. Ох, такого вот общения мне и недоставало! Интернет — штука клевая, конечно, но ничто не заменит дружеского объятия и рукопожатия. — У нас… — Викки выхватила из моих рук расписание. — Первым уроком история, у обеих. Ух!.. — Ух? — переспросила я. Смайл хихикнула. — Я тебе не рассказывала, да? Если быть до конца честной, Викки мне вообще мало чего рассказывала о своей школе. У нее к этому заведению чувства были такими же, как и у меня: хотелось отсюда как можно быстрее свалить. Так что данная тема в наших беседах затрагивалась очень и очень редко. — Нет, — пожала плечами я, когда мы зашли в школу. Вокруг бегали школьники: кто-то опаздывал на урок, кто-то не мог найти кабинет, а кто-то — играл в простые человеческие догонялки. Все эти люди меня уже раздражали. Я не любила находиться в толпах. В меня врезалась какая-то десятиклассница, и я проводила ее испепеляющим взглядом. — Ну, я называю это «цирком уродов», — Смайл хихикнула, словно бы ее забавляло то, какое гениальное прозвище она придумала. — Это ты о чем? — Сама поймешь, — подмигнула мне подруга. Мы в этот момент уже подходили к кабинету на третьем этаже, на которым крупными буквами значилось: «ИСТОРИЯ». Все первые парты были заняты — такого я не видела еще никогда. Я не первый день жила на свете, и обычно была единственной, кто вообще претендовал на первую парту. Причиной тому были мои очки и стремление услышать хоть что-то: в конце концов, я хотела хорошие оценки в конце этого ада. Все «крутые ребята» обычно отползали на задние парты и там болтали все уроки напролет. А тут… На всех трех первых и трех вторых партах сидели девушки. Девушки в коротких юбках, с ярко накрашенными губами (как будто они все дружно решили, что они — Тейлор Свифт, только вот скосить под нее не получилось), которые активно что-то обсуждали между собой. — Пошли куда-нибудь подальше, — моя подруга схватила меня за руку. — Сзади спектакль лучше видно. Честно говоря, я не понимала, что Викки подразумевала под «спектаклем» до самого звонка. А вот когда он зазвенел, да еще и не самым приятным образом, я в полной мере осознала, что ждало меня до конца года. В класс зашел высокий молодой человек, который явно проводил в спортивном зале половину своего свободного времени. Одет он был во все черное, а рукава рубашки были закатаны до локтя, демонстрируя всем его руки, покрытые не менее черными, чем его одежда, татуировками. Волосы, которые, казалось, можно было еще месяца три назад подстричь, почти достигали его плеч и очень забавно завивались. Так вот, когда сие чудо вбежало в класс, все затихли. Буквально все: даже парни. Викки толкнула меня локтем в бок и тихо прошептала: — Историк. — Доброе утро, класс! — бодрым, но хриплым голосом поздоровался учитель. — Как лето провели? — Скучно без истории, — откликнулась брюнетка, сидевшая за первой партой среднего ряда. Она положила голову на ладонь и, ставлю на это, улыбнулась. Молодой человек, которому явно не стоило идти в учителя, откашлялся, сделал вид, что изречения не услышал, развернулся к доске, схватил мел и произнес: — Для тех, кто забыл или тех, кто здесь впервые, — он на мгновение отвернулся от доски и спросил: — Новенькие есть? Я искренне надеялась оставаться незамеченной новенькой на последней парте хотя бы до конца полугодия, но в данной ситуации моя честность не позволила мне не поднять руки. — Отлично, добро пожаловать, — учитель постарался приветливо улыбнуться. — Меня зовут… мистер Стайлс, — он снова отвернулся и кривым почерком начертил эти слова на доске. — Так-с. Еще один небольшой вопрос прежде, чем мы начнем наше первое занятие: за лето никто не надумал изучать историю в институте?.. Он произнес этот вопрос с такой надеждой на отрицательный ответ, что мне стало до безумия неудобно поднимать руку. Да, я сказала, что не любила учиться и делала это для своего будущего. Но я обожала историю всей душой. Мне нравилось копаться в исторических источниках, разбираться в причинах и следствиях, выяснять, как и почему мировые лидеры думали определенным образом и принимали определенные решения. Однажды мама даже выбила мне пропуск на один день в исторический архив Лондона. Вот тогда-то я развернулась! — Хм, — мистер Стайлс нахмурился. Кажется, он расстроился. — Мисс…? — Лоуренс, — ответила за меня Викки, и я пихнула ее ногой под столом. Девушка явно забавлялась. — Мисс Лоуренс, вы здесь всего несколько минут, а уже доставляете мне неприятности. Останетесь после занятия, — он подошел к своему столу и плюхнулся в кресло. — Начнем с небольшого опроса по пройденному в прошлом году. Первой пойдет… — он осмотрел класс. — Мэйси. Из-за второй парты ряда у окна встала блондинка с высоким хвостом. Виляя бедрами, она вышла на середину класса и повернулась лицом к учителю. «Они всегда такие?» — написала я карандашом на полях своей тетради и легонько толкнула Викки, чтобы она обратила внимание на мою тетрадь. Смайл хрюкнула, выхватила у меня карандаш и написала в ответ: «Да ты подожди, пока она отвечать начнет» И правда, этого стоило подождать. — Мэйси, когда началась Первая Мировая война? — спросил учитель истории, и все в кабинете как будто замерли. Молодой человек сидел, положив ногу на ногу, держа в руках ручку и постукивая ей по поверхности своего стола. — М… — блондинка надула губы и сделала вид, что напряженно вспоминает. — В тысяча шестьсот… Мистер Стайлс громко и картинно вздохнул. — Мэйси, какую эпоху мы вообще проходили в прошлом году? Кажется, этот вопрос поставил девушку в еще больший тупик. Интересно, проблема в этом мистере Стайлсе? Он настолько плохо доносит материал? Еще пять минут от урока он опрашивал многих из класса, пытаясь выяснить сначала, какая эпоха проходилась в прошлом году, а затем — когда началась Первая мировая. Когда один из ребят ему все-таки ответил, учитель решил начать урок. Нацарапав на доске крупными буквами «Послевоенное устройство мира», мистер Стайлс пустился в рассказ. И тут я, честно говоря, искренне не поняла, почему никто не смог вспомнить, о чем они говорили в прошлом году. У меня в этой жизни было много учителей по истории. Были и хорошие, и плохие, и по-настоящему отвратительные педагоги, которые даже не знали, о чем говорили. А человек, который сейчас стоял около доски, эмоционально размахивал руками и шагал по классу, был просто… Идеальным? Я не была на сто процентов уверена, что именно такой эпитет подходил к преподавателю, которого я знала только двадцать минут, но другое слово мне на ум просто не приходило. Если быть честной, я еще ни разу так не выпадала из реальности на время одного урока и так внимательно не слушала учителя. Может, это, конечно, потому, что мной руководили какие-то сентиментальные чувства, связанные с переходом из одной школы в другую и неким ощущением начала нового этапа в моей жизни. Сути это не меняло: я не могла оторвать взгляда от своего нового преподавателя истории. Так вот, где-то на середине занятия я все-таки очнулась и огляделась: девушки, сидевшие по всему классу, даже не пытались вести конспект или слушать, они просто строили глазки молодому учителю. Я подумала, что большая часть группы, наверное, записалась сюда, веря, что красавец-учитель может положить на них глаз. Прозвенел звонок, и мистер Стайлс произнес: — Домой — первый параграф. Урок окончен, всем спасибо. Я медленно поднялась и стала собирать все со стола в сумку. Викки кивнула мне и пошла к выходу — сейчас по расписанию у нас уроки различались, она шла на математику, а я — на английский. Дело в том, что я была на гуманитарном профиле, а Викки — техническом. Даже при моем большом желании, у нас не так уж и много уроков совпадало. Когда из класса вышла большая часть людей, я подошла к учительскому столу, нервно теребя ремень сумки. — Вы просили подойти после урока, — пробормотала я тише, чем рассчитывала. За такой промах я себе мысленно дала оплеуху. Что, если он не услышит и переспросит? Я точно умру от смущения. — Ага, — учитель кивнул, крутанулся на кресле, хлопнул в ладоши и поднял на меня взгляд. — Историком собираешься быть, значит? — Да. — В начале июня пройдут первые вступительные в институтах. Уже наметила, куда хочешь? — Хочу в Лондонский университет. — Высоко метишь, — он ухмыльнулся. — Как у тебя с историей? — Неплохо, — меня слегка начал бесить тот факт, что все мои ответы ему укладывались в одно-два слова. У него могло создаться впечатление, что я умственно отсталая. — Это хорошо, — он мягко улыбнулся. Лучше, чем улыбался Мэйси, которая, мне кажется, правда была слегка умственно отсталой. — Но все равно надо дополнительно заниматься, материал отрабатывать и повторять… — Я понимаю. — Тебе по каким дням было бы удобно? Верьте мне или нет, но когда он попросил меня остаться после уроков, я думала обо всем, чем угодно, кроме дополнительных занятий. Учителям в Лидсе, как правило, было наплевать, куда я собиралась поступать и что мне надо делать для этого. — Да… по любым, — это было самым длинным предложением, которое я выдала за последние несколько минут. — Ага, — учитель выудил откуда-то из недр своего стола (на рабочем месте у него был такой беспорядок, словно там произошла какая-то французская революция, и как Стайлс в этом разбирался, для меня оставалось загадкой) записную книжку, распахнул его и сказал: — Сколько раз в неделю будем заниматься? — Да сколько скажете. Мистер Стайлс оторвал взгляд от книжки и посмотрел на меня, вопросительно изогнув бровь. Я даже взгляд отвела. — Хм. Начнем завтра, а там решим. Он что-то быстро начертил в своей записной книжке, с громким хлопком закрыл его и произнес: — До завтра. — До завтра, — кивнула я и, поправив рюкзак за плечами, направилась к выходу из класса. Как только моя нога переступила черту — порог класса, на меня набросилась Викки с расспросами. Она успела поинтересоваться, что Стайлс у меня спросил, зачем я была ему нужна, попросить меня рассказать все до мельчайших подробностей, включая то, в какой он позе сидел, а я успела только открыть рот, чтобы ответить. — Ну! — потребовала Смайл. — Он просто спросил, хотела бы я дополнительно заниматься историей. — А ты? — А я согласилась. Викки присвистнула. — Да тебя все одноклассницы возненавидят! — За что? — опешила я. — Смотри, — подруга пустилась в рассказ. — Тебе предложил заниматься дополнительно самый сексуальный учитель в этой школе, да и вообще во всем городе, который отшил уже девяносто процентов девушек в этом же здании. — Девяносто? — уточнила я. — Остальные просто к нему не подходили, учась на ошибках других, — пожала плечами Викки. Я рассмеялась. — Я не собираюсь с ним спать или что-то в этом роде. Я просто хочу поступить в институт. Смайл улыбнулась, взяла меня под руку, и мы пошли в сторону кабинета математики, продолжая обсуждать, на что будут похожи мои дополнительные с мистером Стайлсом.