Кейт
Весь день Викки просто не находила себе места. Сегодня у парней была репетиция, и Смайл в первый раз официально пригласили. Девушка сильно нервничала не давала никому покоя. Несмотря на то, что для меня это было уже во второй раз, я тоже слегка переживала. Друзья Гарри были в курсе, куда мы с ним ездили и наверняка понимали, чем мы там занимались. Если учесть, что Луи вполне позволял себе шутить на эту тему (но к Томлинсону я уже в принципе привыкла), я боялась, что парни не будут следить за своим языком, а я от смущения просто не смогу ответить. К слову, моя подруга тоже не смогла найти лучшего места для того, чтобы обсудить Гарри, кроме как урок истории. Стайлс, как всегда, воодушевленно расхаживал по классу, размахивал руками, периодически падал на стул и виртуозно на нем прокручивался, рассказывая о том, что и каким образом делал Черчилль, когда произносил свою речь в Фултоне, и подозревал ли наш премьер-министр о том, что начнет целую холодную войну. Тема эта, конечно, была интересной, но Викки не отставала. Она тыркала меня весь урок: сначала просто окликала меня по имени каждые две секунды, затем начала тыкать пальцем меня в бок, а затем и вовсе — ручкой. Мы не смогли обсудить все в школе в первый день после возращения, так что Смайл нервно писала мне сообщения. Я их игнорировала, потому что пыталась выполнить домашнее задание. Я прекрасно знала, что, начни я переписку с Викки, я утону в ней еще на весь день. — Ну, давай, — толкала меня ногой Смайл. — Рассказывай! — Да что тебе рассказывать? — недовольно прошипела я. Мне очень хотелось ударить ее, потому что я не любила отвлекаться на уроках. Особенно на уроках истории. — Как он? — Викки многозначительно повела бровями и кивнула на Гарри. Тот кинул на нас взгляд и едва заметно покачал головой. Я вспомнила его сожаление в аэропорту о том, что мы со Смайл всегда друг другу все рассказываем, и захихикала. — В смысле? — попыталась прикинуться дурочкой я. — В постели как? — настаивала Смайл. Я подозревала, что подруга поднимет эту тему, но все равно покраснела. Я не была готова к обсуждению своей интимной жизни, с наличием которой я в принципе еще не совсем смирилась. — Ну… мне не с кем сравнивать, — прошептала я, слегка краснея. — Ой, да ладно тебе, что ты ломаешься, как в постели!.. Сказала, как отрезала. — Мне понравилось, — по лицу расплылась улыбка, и я еще гуще раскраснелась. Смайл похабно улыбнулась. — А оргазм был? С меня хватит. — Да, — мне казалось, что Гарри прожигал меня взглядом из-за учительского стола. Слава богу, что я в начале года заняла последнюю парту. Спасибо небесам за то, что перед нами сидели парни, за которыми нас было плохо видно. — Ох уж этот историк!.. — Викки сделала вид, что присвистнула. Это было бы уже окончательной наглостью, если бы она действительно засвистела на весь класс. Из-за того, что произошло со Стефани, я лишилась многих плюсов отношений с учителем. Например, он больше не подвозил меня домой, потому что это было рискованно. К счастью, у Смайл теперь дополнительные были в то же время, что и у меня, и школу мы покидали вместе. По-моему, к такому изменению в расписании руку приложил именно Стайлс. Он больше не садился со мной за одну парту во время дополнительных, чтобы быть ближе, потому что боялся, что нас не так поймут. Мне казалось, что в этом жесте не было ничего такого, но я согласилась. Так вот, чтобы не вызывать подозрений, до места репетиций я поехала с Викки. Она была в таком взбудораженном состоянии, что ехать с ней было немного страшно. — Не могу поверить, что увижу, как они репетируют! — ликовала Викки, а я лишь молилась, чтобы она не отпускала руль. Вообще-то, Смайл очень хорошо водила, но когда она была в таком, позвольте сказать, экстазе, она была способно на что угодно. Например, попасть в аварию.Викки
— Я чувствую себя лишним, — в который раз за вечер пробухтел Найл, и я рассмеялась. Когда Луи представил меня как свою девушку (что мне безумно льстило), меня приняли очень тепло. Парни, с которыми он и Гарри пели в группе, оказались очень милыми и веселыми. То же самое я могла сказать о Софи, девушке Лиама. Она очень хорошо разбиралась в музыке и помогала ребятам настраивать звук и инструменты. Они с Кейт отправились на кухню, чтобы приготовить сэндвичей (их традиционный перекус, как мне объяснили), а мне, как новоприбывшей, разрешили остаться на диване и посмотреть репетицию из первого ряда. Оказалось, что у Софи был День рождения, и ребята решили отметить его прямо на месте. Заказали пиццу, суши и, конечно же, чертову уйму выпивки. Так как потом всех в доску пьяных нужно было кому-нибудь развозить, устроили жеребьёвку. Тот, кто вытягивал бумажку с нарисованным на ней грустным смайликом, должен был остаться трезвым и доставить всех до дома. Такое «счастье» выпало Гарри. — Правильно, а то опять буянить начнет, — выдал Луи, и Кейт густо покраснела, а Стайлс бросил на друга злой взгляд. Моя дорогая Лоуренс никогда в жизни не пила и не курила. Короче говоря, она самым наглым образом упускала свою молодость. Я сообщила сей факт моим новым знакомым и под громкие возмущения Гарри о том, что он должен быть против спаивания своих учениц, Кейт налили целый бокал вина. А потом еще один. И еще один. И еще. И кто же знал, что пьяная Лоуренс ржет и визжит одновременно, а потом сама предлагает сыграть в «бутылочку»! — А может, в бутылочку на раздевание? — тут же всполошился Хоран. — Нет! — мгновенно откликнулся Гарри, которому играть вообще не предлагали. — Да! — закричали все, включая пьяную Кейт. Надо признаться, спаивать Лоуренс мне очень даже понравилось. Правила были такие: крутилась бутылка из-под выпитого вина. Тот человек, на которого бутылка указывала горлышком, должен был снять с себя один предмет одежды. Тот, на кого указывала противоположная сторона, крутил бутылочку. Одежду условились снимать в следующем порядке: сначала все украшения, затем обувь, носки, потом — кофта, джинсы и далее по списку. Через час игры все парни были без рубашек, Софи в лифчике, я на подходе к этому состоянию, а вот Кейт… а на Кейт все было на месте. Все потому, что Луи заявил, что играть надо по правилам, и каждый раз, когда бутылка указывала на мою подружку, та снимала по одному кольцу. А Кейт очень любила кольца, у нее было по кольцу почти на каждом пальце. Гарри такой расклад очень даже нравился ровно до того момента, как на Кейт кончились все украшения и носки, бутылка указала на нее, и радостный Найл провозгласил: — Кейт, снимай свою рубашечку! Мы все пьяно засмеялись, когда на меня вдруг напал один небольшой миг трезвости, и я подумала, что моя подруга никогда в жизни бы не стала такого делать, если бы не была пьяна. Выходит, я отчасти виновата в этом… Впрочем, наплевать. — Мне кажется, уже поздно, — тут же вмешался Гарри, хватая свою девушку за талию и вынимая ее из «пьяного круга», в котором мы сидели. — Мне пора развозить вас по домам. — Не, — сморщился Лиам. — Мы еще недостаточно отметили День рождения Софи. Сошлись на том, что Гарри просто вызовет нам такси.Кейт
Мне было очень, очень и очень стыдно открывать глаза утром. Потому что я прекрасно помнила, что случилось перед тем, как я уснула. Вроде бы по дороге к дому Гарри читал мне лекцию о том, что нельзя так много пить. Он еще сказал, что он мой учитель и он вообще должен был по правилам предотвратить все это действо. Еще он очень возмущался, как я могла согласиться на «бутылочку», на что я начала напевать его песни, а потом заявила, что, если ему можно напиваться, то и я могу. Гарри привез меня к себе в квартиру, потому что посчитал, что одной квартире от пьяной меня будет намного меньше ущерба, чем двухэтажному дому. Когда мы прибыли на место, я начала возмущаться, что я не покормила Старри и что вообще я очень безответственная сволочь. В общем, в итоге Гарри поехал ко мне домой и, не поверите, привез злосчастного котенка, который был только рад подобным переменам. Мне вообще казалось, что ему больше нравился Стайлс. Дальше — хуже. Дальше я своим маленьким пьяным мозгом вдруг решила, что настало самое подходящее время для того, чтобы поприставать к моему учителю истории. Мне было до жути стыдно вспоминать все, что я ему наговорила. Насколько я помнила, я завалила ошалевшего Гарри на диван в его гостиной и начала раздевать, попутно весьма нескромно обтираясь обо все его части тела. Скорее всего, парень был даже рад такой перемене во мне, потому что сначала он не очень сопротивлялся. Однако потом до него все же дошло, что я была вдрызг пьяной, и Стайлс начал пытаться меня успокоить. Это было примерно в тот момент, когда я расстегнула ширинку его джинсов с вполне серьезным намерением сделать ему минет в том же месте в ту же секунду. Не помню, как и что, но в моей памяти отчетливо отложилось, как Гарри все-таки выбрался из-под меня, схватил на руки и отнес в спальню, сказав, что мне надо проспаться. Я вроде бы еще что-то клянчила, и парень поцеловал меня. А дальше — тьма. — Просыпайся, — прошептал мне голос Гарри на ухо, а моего плеча коснулась его рука. Я медленно открыла глаза и виновато посмотрела на сидевшего рядом Стайлса. Тот протянул мне стакан и таблетку. — Выпей, а то в школе загнешься, — ухмыльнулся он. Кажется, он не обиделся? — Прости меня, — тут же выдала я. Гарри мягко улыбнулся и наклонился ко мне, обнимая. — Все нормально. Один-один. — Что? — опешила я. — Один раз пьяный в стельку я ночевал у тебя. Один раз ты у меня. Один-один. Ты только больше не напивайся. — Все так плохо?.. — Нет, — рассмеялся Стайлс. — Просто я хочу, чтобы ты ко мне приставала в трезвом виде. Он одарил меня своей фирменной похабной улыбкой, которой он улыбался только мне, и заявил, что, если я не потороплюсь, мы опоздаем. И я вдруг поняла, каким замечательным был Гарри. Не то чтобы я раньше не осознавала, как мне повезло. Просто именно в тот момент, когда я лежала и страдала от похмелья, а он сидел рядом и улыбался мне и даже шутил по поводу того, что я была пьяна в стельку, я поняла это в полной степени. Кстати, это был тот самый момент, когда с моих губ чуть не сорвалось «я люблю тебя», но я себя остановила, потому что эта мысль ввела меня в ступор. Я действительно влюбилась в своего учителя по истории настолько, что была готова признаться ему в любви. И это наталкивало меня на следующую мысль: а мог ли он сказать мне то же самое? Он, безусловно, заботился обо мне, переживал, но меня не покидала мысль, что для Гарри все это было забавной авантюрой. Согласитесь, такой риск потерять рабочее место: сколько адреналина. И тогда я впервые серьезно задумалась, куда вообще шли наши с Гарри отношения. — Кстати, я тебя из машины за два квартала до школы высажу, — напомнил мне историк, и я возмущенно застонала, сползая с кровати.