History

Незаметно пришел и конец первого полугодия. Гарри все-таки выклянчил у Дженкинса разрешение на дополнительные занятия со мной. Я присутствовала при этом процессе, так что я лично слышала, какие красивые эпитеты придумывал для меня историк. Я у него была «самой умной ученицей за всю его практику», и он был уверен, что «такие, как Кейт Лоуренс рождаются раз в столетие», и что, если я не поступлю, Стайлс «либо покончит с собой, либо просто уволится». Угроза увольнения подействовала на директора, который ценил такого хорошего преподавателя. Он разрешил нам с Гарри ежедневно дополнительно заниматься, но не больше полутора часа в день (обычно мы засиживались до ночи), чтобы, цитирую, «не было нужды подвозить мисс Лоуренс до дома». Это было намного лучше, чем ничего. Итак, Рождество неумолимо подкрадывалось. Сначала я паниковала потому, что понятия не имела, какой подарок сделать Гарри. Тот ни в какую не хотел мне помогать. «Удиви меня», — сказал он мне. Я была на пороге нервного срыва, когда, наконец, нашла правильный и идеальный подарок для моего учителя истории. Но об этом я расскажу позже. Школу уже украсили к Рождеству: на стенах висели гирлянды, доски в классах украсили небольшими лампочками, а в холле стояла огромная елка. Под ней каждый мог положить подарок, и он будет доставлен адресату. Свой я туда класть не решилась. Я не спрашивала у Гарри, как он намерен провести праздники. Это, конечно, было жутко эгоистично, но я просто не была готова услышать, что он уезжает навестить свою семью или что-то в этом роде, а я останусь в гордом одиночестве в Манчестере. Так что сегодня будет последний раз, когда я его увижу перед праздниками. Я решила, что подарю ему заветный подарок после нашего дополнительного занятия. Фрэнк почему-то все равно садился со мной за одну парту, но теперь не так много болтал. То ли он решил, что я ему соврала, то ли пытался отбить меня у моего парня. Ох, если бы он знал, кто был моим парнем… Все вокруг обменивались подарками. Единственным, кто мне мог что-либо подарить через школьного Санту, была Викки, а она в школе не появлялась и почти не выходила на связь. Так что, когда на одном из уроков к нам в класс зашли разносчицы подарков, и одна из них направилась ко мне, я очень опешила. Она протянула мне небольшую коробочку, которая, очевидно, была предназначена мне. Сначала я даже слегка покраснела, подумав, что подарок был от Гарри. Но почерк, которым было написано мое имя, был совсем не похож на историка. Более того, после скандала со Стефани Стайлс вряд ли решился бы дарить мне подарок через школьную «службу доставки» (в конце концов, большая часть ребят могла распознать его почерк). Я подняла взгляд и задумчиво осмотрела класс. И поняла, что Фрэнк, которому не удалось подсесть ко мне на уроке, не отрываясь, смотрел на меня. — Вот дерьмо, — еле слышно прошептала я, убирая подарок в сумку. Я не была уверена, что вообще хотела его открывать. Не подумайте, моему самолюбию было очень даже приятно, что за мной ухаживало аж два молодых человека. Но дело в том, что у меня уже был Гарри, я не собиралась от него уходить. И Фрэнк не казался мне тем, с кем бы я действительно хотела проводить все свое время. Да, ему нравились некоторые вещи, что и мне, но это вовсе не значило, что он был для меня идеальной парой. Короче говоря, я просто не испытывала к нему таких же сумасшедших чувств как к своему учителю истории. К слову о нем. Стайлс сегодня весь день таскался в шапке Санты и в свитере, который я купила ему в Швейцарии (собственно говоря, я сама была в футболке, которую отжала у Гарри еще давно). Когда я зашла в класс после звонка, Гарри стоял около своего стола, а на шею у него были намотаны светящиеся лампочки, что делало его вид безумно забавным. Историк просто обожал вести себя как дурак при младших классах. — На каникулах не забудьте повторить все, что мы прошли! Сразу после праздников будет контрольная. Младшеклассники недовольно загудели, но все равно пожелали Гарри счастливого Рождества. А одна девочка даже покраснела, когда Стайлс похвалил ее за отличную работу на уроке и сказал, что он гордится, что у него есть такая ученица. — Выглядишь великолепно, — рассмеялась я, садясь за свою привычную первую парту, когда Гарри закрыл дверь в кабинет, чтобы нам никто не мешал. В последнее время он всегда так делал, так как его волновало поведение учительницы биологии. Ее звали мисс Скотт, ей было двадцать восемь лет, и она, кажется, по уши влюбилась в Гарри. Более того, она даже не хотела слышать, что Стайлс был занят или любые вещи в этом роде. Она спокойно могла зайти в кабинет прямо посередине нашего занятия, сесть на стол историка и начать рассказывать ему абсолютнейшую ахинею, пока я пыталась сдерживать хохот. Веселее всего мне было, когда Гарри сказал мисс Скотт, что он занят подготовкой его лучшей ученицы к блестящему будущему. Биологичка тогда сказала, что ни в коем случае не хочет отвлекать его от работы, спрыгнула со стола, подошла к Стайлсу и приложила свою ладонь к его щеке. Это прикосновение длилось секунд тридцать, а ужас на лице Гарри становился все явнее и явнее. С тех пор Гарри скрывался от Аманды Скотт по двум причинам: он не хотел, чтобы она его домогалась, а еще Стайлс не выносил, когда я над ним прикалывалась и смеялась. — Я знаю, — кивнул историк, садясь за парту рядом со мной. — Прежде, чем мы начнем, у меня к тебе вопрос. — Мм, — понимающе кивнула я, закидывая ногу на ногу и подпирая голову рукой. — Ты что, изображаешь Стефани? — Угу. — Лоуренс, я тебя выгоню отсюда, — пообещал Гарри, но на его лице мелькнула улыбка. — А ты попробуй, — подмигнула ему я, и мы оба рассмеялись. — Так что ты хотел спросить? — Какие планы на Рождество? Мое сердце пропустило как минимум пять ударов, и я подумала, что пора вызывать за мной скорую. Вот мы и дошли до этой темы. — Ну… никаких вообще-то. Викки справляет с родителями, моя мама уехала… так что буду пересматривать «Доктора», но точно не буду смотреть «Судный день». Вместо этого прочитаю один или два фанфика с пометкой «альтернативная реальность», — я постаралась ответить как можно равнодушней. — А что? Гарри улыбнулся. — Хотел пригласить тебя справить его со мной. Вот тут я, кажется, точно была мертвой несколько секунд. Он зовет меня! С собой! На Рождество!.. — Да, — тут же выпалила я, даже не выдержав приличной паузы, чтобы показалось, что я думаю, стоит ли мне принять приглашение или нет. Как я вообще могла раздумывать в такой ситуации? — Отлично! — Гарри хлопнул в ладоши и даже от радости прокрутился на своем стуле. — Я подумал, что выехать лучше всего часов в семь или восемь в этот четверг, чтобы приехать не очень поздно, успеть подготовиться и пообщаться… — Подожди, — перебила парня я. Я, кажется, понимала, к чему он клонил, но мне не очень хотелось, чтобы это было правдой. — Куда поехать? — Ой, точно, — смутился Гарри. — Я не сказал. Вообще, я каждое Рождество езжу к своим родителям, я не отсюда родом. Ну, и в этом году… Они бы очень хотели с тобой познакомиться. По-моему, я покраснела и побледнела одновременно. С одной стороны, Гарри рассказал про меня своим родителям. Значит, он сказал, что я его девушка и, скорее всего, упомянул, что мне всего семнадцать и я его ученица. Они согласны, чтобы я приехала. С другой стороны, как они на меня отреагируют? Нет, я больше чем уверена, что мои нервы еще просто физически не готовы к тому, чтобы знакомиться с его родителями. — Нет, я не поеду! — выдала я, и Стайлс смерил меня удивленным взглядом. — Лоуренс, ты чего? — Я… — я перевела свой взгляд с его лица на свою тетрадь, уголок которой я нервно перебирала пальцами. — Ну… я же твоя ученица. — Ты моя девушка. — И твоя ученица. — И что? — Ты же сказал это им?.. — Конечно, сказал, — Гарри, казалось, не понимал, к чему я клонила. — Нет, я точно не поеду. Я им сто процентов не понравлюсь!.. — все больше и больше краснела и паниковала я. — Ты понравилась мне, а значит, понравишься и моей семье, — ободряюще улыбнулся мне парень. Он встал со своего места и сел рядом со мной. — Не глупи. Поехали. — Я боюсь, — покачала головой я. — Я рассказал своей сестре о тебе почти сразу же, как увидел тебя в этом классе, — вдруг сказал Гарри. — Она с самого начала считала, что мне стоит с тобой познакомиться. — О, — округлила глаза я. — Правда? — Ага, — кивнул Стайлс. Его рука легла на мое колено в попытке успокоить, но это, по правде сказать, меня еще больше взбудоражило. — Я не знаю, что им дарить, — попыталась использовать свою последнюю отговорку я. — Серьезно? — закатил глаза Гарри. — Я куплю то, что надо, и ты просто подаришь. Идет? — Ладно. — Так поедешь со мной? Я колебалась еще с минуту, но потом все-таки кивнула, и Гарри крепко меня обнял, оставив поцелуй на моей макушке. Ставлю на то, что он лучше бы поцеловал меня, например, в щеку, но решил не делать этого в школе. В ней, конечно, уже никого не было (потому что все нормальные люди в последний день перед праздниками спешили домой, а не сидели в школе), но лучше было не рисковать. Гарри так и остался за моей партой, заявив, что ему так намного удобнее объяснять мне новую тему. Ну и, конечно же, невзначай меня лапать. В один из моментов, когда Стайлс пытался выбить из меня какую-то абсолютно страшную дату, которую я пыталась выучить чертову уйму раз, но каждый раз у меня ничего не получалось, в дверь постучали. Гарри повернулся, и я чуть в голос не рассмеялась, когда увидела, что это была мисс Скотт. Учительница улыбнулась так широко, что у меня промелькнула мысль, что таким образом она может легко порвать себе рот, и помахала нам рукой. — А вы, я смотрю, совсем заработались, — протараторила она, бросив в мою сторону озлобленный взгляд. Гарри мне говорил, что эта женщина ревновала его ко мне. Ох, мисс Скотт, и ведь вы правы! — Может, уже домой? — Нет, — покачал головой Стайлс, постаравшись всем своим видом показать, что ему очень жаль. — У нас совсем скоро вступительный экзамен. Никаких домой еще часа полтора!.. Да, мы решили, что впереди праздники, на которых будет совсем не до истории, а потому сегодня будем сидеть в школе до победного конца. Но я была уверена, что Гарри во время нашей поездки, как и в мой День рождения, в самые неожиданные моменты будет спрашивать у меня вещи, связанные с историей. Так, например, в Швейцарии я один раз сидела в туалете, всецело сконцентрировавшись на процессе, когда в дверь постучали. — Что? — недовольно крикнула я. — Дата начала континентальной блокады Англии Францией, у тебя пятнадцать секунд! — был мне ответ. И так было каждый чертов раз. — Эх, трудяги, — расстроено протянула мисс Скотт, но все же ушла. Я одарила Гарри саркастичной улыбкой, а он тут же сказал: — Замолчи.