96 часов твоего подчинения.

Человеческая жизнь – быстротечная река. Её путь лишь на первый взгляд примитивен, но если чуть проследить за ручьем, что огибает сотни камней на своем пути, то вскоре он станет устьем и впадает в другое, более объемное водное пространство. И в тот момент жизнь только начнется, только тогда человек с головой окунется в то, к чему стремился, переживая жизнь узкого ручейка. Все это происходит внезапно и буквально незаметно, человек живет-живет и бац… Огромное «водное» пространство. Или не совсем объемное, а всего лишь небольшая хорошо обставленная спальная комната. Но не будем называть этот переломный момент в жизни Норы тем самым «устьем». Она только в пути, но уже очень, очень близко. И больше в её голову не лезут мысли о неправильности и ненормальности происходящего, всего три дня, но разум так ясен и чист. Ей нравится эта игра. Нравились мурашки по коже, вызванные нестерпимым желанием хоть как-то научиться контролировать время в этом месте, хоть как-то понять и узнать когда же к ней придут. Нравится дрожь в коленках и неописуемое чувство глухоты из-за бешеного стука сердца. Нравится всхлипывать и выгибаться в просящем жесте, стонать в сливовые губы самой ужасной и одновременно потрясающей женщины на свете. Кричать. Умолять. Шептать. И падать. Каждый раз падать к чужим ногам. Это был самый настоящий мазохизм, страшнейшее желание быть подчиненной, при этом оказывая сопротивление что есть силы, постоянно получать увечья и тащиться от этой боли как чокнутый, как отсталый наркоман с зажатым в руках последним свертком годной дури. Это был четвертый день заключения Норы, и ей хватило меньше 96 часов, чтобы пасть. Пасть так глубоко и низко, чтобы сейчас стоять в центре той самой комнаты в красном шелковом платье с тонкими лямками и V-образным вырезом на груди, которое так сексуально прилегает к полностью обнаженному молодому телу. Стоять и любоваться своим отражением в зеркале напротив, приглаживать непослушные слегка вьющиеся светлые кудри и постоянно кидать нетерпеливый взгляд ореховых глаз на дверь, в которую вот-вот должны были постучать. Долгожданный звук достиг девичьих ушек, но ей не нужно было давать разрешения на вход, ведь один из близнецов стучал чисто ради формальности, удерживая второго, яро рвущегося вперед к широко улыбающейся Норе. Девушка встретила парней непривычно радостно, с легким румянцем на щеках. И не скажешь по ней, что всего день назад именно она дрожала от одного только взгляда голубых глаз в свою сторону. Марк не верил в такое быстрое изменение и не скрывал подозрительного взгляда, но его брат, не смотря на свой скептичный и вечно хмурый вид, расплывался в легкой ухмылке, прекрасно понимая, в чем дело. Кассандра знала свою работу лучше всех, и можно было только гадать, насколько убедительна эта женщина была прошлой ночью. Парень не сдержался и легко коснулся руки девушки, которой она неловко заправляла непослушную прядь за ухо. Пухловатые мужские губы оставляют на изящной ладони невесомый поцелуй, еще больше вгоняя блондинку в краску. А по левую сторону от этого действия закатывал глаза и скрипел зубами Марк, борясь с желанием схватить брата за руку и потащить отсюда прочь. Кажется, они поменялись местами, и теперь от Норы был без ума второй брат, в то время как первый не скрывал своей детской обиды и совсем не братской ревности. -Ну все-все. Нас ждет госпожа, шевелимся. – Марк старался выглядеть как всегда беззаботно, но даже в этом торопливом жесте и взмахе руками Куро и Нора заметили нервозность. Девушка только загадочно улыбнулась, делая вид, что ничего не поняла, во всяком случаи она была точно уверена в одном - её интересовала только госпожа Кассандра. Комнату они покинули под тихий смех уже на совершенно постороннюю тему, не имеющую смысла, главным болтуном в которой выступал как обычно Марк.

***

Кассандра уже ждала их. В месте, сильно отличающемся от того, где обитала последние три дня Нора. Тут царила совсем иная атмосфера, и дышалось даже как-то иначе. Входишь и сразу определяешь хозяина этих владений - черноволосая госпожа со сливовыми губами. Но в глаза далеко не сразу бросаются изящная кованая мебель, золотые и черные цвета тканей и темный матовый тон стен. Все это, без сомнений, красиво и, возможно, даже можно отнести к произведению искусства, так уж хорош был вкус хозяйки покоев, но только она сама, только Кассандра была в этот момент главным привлечением внимания. Произведением искусства. Только её фигура, которую идеально подчеркивал черный кожаный боди костюм с железными заклепками. Норе еще ни разу не доводилось видеть госпожу такой… Почти полностью обнаженное тело, соблазнительные изгибы и блеск атласной кожи. Длинную шею прикрывал ошейник, являющийся частью кожаного комбинезона, а тонкие, но очень крепкие ремни боди обхватывали тело, приподымая упругую грудь и заставляя выровняться в спине, и все эти ощущения от тесного контакта с тематическим предметом одежды заставляли сжиматься розовые соски до формы небольших бусинок и невольно качать бедрами. У блондинки перехватило дыхание от увиденной картины. Кассандра поприветствовала её довольной лисьей ухмылкой и слишком расслаблено для их ситуации облокотилась об шкаф у кровати, вытягивая руку в перед, словно приглашая свою леди на танец. Танец, который она запомнит на всю жизнь. Норе достаточно было и взгляда серебреных глаз, чтобы уже упасть ниц. Но нет, еще слишком рано. В этот раз все будет иначе. Они припадают к губам друг друга, сплетают языки и пальцы, трутся носами о шеи друг друга и шепчут что-то невразумительное. Минутная слабость, секундное помутнение Кассандры и мольба Норы об этой скрытой где-то глубоко внутри её госпожи нежности. Всего на мгновение. Бордовой лужей по паркету расплывается слетевшее с хрупких девичьих плеч платье. Нора уже и позабыла, какого это - носить нормальную одежду, да и привыкать снова не собиралась. Не хочется. Её шею сжимают крепкие женские пальцы, слегка надавливают и притягивают ближе, чтобы оставить на розоватых губах поцелуй-укус. Оттянуть нижнюю губу и протолкнуться языком глубоко в ротик, грубо лаская полость, а затем чуть прикусить язычок и вытащить его наружу, чтобы взять кончик в плен губ и не отпускать, наслаждаясь, как Нора буквально задыхается от этих действий и чужих пальцев на сонной артерии. Но Кассандра не прекращает, лишь подымает глаза и смотрит куда-то вверх, за плечо своей прекрасной рабыни и одобрительно хмыкает. Блондинку обнимают сзади, ласкают неспешно плечи и целуют в ключицу, отвлекая от момента, когда на её запястьях еще одни мужские руки зафиксируют нечто вроде кожаных широких браслетов, а грудь стягивают снизу и сверху, создавая ромбовидные переплетения толстой прочной веревкой. Девушке раньше не доводилось с таким сталкиваться, но именно поэтому интерес разгорелся еще больше. Она поворачивает голову, чтобы увидеть одного из близнецов, что заключил её в эту новую для Норы «игрушку», но только синие бесята в глазах Марка попадают в её поле зрения, как она тут же оказывается опрокинутой на кровать. Удивленный вдох и широко раскрытые глаза, но опомниться ей не позволяют. Ноги девушки приподымают, и уже сама Кассандра фиксирует такие же браслеты на лодыжках блондинки. Непонятно куда исчезнувший на несколько минут Куро появляется по левую руку от брюнетки и немым жестом предлагает ей завершить начатое, держа в руках крепкие цепи. Именно их и крепит Кассандра на небольшие D-образные кольца на кожаных браслетах, а в следующее мгновение Нору подымаю на руки парни, пока госпожа ловко подвешивает её за верхние точки на потолке. Все мышцы блондинки резко напрягаются, она не может не чувствовать как под весом собственного тела конечности начинают болеть, особенно в местах, где кожу крепко сжали бондажные каффы. Нора выгибается, не может привыкнуть, ей страшно вот так болтаться в воздухе с мыслью в голове, что вот-вот она может упасть, и под ней не окажется мягких матрасов и рук Кассандры, а будет что-то уже совершенно другое… Что-то, что багровыми пятнами по светлой коже сдерёт её самый страшный грех. И вырвет сладкий стон из её горла, заставит шептать самые грязные слова, на который только способен её раскрепощенный мозг. И все это сбывается, только без падения. Удар хлыста приходится по ягодице, быстро и со всей силы, так что на коже остается фиолетово-красная длинная полоса. У Норы в голове взрываются салюты, она путается в цепях и не может удержать равновесия, чтобы зависнуть в горизонтальном положении. Постоянно срывается и болтается как сломанная кукла на ниточках, что совсем не нравится Кассандре. Еще один удар, за ним следует еще череда, госпожа решила устроить своей куколке хорошую порку за не способность выполнять её желания. Блондинка хрипит, кусает губы и из-за всех сил подтягивается, чтобы принять желаемое Кассандрой положение, но понимает, что слишком слаба физически для того, чтобы долго держать тело в таком состоянии. А от неё требуют. И это самый настоящий Садизм. Это Пытка. Это Унижение. Голова кружится от ударов, Нора кричит и стонет одновременно, она уже не думает, не переживает о положении своего тела, только шепчет имя самой ужасной женщины в её жизни и тяжело выдыхает. Светлые мокрые от пота локоны прилипают к лицу, не позволяя ничего видеть. -Пожалуйста… арх. Прошу. – Еле слышит Кассандра мольбы своей игрушки и довольно смеется. Она приподымает лицо девушки и с особой бережностью убирает прилипшие к лицу волосы. Обводит большим пальцем истерзанные самой Норой губы и срывает с них еще один стон, когда вторая рука оказывается на шеи с давно понятными всеми целями. Легкий поцелуй, словно единственный пряник. И сотни, тысячи кнутов. Но блондинка не против, ей, похоже, это только и надо. Однако Кассандра не была бы собой, не начни она издеваться и дразнить свою игрушку в лучших традициях. На кровати оказываются Марк и Куро. Полностью раздетые, разгоряченные, они трутся своими телами об брюнетку, на удивление позволяющая своим «питомцам» такое удовольствие. Разрешает прикасаться к своей коже и оставлять легкие дорожки поцелует от ключиц до груди, утыкаться носом в шейку и вдыхать столь приятный и любимый запах самой главной и единственной женщины в их жизни. Женщины, которая открыла им глаза, показав, чего на самом деле желает их душа и тело. Чего действительно хотят Они. Марк тянется за поцелуем, прижимает Кассандру спиной к себе и урчит как котенок, когда ему позволяют заключить сливовые губы в чувственный поцелуй. А впереди слышится рык, голубые глаза зло буравят позволяющего себе слишком много брата. Да как он посмел. Госпожа хохочет, резко отталкивает парня от себя и падает в объятия к другому, прикасается к его щеке и проводит пальцами по острым скулам. Куро тяжело выдыхает и склоняется над ней, обхватывает руками талию женщины и как преданный пес трется об её руку, целует пальцы и тихо извиняется. Это все так забавно. Так… мило. Кассандра не может сдержать улыбки, наблюдая, как два брата сражаются то ли за свою госпожу, то ли за друг друга. И только Кассандра знает, в чем на самом деле дело, когда Марку и Куро остается только догадываться и действовать чисто инстинктивно. Ублажать и целовать свою госпожу, но постоянно искать родные глаза и пытаться совершенно случайно соприкоснуться пальцами. А Нора все висела, уже изрядно замучившаяся и уставшая, конечности оттекли и начинали неметь, но вместе с этим внутри девушки бушевали эмоции, ярко игравшие на её лице, полном недовольства, ревности и мольбы. Ей хотелось, чтобы Кассандра уделила внимание Ей, чтобы, наконец, предоставила этих двоих самих себе, и помогла Норе, самой нуждавшейся, утолить голод внутри и избавить от естественной влажности между ног. То ли Кассандре надоело быть третьей лишней между двумя парнями, то ли они сами поняли, что их любовный треугольник лишь временная показуха. Женщина легко и быстро выскальзывает из объятий Куро и Марка, давая возможность первому брату навалиться на ревнивого парня. Они скользят по простыням вниз и уже через пару секунд под хохот Кассандры братья падают на пол, не разрывая объятий. Куро мертвой хваткой вцепился в мужские плечи и все пытался разлепить плотно сжатые губы своими, и когда Марк сдался, они оба уже не беспокоились ни о деревянном холодном покрытии под их телами, ни о Кассандре, оставшейся на кровати с зависшей в воздухе не по своей воле Норе. -Моя малышка успела заскучать? – Протягивая гласные, Кассандра встала на ноги и выровнялась во весь рост, притягивая Нору к себе и обхватывая пальчиками её подбородок. Блондинка только зашевелила губами, как выкинутая на сушу рыба, но звук все же вырвался из её рта, напоминающий умоляющий писк. Госпожа помогает Норе принять вертикальное положение в воздухе, и обещает, что если та продержится так еще чуть-чуть, то останется очень довольна. Ничего из разряда “это скоро закончится” или “ и больше такого не повторится”. Они обе понимают, что еще не раз придут сюда, и каждый раз им все меньше будет хотеться, чтобы это когда-нибудь закончилось. Нора слушается, потому что у неё нет выбора, но есть сильное желание получить больше ласки и еще больше новых ощущений. Кассандра тянет край веревки, которая обхватывала верхнюю часть тела Норы и заканчивалась на шее петлей. Тянет так, чтобы сдавить кожу, оставить яркие следы и лишить возможности нормально дышать. Убирает свободной рукой закрывшие обзор на лицо светлые волосы, крепко сжав пряди и больно потянув их за спину. Нора выгибается, чувствуя, как её шею буквально ломают, стискивают сильные пальцы и не позволяют сделать и малейший вдох. А губы снова берут в плен, лишая воздуха окончательно. И взрываются сотни ярких багрово-желтых бабочек, и тают на черном фоне, поглотившем свет ламп и властный образ её черноволосой госпожи.

***

- Как думаешь, она та кто нужен? – Тихий шепот растворяется в полутьме комнаты, но адресат его услышал. - А похоже что нет? – Спустя длинную паузу, зевая, отвечает так же тихо второй голос. - Но… не знаю даже. - Забудь. Кассандра еще ни разу не ошибалась. Это ты знаешь. – В темноте не было видно, как парень усмехнулся. - Знаю. Она не ошиблась в тебе. В Нас. Скрип и шуршание окончательно разрезают тишину, портя всю атмосферу. Марк пытается поменять положение и, пользуясь кромешной темнотой, быстро слюнявит щеку брата, целуя, за что и получает хорошего подзатыльника. -Не делай так. – Грубо отрезает близнец, отталкивая непутевого парня. А Марк только тихо посмеивается, закрываясь руками от ударов пяткой горячо любимого брата, и путается ногами в мягком пододеяльнике. Их ленивый бой лежа длился от силы минут пять, пока Куро резко не остановился и не притянул все еще махающего руками Марка за запястье вплотную к себе. Накрыл их обоих одеялом с головой и быстро заткнул попытавшегося что-то сказать парня требовательным поцелуем.