Встречи

Хрустальные люстры сверкали, разбрасывая осколки золотого света по комнате, а приторно-идеальная музыка позволяла элегантно одетым завсегдатаям вечеринок вести разговоры, перемещаясь вокруг. Обслуга плавно скользила сквозь толпу с серебряными подносами, полными различных канапе и бокалов шампанского, будучи одновременно незаметными. Утонченные женщины и мужчины, одетые в шелка и драгоценности, смешались и скучно болтали, ведя банальные разговоры о праздных богатствах. Трис схватила бокал шампанского с подноса у мимо проходящего парня и сделала глоток, окидывая комнату с легким чувством пренебрежения. Она абсолютно ненавидела подобные вещи. Однако родители хотели, чтобы она была здесь, поэтому она пришла. Как финансовому директору «Международных поездок Прайор-Итон», одной из крупнейших туристических и круизных компаний в мире, Эндрю Прайору нужно было определенное количество публичных появлений своих детей. Калеб был в прошлый раз, что так злорадно напомнил ей, и Трис пришлось нехотя покинуть Чикаго, чтобы посетить ежегодное осеннее празднество за пределами Канн. Трис сухо улыбнулась своей матери, когда та подошла к ней плавной походкой и задела руку дочери. — Постарайся не выглядеть такой раздраженной, Беатрис, — в шутку дразнила Натали. Трис вздохнула. — Прости, мам, просто… — Я знаю, ты ненавидишь такого рода вещи. Ненавидишь щеголять в комнате, полной скучных дебютанток, которых не интересует ничего, кроме шоппинга. Ненавидишь однообразие еды, разговоров и шампанского. Ничего нового здесь не происходит, и ты готова выпрыгнуть из собственной кожи спустя нескольких минут. Ты здесь только потому, что с этих приемов действительно жертвуют много денег на благотворительность, и они — хорошая реклама для бизнеса отца. Я ничего не пропустила? — в зеленых глазах Натали плясало веселье, когда она смотрела на дочь, моргая в притворной невинности. Трис изо всех сил пыталась сохранить невозмутимость. — Ты забыла нескончаемое чувство скуки. — Трагедия! Как я могла забыть? Трис покачала головой в притворном огорчении. — Мама, когда же ты узнаешь меня? Натали рассмеялась глубоким и пронзительным смехом. Она слегка чмокнула Трис в щеку. — Прости, дорогая. Просто постарайся смириться ненадолго, а потом сможешь сбежать, —подмигнув, Натали обошла дочь. Отпивая шампанское, Трис молча пообещала себе, что сделает пару кругов для своих мамы и папы. Она улыбнулась и поприветствовала друзей ее родителей, когда шла по комнате; ее взгляд выискивал кого-нибудь, с кем можно было бы потолковать. Пройдя впустую, она решила незаметно выйти к саду на крыше отеля, чтобы отдохнуть и погрузиться в соленый морской воздух, когда она услышала свое имя. Она подняла глаза и подавила стон, когда увидела Молли Этвуд-Хэйес, направляющуюся в ее сторону. — Трис, дорогая! — Привет, Молли, — Трис обменялась двумя воздушными поцелуями с высокой брюнеткой. Она и Молли учились в одной и той же частной школе, когда семья Трис жила в Швейцарии. Школа была привилегированной, только для детей дипломатов, международных чиновников и очень богатых людей. Трис и ее брат-близнец окончили первые два курса, в то время как их отец создал филиал своей компании в Женеве. Молли отступила назад и рассматривала Трис. — Дорогая, ты выглядишь потрясающе! — Трис не упустила нотку зависти в ее голосе. — Какое чудесное платье, — бледное, кремово-розовое платье-футляр из шифона перетекало в кокетливую юбку, останавливаясь чуть ниже середины бедра. Болтающиеся опалы в ее ушах были окружены крохотными бриллиантами и были ее единственными украшениями, кроме тонких серебряных часов на запястье. Это был простой наряд, но элегантный, и только за это Молли хотела стащить его. Вместо этого, она была вынуждена на протяжении всего вечера заботиться о том, чтобы не ослабить молнию на темно-синей юбке, которая стягивала бедра. — Как же давно мы не виделись, — продолжала Молли. — Где ты пряталась? — О, то тут, то там, — заявила Трис целенаправленно расплывчато. Она проводит время в семейном поместье в пригороде Чикаго, работая над романом, о котором вряд ли кто знает, что она пишет его. — Как насчет тебя? — Ох, просто отлично. Питер и я, кажется, путешествуем почти нон-стоп, — она издала легкий смешок. — Ты знаешь, как это бывает, когда ты замужем за кем-то, кто постоянно востребован. Трис старалась не закатывать глаза. Ей не хотелось признавать, что она недолго встречалась с Питером Хэйезом после школы, но Молли все еще воспринимала это как предмет гордости — что он женился на ней, а не на Трис. Трис хотела сказать ей, что она была не более чем выгодой для Питера. Он был красив, с песочно-каштановыми волосами и светло-зелеными глазами, но, к сожалению, также знал это. Он играл в полупрофессиональный теннис за несколько лет до приема на работу в корпорацию отца, занимающуюся спортивными товарами, поэтому у него никогда не хватало денег. Молли Этвуд, дочь посла США в Швейцарии, была идеальной партией, как в отношении денег, так и статуса, таким образом Питер был ловко представлен ей в качестве жениха. Обе, Трис и Молли, знали, что у него были романы на стороне, но, как и обычно в этом мире, благоразумие и финансы перевешивают такие вещи как преданность и верность. Это была еще одна причина, по которой Трис как можно больше времени проводила в мире своего творчества. Взгляд Трис коротко пробежался по комнате, еще раз сканируя ее в поисках кого-то, пока она делала все, чтобы блокировать искусственно веселый голос Молли, рассказывающий о их яхте и «времени побега». — Ой, смотри, это же изумительный Тобиас Итон, — пробормотала ей Молли. Трис снова обратила внимание на свою спутницу, отчаянно пытаясь удержать самообладание. — О, он тоже здесь? — спросила она, надеясь, что голос прозвучал беззаботно. Молли рассмеялась. — Ну, это ожидаемо! Его отец все еще партнер твоего отца, не так ли? Трис посмотрела на Молли и кивнула. Там был он, его темные волосы отливали золотом, вероятно, из-за проведенных часов на солнце, в кремовой рубашке с расстегнутым воротом. С такого расстояния едва можно было сказать, что его глаза были темного, таинственно оттенка синего, что Трис всегда ассоциировала с безумной страстью и восхитительным грехом. — Да, — буркнула Трис Молли, слегка нахмурившись, когда увидела, что Майра Пикингтон уютно устроилась около него. Изящная блондинка улыбалась ему, когда они общались с его родителями. Трис почувствовала узел, образующийся в желудке. У Итонов был похожий брак, как у Молли и Питера; они жили практически отдельными жизнями: Эвелин проводила основную часть своего времени в Ницце, в то время как Маркус в основном был в Нью-Йорке и Лондоне. Сам Тобиас много путешествовал, казалось, наслаждаясь свободой после его пребывания в Британском флоте. Только Трис знала, что это был «фасад» — на самом деле Тобиас проводил большую часть времени за организацией миссии по оказанию помощи в качестве волонтера организации по правам человека и по делам беженцев. Трис знала, что его родители хотели видеть его остепенившимся и играющим роль идеального сына на публике, готового занять место отца в семейном бизнесе. Майра была идеальным выбором на роль его жены. Трис подавила вздох и обратила внимание на Молли. — Тобиас и я, кажется, сталкиваемся друг с другом, когда наши родители устраивают такие вечера, — добавила она, натянув фальшивую улыбку. Молли никогда не распознает этого. — Мы редко находимся в разных кругах, — Трис поместила свой пустой фужер на поднос. — Прошу меня извинить, дорогая. Мне нужно отойти в дамскую комнату, — она взмолилась, чтобы Молли не захотела сопровождать ее. Но вскоре она поняла, что ей не придется беспокоиться об этом, когда Молли заметила Питера, разговаривающего с рыжей девушкой в зеленом платье с блестками. — Конечно, милая, — растерянно сказала Молли. — Ты должна присоединиться к нам за ужином на яхте, — она послала Трис воздушный поцелуй, пробираясь сквозь толпу к мужу. Трис не могла сдержать ухмылки, но в итоге она немного сочувствовала Молли. Трис никак не смогла бы вытерпеть такого поведения в отношениях, вероятно поэтому противилась любым попыткам со стороны друзей и семьи свести ее с завидным женихом. Сегодняшнее мероприятие было перебором, и разочарование Трис было ощутимым. Трис пробралась к проходу, но вместо того, чтобы повернуть налево в сторону ванных комнат, она повернула направо, направляясь к лестнице, ведущей на крышу. Она не заметила, что Тобиас следил, как она уходила.

***

Трис вышла на соленый средиземноморский воздух. Ночной воздух был туманным и слегка прохладным, но Трис не возражала. Она все еще могла слышать слабые звуки музыки, но отошла на расстояние, позволявшее ей слышать, как волны разбиваются вдоль скал. «Французская Ривьера» была одним из ее любимых мест, и компания выбрала отель для своего бала, стоящий на краю скалы с видом на море. Вид был потрясающий и днем, но Трис предпочитала таинственность и загадочность ночи. Она прислонилась к краю балкона, закрывая глаза, и впервые в этот вечер почувствовала себя спокойно. — Я не знаю, как ты можешь так наклоняться над обрывами. Губы Трис искривились в улыбке. Она открыла глаза и медленно обернулась, прислоняясь к перилам. — Тебе понравится, если ты попробуешь, — дразнила она. Она надеялась, что он видел ее, что он найдет ее, и вот он здесь. Он стоял непринужденно, держа руки в карманах светло-серых брюк; на его плечи был накинут пиджак. Она видела раньше, что он не носил галстук; его рубашка была расстегнута у горла. Он ухмыльнулся, его глаза нагло скользили по ее фигуре. Даже с расстояния между ними Трис чувствовала магнитное притяжение, которое он, казалось, источал, привлекая ее к нему. Она сопротивлялась притяжению в мгновение, когда он усмехнулся. — Сомневаюсь, — сказал он. — Итак, почему ты не подошла поздороваться? Слегка насупившись, она протянула: — Ты, кажется, был занят. Он подкрался к ней, останавливаясь в паре дюймов. Он опустил голову так, что его губы практически касались ее. — Ты знаешь больше, — произнес он тихо; его темные глаза были глубокого синего цвета, как вода за ее спиной. — Ты знаешь — я пришел только ради тебя. Трис положила ладони на его грудь, чувствуя силу и тепло его тела. Она посмотрела в глаза, которые не могла выбросить из головы, когда они были врозь. — Докажи мне, — прошептала она. Тобиас обернул руки вокруг нее и притянул к себе, его полные губы опустились на ее, крепко захватив их. Трис открыла рот, чтобы позволить ему найти вход — их языки лениво дразнили друг друга. Тобиас разорвал поцелуй, пробегая губами по ее щеке, вниз по шее, затем обратно к уху. — Я скучал по тебе. Трис потянула его голову вниз к своей, целуя его с каждой унцией желания, которое она подавляла в течение нескольких недель, пока они были в разлуке. Она прижалась к его телу, ее руки обхватили его мускулистую спину под изящным пиджаком. Их губы расставались лишь для того, чтобы вдохнуть, прежде чем снова воссоединиться. Руки Тобиаса свободно бродили, наконец, схватив ее за бедра и потянув к нему. — Сейчас, — прорычал он. Трис подтолкнула его к гладкой мраморной скамье за его спиной, укрытой навесом. Тобиас снял пиджак, оставив его на скамье и не заботясь о дорогой ткани. Он присел и потянул Трис на себя верхом. Он провел руками по ее темно-русым волосам до плеч, руками обхватив ее лицо. — Я скучал по этому, Трис. Трис прижалась ближе, вызывая стон у обоих. — Я не могу перестать думать о тебе, — призналась она. Он ухмыльнулся в ответ, его руки скользнули по ее бедрам, пока не достигли кружевного белья. Он дразнил ее минуту, водя пальцем по влажным кружевам, а потом скользнул внутрь, лаская ее влажное тепло. Она охнула, закрыв глаза и позволив голове упасть назад. Тобиас наклонился, покусывая ее шею, и добавил еще один палец, массируя, лаская, погружаясь внутрь ее и забираясь глубже, чтобы она потеряла все самообладание. Он накрыл ее рот, глотая вздохи страсти. Было достаточно времени позже, чтобы пробовать ее, заставлять извиваться под ним часами — он хотел убедиться в этом — но сейчас его контроль был слишком слабым. Трис скатилась с него, ее глаза встретились с его, когда она забралась под свое платье, чтобы мокрые кружева соскользнули с ее ног. С легкой ухмылкой на губах она скинула туфли и многозначительно посмотрела на его промежность. Тобиас потянулся к штанам, но Трис оттолкнула его руки, расстегивая и стягивая все самостоятельно. Она вытащила его, поглаживая его напряженную длину и лишь усиливая его сумасшествие по ней. Желая взять больше, он потянулся к ней и притянул ее к себе. Он безошибочно приподнял ее, направляя ее бедра, чтобы она могла опуститься и принять его полностью. Они стонали вместе, чувствуя облегчение от того, что снова были единым целым. Трис обхватила его лицо ладонями, целуя глубоко, и начала двигаться, поднимая и опуская бедра над ним. Он обернул одну руку вокруг ее талии, другую запустил в ее волосы и поднимал бедра ей навстречу. Все в ней пьянит его, и Тобиас знал, что на этот раз он точно не собирался отпускать ее. Этих скрытых встреч было недостаточно; он нуждался в ней, любил ее слишком сильно, чтобы хотеть быть только с ней. Они играли в эту игру почти год: тихие прикосновения рук, тайные поцелуи в темных углах, украденные выходные в объятиях друг друга. Восторг от секрета давным-давно потерял свой блеск. Тобиас не хотел ничего больше, чем зажить нормальной жизнью с Трис Прайор. Он усилил захват и вошел в нее, срывая стон с ее губ, и притянул к себе снова, чтобы поцеловать. Тобиас толкал ее все ближе и ближе к краю, и Трис признала, что было нечто другое в этой близости. Тобиас прижимал ее намного ближе, целуя более страстно, чем обычно. Она задалась вопросом, было ли это ее воображением, было ли то чувство тоски, что она испытывала, лишь помутнением рассудка, но когда он шептал ее имя ей на ухо, Трис знала в своем сердце, что это не выдумка. Возможно, настало время дать конец их маленькой игре. Она ужесточила хватку на его плечах, продолжая насаживаться на него; теплые волны начали распространяться по всему ее телу. Только Тобиас мог заставить ее чувствовать это желание, эту красоту, эту страсть. И Трис поймала себя на том, что не хочет, чтобы этим чувствам пришел конец. — О Боже, Тобиас, — стонала она, пытаясь перехватить дыхание, когда он нашел особенно чувствительное место. — Здесь, да, прямо здесь. Тобиас двигался быстрее, его руки сжимали ее бедра все сильнее, когда он отчаянно старался убедиться, что она придет первой. Он провел губами вдоль ее шеи, его язык упивался вкусом ее кожи, пока он не достиг чувствительной выемки между шеей и плечом. Перемещая одну руку на верхнюю часть спины, он стал покусывать ее кожу, пока не почувствовал ее вдох, как задрожали ее бедра и внутренние мышцы сжались вокруг него. Она сжала его плечи так сильно, что было почти больно, но это была самая восхитительная боль, которой он никогда не испытывал. Теряя контроль, он тоже позволил себе прийти к завершению и вскоре парил вместе с ней; его сердце стучало так же быстро, как и ее. Тобиас уткнулся лицом в ее шею. — Я так больше не могу, Трис, — бормотал он в ее кожу. — Я слишком влюблен в тебя, — он поднял голову и перекинул ее волосы с плеча, заправив выбившиеся пряди за ухо. Он смотрел в ее неистовые серые глаза и улыбнулся, заметив бурлящие там эмоции. — Останься со мной. Сегодня. Завтра. Всегда. Трис обхватила его лицо руками, согреваясь преданностью, которую она увидела в его блестящих темно-синих глазах. Она знала, что он будет стремиться завоевать ее до конца, но хотела убедиться, что ее условия совершенно ясны. — Я хочу связать свою жизнь навсегда, Тобиас, — предупредила она. — Я не собираюсь изображать счастливый брак на публике, когда мы на самом деле будем проводить половину нашего времени на разных континентах. Он тихо засмеялся. — Я могу гарантировать, что этого не произойдет, — он притянул ее к себе для поцелуя. — Я слишком увлечен занятием любовью с тобой, — дразнил он. Трис усмехнулась. — Хочу, чтобы так все и продолжалось, — она соскользнула с него и встала на слегка подгибающихся ногах. Нагнувшись, она натянула еще влажные трусы, слегка поморщившись. Поход в ее комнату, чтобы освежиться был определенно не лишним. Опять же, она может уговорить Тобиаса отказаться от вечеринки и остаться с ней в ее комнате. Она выпрямилась и увидела, как он рассматривает ее с похотливой улыбкой. Покачав головой, она надела свои туфли. — Лучше засунь обратно. Мы должны идти. Тобиас кивнул, запихивая возбужденный орган обратно в штаны, а затем поднял влажный пиджак. — Я не могу надеть это снова туда, — произнес он со смехом. Трис скользнула руками вокруг его талии. — Ну что же, придется тебе остаться в моей комнате со мной. Я же не могу допустить, чтобы мой мужчина бегал неопрятный. Что скажут люди? — Хм, отсидеться в твоей комнате с тобой, — он коснулся ее губ своими. — Похоже на огромную жертву. — Я не останусь в долгу. — Нет сомнений! — сказал он и потянулся вниз, чтобы переплести их пальцы. — Мы должны, в конце концов, будем сказать нашим родителям, ты же знаешь. Она потянула его к лестнице, по которой решила, что будет проходить меньше людей, чтобы они могли пробраться в комнату незамеченными. Она не была готова делиться им, делиться их счастьем с кем-либо еще. — Да. Завтра. Он поднял их сцепленные пальцы к губам. — Завтра, — пообещал он.