***
— Твой отец самодовольный ублюдок, чувак, — заявил Зик Педрад, делая глоток холодного чая. Для «Нью-Йорк Джайентс» это был трудный конец, Зик и Тобиас были лучшими друзьями с тех пор, как им исполнилось девять лет, —они вместе учились в частной школе для мальчиков. В течение сезона Зик религиозно избегал алкоголя, не желая ничего, что могло бы испортить его игру. В знак солидарности его друзья обычно тоже не пили. Тобиас фыркнул. — Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, старик, — он сделал большой глоток своего чая и вздохнул. Он пришел сюда вскоре после того, как покинул кабинет отца, желая выплеснуть свое разочарование и гнев. Последние несколько минут он сидел, задумчиво глядя в свой стакан. Младший брат Зика, Юрайя, пожал плечами. — Все будет не так уж плохо, — возразил он. — Трис крутая. — «Трис»? — спросил Тобиас, приподняв бровь. — Да. Она ненавидит «Беатрис» — говорит, что это слишком старомодно. Тобиас пожал плечами. — По крайней мере, это уже кое-что, — он снова вздохнул. — Я должен был догадаться, что он что-то предпримет, но использование им благотворительности, чтобы заставить меня провести вечер с этой женщиной, просто бесит. Теперь я буду торчать с ней весь вечер. Юрайя закатил глаза. — Поверь мне, Тобиас, она, вероятно, ничуть не счастливее тебя. — И все же, — вмешался Зик, — ты должен признать, Юри, что все это довольно хреново. — Я и не говорю, что это не так. Я просто говорю, что нет никаких причин расстраиваться из-за этого. — Да ладно тебе, неужели ты хочешь провести весь вечер с какой-то девицей, которую даже не знаешь, только потому, что мать с отцом заставили тебя это сделать? — возразил Зик и повернулся к Тобиасу. — А когда ты вообще видел ее в последний раз? Тобиас на мгновение задумался. — Это было еще до того, как мы переехали в Англию. Мне было около шестнадцати, так что ей, наверное, было… двенадцать или тринадцать? — Она моя ровесница, — заметил Юрайя. — Не забывай, мы вместе учились в «Принстоне». — Ну ладно, тогда ей было четырнадцать. Юрайя наклонился вперед. — Именно это я и хочу сказать. Прошло почти пятнадцать лет с тех пор, как ты проводил с ней время. Она уже не ребенок. Она интересная, живая, умная, красивая женщина. — Ты ее друг, — заметил Тобиас. Прежде чем Юрайя успел возразить, в разговор вмешался Зик. — Ну, он не ошибается, — признал Зик. — Трис очень забавная, когда чувствует себя расслаблено. И… — он пошевелил бровями, — она очень горячая штучка. Разве не так, Юри? — Зик много лет подкалывал своего брата по поводу его склонности иметь больше друзей-женщин, чем мужчин, особенно красивых женщин. Юрайя бросил хмурый взгляд на своего брата. — Не будь таким придурком. — А я и не придурок! Слушай, если уж ему навязали женщину, то она должна быть хотя бы горячей. Юрайя повернулся к Тобиасу. — Как я уже сказал, Трис — удивительная женщина, и я уверен, что она тебе понравится. Просто… Просто будь обычным собой, а не мудаком. Тобиас поднял бровь. — Ты хочешь сказать, что я мудак? — спросил он. Его голос стал глубже, когда он впился взглядом в Юрайя. — Вот видишь, как сейчас. Именно об этом я и говорю. Ты словно военный и ведешь себя так, как будто люди — это вражеские бойцы или что-то в этом роде. Поверь мне, ее родители, вероятно, тоже на нее надавили, так что она будет в таком же бешенстве. Вы, ребята, на одной стороне, так что не вымещай на ней свое дерьмо, — Юрайя сделал большой глоток из своего стакана. Тобиас мог быть чертовски красноречивым, когда хотел, и Юрайя обычно не давил на него, но Трис была слишком важна для него, чтобы отпустить это. Зик и Тобиас обменялись взглядами. Веселье исчезло с лица Зика, и теперь он смотрел на Юрайя с чуть большим интересом. Тобиас тоже некоторое время изучал Юрайя, пытаясь придумать, что сказать дальше. — Послушай, Юри, — наконец неуверенно произнес он, — у тебя с ней что-то есть? Если так, я отойду и скажу отцу, что она с кем-то встречается. Я могу попытаться вытащить ее из этого, — Тобиас знал, что Юри был другом-с-привилегиями с лучшей подругой Трис, Кристиной, с которой он общался, даже когда они не спали вместе. Тобиас знал, что он также был близок с Трис, возможно даже больше, чем с Кристиной. Это в сочетании с его страстной защитой заставило Тобиаса задуматься, не было ли в дружбе Трис и Юрайя чего-то большего, чем казалось на первый взгляд. Юрайя выглядел удивленным. — Нет, все совсем не так, — настаивал он. — Мы просто друзья. Она мне как… сестра, — неуверенно закончил он. Это было не совсем правдой; Юрайя был слегка влюблен в нее в колледже, но Трис это не интересовало. Он подумывал о том, чтобы сделать ход после того, как она рассталась со своим парнем Робертом Блэком, а он — со своей девушкой Марлен, но к тому времени они уже были старшеклассниками, и между ними было слишком много общего. Тем не менее, Трис занимала особое место в сердце Юрайя, и он не хотел бы видеть, как Тобиас измывается над ней. Тобиас еще мгновение смотрел на Юрайя, не уверенный, что верит ему, но решил не обращать на это внимания. Если Трис была важна для Юрайя, то Тобиас решил вести себя наилучшим образом. — Ладно, я буду вести себя прилично, — пообещал он. Он снова потянулся за своим стаканом. — Черт возьми, ты, наверное, прав, и мы могли бы стать союзниками в этом деле. Было бы здорово, если бы хоть раз кто-то встал на мою сторону против моих родителей в одном из таких случаев. Зик поднял стакан вместе с Тобиасом. — Вот это другое дело! — затем он перевел взгляд на Юрайя. — Теперь ты счастлив? — Поцелуй меня в задницу, Зик, — Юрайя уже начал жалеть, что был так откровенен. Он знал, что Зик не оставит его в покое. — Эй, я не тот, кто ходит здесь весь в рыцарских доспехах. — Я просто присматриваю за другом. — Ага, другом, которого ты хотел бы трахнуть? — усмехнулся Зик. Он питал те же подозрения, что и Тобиас, относительно чувств Юрайя к Трис. — Знаешь, Зик, ты настоящий мудак, — выпилил Юрайя в ответ. — Только потому, что я умею быть джентльменом… — Что за хрень… Тобиас откинулся на спинку кресла, позволяя спорящим братьям успокоить его нервы. Педрады всегда были такими чертовски нормальными; их семейная динамика была лучом надежды для Тобиаса. Язвительный тон в общении его собственных родителей заставили его с глубоким скепсисом относиться к браку и отношениям, но Педрады — Хана и Джонатан — были лучшим примером нормальных, любовных связей, которые Тобиас когда-либо видел. Восторг, который они испытывали по отношению к своим сыновьям, передался и Тобиасу, сделав его почетным Педрадом. Их дом был тем, в который он ходил, когда его собственной семьи было предостаточно. Ласково улыбаясь братьям, которые теперь откровенно спорили о том, кто из них более благороден, Тобиас почувствовал, что успокаивается. Он мог бы пережить один ужин. Может быть, все будет не так уж и плохо.***
— Да ладно тебе, Трис. Пожалуйста! Трис глубоко вздохнула и посмотрела на своего брата-близнеца. — Калеб, у меня нет никакого желания оставаться здесь до конца! Достаточно плохо, что мне пришлось согласиться на то, чтобы Тобиас Итон сопровождал меня, — Трис презрительно усмехнулась слову «сопровождать». — Но теперь ты ждешь, что я займу твое место, буду раздавать прощальные подарки и слушать речи, чтобы ты мог уйти со своей невестой? Нет, ни за что. Калеб притянул Трис поближе, чтобы его не подслушали. Люди уже начали входить в бальный зал и пробираться к своим столикам. — Кара здесь! — прошипел он. — Конечно, она здесь! Ее только что назначили помощником директора по онлайн-операциям, — Трис закатила глаза на своего брата. — Я знаю, знаю, но я не хочу, чтобы она видела, как мы со Сьюзен делаем все эти приветствия и прощания, — зеленые глаза Калеба, глаза их матери, были полны мольбы. — Да ладно тебе, Трис. Если не для меня, то сделай это для нее. Кара — твоя подруга. Я не хочу причинять ей боль больше, чем уже причинил. Трис тяжело вздохнула. — Прошел уже почти год, Калеб. Она уже пережила это, — но все же взгляд Трис скользнул к блондинке, которая в данный момент болтала с Гасом, директором онлайн-отдела «Прайор-Итон». — Но ты прав, я не хочу, чтобы она страдала, — Трис сердито посмотрела на брата. — Я все еще злюсь на тебя за то, что ты сделал с ней. Калеб слегка ссутулил плечи. — Да, я знаю, — может быть, он и не часто признавался в этом, но неодобрение сестры-близнеца действительно беспокоило его. Скрестив руки на груди, Трис посмотрела на брата. Это было не идеальное место — в бальном зале толпились люди, так что вполне возможно, что их подслушают, — но Трис впервые почувствовала, что может получить от своего брата прямые ответы. Она потянула его в относительно тихий угол бального зала и понизила голос. — Так зачем же ты это сделал? Почему ты просто так сбежал? Кара была сбита с толку… мама и папа были задеты. Это был чертов бардак, а ты просто ушел. — Я просто… я просто не знал, как сказать всем, что хочу вернуться к исследованиям, — Калеб пожал плечами. — Когда я закончил медицинскую школу, мама и папа были так взволнованы моим вступлением в штат корабельных врачей, что я просто согласился. Когда я встретил Кару, я думал, что все будет хорошо, — беспомощно махнув рукой, Калеб пожал плечами. — А потом мне позвонил Гарольд, и я просто не мог сказать «нет», — Гарольд был бывшим профессором Калеба, а теперь работает в университете Торонто. У него был прорыв в лечении рака, основанный на исследованиях, с которыми Калеб помогал ему в студенческие годы. Без всякого предупреждения Калеб согласился работать в медицинской исследовательской группе Гарольда и переехал в Торонто. Он не только сообщил родителям, что уходит из «Прайор-Итон», но и порвал с Карой… по телефону. — Да, но ты не должен был так бросать Кару! — сказала Трис, сузив глаза. — Мы с ней дружим еще с колледжа. Ты знаешь, как мне неловко было с ней? С Уиллом? — у Трис была дружная компания друзей, и то, что один из них встречался с ее братом, сделало ее жизнь лучше, чем она мечтала. Уилл, брат Кары, был не только другом Трис, но и временным бойфрендом ее лучшей подруги. — Я не знал, как сказать ей, чего я хочу. Я знал, что это будет неловко, поэтому решил, что для всех нас будет легче, если я разорву как можно больше связей с «Прайор-Итон», — Калеб посмотрел сестре прямо в глаза, чего не делал уже несколько месяцев. — Я вовсе не горжусь собой. Это был дерьмовый шаг с моей стороны. — Да, так оно и было. А потом ты просто живешь дальше со Сьюзен Блэк, как будто ничего не случилось, — Трис покачала головой. — Это только усугубило ситуацию. Калеб провел рукой по своим песочно-русым волосам. — Я знал, что все испортил. Но ты же знаешь, каким может быть отец. Каждый раз, когда я пытался поговорить с ним, чтобы помочь ему понять, он просто упорно повторял, сколько дополнительной работы им пришлось сделать, чтобы я занял свое место. Я просто… я чувствовал себя таким виноватым. Поэтому, когда мама спросила, я почувствовал себя обязанным пойти на свидание со Сьюзен в тот первый раз. Я не ожидал, что все будет происходить именно так. Трис молчала, обдумывая слова своего близнеца. Она посмотрела на него снизу вверх, и между ними прошла целая жизнь, полная общих переживаний. Они оба изо всех сил старались быть идеальными детьми, которых, по их мнению, заслуживали их родители, но между тем, что они хотели, и тем, что мать и отец хотели для них, всегда существовала какая-то пропасть. Калеб ненавидел конфронтацию, и необходимость сказать родителям, что он уходит от их мечты, была для него равносильна пытке. Оглядываясь назад, Трис понимала, почему ее брат все делал именно так. — Думаю, я могу понять, почему ты встречался со Сьюзен, — неохотно сказала она. Волна надежды пронзила Калеба. Он ненавидел дистанцию, которую создал с Трис, и если это был его единственный шанс преодолеть ее, то он с радостью обнажил бы свою душу. — Они были так счастливы, когда мы продолжали встречаться, давая понять, что хотят видеть меня и Сьюзен вместе. Она такая милая и покладистая, и Блэк тоже хотели этого, особенно после того, как вы с Робертом разошлись. Просто нам казалось, что так будет проще. Она вздохнула и сурово посмотрела на брата. Она уже знала, что согласится помочь ему, и не только потому, что Кара была ее другом, но и потому, что могла понять чувства Калеба. — Если я это сделаю, то только ради Кары, а не ради тебя. Хоть я и понимаю, но все равно злюсь на тебя и буду злиться еще какое-то время. — Я люблю тебя, Трис. И я надеюсь, что ты в конце концов простишь меня. — Я знаю, — пробормотала она, — и папа может быть… убедительным… когда ему что-то нужно. Почувствовав себя на тысячу фунтов легче, Калеб обнял Трис. — Я не такой сильный, как ты, маленькая сестренка, — поддразнил он ее. Трис была на пять минут младше его, и он никогда не давал ей забыть об этом. — Как тебе удалось удержать папу на расстоянии? Тебе не пришлось официально вступать в компанию. — Не думай, что это было легко, — предупредила она. Трис удалось сохранить свое участие в «Прайор-Итон» ограниченным неполной занятостью в их рекламном отделе, чтобы она могла сосредоточиться на своей работе, которую ее семья все еще не понимала. Не понимала, почему она вообще воспринимает ее всерьез. — Но посмотри на меня сейчас. Я позволила им уговорить себя прийти сегодня вечером и взять Тобиаса в качестве моего спутника, не меньше, — Трис пропустила несколько последних мероприятий в честь Дня Благодарения сотрудников: сначала из-за учебы в колледже, потом из-за окончания магистратуры, а в прошлом году из-за болезни. — Вообще-то он хороший парень, — защищал его Калеб. — Я знаю, что вы, ребята, не проводили много времени вместе в последние несколько лет, но я знаю его, и думаю, что он тебе понравится. Трис фыркнула. — Едва ли. Этот человек бродит по всему миру, делая бог знает что, а потом время от времени появляется в журнале с какой-нибудь изящной моделью. Да, это мой тип парней. — Он служил в армии, — заметил Калеб. — А потом поступил в Лондонскую школу экономики. Закатив глаза, Трис парировала: — И провел последние пару лет, развлекаясь с моделями. Калеб сделал паузу. Он знал, что Тобиас совсем не тот, за кого его принимала Трис. Перед тем как уехать из «Прайор-Итон» в медицинскую школу, Тобиас спросил Калеба, не знает ли он кого-нибудь в «Докторах без границ». Тобиас хотел установить связь с ними и, тогда еще молодой, благотворительной организацией. Калеб был посредником при знакомстве, когда они встретились за ланчем с одним из одноклассников Калеба по медицинской школе, и его поразило то, насколько детальными являлись планы Тобиаса. Именно тогда Калеб понял, что именно Тобиас был истинной движущей силой, стоявшей за «Руками помощи»; в Тобиасе было гораздо больше, чем видели люди. — Это была всего лишь пара моделей, Трис. Они с Лорен Сигрэм встречались примерно за два года до того, как она вышла замуж. Трис стряхнула руку брата со своих плеч и заправила прядь волос обратно в скрученный шиньон на затылке. — Без разницы. Это всего лишь несколько часов, — размышляла она. — Все должно быть не так уж плохо, — расправив плечи, она изобразила на лице профессиональную улыбку. — Ладно, давай сделаем это, — она взяла брата под руку и повела его по бальному залу. Сотрудники кейтеринговой компании суетились вокруг, нанося последние штрихи на столы. Различные руководители компании «Прайор-Итон» уже разбрелись по комнате, разговаривая друг с другом и ожидая прибытия почетных сотрудников. Калеб повел Трис в заднюю часть бального зала, где стояли мужчина и женщина, очевидно, что-то глубоко обсуждая. Трис узнала Джоанну Рейес, вице-президента благотворительной организации «Прайор-Итон». Мужчина стоял к ним спиной, но Трис видела, что он высокий и широкоплечий, с волнистыми темными волосами. Когда они подошли ближе, Калеб крикнул: — Привет, Тобиас! — и мужчина тут же обернулся. Твою. Мать. Это было все, что Трис могла сделать, чтобы удержать свою челюсть от падения. Прошло почти пятнадцать лет с тех пор, как она видела Тобиаса Итона в последний раз, и она была потрясена. Этот мужчина был просто великолепен. Он щеголял аккуратно подстриженной бородкой, и Трис никогда не думала, что это может выглядеть так чертовски хорошо на мужчине. Подходящая черная рубашка и тонкий галстук под его черным пиджаком были достаточно хорошо подогнаны, чтобы Трис могла разглядеть мышцы, скрытые под тонкой тканью. Она знала, что он привлекателен, но не представляла, насколько сильный удар он может нанести. Все в этом человеке излучало мужскую красоту и силу. Его почти темно-синие глаза поймали ее взгляд, и Трис почувствовала, как по всему ее телу пробежала электрическая искра. Эти глаза были завораживающими, даже магнетическими, и Трис обнаружила, что не может отвести взгляд. Они не отрывались от нее, когда она и Калеб приблизились, и Трис задалась вопросом, чувствовал ли он то же самое притяжение к ней, что и она к нему. Он наконец улыбнулся, и его полные губы соблазнительно изогнулись. Сначала он вежливо повернулся к Калебу. — Привет, Калеб, — тембр его голоса, казалось, ласкал кожу Трис так сильно, что она задалась вопросом, почувствовал ли Калеб ее дрожь. Глубокий взгляд Тобиаса снова обратился к Трис: — Беатрис. Это было так давно. Ты прекрасно выглядишь. — Привет, Тобиас. Это было очень давно. И, пожалуйста, Трис, — почти промурлыкала она. Трис приказала себе взять себя в руки. Ей предстояло провести следующие несколько часов с этим мужчиной, и она не будет выглядеть полной идиоткой. — Трис, — повторил он, и Трис почувствовала, как ее колени ослабли при звуке ее имени в этом глубоком баритоне. Он слегка повернулся к Джоанне. — Я думаю, вы оба знаете Джоанну. — Да, здравствуйте, — Калеб протянул руку, чтобы пожать ее Джоанне. — Я рад снова вас видеть. Джоанна улыбнулась и ответила на приветствие, а затем начала дружелюбно болтать с Калебом. Их голоса начали затихать на заднем плане, когда Трис и Тобиас посмотрели друг на друга. — Итак, я должен сопровождать тебя сегодня вечером, — сказал Тобиас с легкой улыбкой на губах. Трис слегка усмехнулась, надеясь, что ее голос звучит не так нервно, как она себя чувствовала. — Да, мне очень жаль, что тебя втянули в это дело. Мои и твои родители думали, что свести нас вместе будет хорошей идеей. — Я начинаю думать, что они были правы, — пробормотал он. Трис слегка прикусила нижнюю губу, отчаянно пытаясь придумать что-нибудь остроумное. Позади себя она заметила, что в комнату начали входить люди. Она оглянулась через плечо, потом обернулась и увидела, что он протягивает ей руку. — Ну что, пойдем? — спросил он. Трис вложила свою руку в его и снова почувствовала знакомый электрический разряд. Ее взгляд поднялся на него, и на этот раз она тоже увидела искру, отраженную в его темно-синих глазах. — Да, наверное, нам стоит, — прошептала она в ответ.***
Они совершали свой обязательный обход среди присутствующих, улыбаясь и приветствуя людей на ходу. Тобиас был идеальной принимающей стороной — он говорил правильные вещи и вел себя правильно — но было в нем что-то такое, что заставило Трис верить, что за его приятной улыбкой скрывается нечто большее. Было что-то по ту сторону блеска в этих ярких, голубых глазах, и Трис задалась вопросом, что же ей нужно сделать, чтобы прорваться через его общественный контроль. Она положила руку ему на плечо, когда они закончили разговор с самой высокопоставленной сотрудницей лос-анджелесского офиса и ее мужем. Тобиас посмотрел на Трис сверху вниз и улыбнулся. — Я думаю, мы заслужили выпить, — произнес он, ведя ее к бару. — Шампанское, — сказала Трис бармену. — То же самое, — Тобиас потянулся за бокалами после того, как бармен налил их и протянул один Трис. Пока они пили, Тобиас рассматривал ее поверх края своего бокала. — Тебе весело? — О, абсолютно, — сказала Трис, надеясь, что ей удалось скрыть сарказм в своем голосе. Она предположила, что не совсем преуспела, когда он ухмыльнулся ей. Он начал было отвечать, но их прервала тонкая, как карандаш, рыжеволосая женщина в темно-зеленом платье, положившая руку на плечо Тобиаса. — Ну, здравствуй, Тобиас, — почти проворковала она. Трис приподняла бровь в ответ на грубость женщины и бросила взгляд на Тобиаса, но выражение его лица было ледяным. Трис слегка откинулась назад, прислонившись к бару, готовясь насладиться тем, что, очевидно, должно было стать шоу. — Сара, — вежливо произнес он, прежде чем снова взглянуть на Трис. — Ты встречалась с Трис Прайор? Трис, Сара — одна из руководителей бухгалтерии здесь, в Нью-Йорке. Сара обратила свой острый взгляд на Трис, ее темно-зеленые глаза изучали облегающее розовое платье-футляр с закрытыми рукавами, которое носила Трис. Трис выглядела элегантно и классически, ее золотистые волосы были собраны в шиньон, а несколько прядей касались шеи. «В каждом дюйме избалованная, богатая девочка», — подумала Сара с усмешкой, хотя и поджала губы от зависти при виде четырехдюймовых туфель от Джимми Чу в сверкающем розово-белом омбре, которые носила Трис. Несмотря на свою зависть к туфлям, Сара решила, что Трис не имеет для нее никакого значения, пробормотав короткое приветствие, прежде чем снова повернуться к Тобиасу. Она протянула руку и легонько потрогала лацкан костюма Тобиаса. — Я надеялась встретить тебя здесь, — промурлыкала она. Тобиас слегка отступил назад. Она только улыбнулась. — Я надеялся, что мы сможем встретиться, пока ты будешь в городе. Тобиас покачал головой. — Нет, к сожалению, это невозможно, — он обнял Трис за талию и притянул ее ближе к себе. — У нас с Трис есть планы. Сара перевела взгляд с него на Трис и обратно, а затем слегка рассмеялась. — Ты что, серьезно? — ее улыбка немного померкла, когда она посмотрела на бесстрастное лицо Тобиаса, ничего не выдававшее. — Вы не вместе, — сказала она, прищурившись. — Я случайно узнала от секретарши твоего отца, что ты ни с кем не встречаешься, — обвиняюще произнесла она. Эллисон была младшей сестрой Сары и, очевидно, источником многих сплетен в ее компании. Трис, решив, что пора положить конец замешательству Тобиаса, бодро ответила: — Нет, мы просто используем друг друга для секса, — рядом с ней Тобиас фыркнул от смеха, и щеки Сары вспыхнули румянцем. Не говоря ни слова, она повернулась на острющих каблуках и умчалась прочь. Уважение и веселье блеснули в глазах Тобиаса, когда он повернулся к Трис. — Спасибо тебе за это. — Не проблема, — Трис поставила свой теперь уже пустой стакан на стойку бара. — Знаешь, я уже встречалась с ней раньше, — сказала она как бы между прочим. — Она всегда была стервой, так что мне даже понравилось сбить с нее спесь. Он осушил свой стакан. — Она пристает ко мне каждый раз, когда я вижу ее в одном из этих мест. Не принимает никакого ответа. Трис похлопала его по груди. — Ах, бедняжка. Может быть, теперь она оставит тебя в покое. Он наклонился и приблизил свои губы к ее уху. Трис слегка вздрогнула, когда вдохнула его одеколон — пряный, ультра-мужской аромат, который вызвал трепет в ее животе. — Я твой должник, — он поймал ее взгляд, и Трис обнаружила, что падает в эти темно-синие глаза, а остальная часть комнаты исчезает вокруг нее. Она сглотнула и сделала глубокий вдох, надеясь успокоить свое бешено колотящееся сердце. — Я обязательно напомню тебе об этом. Усмехнувшись, Тобиас выпрямился. — С нетерпением жду этого момента.***
Тобиас вынужден был признать, что вечер был не так уж плох, как он опасался, и большая часть этого была связана с женщиной рядом с ним. В последний раз, когда он видел ее, Трис была стеснительным подростком, но теперь она была элегантной, красивой женщиной. Тобиас позволил себе полюбоваться длинной линией ее шеи, гадая, будет ли ее кожа такой же мягкой под его губами, как и под его взглядом. Она смеялась над своим братом, откинувшись назад и скрестив свои довольно красивые ноги. Он задержался на обнаженном ее юбкой бедре и потянулся за стаканом воды, чтобы отвлечься от мыслей о том, что он хотел бы сделать с этим бедром… — Тобиас, как идут дела с благотворительностью? Оторвавшись от своих эротических фантазий, Тобиас поднял глаза и увидел брата объекта своего желания, ожидающего его ответа. — На самом деле очень хорошо. Мы находимся в процессе рассмотрения вопроса о переназначении одного из кораблей «Прайор-Итон» для оказания помощи. Он будет служить средством передвижения для людей и предметов снабжения, а также средством размещения для нашей благотворительной деятельности. Трис склонила голову набок и внимательно посмотрела на Тобиаса. Это был уже не первый раз, когда Тобиас говорил что-то такое глубокое, что совершенно удивило ее этим вечером, заставив понять, что она совершенно неправильно думала о Тобиасе. Он даже близко не был тем утомленным жизнью плейбоем, каким она его себе представляла. Тобиас поймал взгляд Трис и улыбнулся. — Что? — Ничего, — ответила она, немного смущенная тем, что ее поймали за тем, что она пристально смотрит на него. — Наверное, я немного удивлена, что ты убедил совет директоров пожертвовать корабль. — Ну, я еще не совсем убедил их, но твой отец на борту, особенно с учетом того, что финансы работают в нашу пользу. — Они несомненно согласятся, — чья-то рука легко опустилась на плечо Тобиаса, и он постарался не отдернуться от жеста Эндрю Прайора. Чувство вины снова скрутило желудок Тобиаса, когда он попытался изгнать из головы похотливые мысли о дочери Эндрю. Он не мог разговаривать с этим человеком, пока так страстно желал его дочь. Это было просто неправильно. — Проект Тобиаса вполне может принести серьезную пользу «Прайор-Итон», — Эндрю улыбнулся Тобиасу, и его ледяные голубые глаза встретились с глазами его дочери. — Я уверен, что твой отец гордится тем, что ты пытаешься сделать. Трис наблюдала, как румянец поднимается по шее Тобиаса. Заинтригованная, она уставилась на него, полностью уверенная теперь, что Тобиас не был скучающим плейбоем, играющим в филантропию, как она думала. Наблюдая за разговором Тобиаса и ее отца, Трис призналась себе, что находит Тобиаса очаровательным. Он определенно был привлекательным с этими ярко-голубыми глазами, волнистыми каштановыми волосами и точеными чертами лица, смягченными легкой ямочкой на каждой щеке, когда он улыбался. Под тонко сшитым костюмом она могла разглядеть мускулы его твердого тела. Трис удостоверилась в этом, когда впервые взяла его за руку и почувствовала силу, которую он излучал, и она, конечно, надеялась, что он не заметил, как она тонко продолжала сжимать эти руки, пока они шли. Когда отец сел за стол, она мысленно вернулась в настоящее. Она смотрела, как Сьюзен и Калеб идут вместе в соседний бальный зал, немного смущенная тем, что была так поглощена изучением Тобиаса, что пропустила открытие дверей, и как музыка могла начать струиться через них. Эндрю мягко улыбнулся Калебу и Сьюзен, когда они проходили. — Они хорошая пара, — пробормотал он скорее себе, чем Трис и Тобиасу. — Они хорошо смотрятся вместе, — дипломатично согласился Тобиас. Эндрю снова повернулся к ним, его взгляд блуждал по Трис и Тобиасу. — Похоже, вы, ребята, сегодня хорошо проводите время, — заметил он. — Я рад, что вы так хорошо ладите. Глаза Трис сузились, когда она увидела искру интереса на лице Эндрю. Она не хотела, чтобы у него возникли какие-то мысли о том, что он может организовать для нее такой же брак, как и для Калеба. — Это хороший вечер, папа. — Хорошо, хорошо! — улыбка Эндрю стала еще шире. — Знаешь, Тобиас, Беатрис работает с нами в нашем Чикагском офисе. Она действительно талантлива в написании текстов для наших рекламных объявлений. Она бы также могла помочь и «Рукам помощи». Я уверен, что из вас двоих получится очень эффективная команда. — Папа, — сказала Трис с явным предупреждением в голосе, — ты же знаешь, что я не обязана работать на компанию. Эндрю отмахнулся от ее слов, пожав плечами, явно не обращая внимания на раздражение дочери. — Было бы хорошо, если бы ты посвятила себя чему-нибудь, — он снова улыбнулся Тобиасу. — Беатрис действительно очень талантлива. Поскольку вы оба здесь, в Нью-Йорке, было бы неплохо, если бы вы собрались вместе и поговорили о том, как рекламировать работу «Рук помощи». Мы можем организовать для вас некоторое время вместе в одном из залов заседаний совета директоров. Трис наклонилась вперед, нахмурившись и изо всех сил стараясь держать себя в руках. — Папа… — начала она резким голосом, но Тобиас мягко перебил ее. — Трис, ты не хочешь потанцевать? — спросил он, вставая и протягивая ей руку. Она посмотрела на него снизу вверх, заметив сочувственное веселье на его лице, и смягчилась. — Да, — она вложила свою руку в его ладонь и, бросив последний испепеляющий взгляд на отца, последовала за Тобиасом через двери во второстепенный бальный зал, теперь уже с танцполом, оркестром и певицей в дальнем конце комнаты. Он плавно притянул ее в свои объятия среди других танцующих пар, и они начали раскачиваться под джазовый оркестр. Сначала Трис двигалась скованно, но пока они танцевали, она медленно расслабилась. — Прости за это, — сказала она наконец. Тобиас слегка усмехнулся. — Не беспокойся об этом. Я все понял. Я получаю такое же давление от своих родителей. — Брак или работа? — Оба. Трис засмеялась вместе с Тобиасом, еще больше расслабляясь в его объятиях. — Похоже, они ничего не могут с собой поделать, не так ли? — она посмотрела сквозь толпу на своего брата и Сьюзен. — Не помогает и то, что им удалось свести Сьюзен и Калеба, — пробормотала она. — Я знаю, что они ничего так не хотят, как видеть меня успешной в компании и супружеском счастье с приемлемым мужчиной, — Трис вздохнула. Видение ее родителей было настолько ясным, что она могла видеть его, и это вызывало у нее смутную тошноту. Она любила своих родителей — действительно любила, — но сама мысль о том, чтобы жить ради их мечты, заставляла ее чувствовать себя так, словно она задыхается. — Моя мама все время пытается свести меня с дочерью своей подруги, — сочувственно кивнув, сказал Тобиас. — А я все время увиливаю. Я даже завербовался на флот, чтобы сбежать от нее. — Нет, ты не сделал этого! Смеясь, он закружил ее вокруг себя. — Не совсем, но это был большой бонус. Я стараюсь, чтобы мои родители не слишком вмешивались, особенно в мою личную жизнь. Кто вообще хочет, что их родители вмешивались? Серьезно! — сказал он насмешливо. Он заставил ее рассмеяться, к собственном удивлению Трис. Очень немногие мужчины в ее кругу были столь же циничны в отношении своего образа жизни, как она, но каким-то образом Тобиас понимал и даже, казалось, разделял ее чувства. Как же ей не хватало этого все эти годы? Они покачивались, двигаясь вместе, как будто делали это уже тысячу раз. Трис поняла, что наслаждается ощущением его тела рядом с ней; его большая рука прижималась к ее пояснице, в то время как другая рука обвивала ее теплым захватом. Он двигался грациозно, скользя по танцполу так легко, что Трис обнаружила, что закрывает глаза, наслаждаясь движением его тела напротив ее. Она начала тихонько напевать себе под нос музыку и с удивлением открыла глаза, когда услышала его глубокий баритон, эхом повторявший ее слова. — I’ve got you, under my skin, — тихо пропел Тобиас, не замечая, что Трис смотрит на него с удивлением. Он остановился, когда понял, что она больше не напевает себе под нос, а наблюдает за ним. Он слегка покраснел. — Ууупс. Прости. — Нет-нет, это было здорово. У тебя отличный голос, и ничто не сравнится с Синатрой. Он пожал плечами. — Я люблю классику. Трис согласно кивнула. — А что еще ты слушаешь? Наклонив голову, он обдумал вопрос. — Блюз, хип-хоп, классический рок, джаз… у меня есть плейлист из электронной музыки, — он легонько провел рукой по ее пояснице, отчего по всему позвоночнику побежали мурашки. — А как насчет тебя? — Хм, подобное, хотя я и не слушала много блюза или джаза. — Правда? — в уголках его глаз появились морщинки, когда он улыбнулся. — Нам нужно это исправить. — У тебя есть какое-то предложение? — она поддразнила его, и ее голос прозвучал гораздо более ниже, чем она хотела. Он снова улыбнулся той же улыбкой, и Трис почувствовала, что ее колени немного ослабли. — Конечно. Ты что-нибудь делаешь после? — Нет. — Почему бы тебе не пойти со мной в одно местечко. Джаз, виски, хорошая еда — это мой любимый способ расслабиться. Прижавшись к нему, Трис посмотрела ему в глаза и снова ощутила то же чувство падения, которое она испытывала всю ночь. — А почему бы и нет? — Хорошо, — сказал он своим глубоким голосом. — Договорились.***
— Ну и что ты думаешь? — спросил Тобиас, ставя свой уже пустой стакан виски на стол к трем другим, стоящим перед ним. Трис намазала сыр камамбер на круглый багет и посмотрела на него снизу вверх. — Я не поклонница Лафроег, но Гленливет был довольно хорош, — она откусила кусочек хлеба, наслаждаясь сочетанием сливочного сыра со вкусом односолодового виски, который все еще оставался у нее на языке. Они сидели в угловой кабинке в любимом виски-баре Тобиаса. Живой джазовый квартет — прекрасный аккомпанемент тускло освещенной комнате и дегустационному полету шотландских односолодовых виски, которые он уговорил ее попробовать. Они наконец-то расслабились от напряжения быть идеальными детьми на банкете, Тобиас ослабил галстук и расстегнул первые две пуговицы на рубашке, в то время как Трис вытащила свои волосы из аккуратного шиньона. Атмосфера была мягкой — даже чувственной — и Трис определенно ощущала электрический ток, проходящий между ней и Тобиасом. Они дразнили друг друга весь вечер, проверяя границы дозволенного, и, бесспорно, интимная атмосфера клуба только усилила напряжение между ними. Они определенно что-то строили — оба это чувствовали. Тобиас протянул руку и взял последний кусочек салями с сырно-мясного блюда, которое они заказали вместе с виски. — Гленморанджи — мой любимец, — сказал он, кивнув в сторону стакана Трис. — Это тот, что у тебя сейчас. Подняв стакан, она слегка ухмыльнулась ему. — Лучшее приберег напоследок, а? — Тобиас подмигнул ей, и Трис снова почувствовала трепет в животе, когда он протянул руку вдоль задней стенки кабинки. Он уже снял пиджак, и это движение туго натянуло темную рубашку на его груди, подчеркивая мускулы. Она немного покрутила янтарный виски в стакане с широким дном, прежде чем поднести его к губам. Ее глаза встретились с темно-синими глазами Тобиаса, которые весело блеснули. Позволив гладкой жидкости скользнуть вниз по ее горлу, Трис закрыла глаза и наслаждалась легким жжением под дымным ароматом. Она открыла глаза и увидела, что Тобиас смотрит на нее с нескрываемым желанием. Трис медленно облизала губы, наслаждаясь искоркой тепла в его глазах, когда он наблюдал за ней. — Ммм, неплохо, — промурлыкала она. Не в силах больше сдерживать возбуждение, Тобиас наклонился вперед и крепко впился в рот Трис. С легким вздохом Трис придвинулась чуть ближе к нему, когда его рука соскользнула с задней стенки кабинки и обвилась вокруг ее талии. Он слегка откинул ее назад на спинку сиденья, и рука Трис схватила его за бедро и сжала. В ответ Тобиас углубил поцелуй, его язык ласкал ее, а другой рукой он обхватил ее щеку. Время, казалось, остановилось, и комната исчезла, пока не осталось ничего, кроме них двоих. Его губы были невероятно мягкими на ее губах, и Трис полностью растворилась в нем. Она понятия не имела, как долго они сидели, целуясь, но в ее платье внезапно стало слишком жарко и тесно, когда она скользнула рукой дальше по его бедру, все выше и выше, пока его рука не опустилась на ее руку. Тобиас со вздохом отстранился и внимательно посмотрел ей в лицо. — Поехали со мной домой, — хрипло прошептал он. Трис чувствовала себя так, словно попала в ловушку сна, а мир вокруг нее был туманным. — Да. Тобиас еще раз провел своими губами по ее губам. — Я пойду и позабочусь о счете. Все еще находясь в оцепенении, Трис кивнула. — Мне нужно зайти в дамскую комнату. Я буду ждать тебя у лифта. — Хорошо, — Тобиас выскользнул из кабинки и протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Он уставился на кремовую кожу ее бедер, когда платье скользнуло вверх, когда она выбралась из кабинки. Она была невысокой, но теперь, когда ее платье задралось высоко на бедрах, а ноги были обуты в сверкающие туфли на высоком каблуке, ее ноги казались до смешного длинными. Когда она встала перед ним с легкой ухмылкой на лице, он понял, что она нарочно позволила своему платью задраться, открывая ему этот захватывающий вид. Они немного постояли у кабинки, держась за руки и глядя друг другу в глаза. Они пересекли черту, и оба это знали. Теперь пути назад уже не было, желание между ними было слишком непреодолимым. Тобиас наблюдал, как Трис перекинула пальто через руку и прошла между столиками, направляясь в туалет. Он слегка покачал головой и направился сквозь толпу к бару. Бармен хорошо знал его и быстро предъявил счет. Тобиас бросил на поднос крупную купюру и снова посмотрел в сторону туалета. Он не ожидал этого, не ожидал Трис. Она была удивительна, гораздо больше, чем он когда-либо думал. Он помнил ее с прошлых лет и должен был признать, что редко обращал на нее внимание. Он знал, что она симпатичная, но за те годы, что они оба учились в школе, она превратилась из чрезмерно худого подростка в одну из самых привлекательных женщин, которую он когда-либо видел. Она не была красива в общепринятом смысле, но ее жизненная энергия — страсть к жизни, которую он видел сияющей в этих ледяных голубых глазах — была невероятно пленительна. Прибавьте к этому ее острый ум и сообразительность, и Тобиас должен был признать, что он с головой окунулся в неизведанную для него территорию. Отвезти ее домой было рассчитанным риском — если их семьи когда-нибудь узнают об этом, им придется чертовски дорого заплатить, не говоря уже о сильном, безжалостном давлении, чтобы сделать все официально. Но он не мог устоять. Он хотел ее больше, чем любую другую женщину до этого. Бармен вернул ему сдачу Тобиаса и ухмыльнулся. — Никогда раньше не видел, чтобы ты приводил сюда женщину, — поддразнил он, шевеля бровями, — и к тому же ты приводишь горячую. — Она мой друг. — Ага. Тобиас ухмыльнулся, оставив щедрые чаевые, и направился сквозь толпу к лифту, чтобы дождаться Трис. Он только успел натянуть пальто, как почувствовал чью-то руку на своем плече. Как только он повернулся к ней лицом, Трис схватила его за лацканы пальто и притянула к себе. Тобиас запустил пальцы в ее волосы, обхватил ладонями ее голову, наклонился и снова дразняще поцеловал — его губы едва касались ее губ. — Готова? — пробормотал он, проводя пальцами по ее шелковистым волосам. — Абсолютно.***
Тобиас толкнул дверь в свою квартиру, втащив Трис внутрь вместе с собой и прижав ее к двери, прежде чем закрыть ее за собой и напасть на ее рот. Их руки тянули и дергали за пальто, сбрасывая их на пол. Трис потянула его за галстук, перекинула его через плечо и начала атаковать пуговицы на рубашке. Тобиас скользнул рукой вверх по бедру, которое она приподняла, чтобы обхватить его, дразня эластичный верх ее высоких чулок. Трис застонала, а Тобиас продолжал подтягивать ее платье выше талии, его пальцы двигались вверх и оттягивали ее нижнее белье в сторону, прежде чем скользнуть внутрь. Трис откинула голову назад так сильно, что та глухо ударилась о дверь, ее руки скользнули под его, теперь уже, расстегнутую рубашку, чтобы обхватить его за поясницу, и она издала еще один низкий стон. Покусывая ее шею, Тобиас позволял своим пальцам менять скорость движения, иногда нажимая так сильно, что она видела звезды, а иногда так легко, как перышко, что ей хотелось большего. Он подчеркивал свои прикосновения острыми укусами ее шеи. Не было слышно ни звука, кроме ее хриплого дыхания и редких стонов. Как раз в тот момент, когда она думала, что поймала его ритм, он менял его, удерживая ее на краю, готовясь упасть в пропасть. — Тобиас, — простонала она. Его губы скользнули вверх по ее шее к уху. — Да, — прошептал он, и его теплое дыхание щекотало ей лицо. — Пожалуйста… Он снова поцелуями прошел тот же путь вниз, чтобы прикусить обнаженную ключицу. — «Пожалуйста» что? — спросил он, касаясь ее кожи. Его пальцы выскользнули из нее и начали невесомо тереться о комок нервов, который заставлял ее дрожать в его объятиях. Лизнув ее в ухо, он прошептал: — Чего ты хочешь, Трис? — все, что она могла сделать, это простонать, и он улыбнулся про себя. Он уже наслаждался ею, подталкивая ее ближе к краю, но не позволяя ей упасть. Он никогда еще не был так возбужден, никогда еще так сильно не хотел, чтобы женщина распалась под его руками. — Скажи мне. Трис крепко зажмурилась, едва способная думать сквозь дымку, затуманившую ее разум. — Пожалуйста, заставь меня кончить, — раздался ее голос. Тобиас наклонился и глубоко поцеловал ее, в то время как два, а затем три пальца погрузились в нее, добавляя ей удовольствие. Трис схватила его за плечи, ее бедра двигались подобно его бедрам. Она была так близко, так близко… Когда она наконец получила освобождение, ее стон был таким пронзительным, что почти превратился в крик. Тобиас наслаждался ее оргазмом вместе с ней, его пальцы продолжали двигаться, пока она не откинулась назад к стене. Единственное, что удерживало ее в вертикальном положении — это его тело, прижавшее ее к двери. Через мгновение она открыла глаза и встретилась взглядом с его горящими голубыми глазами. Они уставились друг на друга на мгновение, Трис была ошеломлена тем, как много он сумел заставить ее чувствовать только своими губами и руками. Он был прижат к ней, его рубашка была расстегнута, открывая его точеную грудь и пресс. Его брюки все еще были на нем, но расстегнуты. Она чувствовала его твердость на своем бедре, и ее губы растянулись в улыбке — в конце концов, это была честная игра. — Я думаю, нам нужно перебраться в спальню, — сказала она, мягко отталкивая его от себя. Она сбросила каблуки, шатаясь теперь, когда он не прижимал ее к двери. Когда он улыбнулся ей, она схватила его за руку и потащила по коридору. Она оглянулась через плечо, молча спрашивая его, куда идти. — Прямо, последняя комната впереди, — проговорил он низким голосом. Когда они вошли в комнату, Тобиас подошел к прикроватному столику, включил лампу и вытащил из ящика несколько презервативов. Когда он выпрямился, Трис только что встала, стянув свои шелковые чулки до бедер. Она повернулась к нему спиной и прошептала: — Расстегнешь? Тобиас протянул руку и начал расстегивать молнию, наклоняясь, чтобы провести губами по ее плечам, когда он опустил ее платье на пол. Он начал обнимать ее за талию, когда она повернулась и расстегнула молнию на его брюках. — Твоя очередь, — она стянула с него брюки и боксеры, и прежде чем он успел снова потянуться к ней, она сильно толкнула его в грудь, заставляя сесть на край кровати. Он сел, и она встала между его ног, обхватив его лицо ладонями. Трис прижалась губами к его губам, целуя его крепко и глубоко, когда он потянулся сзади, чтобы расстегнуть ее лифчик. Они на мгновение разошлись, чтобы дать ему упасть, прежде чем Трис снова завладела его ртом. Тобиас растворился в поцелуе — чего с ним никогда раньше не случалось, — но все, что он чувствовал, это запах и вкус Трис. Он так увлекся, что едва почувствовал, как она оттолкнула его. Он открыл глаза и увидел озорной блеск в ее глазах, когда она наклонилась, чтобы поцеловать его в шею, одновременно спуская трусики на пол. Она провела губами вниз по его ключице, и он чуть не выпрыгнул из своей кожи, когда ее язык нежно коснулся его соска. Он услышал ее ответный смешок, когда она продолжила свой путь вниз; ее язык скользил по выпуклостям его живота, по бедру, пока она не опустилась перед ним на колени. Приподнявшись на локтях, он начал: — Трис… — но остальные его слова были поглощены глубоким стоном, когда она взяла его в рот. Тобиас почувствовал, как его глаза снова закатились. Трис была так же целеустремленна в погоне за его удовольствием, как и он в ее. Ощущения полностью завладели им, оставив только впечатления: тепло ее рта, крепкое сжатие ее рук, шелк ее волос, щекочущий его бедра, в сочетании с низкими гортанными звуками, которые она издавала. Ему казалось, что он скользит по длинному черному туннелю чувственного жара, и он знал, что больше не сможет сдерживаться. Резко сев, он схватил ее за плечи и притянул к себе. Воспользовавшись ее удивлением, он перевернул их так, чтобы оказаться сверху. Трис ахнула, слегка сбитая с толку скоростью, с которой он двигался. Она быстро пришла в себя и обвила его одной ногой, проводя ступней вверх и вниз по задней части его икры. — Возьми презерватив, — резко бросила она, и в ее голосе послышалась настойчивость. Он кивнул, взволнованный тем, что услышал в ее голосе то же нетерпение, которое, как он чувствовал, разливалось по его венам. Он приподнялся так, чтобы можно было дотянуться до одного из пакетиков из фольги, лежащих на ночном столике. Трис полностью перестроилась на кровати и наблюдала, как он натянул на себя презерватив, прежде чем протянуть ему руку. Упиваясь ее длинными ногами, вытянутыми перед ним, стройной атлетической фигурой, золотистыми волосами и озорной улыбкой, играющей на ее губах, он решил, что она была самым эротичным зрелищем, которое он когда-либо видел. Взяв ее за руку, Тобиас растянулся на ней и крепко поцеловал. Он потянулся к ее другой руке и, переплетя их пальцы, вытянул их выше ее головы. Позволив инстинкту руководить собой, Тобиас погрузился в нее. Трис запрокинула голову и громко ахнула, когда он начал врезаться в нее сильными, твердыми толчками. Ее пальцы сжались на его руке, и она шире раздвинула ноги, поднимая бедра навстречу его движениям. Высокие, пронзительные звуки вырвались из ее горла, но Трис едва осознавала их; она была так сосредоточена на волне ощущений, захлестнувших ее тело. Каждый раз, когда он входил в нее, он вращал бедрами, ища то единственное волшебное место, которое заставило бы ее потерять все самообладание. Как только он нашел его, то перестал вырываться и просто повернул свои бедра, вжимаясь в ее, посылая искры через каждый нерв. Трис попыталась что-то сказать, назвать его имя, что угодно, но у нее перехватило дыхание, и все, что она могла сделать, это держаться за руки, сжимающие ее. Давление, которое она ощущала, было настолько сильным, что граничило с болью; она хотела, чтобы это продолжалось вечно. Ее грудь тяжело вздымалась, все ее чувства были на острие ножа, когда Тобиас отстранился и снова вошел в нее. Это было единственное движение, в котором она нуждалась, чтобы разбиться вдребезги — осколки чувственного удовольствия пронзали ее до тех пор, пока все, что она знала — это жесткое давление его тела на ее. Тобиас не знал, как долго еще сможет контролировать себя; извилистые движения Трис под ним подталкивали его к краю пропасти. Он отпустил ее ладони, чтобы его руки могли двигаться вниз по ее телу, жадно сжимая ее плоть, пока он не достиг ее бедер и не поднял их вверх, чтобы еще глубже погрузиться в нее. Острые уколы боли пронзили его сознание, и он смутно осознал, что Трис впилась пальцами ему в спину, прижимая его к себе. Он двигался быстрее, яростнее, отчаянно преследуя свой собственный конец, чтобы полностью отдаться ей. Задыхаясь, когда он почувствовал, как ее внутренние мышцы снова сжали его, Тобиас упал со скалы — рухнул в бездну наслаждения, такую глубокую, что он не мог себе представить, что когда-нибудь захочет уйти.***
Красные цифры на часах рядом с кроватью показывали 7:25 утра, и Трис улыбнулась. Она проснулась всего за минуту до этого и на мгновение почувствовала приступ паники, потому что провела ночь не в квартире родителей, а где-то еще. Обычно ей было все равно, знают ли родители, что она не ночевала дома, но, учитывая, что она провела прошлую ночь в постели Тобиаса, лучше бы они ничего не заметили. Было достаточно рано, чтобы она все еще могла прокрасться обратно в квартиру, и никто не знал об этом, поскольку ее родители и некоторые другие старшие менеджеры «Прайор-Итон» планировали устроить небольшую вечеринку в роскошном пентхаусе, принадлежащем Итонам. Скорее всего, они вернулись домой так поздно, что ее родители все еще были в постели. Трис потянулась, слегка поморщившись. Она почти не спала, и все ее тело болело, но ей было все равно. Они занимались любовью снова и снова, в последний раз лениво и медленно в своем полусонном состоянии. Моргнув, ее усталый мозг осознал, что его нет рядом с ней в постели, и она почувствовала мгновенную волну разочарования. Слегка покачав головой, она невольно рассмеялась над собой. Вероятно, ни один из них не смог бы снова заняться любовью, но все же… Трис была бы не прочь попробовать. Она медленно поднялась и оглядела комнату, заметив, что ее платье висело на спинке стула, а нижнее белье было аккуратно сложено на стуле вместе с сумочкой. Перекинув ноги через край, она осторожно выскользнула из постели и подошла к креслу, роясь в сумочке в поисках заколок, которые вытащила из волос накануне вечером в виски-баре. Собрав волосы в пучок, она повернулась, чтобы пройти в смежную ванную комнату. Войдя внутрь, она обнаружила на краю стойки чистое полотенце и зубную щетку. Она слегка рассмеялась, впечатленная предусмотрительностью Тобиаса. Теплый душ сотворил чудеса, облегчив боль в ее теле. У Тобиаса был потрясающий душ, струи воды и имитирующая дождь насадка для душа касались ее со всех сторон. Она бы с удовольствием окунула голову в этот водопад, но у нее не было времени сушить волосы. Вернувшись в спальню, она быстро оделась и направилась к выходу, держа туфли в руках; она еще не совсем была готова встать на высокие каблуки. Проходя по коридору, она услышала какое-то движение на кухне и — слава Богу! — почувствовала запах кофе. Тобиас был на кухне, помешивая яйца в миске. Он удивленно поднял глаза, когда почувствовал ее присутствие, и она улыбнулась, бросив туфли и сумочку на край столика. — Привет, — сказал он, ставя миску на стол и подходя к ней. — И тебе привет, — ответила она, наклоняя голову для его поцелуя. Он пару раз коснулся губами ее губ, борясь с желанием углубить поцелуй. — Хочешь кофе? — Больше, чем мой следующий вдох, — она слегка рассмеялась. Она уселась на барный стул, а он обошел стойку, чтобы налить ей кружку. Трис восхищалась сверкающей кофеваркой из нержавеющей стали с внутренней кофемолкой. — Это что, кофе-машина с кофемолкой? — Да. Лично я больше люблю чай, чем кофе. Так что если я его выпью, то лучше, чтобы он был хорошим, — он полез в холодильник за молоком и поставил перед ней маленькую чашу с сахаром. Пока Трис занималась своим кофе, Тобиас вернулся к плите, наливая взбитые яйца в горячую сковородку. — Я предположил, что ты проголодаешься. Делая глоток, Трис с изумлением наблюдала за ним. Сначала он сложил ее одежду, оставил зубную щетку и полотенце, а теперь готовил ей завтрак. Она не знала, что было более удивительным: то, что он был таким внимательным, или то, что он действительно умел готовить. Глядя на него, Трис поняла, что Тобиас был намного больше, чем она думала, и это заставило ее нервничать. Он был слишком хорош, чтобы быть правдой. Он сделал омлет и аккуратно разделил его на две тарелки. Сунув руку в хлебницу, он вытащил пакет с круассанами и положил их на тарелку. Он повернулся к ней с усмешкой: — Вуаля! Трис слегка хлопнула в ладоши, когда он поставил перед ней тарелку. — Браво! — она откусила кусочек омлета и посмотрела ему прямо в глаза. — Эй, а ведь на самом деле неплохо! Тобиас рассмеялся: — Кажется, я оскорблен. — А где ты научился готовить? — Тут и там. Мне не нравится, когда вокруг много людей. Я вырос со слугами повсюду, поэтому, когда я стал сам по себе, я просто хотел, чтобы это место принадлежало мне, — Трис сочувственно кивнула, пока они ели. У нее было такое же воспитание, экономки, кухарки и шофера, которые приходили каждый день, а также садовники; это был настоящий водоворот людей, которые всегда были рядом. Тобиас встретился с ней взглядом поверх своего кофе, видя, что она все понимает. — В любом случае, поскольку я не хотел, чтобы вокруг были люди, мне нужно было научиться заботиться о себе. Трис прикончила свой омлет. — Ну, это было больше, чем я ожидала, — поддразнила она. — Никогда бы не подумал, что ты умеешь готовить. Сунув в рот последний кусок круассана, он проглотил его. — Я вечная загадка, — невозмутимо ответил он. Трис рассмеялась. С ним было так легко: забавный, умный и сексуальный. Как бы ей ни было неприятно признаваться в этом, но на самом деле она была рада, что родители заставили ее быть с ним на банкете. — Давай я помогу тебе прибраться. — Конечно, — забрав их тарелки, Трис загрузила посудомоечную машину, пока Тобиас мыл сковородку. Вытирая руки полотенцем, он поймал взгляд Трис. Они уставились друг на друга, и сексуальное напряжение между ними внезапно снова вспыхнуло. Бросив полотенце на стойку, Тобиас сократил расстояние между ними, положив руки ей на плечи. Он притянул ее к себе, его голова опустилась к ее голове, когда он поцеловал ее — сначала легко, а затем все глубже. Трис обхватила его за талию, прижимаясь к нему, чувствуя себя так, словно ее накачали каким-то мощным наркотиком. Когда его руки крепче обхватили ее, Трис отчаянно отпрянула от края пропасти. Нервы пронзили ее, когда она поняла, как легко может погрузиться в него, затащить обратно в спальню и больше никогда не выходить. С титаническим усилием Трис отстранилась от него. Сделав шаг назад, она неуверенно улыбнулась ему. — Мне пора идти. Тобиас приказал себе собраться с мыслями. — Да, конечно, — он последовал за ней из кухни, и каждый из них боролся с почти непреодолимым желанием схватить друг друга и крепко сжать. Тобиас открыл перед ней дверь и встал, положив руку на косяк. — Я прекрасно провел время, Трис, — тихо сказал он. Трис кивнула, глядя в самые удивительные сапфирово-голубые глаза, которые она когда-либо видела. — Увидимся, — приподнявшись на цыпочки, она в последний раз коснулась губами его губ. Она направилась к лифту, стараясь не оглядываться, зная, что он все еще наблюдает за ней. Когда двери закрылись, она прислонилась головой к стене лифта — Тобиас Итон потряс ее мир, и Трис боялась, что она уже никогда не будет прежней.