Противоположности

      За тренировками словно в сюнпо пронеслись месяцы, насыщенные на бессвязные события и дурные предзнаменования. В воздухе остро, до головной боли, пахло приторной сладостью глициний и что-то липкое, мерзкое, неосязаемое на ощупь и невидимое оку вызывало чувство уловимой тревоги. У наемников оно невольно поднимало кожу на ура и термитом грызло нутро — эти бойцы ловчее остальных воспринимали опасность, а потому сверх меры настороженных весь этот час ходил не только командир Омницукидо, но и непосредственно каждый член этого отряда. Опыт их, не раз побывавших в тупиковых переделках, буквально вопил в уши каждому ниндзя, что надвигается гроза и скоро им понадобятся все умения и навыки, необходимые в борьбе за выживание и в ликвидации целей без числа.       — Ссс…сдохни! — с металлическим скрежетом вгрызлось в шею молодого Шибы прежде, чем он решительной хваткой не дозволил проделать то же самое жадной пасти костяной маски.       Существо, носившее ее, негодующе взвыло, зашипело, заизвивалось в могучей руке капитана, но ни один нерв не дрогнул в ней, дабы довершить контратаку до конца — Шиба с беспощадной силой и тотальным хладнокровием сорвал личину с существа, ему угрожавшему, и подхватил под руки растерявшуюся Шаолинь, лишившуюся «щита».       — Ненавижу, когда ты так делаешь… — прошипела она, слабо отбиваясь: когда девушка избавлялась от противоестественных синигами сил, то испытывала легкую дезориентацию. Ударение на «легкую» — ежедневные упражнения на прочность ее брони и борьбу в новой ипостаси уже принесли свои плоды, и довольно неплохие. На данный момент лейтенант Второго отряда могла довольно неплохо контролировать своего внутреннего пустого, безболезненно вызывать и терять маску, а также пребывать в гораздо сильном теле в разы дольше изначального отрезка времени, установленного ей Айзеном.       То ли личное упорство и извечное желание превосходства позволили Сой Фон усовершенствовать свои навыки, то ли всё же крепкая поддержка своего капитана предопределила ее дальнейшее развитие, но ее предел, как синигамо-пустого, был еще даже не достигнут — новый кладезь сил обладал будто бездонными запасами. Сой Фон черпала себя всё глубже и глубже, Шиба тренировал ее еще жестче и жестче, но оба они, вымотанные казалось бы до конца, назавтра встречались вновь и рубились похлеще чем на капитанском тесте. Благо, как тогда, так и теперь их раны и усталость могли устранить, и, не в пример прошлому, в кратчайшие сроки.       Способности Орихиме также крепчали день ото дня, хотя жена с непонятной для Ичиго осторожностью окучивала их. Не то боясь, не то сторонясь новоприобретенных сил, она куда охотней выкладывалась в тренировках на мечах, хотя в кэндо ей вряд ли скоро нашелся бы кто равный. Ичиго, Унохана-сан, Зараки и даже Ичимару-чтоб-его-Гин — теперь юную Кенпачи «развлекали» по очереди четверка сильнейших капитанов, и нормальный бы супруг, как и уважающий себя клан, запретил бы подобное «опасное» увлечение для любой леди, но Шиба, а рыжий из них в особенности, сами не отличались ни покорностью правилам, ни усидчивостью в обмен на хороший бой, ни остановкой на пути к росту. Ичиго с недовольством делил Орихиме-мечницу с другими учителями, но не мог не признать, что подобная чехарда из противников и техник делала ее стойче и прочнее, а в том и заключался его главный приоритет. В предстоящей войне — а Ичиго не сомневался уже, что противостояние со столь опасным и коварным врагом, как Айзен Соскэ, выльется в войну — каждый должен был стать неуязвимым и независимым. Ичиго не жаловал слабость и слабо жаловал даже родных; в грядущем и роковом поединке с Айзеном он обязан был не оглядываться назад, на свой «тыл», вот почему он денно и нощно превращал всех «избранных» в храброе и искусное воинство.       Удары колокола новой стражи возвестили о скором дежурном сборе наемников. Вечер уже касался верхушек деревьев, превращая раскидистые умэ на территории Второго отряда в причудливые зонты. То тут, то там чувствовались вибрации рейши — это бойцы, что привыкли идеально скрывать свою реяцу, прибывали в расположение и только колебанием воздуха выдавали чуткому капитану свое появление; иной бы кто, даже лейтенант не всегда, могли и не различить всех членов сведенного отряда. А Шиба каждого из них знал поименно, по лицу, по манерам и по реяцу — таков долг был каждого командира столь разношерстной, но суровой группы воинов. Лидер от носков кожаных туфель до кончиков рыжих волос, он бы не посмел пренебречь таким знанием — на том зиждился не только его личный авторитет, но и сплоченность клана ниндзя. Помимо обучения своей маленькой армии, Шиба ни на миг не забывал и свои прямые обязанности; Омницукидо и Второй, как и было обещано Совету, он держал крепкой и опытной рукой.       — Не боишься, что о наших тренировках кто прознает? — спросила вдруг Шаолинь; резко перевязав оби на талии она подчеркнула этим свою нервозность.       Ичиго кивком приказал ей следовать за ним на выход без разговоров, и оба синигами, приведя себя в должный вид, на неуловимой оку скорости выпорхнули из Гнезда личинок. Да, использовать это место для сугубо личных, еще и шумных целей было не совсем верно, но устраивать уроки по управлению пустым Сой в каменных коридорах, вытесанных из той же секи, которой изобиловали и Драконьи горы, выдавалось, напротив, кстати. Тюрьму охраняли снаружи лучшие из бойцов, внутри — арестованных вряд ли заботили причины сотрясения пещер, все они больше за шкуру свою беспокоились или за забрезживший шанс на побег. Естественно, капитан и лейтенант Второго, даже ненароком послужив тому виной, справились бы с беглецами в два счета вдвоем и без труда, причем со свидетелями расправились бы еще и покруче. Так что, стихийно подобранный Ичиго полигон ничем последнего не смущал, к тому же он знал, что подопечные его не страдали любопытством: за него можно было здорово поплатиться в их-то скользком ремесле.       — Если ты самолично не сдашь нас Совету, то я точно никому не скажу, — безучастно бросил Шиба помощнице, когда они в несколько прыжков по верхушкам деревьев достигли той пары тиков, что росли непосредственно перед Дворцом собраний. Задержавшись там на какой-то миг, он бросил на Фон хитрый взор: — Меня, знаешь ли, тоже по головке не погладят за «пустого» в отряде.       Девушка вспыхнула, но такая ее реакция скорей свидетельствовала о недопонимании нежели о гневе:       — Зачем тогда рискуешь так? Я могла бы… продолжать дальше справляться с… «этим» в себе сама. — Она поморщилась с досадой и не без брезгливости: к новой частичке в душе эта прежде честолюбивая синигами смириться так и не смогла.       — «Сама», «сама», — передернул капитан. — Во-первых, отнюдь не сама. А во-вторых, справляться с «этим» не стоит — «это» нужно попросту победить. Вот почему тобой занялся я, а не Ренджи. Дай своему парню передышку, у него собственных дел — по горло.       Шаолинь залилась краской уже от смущения и бросила начальству привычное: «Дурак» и что «они с лейтенантом Шестого — не пара». Ичиго только краешком губ усмехнулся и умчался за сорвавшейся вниз девчонкой — оба ученика Богини скорости шаг в шаг вышли из сюнпо на пороге церемониального зала.       Отряд уже собрался и занял свои привычные места, но зоркий взгляд их главы с ходу уловил малейшее изменение в ежедневной картине — ниндзя с детства обучались тренировать око и ориентироваться на местности мгновенно.       — Кто это? Пятый в левом ряду? — вопрос к всезнающему лейтенанту не задержался в пути.       Сой Фон, тут же настроив резкость и мигом ковырнув в памяти досье на всех членов Омницукидо, отрапортовала исчерпывающе:       — Сайдо Эикичиро, член подразделения разведки. Эксперт хохо и хакуда, отличник Академии и Школы ниндзюцу под началом Акагамы Рё, младший и единственно выживший представитель Дома Сайдо, непосредственно подчиняющегося семье Омаэды. Маститый шпион, за выполнение самых сложных и хлопотных заданий заслуживший великолепную себе репутацию.       — Хм? — свел брови капитан и буркнул с недоверием: — Что ж я о нем не слышал тогда никогда?       Губы Шаолинь искривились в едкой ухмылке. Когда она уселась за плечом у своего командира, то продолжила, не тая злорадных нот в голосе:       — Репутация Сайдо однажды вылезла ему боком. Когда-то его отправили на Грунт, чтобы он выследил и силой вернул в Сейрейтей беглую наследницу клана Такаши…       — И что, не нашел? — ухмыльнулся таким не красящим Великий Дом Такаши фактам наследник Шиба.       — Наоборот, найти — нашел, но сжалился над своевольной девчонкой и не стал возвращать ее родным. В наказание Сайдо сослали в Генсей выполнять обязанности обычного синигами — служить защитником города Кагамино, в котором он отыскал ту самую принцессу. Срок наказания истек сегодняшним утром, спустя ровно десять лет по приговору…       У Ичиго так и застряла в горле припасенная насмешка о том, а не романтический ли интерес послужил причиной невыполнения приказа наемником — конец фразы лейтенанта мгновенно вызвал судорожные мысли, мозг бросился в анализ, а глаза живо смерили новичка, оказавшегося «старичком», со всей цепкостью взгляда, уже зажегшегося нужной идеей.       Она навязчивой мухой жалила капитана, отчего доклады о выполненных заданиях он слушал менее вдумчиво и, тем паче, не придирчиво. Руководитель из Шибы, может, и был разгильдяйского плана, всё же дело свое он знал хорошо — вырос при отряде, а истину в голову ему успешно втемяшили оплеухами бывшего командира. Так что, главное ученик Шихоин Йоруичи не упустил — насторожился и подобрался весь сразу, когда дело зашло об очередном нападении сверхмощного пустого. Казалось бы, Омницукидо не было бы до того заботы, если бы не одно «но», которое обязывало их вмешаться: тот пустой проник в Сейрейтей, территория которого являлась неприступной в том числе и для пустых, а не только для проходимцев из Рукона, квинси, рёка и прочих нежелательных гостей.       — Где произошло последнее нападение, докладывайте! — приказал капитан и нахмурился сильнее, когда речь зашла о прилегавших к Шестому отряду районах.       Ичиго мало заботил вопрос, почему «молодцы» Бьякуи не смогли справиться с пришельцем из Уэко Мундо, но, как Шибу, его не могла не обеспокоить безопасность сестры, проживавшей в поместье Кучики, также расположенном в Шестом. Правда, тревогу за Куукаку немного нивелировал тот факт, что, по обычаю, ей скоро предстояло вернуться в дом родителей и провести в нем время до самих родов. Собственным родичам Ичиго в разы доверял больше чем тысячам таких же как Бьякуя, да и охрану в поместье мог усилить — не беда, как и сам мог озаботиться форсированием их «шутейных» тренировок. В то время, как с госпожой Кучики по-прежнему все носились, точно с тяжело больной, только брат дозволял ей поупражняться хотя бы в кидо. Таким образом он убивал двух зайцев одним выстрелом: и свой план о причислении Ку в свою «армию» воплощал, и ей не давал утратить форму. У их врага, точно, не вызвали бы жалость ни женщины на сносях, ни новорожденные наследники. Словом, нужно было всем поберечься.       — Необходимо взять в кольцо Шестой, — постановил Шиба, прикидывая меры предосторожности, — и прочесать каждый квадрат на следы чужеродной отряду и клану реяцу. Думаю, с разрешением на данную процедуру от Кучики-тайчо проблем на возникнет: после убийства пустым одного из его верных вассалов, он сам будет заинтересован в исправлении «ошибок» своих подчиненных и помощь со стороны примет.       Сой Фон кивнула и сделала нужные пометки в листе относительно соответствующих распоряжений. Следом она протянула бумаги на подпись о миссиях наемников, заступавших в сегодняшнюю ночь. Их оказалось, как всегда, достаточно, но среди перечня он сразу же вычеркнул одно впавшее в око имя.       — Нет, вместо Сайдо на задание пойдет Ивасаки. — Шиба выловил из толпы бойцов кивок от названного им ниндзя, заступавшего не по графику, однако тот малый был тих и проворен — небольшая слежка не заняла бы у него много времени и не осквернила бы его. К Сайдо же… Шиба метнул резвые молнии в блудного «брата» и поймал заинтригованную усмешку в ответ; да, к Сайдо у Шибы имелся еще разговор прежде, чем возвращать того в курс дел отряда.       Лейтенант приняла назад приказы и объявила, что собрание окончено, все могли теперь расходиться. Все, кроме того самого Сайдо, которого капитан приказал ей задержать. Приземлившись в сюнпо пред столиком начальства, моложавый мужчина незамедлительно преклонил колено и голову:       — Жду Ваших распоряжений, Рыжик-тайчо…       Не успевшие еще выйти из зала наемники разразились тут же добродушным смешком.       — …ой, то есть, Шиба-тайчо. Прошу извинить! — перепросил Сайдо, но в лукавом лице его наблюдался ноль виноватости; лукавые глаза так и продолжали глядеть смешливо с любопытством пополам.       Шаолинь сразу ощетинилась:       — Как ты смеешь обращаться так к командиру, боец?!       Но Ичиго унял ее негодование рукой:       — Всё нормально. Отличное чувство юмора — еще не преступление, чего не скажешь о неповиновении приказам главного. — Он с толикой надменности, на законных основаниях руководствуясь влиянием и силой, взглянул на подчиненного и криво ухмыльнулся: — Тебе повезло, что твоим главой была Йоруичи, вряд ли у кого другого ты схлопотал бы «отпуск» в Генсей… Гнездо Личинок — как минимум.       — Ну, там бы я точно не заскучал — четверть «ненадежных» отловлена лично мною, Рыжик. Ой, — снова оскалился весельчак и, ни капельки не раскаиваясь, извинился так же, скалясь во все тридцать два.       — Да что т-ты… Ты-ы-ы… — Цепной пес отряда едва ли ни сошла на пену изо рта.       Шиба опять убрал ее рукой, встал из-за стола, передернул на спине Зангецу в ножнах, заиграл литыми мускулами на плечах и, широко улыбнувшись занимательному собеседнику, бросил, кивнув на выход:       — Мне нужно в Двенадцатый заглянуть. Составишь мне компанию, Сайдо?       — Двенадцатый так Двенадцатый! — с небывалым для остальных азартом откликнулся парень и легко оказался на ногах. — Прежде тамошний капитан гнал неплохую выпивку и умел удивлять фокусами…       Ичиго с потускневшей улыбкой мотнул головой, прерывая шутливый тон говорливого синигами и в одночасье заставляя того озадачиться, смолкнув на полуфразе. В полном безмолвии так они и продолжали идти, пока не покинули пределы родного отряда. За вратами же Второго, сорвавшись в сюнпо, двое наемников изменили курс и променяли даль, ведущую к исследовательскому центру, на высь, которая равнялась Сокёку.       — Тебе, верно, не успели рассказать, как именно я занял место Йоруичи? — молодой капитан заговорил сразу, как только коснулся стопой вершины холма и завидел мрачное сооружение ритуальной плахи.       Сайдо непроизвольно разом растерял и улыбки, и остроты — просто ответил отрицательно.       Шиба про себя отметил похвальное для своего отряда отсутствие сплетен, хотя о происшествии с бывшим капитаном знали абсолютно все, а о ее романе с тогдашним командиром карателей — если не все, то большинство. Видимо, за год своей службы на главном посту, да и при помощи своевременного вмешательства в бунт членов Омницукидо сразу по побегу Шихоин, Шиба снискал должное уважение и стал «своим», чтобы о нем не точили по углам оскорбительные лясы. Да и крутым на расправу он считался оправданно — гнев его подчиненные старались на себя не вызывать, уж больно бешеным слыл рьяный Шиба, чисто огненным, неуправляемым, диким и всё разрушающим.       — Бывший капитан Двенадцатого, о котором ты упомянул, — Ичиго начал выкладывать историю сам, — равно как и наш капитан, а также еще с десяток первых офицеров Готэя, сбежали в Генсей и нынче носят клеймо предателей и изменников.       Эикичиру рассеянно взлохматил зачесанные на равные доли по пробору волосы и скорчил какое-то глупое выражение лица.       — Ничего себе сходил в «увольнительную», — попытался он отшутиться, да только парочка нервов, дернувшихся на лице, выдали в нем немалую степень шока от услышанного.       Похоже, этот мужчина также привычным для наемников цинизмом не отличался, что импонировало человечности в Шибе, да и налегке понимал он чувства огорошенного такими вестями — сам долго очухивался после той истории. Дав Сайдо всё же время привести себя в должный контроль, капитан еще в общих чертах доописал события тех дней. Наблюдая за каждым изменением в лице собеседника, ловко подмечая каждый оттенок эмоции и общее отношение к сути дела, Шиба мотал на ус и мысленно добавлял «плюсов» наемнику, с которым только что познакомился. Удивительно, что они не пересекались раньше, ведь в Омницукидо оба провели не один десяток лет — правда, разность обязанностей подразделений, равно как и форма закрытой до глаз одежды ниндзя, мало кого делала знакомцами даже по истечении множества лет совместной службы в отряде, тем паче в таком — тайном.       — Сколько тебе лет? — Капитан справедливо решил перевести разговор в иную стезю: ему по-прежнему требовался здравомыслящий, опытный боец, а не размазня какая-то. Сайдо показался ему стойким и себе на уме, что не могло ему не засчитаться в достоинства. Главное только, чтобы это «себе на уме» не шло вразрез интересам главы отряда.       — Я однокурсник Хисаги Шухея. Полагаю, это имя тебе знакомо, Рыжик?       — У тебя всегда найдется что сказать? — хмыкнул Ичиго, в который раз пропуская мимо ушей данное ему прозвище. От него не веяло обидными интонациями, скорее даже наоборот — чем-то уловимо покровительственным, теплым, домашним, что ли, однако и спрашивать напрямик, с чего его так взялись «величать» Ичиго не стал.       — Так интереснее. Ты — слово, тебе — два, ты — три в ответ, глядишь — пошла-поехала беседа, а то у нас же в среде ниндзя и поболтать особо не с кем. Все мрачные — прям жуть, — посмеялся Сайдо, — и у всех непременно чрезвычайной важности секреты…       Капитан скрестил руки на груди: он не сердился — субъект напротив разжигал любопытство, а еще и впрямь провоцировал на ненавязчивую болтовню. Сайдо Эикичиро располагал к себе — нарочно или непроизвольно, Шиба не задумывался, однако не продолжить цепляться за общение с этим говоруном не смог — уж больно занятно тот излагал свой опыт, уж больно что-то заковыристое из себя представлял.       — Ага, — хитро сузил очи Ичиго, — хочешь сказать, у тебя секретов не имеется?       — И да, и нет, — откликнулись ему, подхватывая азарт ответным прищуром мгновенно. — Всем известно ведь, что лучший способ хранения тайн — поместить их на видном месте или сделать всеобщим достоянием. Привести пример? — Ему сделали дозволительный жест. — Изволь. Рыжик к примеру давно мог догадаться, что подобная фамильярность обусловлена моими хорошими отношениями с кем-то из важных тебе людей, дам конкретно, — об это свидетельствует ласка в голосе. Значит, наставница или…       — …мама, — включился в игру молодой, но сообразительный всё ж капитан.       — Динь-динь-динь! — изобразил Сайдо торжественный звон колокольчика. — Мы с Рангику и Гином из одной деревни. Гин звал ее Ран-чан, я — «рыжиком» за ее солнечные лохмы. Тогда, — он приставил ладонь ко рту, будто вверял очередное откровение, — она была еще не столь хороша, как в юности; коротко стриглась, дралась как бешеная кошка и совсем еще не умела очаровывать парней… Ты, точно, ее сынок, — Сайдо кивнул на примечательный цвет волос своего капитана, — и явно не тот, что от Гина.       — Вы и это знаете?! — Шиба даже уважением проникся к старшему: чувство благосклонности не зря обуяло им ранее, а теперь в признательность за то, что этот мужчина поделился с ним частичкой истории из жизни родной души, Шиба даже о вежливости готов был вспомнить.       Впрочем, особого времени до сантиментов у командира Отряда тайных операций не имелось с достатком. Запихнув подальше свои непроизвольные радостные эмоции, он приосанился, про себя отмечая, что завязавшийся разговор помог ему утвердиться в ранее принятом решении. Как однажды он признался Тоширо, так и собирался поступить, поставив если не всё, то многое на свою интуицию. Тренируя свою «армию», морально и физически готовя их ко встречи с врагом, о котором знать им еще не дозволялось, он тем временем совершенствовал себя — укреплял, удесятерял по мощи все имевшиеся у него органы чувств, включая навык предречения будущего, воспитывал в себе сверхмощное чутье.       — Выходит, если доверить вам тайну, то очень скоро она станет у всех на языке? — командир состроил строгое лицо с пытливым взором. Нужно, нужно было возвращаться к главной цели его жизни.       — Эм, — Сайдо поджал губы и отпустил, — я о других ничего не говорил, Рыжик, но за свой язык я ручаюсь — он обставит всё так, что ты сам забудешь, что есть правда, что ложь, и где искомый секрет.       Шиба кивнул, оставшись довольным. Сделав решительных пару шагов до стоявшего напротив наемника, он нашептал на ухо тому единственный вопрос: до ссылки видал ли он шикай Айзена Соскэ?       — Ты б спросил меня, парень, для начала, кто такой этот самый твой… — Ичиго не дал договорить подопечному до конца — приложил пальцы к его лбу и применил заклинание по отключению сознания.       Подхватив обмякшее тело под руки, он без особого труда закинул его дальше, себе на плечо, и исчез с холма Сокёку так быстро и бесследно, словно бы здесь и не было никого с момента последней казни. Скользя по облакам со своею ношей, Ичиго направился в то место, которое во многих случаях предзнаменовывало схождение на эшафот — до Гнезда Личинок было рукой подать. До пробуждения Сайдо — чуть дальше. До предстоявшего ему действа — неизвестность. Если Сой не соврала, и этот малый был лучшим в своем деле, то ему должно было воздаться по заслугам…       Впрочем, обо всём об этом не следовало никому знать. Во Втором число молчунов превалировало, но это вовсе не означало, что у немых теней отсутствовали зоркие глаза и чуткие уши.