***
Мира, тем временем продолжила навещать каждого члена своей семьи. Неспокойно ей было на душе, совестно. Они сражались за этот остров! За жителей! А что делала Мира?.. Разве что помогала зализывать раны. Хотелось помочь хоть чем-то. Но все, что было в ее силах, это готовить еду, да занимать всех разговорами. Вот и сейчас она направилась к одной из комнат с тяжёлым подносом. Остановившись у дверей, она постучала. Ей никто не ответил. В принципе, ответа девушка и не ждала, навалившись на дверь, она прошла внутрь. На подносе стояла миска с ледяной водой и бинты, а рядом кружка горячего чая и тарелка тёплого свежесваренного супа. Мира хотела бы принести больше, да вот Ками вряд ли оценит. Последнее время она почти не ела. У кровати Мира замерла. Она тяжело вздохнула и поджала губы: картина, что ей представилась, заставляла сердце сжиматься… В темноте, за закрытыми шторами, сжавшись, будто бы нечеловечески мёрзла, и обняв себя одной рукой, на постели лежала Ками. Спала ли она или просто дремала, Мира не знала. Точно было ясно лишь то, что девушка вымотана. Она переживала, почти ничего не ела от полного отсутствия аппетита, и даже обед, что Мира занесла пять часов назад, стоял почти нетронутым. Однако Мира все равно продолжала приносить завтрак, обед, ужин, как сделала и сегодня… А Ками все ещё не могла заставить себя проглотить хоть кусочек… Будто бы она просто не могла заставить себя есть, будто бы чувствовала себя виноватой, что она почти невредима, виноватой за то, что она может спокойно ходить, разговаривать, есть, общаться, пока… Пока капитан все еще не мог очнуться. Сай лежал в постели рядом с ней, перемотанный бинтами, сквозь которые все равно просачивалась кровь, бледный от боли, что испытывал во сне. Но все ещё живой. За эти два дня ему стало немногим лучше. Сиверс сделал все, что мог: подлатал все раны, продолжил навещать каждое утро и каждый вечер. Он действительно волновался за капитана. Но все ещё не мог сказать, что их ждёт дальше. Пока лишь наступила лихорадка от полученных ран, он не шевелился, тяжело дышал, на лбу выступила испарина. И никто во всем чертовом мире не знал, сможет ли он очнуться. Не знала и Ками. Поэтому не отходила ни на шаг. Стараясь ступать как можно тише, Мария быстро подошла к постели со стороны брюнета, поставила на комод поднос и быстро смочила в ледяной воде сложенные бинты. Почти не отжимая, чтобы компресс не скоро нагрелся, она опустила его Саю на лоб. Парень даже не дрогнул, будто бы и не было этой холодной повязки, и тогда, смочив вторую, Мария осторожно протёрла лицо. С болью в глазах она смотрела на капитана. Ей было страшно… Никогда прежде Мира не видела Сая таким. Он всегда был слишком удачливым, всегда выходил сухим из воды, а теперь? Теперь он лежал в бреду, и никто не знал, чем ему помочь, и даже Сиверс разводил руками. Это было страшно. Человек, настолько везучий и сильный, чтобы в своём возрасте быть капитаном пиратского корабля, теперь был настолько слаб… Что будет, если он не очнётся? Что будет без него? Кто сможет занять его место?.. Да никто. Мира осторожно присела на край постели. Спустив руку с холодными бинтами Саю на щеку, девушка всмотрелась в его лицо. Так и казалось, что с секунды на секунду он откроет глаза, посмотрит своими спокойными синими глазами прямо в душу. Но секунды шли, а этого все не происходило. — Поторапливайся, — шепнула девушка. — Не заставляй всех так тебя ждать, ну посмотри же, что ты с ней делаешь… С этими словами Мира поднялась и вернулась к подносу, чтобы снова смочить ткань, а когда обернулась в следующий раз, то столкнулась с внимательными карими глазами. Ками проснулась. Не сказав ни слова, девушка смотрела на Миру, и взгляд её был до того усталым и измученным, что блондинка ужаснулась. — Ками, — тихо произнесла она. — Слава богу ты не спишь. Я принесла тебе горячий чай и суп, покушай. Давай, давай, садись. Мира тут же взяла кружку и тарелку, обошла постель и поставила на небольшую тумбу рядом. — Ками, — снова позвала она, коснувшись плеча девушки. — Ты не можешь голодать, сама же прекрасно это понимаешь! Ками не ответила, но всё же села, протирая глаза и спустив вниз ноги, замерла. Она выглядела измученной и поникшей. Мира смотрела на неё… Смотрела и чувствовала страх. Любить — страшно. Страшно обрести человека, потерю которого не сможешь пережить. Ками прямо сейчас этого человека теряла, и сама будто бы металась между жизнью и смертью. С этим надо было что-то делать, потому что Мира и думать не хотела, что станется, если капитан умрет. Мира упрямо сунула в руки девушке горячую кружку. Ладони Ками были холодными, девушка будто бы сама удивилась тому, насколько чай показался ей обжигающим, но все равно не выпустила кружку, отчаянно сжимая в ледяных руках. Мира не сводила с девушки взволнованного взгляда. Проходили секунды, а Ками все ещё молча смотрела, как мелкие чаинки плавают на поверхности воды в её кружке, все ещё будто бы не могла очнуться от собственных мыслей. Нежное прикосновение едва ли отвлекло девушку: Мира ласково заправила прядь волос ей за ушко и погладила по щеке. Воцарившуюся тишину нарушали лишь звуки тяжёлого хриплого дыхания. Становилось жутко. — Это же невыносимо, — шепнула блондинка. — Лучше так, — мгновенно отозвалась ей Ками. — Чем если бы он не дышал совсем. Услышав ответ, Мира с трудом устало улыбнулась. — Не укладывается в голове… — тихо прошептала девушка. — Если бы Сай не был в сознании, когда его прибило к мысу, если бы он не нашёл в себе силы перевязать руку, то истёк бы кровью прямо там. Обернувшись на брата, девушка взволнованно посмотрела на него, полная скрытой надежды — как же сильно ей хотелось, чтобы он наконец очнулся! Как же сильно ей хотелось, чтобы он открыл глаза! Это мгновенно уняло бы гнетущее волнение, это заставило бы Ками вновь улыбнуться! Одна его жизнь, висящая на волоске, так сильно влияла на жизни всех остальных!.. — Эй, — Мира осторожно опустила ладонь девушке на плечо. — Тебе нужно слегка развеяться. С ним ничего не произойдёт, если ты покинешь комнату хотя бы на пару часов. — И речи быть не может, — страх в глазах и в голосе оказался настолько явным, что Мира и сама вдруг посчитала свои слова чем-то безумным и жестоким. Однако здравый рассудок пересилил чувства, и девушка продолжила. — Сай не единственный, кому нужна твоя помощь, — коротко отрезала она, серьёзно глядя в тёмные глаза девушки-пирата. — Даже не так… Он нуждается в твоей помощи сейчас меньше всего. Ками, прошу тебя, — голос стал тише, — Навести Гина. Одно упоминание имени рыжего паренька вмиг заставило что-то живое промелькнуть в глазах юнги. Ками подняла растерянный взгляд. — Он ведёт себя не многим лучше тебя, — вымученно произносит девушка. — Я перепробовала все. Поэтому прошу, как бы тяжело ни было, поговори с ним. После той ссоры вы не перекинулись ни словом. Развейся сама. Я останусь здесь сколько надо, чтобы ты не переживала. Выслушав все, Ками опускает голову. Ещё некоторое время она растерянно смотрела в эту треклятую кружку чая, о чем-то думала… И решение далось ей с огромным трудом. — Думаю, ты права, — тихо прошептала она, даже не догадываясь, как обрадовалась в этот момент Мира. — Я устала… И Гину, должно быть, чертовски плохо… Не знаю, чем могу помочь, но я поговорю с ним, только… — Ками устало обернулась на капитана, чувствуя, как с каждым его хриплым вздохом до боли сжималось сердце. — Только ты никуда не ходи пока, ладно?..***
Тем временем Мори, оставленный в одиночестве в гостиной, раздумывал над словами сестры. Настроение что ли у Миры было такое, или её коварный план, но девушка всех умело подгоняла к встрече друг с другом. Рико и так не выходила из головы молодого капитана, так теперь ещё и грызла совесть, что за два дня они перекинулись лишь парой слов. Нервно расхаживая из стороны в сторону по гостиной, Мори пытался заставить себя встретиться с ней. Капитан мог решиться на что угодно, он умел управлять командой, совершал безумные поступки! Но не знал, как поговорить с одной чёртовой женщиной. А обсудить им было что. — Так, Уайт, — сказал он сам себе и тут же осёкся. Фамилия, что когда-то ему принадлежала, застряла у него на языке, и Мори словно бы сплюнул её в сторону. — Так, Де Нэро, возьми себя в руки. Тяжело вздохнув, он обернулся и направился прочь из гостиной, надо было с этим что-то сделать. В конце концов, это было просто не прилично! Не навестить Рико за два дня! Они пересекались только за приёмом пищи, но тогда вся столовая была погружена в полное молчание — ни у кого не было ни желания, ни сил говорить, лишь единицы перекидывались парочкой фраз, да Мира и Нако, хлопоча по хозяйству, все пытались расшевелить пиратов. Не дело. Ведь Мори каждую встречу чувствовал на себе взгляд серых глаз. Однако далеко отойти от гостиной Мори не успел. Всего три шага по коридору, и вот он, как вкопанный, останавливается и растеряно смотрит перед собой. Наконец-то он решился навестить Рико сам. А ей это словно и не требовалось… Куда и зачем девушка выбралась из своих покоев Мори не знал, но факт оставался фактом: усталая, бледная, точно так же не ожидавшая встречи, она стояла перед ним. Рико выглядела плохо. Тело всё ещё страдало от раны, пара дней — жалкий срок, рана лишь слегка затянулась, и то, потому что Рико дала себе необходимый покой. Выглядела она бледной и усталой. Длинные волосы, красивого каштанового, отливающего алым блеском, цвета, были распущены и немного растрёпаны, прямыми прядями ложились на плечи и спину. Даже дома Рико не подумала о женской одежде: надела привычные брюки, просторная рубаха, и только большой вязаный платок, который Рико накинула на плечи, спасаясь от вечерней прохлады, заменял привычный ей камзол. Одно лишь не изменилось в женщине-капитане. Её пронзительный взгляд. Серые глаза внимательно смотрели на мужчину, и Мори чувствовал, как этот самый взгляд вызывает стаи мурашек по всему телу. В молчании, растерянно глядя друг на друга, они простояли несколько долгих секунд, прежде, чем отвели глаза. Рико неловко поправила платок. Мори запустил пятерню в волосы. — Здравствуй, — он первым нарушил тишину, получив в ответ тихое фырканье. — И тебе того же, — язвительность Рико никуда не исчезла. Больше ничего от Мори не дожидаясь, она двинулась дальше по коридору. Блондин поспешил за ней. — Как себя чувствуешь? — взволнованно спросил он, нагнав девушку и поравнявшись с ней. — Как будто меня пырнули в живот, — последовал ответ. — Знакомое чувство? — Бывало… Рико остановилась у лестницы. — Руку, — потребовала она. Блондин ловко подхватил её под локоть, помогая ей, ослабевшей от раны, спуститься. Рико опиралась на него, стискивала в кулак ткань его рубахи. Не то, чтобы это было от излишнего доверия, скорее простая необходимость, чтобы не свалиться со ступеней. Или же Рико просто пыталась себя в этом убедить. — Куда мы идём? — вновь нарушил неловкое молчание мужчина. — Не знаю, куда идёшь ты, но мне надо на кухню. Кувшин в моей комнате опустел. — Я бы принёс, если бы ты попросила… — Я бы попросила, если бы ты пришел хоть раз, — послышался её чересчур раздражённый голос, и Мори осознавал — виноват. — Ты ждала меня? — тихо поинтересовался он. — Ещё чего?! Ты мне и так поперёк горла стоишь, так какого ж дьявола я должна тебя ждать? Но за это время ко мне зашла даже Ками, один раз, правда, и всего на пару минут, но её я понимаю, а тебя нет. — Я не хочу оправдываться, — голос блондина звучал всё так же тихо. — Скажу только, что у меня были причины. — И насколько ж серьёзными должны быть эти причины?! — возмущённо воскликнула Рико, отпустила его руку и, держась за раненный бок, гордо прошагала в кухню, где отыскала кадку с водой. Схватив деревянный ковш, то ли от злости, то ли от нечеловеческой жажды, она залпом выпила едва ли не пол-литра. Мори наблюдал за этим слегка удивлённым взглядом. Впрочем, он быстро списал все на то, что Рико никогда не была особо женственной персоной. Она была пиратом. И, как пират, продолжала гнуть свою линию. — Назови мне хоть одну причину, по которой ты не смог меня навестить, и, если она меня устроит, то я, так уж и быть, прекращу орать! — Тебе стоило б прекратить орать хотя бы из-за собственной раны, — осторожно заметил блондин, и очень зря. — Повякай мне тут ещё! — воскликнула Рико и в тот же момент, жалобно простонав сквозь зубы, опустила руки поверх живота и согнулась пополам. Мори подоспел вовремя, чтобы поймать её под локти и усадить на табурет. Девушка, жмурясь от боли, привалилась плечом к высокому столу, закусила изнутри щеку, чтобы не позориться — пиратам не бывает больно, пираты должны терпеть любые испытания, особенно, когда на тебе клеймо женщины. — Ну, говорил же, — победно усмехнулся Мори. — А ты меня не послушала. Странно, что именно в этот момент Рико ничего не съязвила в ответ. Она все ещё корчилась от боли, все ещё держалась за рану, а на самом деле… На самом деле за этой гримасой скрывала свои реальные эмоции. Скрывала то, до какой же степени обидно было сейчас!.. Не из-за того, что на ее теле теперь будет красоваться уродливый шрам, и даже не из-за того, что Мори оказался прав — не стоило ей кричать. Виной тому было просто то, что за эти несколько дней её навестили все. А тот, кого она желала видеть сильнее всего, так и не пришёл. А теперь Мори сидел перед ней на корточках, внимательно, с легкой усмешкой всматривался в её глаза. Смеялся над ней? Над её неудачей? Праздновал победу? Блондин набрал в лёгкие побольше воздуха, собираясь что-то сказать, и Рико даже интересно было послушать, да вот только произнести хоть слово он не успел. Продолжению диалога помешали. Дверь со скрипом отворилась, и на пороге появилась хрупкая женская фигура. Появление этого человека заставило замереть обоих. Это была Ками. Замученным усталым взглядом она окинула присутствующих и тут же поникла. — Привет, — едва успела пробормотать она, а Мори и Рико уже рванулись к ней. Правда, Рико лишь подалась вперёд, не найдя сил встать, а вот Мори подступил к юнге вплотную, осторожно опустив руки на её плечи. — Ками, как ты? — встревоженно спросил он, вглядываясь в потускневшие карие глаза. Девушка вяло улыбнулась. — Со мной всё в порядке, не переживай. — Как Сай? — встряла Рико, и этот вопрос заставил девушку поджать губы. — Всё так же, — коротко ответила она, тут же попытавшись уйти от этого разговора. — Вы двое… Гина не видели? — Я видела, — отозвалась третий капитан. — Малышка, у него-то времени прохлаждаться особо нет. Он на пристани. Уже чинит ваш галеон. Ками коротко кивнула. — Спасибо. Если меня будут искать — скажите, что я там, — попросила она, прежде, чем удалиться и закрыть за собой дверь. Девушка исчезла так же быстро, как и появилась, оставляя за собой гнетущую тишину. Несмотря на то, что дверь уже закрылась, Мори всё равно продолжал пялиться перед собой, будто бы мог видеть сквозь дерево и теперь смотрел Ками вслед. Наконец, он опустил голову. Развернулся к Ри. — На чем мы остановились? — хмуро поинтересовался он и лишь потом осознал, как изменилась атмосфера. Рико больше не возмущалась. Вспыльчивая по-натуре, неуемная, она сидела тише мыши на этой треклятой табуретке и смотрела в сторону. Это-то и напрягало. Мори вновь сделал к девушке несколько шагов и присел перед ней. — Рико, — позвал он капитана, и собственное имя заставило девушку нахмуриться. Следующая фраза, произнесённая её красивыми пухлыми губами, заставила Мори оцепенеть. — А ты был бы рад, не очнись Сай, не так ли? — мрачно усмехнулась она. — Что ты такое говоришь? — в недоумении нахмурился блондин, и лишь тогда Рико перевела на него взгляд. — Не будь Сая, Ками досталась бы тебе, — улыбка Рико стала какой-то пугающе жестокой. — Что? Скажешь, не думал об этом? Тут ведь понятно и дебилу. Ты в неё влюблён. Слова были слишком жестокими даже для такой, как Рико. Обида играла в вспыльчивой испанке, и она силилась задеть, словно маленький ребёнок. Выросшая с пистолетом в руке и командой мужчин в подчинённых и компаньонах, Рико, в отличии от любой светской дамы, и знать не знала тонкостей человеческих чувств, была в этом груба и неотёсанна, как настоящий пират. Но говорила она с джентльменом. Мори не позволил себе ничего, кроме тяжёлого усталого вздоха. Не ответив девушке, он опустил задумчивый взгляд и вёл себя, словно бы её слова ни капельки его не задели: смахнул с брюк какую-то соринку, поднял давно валяющуюся на полу ложку и положил на стол. А делал он это лишь для того, чтобы собраться с мыслями, тянул время. — Ты спрашивала, какие у меня были причины тебя не навещать. — Переводишь тему? — злорадствовала девушка, однако и в этот раз Мори никак не отреагировал на её слова. — Я боялся, — вдруг уверенно и спокойно заявил он. — Я — последний трус. Это моя причина. — Голубые, холодные, как лёд, глаза уставились в глаза Рико, замершей от его слов. А Мори продолжал. — Мне никогда не было страшно кидаться в разведывательные операции. Мне не было страшно вступать в бой. Не скажу, что я очень-то сильно боялся, когда мы отправлялись в бой тем утром. Это всё пустяки… Но ещё никогда меня так сильно не пугала одна лишь мысль о том, что ты, моя головная боль, мой враг на протяжении многих лет, можешь исчезнуть. Я не нашёл в себе силы, чтобы навестить тебя, потому что боялся увидеть, как ты умираешь. Я сошёл бы с ума. Правда, есть кое-что ещё, что заставляло меня бояться ещё сильнее. Я боялся, что если увижу тебя, то стану, как Ками. На этом Мори замолчал. Он продолжал смотреть в глаза Рико и отмечал, как её взгляд становится все более и более растерянным. — Как Ками?.. — заторможено повторила Рико, не совсем понимая, о чем речь. — Не отошёл бы от тебя ни на минуту. Как она не отходит от брата. И ровно по той же самой причине. — Я не понимаю тебя, — продолжила Рико и, в доказательство мотнув головой, не сводила с блондина полного недоумения взгляда. — Ри, — совсем устал объяснять тот, по мужчине уже было видно, как тяжело ему даётся каждое его слово. — Я же английский джентльмен. Я не поцеловал бы леди без веской причины. Пора бы признать: с Ками я пережил многое за недолгое время. Она потрясающая, отважная, смелая, но… — Да хватит её восхвалять! — вспылила девушка, прерывая его слова, но Мори, повысив голос, все-таки закончил то, что хотел сказать. — Но влюблён я был всё это время только в тебя! Огромными немигающими глазами Рико уставилась на Мори. Он был серьёзен. Не дрогнул ни один мускул на лице, взгляд был верен и спокоен, и лишь на губах застыла самодовольная усмешка, убивающая в нем образ джентльмена. — С того самого дня, как увидел на торговом бриге девчонку с косичками, — продолжил он. Пусть сердце капитана билось до безобразия громко, так непривычно и так больно, Мори был доволен происходящим. Он был доволен выражением лица пирата. Точь в точь, как у той девчонки, которой он поднял с палубы брошенный платок. — И до сих пор, когда я вижу несносную ревнивую стерву. — Да кто здесь ревнует?! — взревела Рико, напрочь позабыв обо всех прочих словах, чуть не вскочив на ноги, но тёплая рука, опустившаяся на шею, заставила замереть и наклониться вперёд. — Ради бога, помолчи. Кого ты пытаешься обмануть? Я знаю тебя столько лет, — усмехнулся блондин прежде, чем оставить на горячих мягких губах полный безграничной нежности поцелуй…***
Тем временем Ками, даже и не задумывавшаяся, зачем Мори и Рико, обычно не переваривающие присутствие друг друга, оказались в одной кухне, молча вышла в конюшню. День был мрачный. Пасмурный. Закат последними лучами играл на свинцовых облаках, нависших над горизонтом. Редкая погода для зимы в этих местах, а ведь где-то там, в двух месяцах пути, в её родной Англии лежали сугробы… А здесь босые ноги топчут свежую солому в конюшне. Нехотя Ками натянула сапоги, оставленные в конюшне два дня назад. С той же апатией запрягла коня. Даже тогда, когда она забралась в седло, желание вернуться в комнату не утихло, но девушка заставила себя пришпорить лошадку и пуститься вниз по склону. Надо было. Не один Сай нуждался в её поддержке, или, можно сказать, сейчас он нуждался в ней меньше всех. Двадцать минут галопом, и вот девушка уже подъехала к пристани. Вот уже виден старый галеон… Этот корабль на своём веку пережил слишком многое. Сердце сжималось от того, насколько потрёпанным он выглядел в этот раз. Величественный галеон с дырой едва ли немногим выше ватерлинии, пробоинами в верхней палубе, с разнесённой фок-мачтой… Зрелище не из приятных, уж точно. Оставив коня у поилок, Ками направилась к кораблю. Когда она подходила к галеону, когда поднималась по трапу и даже когда оказалась на верхней палубе, все это время десятки людей не спускали с неё настороженных внимательных взглядов. Девушка все оглядывалась и оглядывалась вокруг. — Гин?! — позвала она, не заметив среди десятков лиц одного единственного нужного. Здесь были десятки мужчин, десятки знакомых лиц. Её голос вызвал волну реакции, пираты стали переговариваться, переглядываться, медленно потянулись к ней, но девушка этого будто бы и не замечала. Искала она одного единственного. Крепкий мускулистый мужчина, рослый, настоящая гора, по сравнению со многими, будто бы очнулся от девичьего голоска, разлетевшегося над палубой. Придерживая бандану на бритой голове, Джеф вскинул голову, отвлекаясь от парусов, что латал все это время. — Малышка! — воскликнул он. — Вот так люди! Голос Джефа прозвучал встревоженно, он тут же поднялся с палубы и быстро подошёл к юнге. — Джеф, — завидев его, пролепетала Ками, и, взволнованно прикладывая руки к груди, двинулась к нему, не отрывая взгляда от его лица. Чудовищный шрам, уродливо зашитый конским волосом, теперь красовался на щеке мужчины, а левая рука была туго перетянута уже перепачканными бинтами. — Ух, живая, здоровая, — облегчённо произносит мастер парусных дел, опуская огромные руки на её хрупкие плечи, а рядом тут же раздаются новые голоса. — Ками? — Ками пришла? — Эта чертовка заявилась?! — Господи помилуй, да неужто! Услышав эти восклики, девушка, наконец, огляделась по сторонам. К её удивлению, к ним подходило всё больше членов команды, они окружали со всех сторон, мужчины бросали свою работу и тянулись к общей толпе, пока вокруг Ками не собралось с полсотни человек, а девушка всё не понимала, в чем дело. Знала, что бояться нечего: это была её команда, люди, с которыми она трудилась наравне. Но что за ажиотаж вдруг вызвало её появление? На места всё расставил один единственный вопрос, прозвучавший из уст Джефа. — Малышка. Скажи… Как капитан? Сердце вдруг больно кольнуло. Ками видела вокруг себя столько взволнованных лиц. Столько человек окружило её лишь, чтобы справиться о здоровье Сая! А ей нечего было сказать. Поджав губы, она опустила голову. — Пока не очнулся, — тихо произнесла юнга, и прозвучавшие слова заставили глухую тишину воцариться на палубе. Мужчины переглядывались. Начинали перешёптываться, вполголоса ругаться. А потом чей-то, непонятно чей, голос уверенно рявкнул. — Да сколько ж его ждать-то? Только и знает, что нервы команде мотать! Не будь он капитаном, я давно бы отделал его, мальчишку проклятого! — Да он сам тебя отделает, как на ноги встанет! С ранами или без, всяко сильней тебя будет! — Вот придёт капитан, мы ему передадим, кто тут его мальчишкой зовёт! — Да, залежался он, два дня уж. Не встанет на третий — сами поднимем, какого лешего мы пашем, а работу некому принимать! Фразы одна за другой сыпались из толпы. Ками в недоумении оглядывалась по сторонам, видела полные веселья кривые улыбки, слышала смех… Она подняла на Джефа растерянный взгляд, будто бы спрашивая, как все это понимать, и тогда мужчина снисходительно ей улыбнулся. — Да брось, неужто, не понимаешь? Во всей команде не найдётся человека, не уверенного, что он вернётся. А на тебе лица нет. Что, может, ты тот самый единственный? — Джеф усмехнулся, а Ками, поджав губы, мотнула головой. С трудом, но она признавалась себе: только что слова команды заставили и её стать на толику спокойнее.. — Я Гина ищу, — вместо ответа произнесла Ками, и Джеф вздохнул. Признаться честно, если бы мужчину заставили выбирать, за кого он переживает сильнее: за Гина или за Сая, тот бы с уверенностью ткнул пальцем в рыжего. — Да вон он, — Джеф кивнул головой за борт, в сторону пляжа. — Это хорошо, что ты явилась. Думаю, ему тебя не хватало. Ками коротко кивнула, бросила беглый взгляд туда, куда указывал ей Джеф, и, увидев на пляже рыжую шевелюру, тут же поспешила покинуть корабль. Ноги вновь встретились с серым, грязным песком верфи, замусоренным строительными материалами и щепками. Перешагивая через обломки досок, Ками быстро направилась к маячащей вдалеке фигуре. Это был Гин, да, по внешности. Но нисколько не по поведению… Слишком резкими были его движения. Не видя Ками или же просто не обращая на неё внимания, он расхаживал вдоль берега, пиная песок сапогами так, что мелкие песчинки брызгами рассыпались по ветру. Изредка он наклонялся и что-то поднимал. Прятал в кулак. Снова пинал песок. Таким его Ками и застала. Сперва, они оба не произнесли ни слова, Гин лишь остановился и, раскрыв ладонь, в которой лежало несколько камней, с силой запустил один из них в воду. Сделал он это настолько яростно, будто бы в одном броске молодой пират выражал все свои эмоции и чувства. А затем ещё раз… И ещё… — Гин, — Ками первая нарушила молчание. — Как он? — последовал суровый ответ. — Ещё не очнулся, — девушка повторила неприятную для себя фразу. — Гин, что ты делаешь? - поджав губы, девушка снова уставилась на то, как парень запустил в воду очередной "снаряд". — Пытаюсь сидеть без дела, — сквозь зубы ответил рыжий, и новый, с яростью запущенный камень летит в воздух.— Команде моя помощь не нужна. «Ты же квартмейстер, потом примешь у нас работу вместо капитана!» — передразнил Гин сказанную ему Джефом фразу. — «Ты же квартмейстер, зачем тебе эти карты, дождись капитана!» — снова бросок. — «Ты же квартмейстер!» — рявкнул парень. — И без них знаю! — рыкнул он сквозь зубы и ничего больше не сказал, а Ками со страхом в глазах наблюдала за другом. Таким она видела Гина впервые… Таким злым. И сильнее всего девушку задевало то, что она не знала, как ему помочь… Пока она сидела в комнате и наблюдала за Саем, почти не нуждающимся в её присмотре, с рыжим происходило нечто ужасное. Крепкий сильный парень, квартмейстер, пират, в конце концов, сейчас не мог найти себе места! И у него даже не было возможности занять себя работой, чтобы отвлечь мысли. Ками стало стыдно. — Эй, — его голос отвлёк девушку, заставив поднять глаза. Гин был все так же серьёзен, всё с той же яростью он в вновь взмахнул рукой, в очередной раз отправляя камень в воду, тот плюхнулся о волны и потонул, за ним сейчас же отправился следующий — последний. Парень отряхнул руки. — Хочу, чтоб ты знала. Я не собираюсь дожидаться, когда Сай придёт в себя. То ли от удивления, то ли от непонимания происходящего Ками уставилась на Гина абсолютно потрясённым взглядом. — Что?.. — Я не собираюсь ждать, когда он належится! — сквозь зубы проговорил рыжий. — Я уже обсудил с Мори возможность использовать его корабль. И спросил у части уцелевшей команды. Я прекрасно понимаю, что Сай может умереть, а раз так, то я только теряю время, вместо того, чтобы действовать. Я жду ещё день, а после собираю команду и отправляюсь за Синтией сам. Не сразу до Ками дошёл смысл сказанных Гином слов, но каждая его фраза больно резала сердце. — Да как ты… — пролепетала девушка. — Да как ты можешь так говорить… — шепнула она и неосознанно вцепилась в его предплечье тонкими пальцами, сильно сжав, но Гин резко вырвал руку. — Я не буду сидеть на месте, пока Син грозит смерть! — сквозь зубы воскликнул он. — Она спасла наши задницы, пожертвовав собой! И теперь одна! Где-то там! Может быть казнена, как пират. А я ничего не делаю для того, чтобы её спасти! Только пинаю этот чёртов песок, да бросаю булыжники!!! — в отчаянии Гин снова со всей силы пнул серый песок пляжа. — Меня выводит из себя одна мысль о том, насколько я бессилен сейчас! Я бы отдал все до единой крупицы, лишь бы Син была сейчас здесь. И я не собираюсь наматывать сопли на кулак из-за того, что Сай умирает, и преданно ждать его кончины. Это было его решение! Он знал, на что шёл! — Гин! — в сердцах испуганно воскликнула Ками, вновь дёрнув того за руку. Она не могла слушать его! Не могла позволить другу говорить так, ведь в душе знала, все это лишь эмоции, что копились в мужчине все эти дни, и лишь сейчас он дал им волю. Ками понимала это! Понял и Гин. Он замер, будто бы кто-то вылил на него ушат ледяной воды. Лишь в этот момент парень сам начал осознавать все сказанные им слова. И до того стало жутко, как не бывало никогда прежде, ни при каком шторме, ни при каком абордаже. Он шумно сглотнул тугой ком и перевёл на Ками серые глаза. А ещё через секунду он крепко поджал губы, стиснул кулаки и тяжело опустился на песок. Не отпуская его руку, Ками упала рядом с ним на колени, взволнованно заглядывая в хмурое лицо. — Что же я несу… — тяжело прошептал квартмейстер, рукой ероша и без того всклокоченные волосы. — Веду себя, как истеричная девка… Не в силах хоть что-то ему сказать или возразить, Ками сильнее стиснула его руку. Это оказалось настолько ощутимо, что Гин опустил свою большую шершавую ладонь поверх её. — Сай мне не просто друг, он мне как брат, а я не могу набраться терпения дождаться его пробуждения, что ж со мной не так… — пират перевёл беспомощный взгляд на Ками. Подобное происходило с Гином впервые. Сколько всего он пережил, став пиратом! Но сейчас он потерял нечто настолько ценное. И абсолютно не знал, что делать. В глазах дорогой подруги он словно искал понимание и поддержку. Но столкнулся совсем с другим... Ками была напугана. Ее взгляд выражал лишь страх и боль от сказанных им слов, именно это и заставило Гина спохватиться. — О, конечно же, я не думаю, что он погибнет… Этот сукин сын и не такое переживал… — Гин попытался успокоить девушку, слишком уж напуганным был её взгляд, сразу становилось не по себе. Но отнюдь не сказанные слова так коробили юнгу. Она знала, какие причины были у Гина так говорить. Страшно ей было по другой причине: на глазах девушки ломался человек, который всегда улыбался в лицо опасности, с надменной усмешкой шёл на абордаж, был весел в любых ситуациях! А сейчас сам квартмейстер не знал, что ему делать… Тяжело опустив голову на подставленную руку, Гин вздохнул. — Как же этот черт со всем справлялся… Он ведь был в точно такой же ситуации, что и мы с тобой сейчас, так как же… — Спросим у него, как очнётся? — слабо усмехнулась Ками, и Гин, запрокинув голову и устало улыбнувшись, покачал головой. — Спросим… — тихо подтвердил он. — Прости, я ведь действительно наговорил много лишнего. Ты хоть понимаешь, что если кто-нибудь из команды узнает, что я тут разнылся как дитя, то тебе не поздоровится? — со вздохом спрашивает он, заставляя Ками снисходительно и вместе с тем устало улыбнуться. — Если ты не хочешь, чтобы я прямо сейчас начала всем это рассказывать, то отпускай парней. И мы поедем. Мира о тебе слишком сильно переживает. Пора домой. Гин бросил усталый взгляд на команду, работающую над кораблем не покладая рук. — Ты права, — тихо произнёс он, поднялся с песка и протянул руку Ками, помогая подняться и ей. В полном молчании они вернулись на галеон. Гин был угрюм и молчалив. Сейчас его присутствие напрягало команду даже сильнее, чем мог бы напрягать разозленный капитан. Стоило Гину дать вольную, как пираты быстро убрали рабочие места и поспешили сойти с корабля. Ками следила за ними, опершись на борт. Каждого она провожала взглядом. Многие лично прощались с ней. Подбадривали. Что-то говорили. И Ками улыбалась им в ответ, хотя сама мечтала, чтобы хоть кто-то из них решился сказать нечто похожее мрачному квартмейстеру. — Гин… — голос Ками отвлёк друга от оценки работы. — М? — он обернулся и вопросительно взглянул на девушку, глядящую вслед удаляющимся с корабля мужчинам. — Они все уверены, что Сай очнётся. Не горячись. И я уверена, что как только он очнётся, то сделает все ради спасения Син… Гин поджал губы. Кивнул. Разубеждать Ками ему не хотелось абсолютно. На улице совсем стемнело, солнце полностью скрылось за горизонтом, Гин, с зажжённым фонарём в руке, осматривал проведённый ремонт и занимался этим так долго, так внимательно, будто бы, дорвавшись до работы, наконец, смог хоть немного себя отвлечь. Девушка покорно ждала. Пусть её всеми силами и тянуло скорее вернуться и проведать капитана, совесть не позволяла ей бросать друга вновь. Да и не только в совести дело… Девушка и сама прекрасно понимала, что ей нужно проветрить голову, а где это сделать лучше, как не на борту собственного корабля? В кромешной темноте сквозь полосу деревьев едва пробивались огоньки их небольшого поселения. Но лучше всего был виден их дом на холме, и даже отсюда, Ками казалось, будто бы она различает свет в паре окон. Ветер приветливо путался в распущенных волосах, развевал лёгкую ткань рубахи. Здесь, на корабле, был слышен лишь шум прибрежных волн и скрип досок… Ещё бы запах чуть поприятнее. К зловонию на корабле невозможно было привыкнуть. — Я закончил, — голос Гина внезапно раздался за спиной, заставив стайку мурашек пройтись по спине. — Давай вернёмся… Ками кивнула. Они спустились вниз, отвязали коней, уже было задремавших у поилок, и пустились в путь. В темноте ехали медленно и молча, каждый был поглощён своими мыслями. Они не перебросились и словом даже тогда, когда заводили лошадей в стойло, и даже когда заходили в дом. Особняк встретил их привычной прохладой каменных стен и рассеянным светом нескольких сальных свечей в настенных канделябрах. Посреди холла они остановились. Ками в нерешительности обернулась к другу. — Иди, — Гин снисходительно улыбнулся. — Твой присмотр мне нужен меньше, чем ему сейчас. Девушка прикусила губу и опустила голову. — Боюсь, — тихо пробормотала она. — Так хочу вернуться, но боюсь… — Чего? — изумлённо переспросил Гин. — Что зайду в комнату, а он всё так же едва дышит… И не приходит в себя… — Отставить! — Гин тяжело вздохнул. — Юнга ты, или девчонка изнеженная? — строго произнес он. — Мои слова сильно тебя задели, раз теперь ты поддаёшься таким мыслям. — Вовсе нет!.. — воскликнула Ками, желая разубедить Гина лишь потому, что не хотела заставлять его мучиться от груза вины. А ведь на деле он был прав. Когда даже лучший друг Сая на секунду перестал верить, что он может очнуться, то, как же продолжать верить ей?!.. Гин улыбнулся. Постарался сделать это как обычно, весело и непринуждённо, одна беда, получилось слишком вымученно. Несколько мгновений он дал себе на поиск слов поддержки и готов был подбодрить поникшую девушку, ведь он и вправду верил, что Сай очнётся! Ну не может все закончиться для него так!.. Однако, говорить ничего не потребовалось. Легкие быстрые шаги отвлекли их от разговора: запыхавшись, на верхний пролёт лестницы выскочила Нако. — Где же вас носит?! — воскликнула она, обращаясь к сестре и квартмейстеру, но больше ей ничего говорить не понадобилось. - Сай... Один красноречивый взгляд. Одно лишь то, что она так торопилась к ним… И Ками всё поняла. Сперва она замерла в нерешительности: а правильно ли она поняла сестру, которая сейчас смотрела на неё таким взглядом?.. А потом девушка почувствовала, как бешено зашлось в груди собственное сердце. Не помня себя, она взлетела по лестнице, рванула быстрее Гина и сестры, стремглав промчалась по коридору! Она не верила в происходящее, она не верила, что стоило ей отлучиться, как… Как он очнулся. Она не верила. И теперь стояла в дверях спальни, оцепеневшая от смеси охвативших чувств. Её полный эмоций взгляд был направлен в сторону постели. Прошло всего две секунды, прежде, чем её взгляд столкнулся с такими холодными, такими привычными ей синими глазами. Капитан очнулся. И теперь сидел на постели, откинувшись спиной на изголовье. Подобно ей замерли и все находившиеся в комнате в этот момент. Мира привстала с кресла, с взволнованной улыбкой уставившись на Ками, Сага устремил на девушку свой тяжёлый взгляд, и лишь один Сиверс, что стоял у кровати к дверям спиной, продолжал ворчать и возиться с раной капитана. — Ну кто так вскакивает? Кто так делает! Не капитан, а взбалмошный мальчишка! Ты бы ещё по комнате погулял, заодно проверили бы целы ли ноги! Зачем я накладывал тебе швы, раз стоило тебе очнуться, и ты тут же чуть не вскочил?! Ты бы ещё дал всем до единого разойтись! Да любой матрос осмотрительней будет! В какой-то момент Сиверс уловил сменившуюся обстановку или же просто услышал куда более громкие и тяжелые шаги Гина, оказавшегося, наконец, на месте. Развернувшись и увидев всю эту картину, Сиверс тихо выругался, отрезал ножницами край конского волоса, коим накладывал швы, и поспешил убраться в сторону. Да и заткнуться решил, говорить сейчас явно предстояло не ему. Стоило лишь мужчине отодвинуть стул, и Ками восприняла это, как сигнал. В ту же секунду она бросилась к постели, упала на край и судорожно заключила лицо капитана в ладони. Не веря в происходящее, девушка широко распахнутыми глазами, полными смеси счастья, растерянности и тревоги, всматривалась в его лицо. Сай молчал. С сухих, потрескавшихся губ срывалось тяжёлое дыхание. Едва очнувшись, он выглядел измученным, слабым от всех полученных повреждений. Сколько крови он потерял, сколько переломал костей, сколько ран, ссадин, царапин и ударов он успел получить! Вот только его взгляд… Уверенный, ледяной, тяжёлый, внушающий трепет многим морякам, взгляд несмотря ни на что, оставался таким же. Капитану стоило усилий усмехнуться. — Какая-то ты молчаливая, — первое, что произнёс он, и видимо лишь его голос заставил Ками будто бы очнуться. Пока она лишь разглядывала его лицо, пыталась найти в опустевшей голове хоть какую-нибудь здравую мысль, все прочие собравшиеся в спальне поспешили её покинуть. Для Ками их уже не существовало, она не слышала, как скрипит кресло, когда Сага тяжело поднимается на ноги, как стучат каблучки домашних туфель Миры, как звенят врачебные инструменты Сиверса, бережно складываемые в кожаный пенал. Их всех здесь просто не было, несмотря на то, что все они только собирались покинуть комнату. Был Сай. Очнувшийся. Живой. Ками всё ещё молчала, будто бы никак не могла поверить в происходящее. Вот и капитан засомневался, что он действительно проснулся, что это всё не один из его диких кошмаров, которые мучили его во сне. Он протянул руку и бережно коснулся грубыми пальцами её щеки, буквально в тот же момент, ощутив влажную дорожку, прочерченную слезой. Ками шумно сглотнула стоящий в горле ком. — Да как ты… — голос дрогнул и девушка осеклась. — Да как ты посмел вообще!.. — произнесла она, всеми силами сдерживая наступающие слезы. — Я сидела здесь как проклятая над тобой два дня!.. Не выходила никуда! А ты очнулся именно в тот момент, когда я ушла?!.. — слезы градом полились из глаз, застилая зрение, и юнга тут же упрямо начала стирать их кулаком. — Совесть у тебя есть?! Это маленькое представление заставило Сая найти в себе силы улыбнуться шире. — Какая совесть, я же пират. — Да какой ты пират! — воскликнула девушка, упрямо продолжая вытирать глаза, что абсолютно никак не спасало ситуацию. — Ты просто!.. Да ты!.. Да кто тебя просил прыгать за борт?! Какой капитан вообще за борт прыгает! По своему желанию! Слушая её гневные неразборчивые тирады, глядя, как девушка силится унять льющиеся слезы, капитан молчал. Он молчал, пока она ругала его, пока злилась, молчал и смотрел на Ками всё с той же усмешкой. А когда у неё совсем кончились слова, когда вместо злых тирад остались только всхлипывания, он молча притянул её к себе в объятия, которых она так ждала. Теперь она всхлипывала на его плече, со всей силы прижимаясь к израненному телу и, возможно, причиняя неслабую боль, но капитан молча терпел, будто бы думал, что сам это заслужил. — Эй, — слабый, а потому непривычно тихий, голос раздался прямо над ушком. — Я притворюсь, что всего этого не видел. Капитаны-то ещё как за борт прыгают, если надо. А вот чтобы юнга сопли разводил, да ещё и в присутствии аж трёх членов команды — это непозволительно. Ками ему ничего не ответила. Она прекрасно всё слышала и понимала, что Сай не всерьёз, но почему-то никак не могла остановить слезы, а потому продолжала прятать лицо у него на плече, крупно вздрагивая в руках капитана, и жалась к нему, будто бы боялась, что он может исчезнуть прямо сейчас. — Мне, конечно, за вас боязно, капитан, — начал Сиверс, наконец, сложивший свои инструменты и теперь многозначительно поглядывающий на Ками. — Но мы вас, пожалуй, оставим наедине. Только посмейте подняться сегодня с постели, Мира мне всё сейчас же доложит. И я клянусь морским дьяволом — сейчас же уйду в команду Саги, едва вы меня ослушаетесь! Сон, чёртов сон, еда и ещё раз чёртов сон, — прохрипел судовой врач. — А ты, красавица, а ну-ка поумерь свой пыл. Он уж побелел весь, терпеливый такой! Сломанные ребра — это не шутки! Как по команде, Ками отстранилась от капитана, словив его тяжёлый выдох. Правда, голову с плеча Сай и сам не позволил ей убрать, зарываясь грубыми пальцами в её вьющиеся волосы. — Мы вас оставим, — Мира снисходительно улыбнулась, тут же последовала за Сиверсом, утянув за собой Сагу. Сай провожал их усталым, но благодарным взглядом. Очнувшись два часа назад, он все это время наблюдал у своей постели этот консилиум из переволновавшихся друзей. Поэтому, когда они, один за другим, начали покидать его комнату, капитан смог облегченно вздохнуть. Одному лишь он не мог позволить уйти так просто. — Гин, — слабо, почти шёпотом окликнул он друга и сам удивился, как бессильно прозвучал его голос. Рыжий, двинувшийся было за всеми, притормозил. Запустив в волосы руку, он растерянно почесал затылок. — Я… Я счастлив, что ты жив… — Гин почему-то замялся, даже не взглянув на друга. — Я загляну к тебе позже и… — На кой-черт ты мне тут сдался со всеми целыми конечностями? — фыркнул капитан, и его слова несколько удивили Гина. — Мне успели рассказать всё, что нужно. Иди к Мори. Скажи ему, что нам нужна «Алая королева» и собери тридцать человек добровольцев из нашей команды, - едва проснувшись, капитан тут же начал раздавать приказы. - Остальные двадцать пусть будут частью команды Мори. Ты знаешь, что делать дальше. И дай мне три дня прийти в себя. Слушая его слова, иногда прерывающиеся тяжёлым из-за слабости дыханием, Гин будто бы не понимал, о чем идёт речь. Теперь он, наконец, поднял на Сая взгляд и смотрел на него абсолютно растерянными глазами. — Зачем? — ошарашенно спросил рыжий, заставляя друга нахмуриться. — Мне кажется, ты рехнулся. До вашего прихода у Саги было достаточно времени, чтобы обо всем мне рассказать. Займись этим завтра же утром. Или я один хочу вернуть на камбуз своего несносного кока?