Кошмар реальности

      Ямагами…       Он обнял меня! Мои дни в больнице подошли к концу, и, как только после выписки я вышла на улицу за эту долгую неделю в четырёх стенах, чтобы поехать с Ямагами-саном домой, тут же опешила. До меня не сразу дошло. Его тело преградило мне путь, а от притягивающих к себе рук я клюнула носом в его грудь, вновь ощутив запах чистоты и мужской, одурманивающий голову парфюм. Он крепко, и при этом нежно прижал к себе меня. Меня! Только в этот момент я, наконец, ощутила его любовь ко мне, таящуюся в душе, а не только во взгляде. Я почувствовала себя любимой, как этот парень во мне нуждается и беспокоится, когда что-то со мной приключается. У меня даже слёзы навернулись на глаза от одной только подобной мысли, а сердце больно кольнуло. Надеюсь, это не глупо. То, что я позволила себе о таком подумать.       — Прости, Мешика, прости меня, — прошептал Ямагами. — Я не уследил.       Я улыбнулась, ощущая и радость оттого, что он меня тоже обнял, и грусть, ведь его слова, которые были сказаны в школе, призывали подавлять свою любовь. Но зачем? Зачем её отвергать, если мы действительно нуждаемся друг в друге?       — Ямагами… — Прижалась я к нему, обхватив его и положив руки на крепкую спину. — Ты не виноват, и я не в обиде на тебя. Я бы обиделась на тебя, если б неделю назад умерла.       Последовал громкий выдох, словно мои слова вышибли из его лёгких весь воздух. Рука Ямагами легла мне на голову, и я с растерянностью поняла, что шутка оказалась не самой удачной.       Походы в больницу не закончились даже через месяц. С тех пор, как меня по неизвестным причинам похитили, а гуль Одноглазый снова пришёл на помощь, мои глаза приняли неприятный на вид жёлтый оттенок, увядающая шелушащаяся кожа похолодела. Почти всегда, когда я встаю или делаю какие-либо резкие движения головой, то в глазах начинают мелькать мушки. Если б не лечение, то вообще боюсь представить, какие новые сюрпризы предоставил бы мне организм. Ая была права — у меня обнаружили анемию. Но всё не так плохо, как могло быть, и лечение мне помогает. Всё благодаря Ае, которая вовремя предупредила меня о заболевании.       RC-клетки… Да уж, что это вообще такое? Допустим, что они у гулей. Значит, судя по словам Аи, у них RC-клетки вместо эритроцитов. Но ведь я-то не одна из них, а обычный человек. Если сейчас этих клеток мало, то потом их будет приличное количество. И что тогда? Сумасшествие, перевоплощение из человека в гуля, или смерть? Надеюсь, что я не доживаю сейчас последние дни.       Стоп… Что?! Так Ая была гулем? И, получается, все в её семье являются гулями? Но ведь они живут среди людей, едят человеческую пищу, выглядят совершенно обычными и не ведут себя подозрительно. Наверное, гули — это человеческие мутанты, которые рождаются один раз в поколении за несколько сотен лет, и из-за их непохожести родители отвергают таких детей. Но Ямагами-сан не сдался, или же приютил это создание. Объяснение-то я придумала, но вот действительно ли это так — не знаю. Чувствую, что теперь не смогу жить спокойно в доме, где раньше жил гуль и, возможно, есть подобные, кровожадные и плотоядные.       Бред. Ямагами-сан и его сыновья не такие. Они так любят меня, я точно это чувствую. То же самое я ощущала от родителей, и получила снова в доме психиатра. Как я только посмела надумать столько и испугаться, не зная полной картины их истории?       — Мешика, — обратился ко мне Ямагами-сан, и я, поёжившись в кресле и окинув взглядом эту комнату на первом этаже, в которой была впервые на сеансе, обратила на мужчину внимание, оставив в стороне раздумья. — Давай ещё раз. Расскажи мне, что произошло тогда вечером? Как ты пропала?       — Меня похитил какой-то человек, — сглотнув от жутко неприятных воспоминаний, промолвила я. — Я почти ничего не помню из того события, у меня был шок. Знаю только то, что мне причиняли боль.       Лучше сказать неправду. Всё равно никто не поверит в существование этих существ, так что нет смысла мне распинаться, доказывая свою позицию.       — Ты же знаешь, что я умею различать, где правда, где ложь, и где мне не договаривают. — Психиатр вздохнул, смотря на меня добрыми глазами. — Тебя спас отважный юноша, что живёт в тех местах.       — Кто он, Ямагами-сан? — встрепенулась я, искрясь желанием узнать подробности о такой загадочной личности, как Одноглазый.       — Не знаю, он мне ничего про себя не рассказал.       — Вы разговаривали с ним?.. — отвисла у меня челюсть от шока. — А разве не заметили в нём ничего странного?       — Совсем ничего, — ответил психиатр, и, заметив мою дикую заинтересованность, прибавил: — Так ты помнишь его?       — Да, помню, но смутно. А с ним можно как-нибудь связаться?       — Боюсь, что нет. Я и то еле как вас нашёл: все морги и больницы поставил на уши, пока не обнаружили тебя. Парень решил долго не задерживаться, и, дождавшись моего приезда, ушёл.       — Но Вы видели его лицо?       — Нет, на нём был капюшон.       Одноглазый был здесь, в Токио! Но он же гуль! Наверное, его схватили, а Ямагами-сан мне ничего про это не говорит. Уверена: моего спасителя забрали те самые люди в серых плащах, с которыми работает психиатр, и все их дела — это страшная тайна. Грусть охватила меня. Если всё так, то я уже никак не могу на это повлиять, ведь, скорее всего, Одноглазый уже мёртв. Я всегда буду помнить его. Да, прямо на моих глазах он убивал и ел человека, но меня не тронул и даже несколько раз спас от смерти. Да, он был монстром, но точно не по своей воле.       Хотя… Чего это я его к мертвецам отнесла? Я ведь даже не знаю, действительно ли его схватили или нет. Да, он убивает людей, но боже! Боже, мне всё равно! Так хочется хоть как-нибудь отблагодарить его за спасённую ни раз жизнь. Так хочется узнать, кто он, как живёт, как у него дела.       Но о ком я точно могу кое-что узнать, так это Ямагами.       — Ямагами-сан… — подняла я на мужчину глаза. — Мне нужен Ваш совет.       — Да, конечно, — тепло улыбнулся мне тот, кивнув.       — Вы, наверное, догадались, что Ваш сын в меня влюблён.       — Аричи, — снова кивнул психиатр, как всегда изумив меня своей превосходной наблюдательностью.       — И… И я тоже влюблена в него, — захлёбываясь от наворачивающихся слёз, не решивших покатиться по моим щекам, призналась я. — Но… Между нами всё сложно. Он отверг меня, сказав, что с ним я себя погублю. Скажите, что он имел в виду? Почему Ямагами так считает?       Мой собеседник застыл, будто сейчас я вижу не его самого, а фотографию, неподвижную, безжизненную. Это пугает, и не отсутствием движений. Он что-то скрывает. Не только он, но и его сыновья. Что, чёрт возьми, с их семьёй не так?! Они все трое являются гулями? Но ведь… Те люди в плащах… Вряд ли эта организация сотрудничала б со своими врагами. Тогда что? Какую правду скрыли от меня Ямагами-сан и Метта, которая что-то не хочет рассказывать про своего отца? Неужели то, что он работает в той самой организации, охотящейся на гулей?       Видимо, так и есть. Но странно, почему это скрывают от граждан. Опасности надо смотреть в лицо… Если только эта мысль не наивна.       — Скорее всего, Аричи прав, — наконец, выдал психиатр, отчего мои лёгкие больно сжались. — Но отчасти. Возможно, ты могла подумать иначе, но вы с ним очень похожи, а благодаря некоторым вашим общим чертам характера смогли бы построить хорошую семью. И, всё же, есть одно «но».       — И что же это? — с нетерпением задала я вопрос.       — Прости, Мешика, но я не могу тебе сказать. Это тайна, которую он сам тебе выдаст, если захочет.       — Он гуль?! — Я резко встала, тут же чуть не упав, вовремя ухватившись за спинку кресла.       В сердце словно вонзили гвоздь, и по всей грудной клетке разлилась эта жгучая боль, смешанная с кровью. Неужели он и есть то самое существо, съевшее охранника в парке, то самое, что спасло меня, когда я падала с крыши? Ямагами — это Одноглазый? Больше ведь и некому спасать меня. Я не особенная, меня мало кто знает, мало кому я вообще нужна. Уж, тем более, неизвестному гулю. По-моему, всё сходится.       — Гули — это мифические создания, Мешика, не забывай, — как назойливый колокольчик, напомнил мне психиатр. — Не путай мифологию и реальность. Я про другое. Даже если б мой сын был гулем, уверяю, он не посчитал бы это проблемой в отношениях. Наберись терпения и смирись с тем, что он может тебе и не рассказать о его тайне. И, знаешь, — Ямагами-сан встал, дотронувшись пальцами до моего плеча, вглядываясь в мои глаза с такой привычной, умиротворяющей добротой. — Ты очень хорошая девушка, и я был бы рад, если б вы стали парой.       И теперь я прокручиваю этот наш разговор вот уже в сотый раз. И продолжаю верить в свою догадку. Ямагами… Одноглазый… Он не тронул меня в парке, потому что узнал? И когда я выбежала из морга, этот парень побежал за мной. Именно так он нашёл меня на крыше и спас. И, возможно, звук разбившегося в школе оконного стекла разбудил его, позволив проследить, куда именно направится напавший на меня гуль. Всё устрашающе сходится. Но тогда как он может спокойно есть человеческую еду, зная, что в одной из комнат в его доме находится человек, излюбленное мясо?       — Мешика, всё нормально? — выдернул меня из мыслей Ямагами.       Он сидит за партой, а наши одноклассники разбежались по своим компаниям, то что-то бурно обсуждая и веселясь, то разговаривая тихо, перешёптываясь. Но ни один здесь присутствующий человек мне не интересен так, как он. У него и Одноглазого похожие формы глаз?.. Вот же, не получается понять. В темноте я плохо разглядела гуля, так что и сравнивать тут нечего. Абсолютно нечего. Но подозрения всё равно не дают мне покоя.       — Да… Да, всё хорошо, — кивнула я.       Это неправда. Мне больно. Меня трясёт от всех пережитых мною ужасов. То, как Эрика скинула меня с крыши. То, как мои родители умерли. То, как гуль ел человека. То, как я вновь падала с крыши. И то, как меня похитил монстр. Что тут нормального? Я сирота, но эта дурацкая жизнь с хладнокровным безразличием швыряет меня в новые неприятности. Я не могу так. У меня не получается даже на один день угасить всю боль в груди и дрожь в теле. Я как осенний лист, который вот-вот оторвётся от родной ветки и упадёт, засохнет, рассыплется. Умрёт от недостатка силы жить дальше с пожелтевшей от суровых условий душой.       Ямагами… Почему ты больше не обнимал меня, не прикасался с тех пор, как меня выписали? Ты сидишь сейчас рядом, за соседней партой, смотришь на меня стальным взглядом, через который всё же видно мягкость любящего сердца, но кажешься таким далёким. Мне так не хватает тебя, твоей поддержки, мужского плеча, нежной, как пушистое одеяло, теплоты. Без всего этого жизнь превращается в нудное чёрно-белое кино, в котором я ощущаю свою роль никому не нужной, не замеченной.       Чёрт, лучше б я этого не видела. В класс вбежала Эрика, которая не появлялась в школе уже очень давно. Но практически все, включая меня, не перестали удивляться, как её вообще не исключили за накопленную гору пропусков. Она с улыбкой до ушей проскакала до своей парты, громко швырнув на деревянную поверхность сумку и шлёпнувшись на стул. Ученики замолчали и уставились в её сторону, но она, витая в облаках, даже не заметила их взглядов и внезапной тишины.       — Видать, Рюджи снова комплиментов ей наплёл, — тихо поделился своими соображениями Ямагами, на последнем слове обернувшись ко мне.       Я ответила ему лишь молчаливым взглядом. Да уж, без этой девушки в классе было намного спокойней. Она же неуравновешенная, опять может натворить что угодно! Но я не ненавижу её, о нет. Боюсь.       — Будь рядом со мной, и она тебя не тронет, — словно прочитав мои мысли, прошептал Ямагами, наклонившись ко мне.       Это успокаивает, но не отменяет существование моего первого пережившего наяву кошмара. Большое спасибо за него Эрике. Однако…       — Спасибо, Ямагами, — также тихо сказала я, непроизвольно опустив взгляд в пол.

***

      Прошла половина всех сегодняшних уроков. Скука захлёстывала меня с новой силой, и ужасно сильно хотелось не слушать учителя, не писать что-то в тетради, не отвечать на вопросы, а встать и уйти на улицу, подышать свежим воздухом, послушать музыку через наушники, насладиться, как ветер откидывает мои волосы назад, лаская лицо и шею. Знаю, душевная боль никуда не денется, но умиротворение поможет немного расслабиться. Поэтому, как только урок закончился, я встала и, не говоря ничего ни Ямагами, ни Метте, ушла из класса. На крышу. Даже несколько раз оглядывалась, чтобы понять, что злобная Эрика не идёт за мной следом. Как только я прошла до конца вверх по лестнице и открыла дверь, прохладный воздух лёгкой волной ударился о моё тело. Уставившись в телефон, выбирая нужную музыку, прошла дальше, и, как только в наушниках заиграла знакомая, так полюбившаяся мне песня, я подняла глаза.       Кто-то стоит спиной ко мне прямо у сетки, которой ограждены края крыши. Парень, во всём чёрном, со скрывающим голову капюшоном. Стоит неподвижно, словно завороженно вглядываясь вдаль. Мы оба здесь одни. И… Я не вижу ни одного элемента одежды моей школы. Кто он такой?       «Иземи», — услышала я знакомый, обращающийся ко мне голос, и, чтобы понять, что мне не показалось, сняла наушники и убрала их в карман пиджака.       Молчание. Которое продлилось недолго.       «Подойди к нему», — приказывающим тоном сказала Ая.       Зачем? Я не хочу. Он кажется опасным, так зачем мне…       «Подойди!», — теперь промелькнуло нетерпение в её голосе.       Сердце бешено заколотилось. Но этот человек — всего лишь плод фантазий, моя галлюцинация, и это та самая причина, почему он стоит совершенно неподвижно. Похоже, Ая хочет мне что-то показать.       Ноги стали ватными, и каждый раз, как я бесшумно ступаю по направлению к незнакомцу, стопы всё больше перестают ощущаться, а сердце жалостно ноет, умоляя меня отступить. Еще немного. Надо пройти ещё половину пути. От волнения начала кружиться голова, заставив меня ступать ещё аккуратней, чтобы не упасть. Галлюцинация даже не обернулась. Куртка на воображаемом, но словно имеющем плоть человеке, которого только мои глаза видят, показалась мне знакомой. Видимо, Ая взяла её как раз из воспоминаний о похитителе.       Я оказалась прямо за его спиной, и время словно остановилось. Даже ветер перестал напоминать о себе, и лишь сердце с чудовищной скоростью и силой гоняет похолодевшую от ветра и страха кровь. И что дальше? Мы так и будем стоять? Даже не слышно, как он дышит. Будто передо мной одетый манекен. Я сглотнула, подавляя в себе желание развернуться и побежать прочь, послав идею позволить Ае показывать мне всё, что только ей вздумается, куда подальше. И ладно, если где-то хотя бы вдалеке были слышны голоса настоящих людей. Но слышен только шум от колёс проезжающих машин и больше ничего. Мёртвая тишина, научившая меня бояться её.       Я с остановившимся дыханием положила дрожащую руку на плечо созданного фантазией человека. И о господи! Ладонь почувствовала прохладу куртки, материал, из которого она изготовлена, тело через слои одежды. Такое ощущение, что это не галлюцинация, а реальный человек! Я почувствовала подступающие к глазам слёзы и испуганно вздрогнула, когда этот незнакомец молниеносно вцепился в мою руку… Острыми, длинными зубами!!! Разум помутнел, и где-то отдалённо, сквозь попытки вырвать руку из жуткой хватки, я услышала свой пронзительный крик. Увидела глаза. Кровавые, широкие глаза существа со стекающими из них сажевыми слезами, испачкавшими его лицо и губы. Клыки пронзили мою руку насквозь! Но невыносимую боль затмил инстинкт самосохранения. Всё как будто происходит во сне. Однако я в курсе, что это ни черта не сон!       — Мешика!       Ямагами. Он обхватил меня одной рукой за талию сзади, а другой взялся за запястье, пронзённое клыком твари, потянув на себя. Существо растаяло в воздухе, не оставив и следа. На ладони не оказалось даже царапинки, но надуманная боль ещё никуда не делась и продолжает проедать конечность. Слезинка скатилась по щеке и ударилась о кулак парня, в котором он зажал мою руку, согревая её, давая ощутить безопасность и защищённость.       — Ничего не бойся, я рядом, — прошептал Ямагами, коснувшись моей кожи своим дыханием.       Ая, ну зачем? Думаешь, мне мало того, что я пережила? Не знала, что ты можешь быть настолько безжалостной.       «Просто пойми, сестрёнка, что тебе нельзя связываться с гулями, — спокойно ответила та. — Они опасны, очень опасны. Даже Одноглазый может причинить тебе боль, так что пообещай, что ты не будешь больше думать о нём».       Я нервно усмехнулась, а из глаз не перестают стекать слёзы. Да уж, как будто контролировать мысли — это то, что я умею.       — Мешика? — обеспокоено попытался обратить на себя внимание мой любимый.       — С-снова… Это… Это произошло снова.       Понимая, что я не в себе, Ямагами легко повернул меня к нему лицом и обнял. Тёплый. Сильный и мужественный. Рост позволил ему положить свою голову на мою. Мы стоим под открытым небом одни на этой крыше, влюблённые друг в друга, и он без труда забирает у меня страх и боль, усыпляя глубоким дыханием и согревающим телом.       — Ты вся дрожишь, — вновь прошептал он, покрепче прижав меня к себе, отчего моё ухо только сильнее прижалось к его груди, улавливая быстрое сердцебиение.       Именно этого мне и не хватало. Его прикосновений и любви. Но вдруг он обнял меня снова только потому, что решил успокоить? А, когда мы отстранимся друг от друга, больше руки Ямагами не прижмут меня к его телу просто так, просто потому, что он меня любит. Ох, только не это! Хочу, чтобы мы обнимались чаще. Мне так спокойно сейчас, а эта дрожь и капающие слёзы — лишь остатки от испуга.       Мужские ладони прикоснулись к моим щекам, а большие пальцы на подбородке подняли голову так, чтобы наши глаза встретились. Томные фиолетовые глаза, которые раньше казались ледяными, а теперь окунули голову в приятный омут, так и вызывают желание поцеловать губы привлекательного парня. Наши лица так близко! Так близки наши губы! Пожалуйста, не тяни, мой любимый, не мучай в ожидании нашего первого поцелуя. Моего первого в жизни поцелуя. Интересно: он когда-нибудь целовался? Может быть, у него уже была девушка, или даже не одна.       Я, взглянув на губы Ямагами, вопросительно уставилась в эти его глаза, в сумасшедшем забытье одурманившие разум.       — Надо идти в класс, — услышала я его голос, но потребовалось несколько секунд, чтобы понять им сказанное.       Но мы даже не пошевелились. Не до учёбы нам сейчас. Плевать, если пропустим урок! Эрике это спокойно сходит с рук. А мы что, хуже? Его взгляд упал на мои губы, которые от волнения я начала покусывать, и что-то промелькнуло в его зрачках. Лица стали ещё ближе… Пока наши губы не соприкоснулись, ударив в голову яркой вспышкой чарующих эмоций. По венам медленно, от головы до ступней, прошлась волна восторга, по ощущениям схожая с щекоткой. Боже, я не сплю? Это ведь точно не сон?.. Точно. Это всё правда! Мысли в голове перемешались, потеряли связь и значение в запутанном хаосе. Не могу поверить, что это всё же случилось! Голова закружилась, словно я падаю, ноги начали подкашиваться, а сердце так и норовит выпорхнуть от счастья из груди. Губы Ямагами такие мягкие, а поцелуй такой нежный! Вот бы это никогда не прекращалось! Он отстранился, чтобы взглянуть в мои глаза, и, не увидев там ни доли негодования от его ласкового поцелуя, снова впился в мои губы, теперь настойчивей, унося твёрдую поверхность из-под ног. Я растаяла в его руках, одна из которых зарылась в волосы на затылке, а другая обхватила плечи. Тело дрожит, но теперь не от страха, а от жаркого волнения, что испытываю не только я, но и он тоже. Его белоснежная чёлка щекочет мне лоб, глаза закрыты. Я тоже сомкнула веки, лучше прочувствовав сказочный момент. Который оборвал звук открывающейся двери. Неловкость разъединила и отбросила нас друг от друга. На крыше оказался Рюджи, и, увидев меня, начал подходить к нам с настороженным видом. Я, ещё не отошедшая от вспыхнувшей с новой силой влюблённости после поцелуя, взглянула на Ямагами, не осознавая, что происходит. Однако он не заметил моего взгляда, продолжая наблюдать, как парень приближается к нам.       — Вот же поганец! — взорвался Рюджи, яростно сжав в кулаках воротник брата, непонимающе смотрящего ему в глаза. — У тебя вообще с головой не в порядке?!       — Да не ори ты на меня, — вспылил Ямагами в ответ, рывком скинув руки старшеклассника. — Что опять-то не так?       — Ты что сейчас, издеваешься? — поднял брови его брат. — Сам догадаться, значит, не в состоянии, а как Иземи снова до слёз доводить, так почему бы и нет! Да, братец?       — Рюджи, не надо! Он не при чём! — вмешалась я, встав между высокими парнями, которые без проблем могут отпихнуть меня в сторону.       — Не оправдывай его, — с отвращением глянул поверх меня Рюджи. — Уж я-то знаю, что в твоих слезах виноват он.       — Нет, послушай!..       — Не желаю даже ничего слушать! С этого момента я беру ответственность за тебя, Иземи. И это не обсуждается!       — Рюджи!.. — начал Ямагами, но тот сразу же его перебил в порыве злости.       — А ты заткнись! Надо было лучше справляться со своей обязанностью. Пойдём, Иземи.       — Но… — подала я голос.       — Пойдём, — подхватил меня тот под локоть, потянув к двери.       Да что же такое! Он снова всё неправильно понял! Но сейчас бессмысленно ему что-то доказывать. Пусть остынет, и я смогу всё ему объяснить в более спокойной обстановке. Я кинула взгляд назад, чтобы посмотреть на Ямагами, которого мы оставляем тут одного. Он уже смотрел на меня, а во взгляде так и читается нервозность за то, что ему незаслуженно причислили снова вину. Любимый мой, это ненадолго. Доверься мне.

***

      Рюджи разъединил нас с Ямагами, как только смог. Он поговорил с учителем, и тот поменял меня с одной из одноклассниц местами. Расстояние между нами увеличилось, и лишь иногда мы поглядывали друг на друга, не имея даже возможности поговорить. А на переменах его старший брат прибегал к нам, выманивая меня из класса подальше от Ямагами, приказывая ему проследить, чтобы Эрика не тронула мои вещи. И не зря. Видя, как много внимания мне начал уделять парень, в которого она безумно влюблена, девушка испепеляла меня взглядом каждый раз, когда я осмеливалась взглянуть на неё. Рюджи все перемены напролёт проводил только со мной, прогуливаясь вдоль коридоров и болтая обо всём. Обо всём, что не касается его брата. А как только я начинала заводить о нём разговор, он поспешно перебивал меня, резко меняя тему. Это даже породило во мне сомнение, что у меня не получится доказать ему невиновность Ямагами. Но сдаваться не собираюсь.       Ведь больше я не одинока в этом жестоком мире. Я готова улыбаться каждому прохожему, смеяться, наслаждаться жизнью, и всё это благодаря Ямагами. Уроки летят только так благодаря мыслям о нашем поцелуе, а весь материал просто напрочь перестал усваиваться. Я бесчисленное количество раз замечала, что глупо улыбаюсь, уставившись в одну точку. Да уж, чудом не получила двойку за свою беспечность.       На губах всё ещё ощущается тень от поцелуя, а по рукам и ногам идёт лёгкая дрожь. Судя по тому, как немного странно поцеловал меня Ямагами, перенапрягая губы, он это совсем не умеет делать. А значит, что я у него первая девушка, как и он мой первый парень. Хотя сначала не хотел ничего начинать. Всё же я была права: попытки игнорировать свои чувства бесполезны, ведь если они сильны, то одержат вверх над разумом. Это и есть любовь.       — Мешика, Фурукава, — обратился к нам учитель на уроке. — Помогите мне, надо раздать результаты тестов.       Мы обе поднялись и, взяв бумаги в руки, пошли по разным рядам. Я пошла туда, где сидит Ямагами, и положила ему на парту его тест, на котором в углу красуется число «100» — самый лучший результат. И поняла: сейчас, в этот же самый момент, как мы стали ближе друг к другу, я перестала ощущать холод, боль оттого, что мы не могли быть вместе. Теперь что-то изменилось у меня внутри, стало теплее на душе. Он поднял на меня взгляд, став свидетелем моей счастливой, детской, всё такой же глупой улыбки, которую ещё никогда не видел, и не смог отвести глаз. Спасибо тебе. За то, что всё-таки разорвал между нами все преграды и позволил чувствам проявиться. Эта улыбка всегда будет только для тебя.       — Мешика, побыстрее, пожалуйста, — спокойным тоном обратился ко мне преподаватель, отчего я тут же спешно преступила к своему делу. Я не всех запомнила в классе, но пока ещё не запуталась в именах. И очень надеюсь, что мне не попалась в руки работа Эрики. Она её писала с нами, это я точно помню.       Видя, что Метта уже почти всё раздала, я решила ускориться. Но всё также витая в облаках, не заметила, как стала проходить прямо около парты, за которой сидит Эрика. Перед глазами всё резко поплыло, и я больно свалилась на пол, издав своим падением глухой грохот, спустивший меня с небес на землю. Тесты вылетели у меня из рук и рассыпались на полу, оказавшись то в проходе между столами, то под стульями учащихся. Краска от обиды и стыда наплыла на мои щёки, а руки шустро отряхнули юбку. Как же жутко неловко! Тут ведь не только девочки сидят, но и парни. Стыдно, неимоверно стыдно! Чёртова сумка! Уверена, что это Эрика толкнула её мне под ноги. Эта девчонка сидит себе спокойно с довольной рожей, перебирая в руках волосы, убранные в косу.       Отомстила, да? Ну что, тебе сейчас стало лучше? Да никакой нормальный парень на тебя не глянет, уж тем более — Рюджи. Ага, размечталась, дура!       «Сестрёнка, ты можешь проклинать Эрику сколько угодно, но толку от этого не будет. Она останется такой навсегда, так что смысла нет переводить на ненависть нервы», — заметила Ая.       Я изумилась словам девочки, практически сразу ощутив поразившее грудную клетку чувство неловкости. Она же присутствовала при моём поцелуе с… Господи, с её братом! Как я вообще забыла про неё?.. Ну, что ж… А Ямагами был прав. Его сестра действительно умна не по годам.       «Когда будешь в следующий раз целоваться с братиком, пожалуйста, закрывай глаза сразу», — с не меньшей неловкостью попросила меня Ая.       Два сильных чувства: стыд перед классом и сестрой Ямагами — сдавили мне лёгкие. Единственное, что я сейчас могу — тихо собирать тесты. Я и не удивлена, почему учитель молчит. Что-то странное творится в этой школе, и никто не смеет трогать как-либо Эрику. Не честно! Совершенно не честно! Она может творить что угодно без наказаний, а другим ученикам даже шелохнуться нельзя. Через негодование я всё же заметила, как ко мне на помощь пришли Метта и Ямагами, помогая тихо собирать листы. Подруга, как и многие в нашем классе ученики, поглядывают на меня обеспокоено. Я довольно сильно ушиблась, а ведь и могла б виском впечататься в угол… Видимо, Ямагами тоже об этом думает сейчас. Он сидит на корточках рядом со мной, складывая в охапку бумаги, а его взгляд стал настолько ледяным и кровожадным, что мне даже страшно смотреть на его лицо. Эрика обратила внимание на брата её любимого, явно удивившись, что он, парень, который не подпускает к себе ни одну девушку, который с безразличием относится к окружающим, проявляет теперь благородство ко мне, её врагу. Ямагами поднял на неё глаза, отравляющие душу того, кто в них посмотрит, и глаза девушки расширились. Даже так, сидя в унизительной позе рядом с человеком, виновным в моём позоре, парень не потерял свою репутацию угрозы, продолжая внушать тот же страх, что и раньше. Теперь и Эрика испытала это на своей шкуре, съежившись на стуле, но, то ли не желая унижаться у меня на глазах, то ли что, продолжила сидеть. Это сильнее взбесило моего любимого, и он, ещё немного посмотрев в её наглые глаза, отвлёкся. Не смотрит на меня. Наверное, не хочет пугать, потому что его взгляд не изменился. Он больше меня возненавидел Эрику, и я побаиваюсь не его взгляда, а того, что он может сделать, чтобы приструнить эту ненормальную.

***

      Оставшиеся уроки я просидела вся красная, как спелый помидор, чувствуя укол неловкости каждый раз, когда замечала на себе чей-то недолгий взгляд. Перед глазами всё также возникает этот момент, из-за которого я всё никак не могу успокоиться. Эрика больше не смотрела на меня. Одного лишь взгляда Ямагами хватило, чтобы она осела и перестала вести себя негативно по отношению ко мне. Правдивые слухи доползли до Рюджи, и он вылил своё негодование на виновницу, отчего та расплакалась и убежала в туалет, пропустив последний урок. Ну да и не жалко даже её, заслужила.       Спускаясь вместе с Меттой и Рюджи на первый этаж, чтобы одеться и пойти домой, я слушаю, как они разговаривают между собой об Эрике и её сегодняшнем поступке, неплохо так их обоих задевший.       — Я так и знал, что она и сегодня что-нибудь да учудит, — вздыхает Рюджи. — Я сделал ошибку, не проследив за ней.       — Неправда! — возмутилась Метта. — Ты не обязан нянчиться с Эрикой, у неё должна быть своя голова на плечах.       — Которая не осознаёт, что скоро её выгонят из школы, — признался парень.       — Серьёзно? Это всё же случится?       — Да, примерно через месяц, может и чуть больше. Ей дали последний шанс исправиться, и если за определённый период она не умерит пыл, то её не просто исключат. Ни одна школа не примет её.       — Ну и что? Почему ты так печёшься о ней? Многим будет лучше, если она уйдёт.       Я взглянула на Рюджи в ожидании его следующих слов.       — Эм… Просто… Она мой друг.       Не признался. Он ещё не до такого уровня сдружился с Меттой, чтобы говорить о своих чувствах, хотя они и ведут себя так, словно дружат не пару минут, а приличное количество времени. У меня даже промелькнула мысль, что они могли быть классной парой, если б у моей подруги не было парня. Она не из тех, кто бросит одного, чтобы перебежать к другому, ну уж нет. Метта верна как в дружбе, так и в отношениях.       — Но, скорее всего, я не смогу повлиять на её судьбу, — заключил старшеклассник. — Плюсом, у неё плохие оценки и куча долгов, которые она даже не пытается разгрести. Когда вы будете в третьем классе, её с вами больше не будет.       Во взгляде Метты промелькнула злорадность, но она не захотела делиться этим с Рюджи, не желая унижать при нём его подругу, какой бы она ни была ужасной. Не зря я горжусь ею: как бы сильно она кого-то не любила, но всё же готова проявлять уважение к другим, а не сыпать соль на рану. Но мне не позволяет радоваться лицо Рюджи, который хотел лучшего для Эрики, которому она нравилась и, похоже, нравится до сих пор. Возможно, жизнь разбросает их в разные места или даже города. Что будет лучше для него. Он ещё найдёт себе более классную и нормальную девушку, чем эта, а с Эрикой он будет несчастлив. Всё, вроде бы, складывается в лучший исход, но мне всё равно грустно.       Стоило нам только-только оказаться в вестибюле, как вдруг мы услышали дикий рёв. Эрика. Она стоит около своего шкафчика с обувью, рыдая на всё помещение. Рюджи, видя, как она страдает, не смог удержаться и бросился к ней, схватился за вздрагивающие девичьи плечи, закрутился около неё, как верный пёс. Эрика же не унимается, подобно ребёнку, указывая на содержимое шкафчика, а затем утыкаясь в грудь любимого. Мы с Меттой молчаливо переглянулись, но, не найдя нужных слов, вновь уставились на одноклассницу, не желая подходить ближе. Наши с Эрикой шкафчики как раз расположены близко, а кто ж знает, что может сделать эта сумасшедшая в таком состоянии.       Но в этот же момент она нашла взглядом меня, уже на расстоянии вцепившись мне в горло, подобно дикому зверю. Многие учащиеся, также наблюдающие эту картину, перевели на меня любопытный, испуганный взгляд, и сильные мураши пробежали по моей спине от осознания, о чём они все думают. Я у Эрики враг номер один, и она будет гнуть своё, пока не сломает меня. Или не убьёт.       — Ты… — сквозь зубы прорычала девушка, вывернувшись из рук Рюджи и кинувшись на меня со всех ног. — Ты!..       — Эрика, нет! — крикнул ей вслед её любимый парень, которого она не услышала из-за стойкого всплеска гнева.       И только я собралась броситься бежать, как передо мной из ниоткуда возник Ямагами, мой возлюбленный, мой герой, заслонив своим телом путь Эрике, громкие шаги которой сошли на нет. Я в удивлении уставилась на его широкую спину и почувствовала, как же сильно между нами пала та стена, отделявшая нас не так уж и давно, не позволявшая разглядеть получше друг друга, сблизиться. Теперь её нет, и Ямагами начал за меня волноваться, перестал сыпать в мою сторону насмешки, осознал, как сильно я в нём нуждаюсь и как с такой же силой он нуждается во мне. Мы так много ещё друг о друге не знаем, нам о стольком нужно поговорить… Я очень рада, что он наконец-то обратил на меня внимание.       — Кончай строить драму из-за испорченной обуви, Эрика, и прекрати уже на невинных людей кидаться. Ты смотришься жалко, — как плюнул на неё парень. — Это была не Мешика, а я. Если и хочешь на кого-то злиться, то пожалуйста, используй меня для этого. Но не мою девушку!       У всех наблюдающих отвисла челюсть от последних слов Ямагами. В их глазах так и читается, мол, как же так, это же тот самый мизантроп, который никого и близко к себе не подпускал, особенно девушек, желавших стать ему ближе. Никто с ним не дружил, все его избегали, а теперь… Теперь у него есть я. Наверное, он просто тщательно подбирает людей для своего окружения, и не находил нужных. До меня. Я сдерживаю счастливую улыбку изо всех сил, но она всё равно проскальзывает на моих губах. Боже! Я так замечталась, что совсем забыла обо всём рассказать Метте! Но в её взгляде не оказалось недопонимания, обиды за то, что она узнала о такой новости не от меня. Моя подруга смотрит на то, как я наклоняю голову, чтобы скрыть улыбку, и сама добросердечно улыбается.       — Да пошёл ты вместе с этой шваброй куда подальше! — выплеснула на прощание Эрика и кинулась вон из школы, оставив изуродованную в клочья обувь стоять в шкафчике.       Рядом с которым стоит Рюджи. Стоит и смотрит на брата, полный смешанных чувств. Он не бежит за Эрикой, не убирает непригодные для носки её туфли, а поражённо смотрит на младшего. Люди уже начали потихоньку расходиться, шёпотом обсуждая увиденное, сто раз оглядываясь на нас с Ямагами, и только сейчас Рюджи отошёл от шока, а в его глазах промелькнуло одобрение. Братьям даже не понадобились слова, чтобы помириться, и я улыбнулась, больше не скрывая свою радость. Судьба, наконец, сжалилась надо мной, и сейчас всё налаживается.

***

      Метта уехала вместе с мамой домой на машине, а мы: Рюджи, Ямагами и я — идём все вместе домой. Рюджи, как и обычно, очень много говорит с нами обо всём, что он хочет обсудить, заглушая своей болтовнёй вечернюю тишину и умиротворение. Прохлада пробирается сквозь одежду, неприятно касаясь кожи, но я стараюсь не обращать на это внимание. Выйдя сегодня из школы, я почувствовала что-то новое в нашей компании. Стало более уютно и комфортно, более весело. Потемневшие улицы, на которые падает тёплый свет высоких фонарей, не пугают меня, а показывают себя с другой стороны, убаюкивая своей загадочной привлекательностью. Мир стал ярче в моих глазах, которые прояснил мне…       Он. Ямагами идёт рядом со мной, смотрит мне в глаза и тепло улыбается, радуясь тому, как сильно я преобразилась после его поцелуя. И действительно, я, увядающий от душевной боли цветок, почувствовала, наконец, дыхание жизни, смогла возродиться, научилась заново радоваться жизни и улыбаться просто так. Просто потому, что хочется, а не потому, что это нужно для маски, которую приходится надевать для общества. Моя настоящая улыбка, которую я потеряла после смерти отца и матери, не сползает с губ сегодня, и я надеюсь, что она не пропадёт больше никуда.       — А ты очень изменился после знакомства с Иземи, братишка, — подметил Рюджи, смутив нас своими подглядываниями за нашим счастьем.       — Да… — кивнул Ямагами, вновь нежно взглянув на меня. — Да, теперь я тоже это осознаю.