***
Доктор Карл Густав Меир, владелец и главный врач клиники для душевнобольных имени святого Азария, мерил шагами свой кабинет, ожидая важного звонка. Племянник одного из его пациентов обещал перевести на счёт заведения крупную сумму денег, чтобы столь дорогой ему умалишённый дядюшка подольше оставался в этих стенах. Как назло, в самый ответственный момент этот «сердобольный родственник» куда-то пропал. Меир резко вскинул руку и посмотрел на часы. — Половина второго. Он обещал позвонить в час… — терпение мужчины иссякало с каждой минутой, и он начинал заводиться. — If I had my way, I'd have all of you shot! [1] Он подошёл к окну, чуть выглядывая из-за тяжёлой портьеры – ровно настолько, чтобы не быть замеченным с улицы, но при этом видеть, как два санитара ведут ко входу вяло брыкающегося парня. Меир хищно улыбнулся и зачесал назад выбившуюся прядь волос. — Johnny come lately, the new kid in town… [2] — проворковал он заметно смягчившимся голосом. — И снова у нас пополнение… Что ж, святой Азарий всем поможет. Посмотрим, кого нам прислали в этот раз. Он хотел добавить что-то ещё, но тут в дверь постучали. — Сэр, извините, что отвлекаю, — дверь приоткрылась, и в проёме показалось круглое лицо дежурного врача. — Прибыл новый пациент, его нужно зарегистрировать. Меир обернулся и коротко кивнул, про себя проклиная своё собственное правило – лично регистрировать всех новоприбывших, попутно решая, кто будет их лечить – сам он или же кто-то из персонала клиники. — Ведите его сюда. — Слушаюсь, сэр. Голова незамедлительно исчезла, и дверь закрылась с тихим хлопком. Меир неспешно прошёл к своему столу, достал из ящика журнал регистрации и откинулся в кресле, рассматривая запонку на рукаве. Сегодня он выбрал пару из чёрного жемчуга, свою любимую. Созерцание жемчуга всегда умиротворяло его, но сейчас все мысли доктора были направлены на необязательного дельца, срывавшего все его планы и испытывавшего его отнюдь не безграничное терпение. Меир вгрызался взглядом в жемчужину, стараясь успокоиться, но вместо этого лишь злился ещё сильнее. Вскоре в дверь снова постучали. — Войдите, — он закрыл глаза и, устало вздохнув, потёр пальцами переносицу. Нужно было собраться. Когда он снова открыл глаза, раздражение улетучилось, а его взгляд излучал спокойную уверенность и силу. Двое санитаров ввели в кабинет худого перепуганного паренька, беспокойно озиравшегося по сторонам, и положили на стол его документы о переводе и выписку из больницы. Меир вскинул бровь, глядя на одного из санитаров: «буйный?». Тот едва заметно покачал головой: «нет». «Хорошо». — Спасибо, господа, вы пока свободны. Я бы хотел немного поговорить с нашим новым другом. Бегло просмотрев полученные документы, он удовлетворённо ухмыльнулся и поднял взгляд на паренька. Тот с неприкрытым интересом изучал его изысканно отделанный кабинет, не обращая внимания на происходящее вокруг. — Рафаэль, — мягко позвал его Меир, и от звука его голоса тот вздрогнул и устремил на него светлые лучистые глаза. «Глаза ребёнка на лице мужчины» — отметил про себя доктор, снова усмехнувшись. — «Вот оно и замещение личности. Налицо и на лице». — Рафаэль, меня зовут доктор Меир, и я рад приветствовать вас в нашем заведении, — он чуть склонил голову, ожидая ответной реакции. Когда её не последовало, он улыбнулся своим мыслям и продолжил. — Расскажите мне, что с вами произошло? — Я… — парень замялся, видимо, он рассказывал эту историю уже не раз и не два, но положительного отклика так и не получил, — я ангел. Я как обычно гулял по Раю, потом лёг под деревом и уснул… — Та-ак… — Меир неотрывно смотрел на тонкие длинные пальцы Рафаэля, нервно теребившие рубашку на груди и животе, — продолжайте. Вы уснули… и что же было дальше? — Да, я уснул… — он шумно сглотнул, — и проснулся уже здесь. — Здесь? — Меир окинул взглядом свой кабинет, дополняя вопрос широким взмахом руки. Парень отрицательно замотал головой. — Нет. На земле. Я не знаю, как это вышло… — он снова беспокойно заломил руки, подбирая слова. «Да что они там с ним делали в той больнице? Их дело – лечить шишки и синяки, а промывать мозги – наша работа. Моя работа». — Ага. Я вас понял. Значит, вы – ангел, случайно упавший с небес, и вам непременно нужно попасть обратно? — Именно! Я хочу вернуться домой как можно скорее, — парень энергично закивал и устремил щенячьи глаза на доктора и вцепился в колени так, что у него побелели костяшки пальцев. — Вы мне поможете? Меир не спеша прошёлся по нему оценивающим взглядом – с головы до ног и обратно – и улыбнулся своей фирменной «улыбкой голодного удава», как её втайне окрестили его сотрудники. — Конечно. Мы отправим вас домой, но пока что вам, Рафаэль, придётся пожить у нас какое-то время, — он слегка прикрыл глаза, в которых начинало разгораться опасное пламя. — Я лично позабочусь о вас и вашем возвращении. Щенячьи глаза налились вселенской радостью и всепоглощающей любовью. Не в силах вынести такую дозу, Меир отвернулся и коротко бросил: — Сейчас я вас запишу, и можете идти в свою комнату. Менее чем за минуту он внёс в журнал скудную запись: 23 июня. Рафаэль (фамилия неизв.) Амн. и зам. личн., сотр. г/м ср. ст. тяж. Л/в – д-р К. Г. Меир. Посмотрев на написанное, он нахмурился, снова взял ручку и приписал: Считает себя ангелом. Немного подумав, жирно зачеркнул приписку, захлопнул журнал и нажал кнопку у себя на столе. В ту же секунду, словно группа быстрого реагирования, в кабинете появились всё те же двое санитаров. Меир ласково улыбнулся Рафаэлю и перевёл взгляд на своих сотрудников. — Марк, Стэнли, будьте так добры, отведите нашего нового гостя в комнату номер 328. Я надеюсь, её хорошо подготовили? Я не хотел бы, чтобы Рафаэль испытывал дискомфорт, находясь там. Санитары дружно кивнули. — И койку сменили, сэр, как вы и приказали. Всё в точности исполнили. — Прекрасно. Рафаэль, — он снова обратился к своему новому пациенту, замершему в кресле. Казалось, тот даже дышать перестал, — молодые люди вас проводят в вашу комнату. Располагайтесь, скоро я к вам загляну, а сейчас меня ждут неотложные дела. До скорой встречи. — Меир сделал знак санитарам, и те молча увели парня, больше не издавшего ни единого звука и лишь смотревшего на Меира чистыми доверчивыми глазами. «Слишком чистыми для человека» — пронеслось у него в голове, но он тут же отмахнулся от этой мысли.***
Долгожданный звонок раздался в пять часов вечера, и голос на том конце провода надламывался и заискивал, оправдывая такую задержку тем, что напрочь забыл о разнице в часовых поясах и не уточнил, по чьему времени нужно ориентироваться. Как бы то ни было, сделка состоялась, и Меир хоть и был зол на бестолкового клиента, не мог при этом не испытывать удовлетворения от озвученной ему цифры. Пребывая в смешанных чувствах, он присел на край своего стола, достал из потайного ящика серую атласную записную книжку и начал её листать. Страницы были мелко исписаны каллиграфическим, обычно совсем не свойственным врачам, почерком. Местами встречались графические наброски, похожие на картинки теста Роршаха. Долистав до последней записи, Меир пересел в кресло и взял ручку. Запустил свободную руку в волосы, массируя затылок и собираясь с мыслями. Затем он раскатисто засмеялся пришедшим на ум словам и быстро записал: 23 июня Сегодня днём поступил новый пациент, тихий помешанный. Говорит, что на самом деле он ангел, но случайно упал с Небес и понятия не имеет, как это вышло. Парень сильно напуган и дезориентирован, я дал ему хорошую светлую палату на верхнем этаже. Ближе к Небесам, от которых он отпал, как он сам говорит. Кто знает, вдруг допрыгнет обратно? А если нет, я ему укажу подходящее направление. А вообще, что-то есть в этом несчастном, думаю, стоит присмотреться к нему повнимательнее. Закрыв дневник и убрав его обратно в стол, Меир откинулся в кресле, заложив руки за голову, и стал разрабатывать методику лечения своего нового подопечного, тихо напевая: — And now you are alone my friend And I must set you free. And you must face the world outside And find your destiny… [3]