Eclipse

      Быстро заполнив необходимые бумаги и сделав нужные распоряжения, весь оставшийся день Меир предавался раздумьям.       Едва войдя в кабинет, он сдёрнул всё ещё пульсирующий перстень с пальца и сжал его в кулаке. Прислонился спиной к двери и запрокинул голову. Он мелко дрожал и никак не мог успокоиться. Спустя… сколько? – он не знал, простоял ли он так минуту, час или тысячу лет – он пришёл в себя и наконец оторвал своё тело от двери. Подошёл к зеркалу и посмотрел на себя – серебряная прядь стала чуть шире.       Когда он только пришёл сюда, седины не было вовсе, но с каждой новой передачей в его гриве прибавлялось седых волос. Он знал – наступит день, и серебро полностью вытеснит тёмный каштан. И ещё – ему никто не говорил, но это он тоже знал, всегда знал – в этот день его миссия будет завершена, и Меир должен будет вернуться домой. «Но мой дом теперь здесь» — говорил он себе раз за разом, надеясь, что его услышат нужные ему уши. Но даже если его и слышали, то никто не соизволил снизойти до ответа «командировочному демону», как его в шутку окрестили те, кто оказался менее удачлив и не смог вырваться из родного Ада.       Меир подошёл к столу и обессиленно рухнул в кресло, только сейчас заметив, что всё это время сжимал в руке уже затихший перстень. Тогда он пододвинул к себе тяжёлую шкатулку с крокодилом и убрал кольцо на его законное место. Какое-то время он наслаждался свободой от убийственного камня, полусидя-полулёжа в кресле, но затем перебрался на большой тёмно-зелёный диван типа «Черчилль», установленный в кабинете как раз для таких дней, как сегодня, и задремал.       Проснувшись уже во второй половине дня, Меир по-прежнему чувствовал себя разбитым и опустошённым. Нашарил на полу около дивана телефон и открыл плеер. В списке исполнителей отыскал Дэвида Гилмора [10] и включил его четвёртый, совсем ещё новый, сольник – Rattle That Lock. Он не хотел портить кабинет полноценной аудиосистемой, и поэтому, когда ему нужна была музыка, приходилось включать её с телефона или плеера.       Он знал этот альбом наизусть до мельчайших деталей. Первая композиция – инструментальная. Тихая и нежная, выворачивающая наизнанку, чтобы ты уже больше никогда не стал прежним. Меир повернул голову в сторону окна – солнце медленно начинало клониться к закату, но окна кабинета демона выходили на восток, и он видел лишь розовые отсветы на аллее, ведущей к главному входу в клинику. От волшебных гитарных звуков душевное равновесие демона стремительно восстанавливалось, и его мысли вернулись в спокойное русло.       Пока он размышлял о суточной смене красок в природе, началась вторая, заглавная, песня, и ставший почти родным голос вырвал его из мыслительного процесса:       So long Sin, au revoir Chaos       If there's a Heaven it can wait… [11]       Услышав эти слова, он внезапно вспомнил, что вчера обещал зайти к тому странному новому парню, «ангелу».       — Лучше поздно, чем никогда, — пробормотал он. — Спасибо, Дэйв.       Выключив музыку и поднявшись с дивана, Меир запер кабинет и двинулся в направлении палаты Рафаэля. Он шёл по коридору, тихо напевая недослушанную часть песни:       — And all the other travellers       Become phantoms to our eyes       The furies and the revellers       The fallen angels in disguise… [11]       Дойдя до комнаты 328, он помедлил пару секунд, коротко выдохнул, затем уверенным движением распахнул дверь и зашёл внутрь.

***

      Единственное, но зато очень большое окно палаты выходило на запад, и сейчас стены медленно начинали приобретать розовый оттенок, окрашиваемые вечерним солнцем. Услышав звук открывающейся двери, парень, стоявший у окна, вздрогнул и обернулся.       — Хорош, да? — Меир усмехнулся и поймал взгляд Рафаэля. Увидев в его глазах, что двусмысленность фразы осталась непонятой, он как ни в чём не бывало подошёл ближе, не разрывая зрительный контакт. — Закат. Закат сегодня будет хорош. Не так ли?       — Когда вы вернёте меня в Рай? — вопросом на вопрос ответил ему парень, переводя взгляд вновь на стекло, за которым солнце клонилось к горизонту. Вздохнув и нервно передёрнув плечами, он снова посмотрел в глаза мужчине. — Вы обещали мне, — надломанный голос дрожал.       — А как там, в Раю? —словно не слыша своего собеседника, доктор снова сменил тему. — Там говорят о море? Я слышал, на Небесах только и разговоров, что о море и о закате. Там говорят о том, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, как он тает в волнах. И еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то в глубине… [12] Это правда?       От сказанной мужчиной фразы парень закрылся в себе. Его плечи резко поникли, а тихий голос окатил Меира, словно поток ледяной воды.       — Это правда, — прошептал Рафаэль одними губами. — Там… прекрасно.       Сглотнув комок в горле, где-то через минуту он продолжил:       — Там яркое солнце и высокое бездонное небо. Там все счастливы и смеются. Я не знаю места, где все могли бы быть так счастливы, — он снова поднял взгляд на демона. — Верните меня туда.       Меир усмехнулся, а затем вдруг посерьёзнел.       — Так значит, Тиль с Томасом не врали, — пробормотал он, опуская глаза. — Чёртовы людишки, сумели-таки попасть пальцем в небо…       Он резко повернулся спиной к окну и присел на подоконник, скрестив руки на груди. Внутри него начинала закипать злоба, взгляд бегал по комнате, ища, за что бы зацепиться и выплеснуть накопившиеся эмоции. Не найдя ничего подходящего, демон снова повернулся к Рафаэлю и устремил на него свой полный яда взгляд.       — Вернуть тебя туда, говоришь? Вернуть… — в голосе начинала прорываться агрессия, глаза снова потемнели и загорелись. — А нужен ли ты там, — он ткнул пальцем вверх, — если они тебя вышвырнули, как старую тряпку? Подумай об этом, мальчик. Ты говоришь, тебя зовут Рафаэль, — лицо демона скривилось, — но ты ведь не архангел Рафаэль? Или я не прав? — Он наклонился к лицу парня, почти касаясь губами его уха. — Признайся, если не мне, то хотя бы самому себе, — его голос стал тихим и вкрадчивым, — ты лишь мелкая сошка в небесной иерархии, и, если твоё исчезновение вообще заметили, можешь уже это считать своего рода достижением. Здесь тебе никто не поможет. Кроме меня, — его дыхание стало огненным ветром пустыни, а слова – острыми ножами. — Моя бедная пташка. Ты правда наивно полагаешь, что за тобой кто-то придёт? Может, Он сам? — Демон оскалился, — you better understand that you're alone, a long way from home. [13]       Меир отстранился от ангела и испытующе посмотрел ему в глаза.       От сказанного врачом парень лишь таращился на него широко распахнутыми глазами. Дыхание стало заметно чаще и глубже, а рефлекс сглатывания слюны усилился.       — Кто ты? — хрипло произнёс Рафаэль. Было видно, что слова ему даются с трудом, а сам он находится не просто в лёгком замешательстве, а в настоящем шоке.       Меир снова оскалился.       — О, ты ещё не понял… — глаза его сузились и заблестели,— но, я вижу, осознание скоро придёт. Я ускорю этот процесс.       Демон снова приник к уху словно окаменевшего Рафаэля и страстно зашептал ему:       — Я – тот, кого вы ненавидите по праву рождения. Тот, кем вы испокон веков запугиваете не только людей, но и друг друга.       Он прикрыл глаза и вдохнул запах ангела, затем чуть отстранился, переведя взгляд на садящееся солнце. Отблески заката танцевали в его глазах, сливаясь с их собственным пламенем. Лицо демона вдруг стало печальным, а голос – тихим. Помолчав с минуту, он с горечью выдохнул:       — Но вы всегда забываете, что мы – тоже часть замысла.       — Что ты делаешь в мире живых? Как ты сюда попал? — содрогаясь от ужаса прошептал парень, не глядя в сторону мужчины. Со стороны могло показаться, что он говорит сам с собой, смотря вникуда. — Все эти люди... — голубые глаза впились в глаза Меира. — Это ты их довёл до такого состояния?       — Как попал? — в голосе демона зазвучала отравленная сталь. — Уснул под деревом и проснулся уже здесь! — Он по-прежнему не смотрел в сторону парня. Ему хотелось разорвать своего собеседника на части, но он сдерживался и только играл желваками, проклиная себя самого за этот вечерний визит.       Не отрывая взгляд от огненного шара, уже лижущего горизонт, Меир продолжил:       — Люди… Ты думаешь, им нужна чья-то помощь, чтобы сойти с ума? — он отвернулся от окна и снова сел на подоконник. Злоба в нём не стихала, но лицо демона стало непроницаемым, а голос – более спокойным. — Уже много веков они сами прекрасно справляются с тем, что вы до сих пор приписываете нам.       Он хотел ещё что-то добавить, но передумал. Демон поднялся и сделал пару шагов в сторону двери, но затем всё же обернулся и бросил ангелу в лицо:       — На твоём месте я бы начал отращивать крылья, и как можно скорее. Whatever it takes to break, gotta do it. From the Burning Lake or the Eastern Gate, you'll get through it [11], — Меир подарил ангелу долгий выразительный взгляд, — греми замком, птичка. Сбрось свои оковы.       С этими словами он развернулся и твёрдым шагом вышел из палаты, стены которой уже окрасились в кровавый цвет.       На стук и отчаянные выкрики изнутри Меир только усмехнулся: бессилие слабых всегда смешило его. Остановившись и послушав пару минут вопли парня, который при этом отчаянно бил двери руками и ногами, он двинулся прочь. Навстречу ему уже спешили санитары, готовые успокоить пациента, что находился в 328 палате.