Я - твоя судьба!

Когда-то давно, уже в другой жизни, я хотела мести. Когда-то давно... Кому я вру. Ещё лет одиннадцать назад я хотела мести. А потом... Потом... Надоело. Одни и те же ситуации 17 лет подряд... Проснуться, одеться, накраситься, приготовить поесть, поехать в кафе "У Бабушки", столкнуться у входа с Белоснеж... Ах, да, простите... С Мэри-Маргарет. Сорвать на ней раздражение и полюбоваться сконфуженным лицом бывшей падчерицы, заказать на ланч блинчики с яблоком и кофе, выйти из кафе, столкнуться с бывшим насекомым и его собакой, поехать на работу и работать до темноты, а потом, вернувшись домой, уйти в комнату с шерифом, бывшим Охотником... Будто прокляла я не их, а себя. Они живут одним и тем же днем. Для них мои действия не меняют ничего. Да, я разлучила все пары, получавшие счастливый конец. Да, черт побери, но для них это всё равно один день. Сколько бы веков не прошло – это один гребаный день! Они не будут помнить себя всего один день, если неожиданно заклятье разрушится. После полуночи их жизнь начинается заново. Даже если подправить какую-то деталь дня у одного из них, после полуночи они оказываются на своих исходных местах, начиная этот цикл сначала. Я проверяла. Такое ощущение, что я медленно сходила с ума все эти 17 лет. До тех пор, пока не решила всё изменить. Выход из ситуации был. Да. Нужно разрушить проклятье. Поцелуя Истинной Любви должно было хватить. Мне нужен кто-то, кого я полюблю! Вот только... Я не любила никого. Дэниел – моя первая и истинная, как я думала, любовь... Я не любила его. Просто он был со мной. Он был мне дорог. Я прокляла себя, я убила отца... Для чего?.. Чтобы отомстить за смерть человека, которого даже не любила, а просто испытывала влечение, человеку, который виновен лишь косвенно. Я была просто молодой дурочкой, а после ослепленной горем женщиной. Помню, как фея искала мою судьбу. Результатом должен был быть человек с татуировкой льва на запястье. За единственным человеком с такой татуировкой мы пришли к грязной таверне. Нет, спасибо. Я просто приму к сведению, что моя судьба носит татуировку льва на руке. Я – Злая Королева. Если такова моя судьба – полюбить этого человека – я отказываюсь. Для Злой Королевы "Любовь – это слабость" стало символом, якорем, тонкой нитью, привязывающей множество раз к крепкой ветке засохшего дерева, не дающей упасть на осколки, как тогда казалось, разбитого сердца. Тогда мне нужно было только что-то, что позволит мне отрешиться от мести и разрушить проклятье. Я всех простила. Я всё поняла уже давно. И мне нужна любовь. Только вот её никогда не было. Она меня разочаровала. Как я узнаю, что это она, если её никогда не испытывала?! Когда я поняла это, то просто пролежала неделю в комнате и не выходила. Грэм каждое утро выходил из моей комнаты, Грэм каждый вечер возвращался и пытался меня расшевелить, а когда я просила его уйти – Грэм уходил... Чтобы утром снова проснуться рядом. Это ужасно бесило. Я чувствовала, что сойду с ума, если не найду то, в чем разочаровалась, чтобы разочароваться ещё раз. Любовь. В поисках ответа на вопрос, где мне её найти, закончилась неделя. И я пришла к выводу, что лучший вариант – ребенок. Я помню, как любил меня отец, помню, как любил Снежку Леопольд... Эта мысль заставляет поморщиться. "Леопольд, выходи из моих мыслей, тебя не должно быть здесь. Не буди во мне ненависть." Я пришла к выводу, что мне нужен ребенок. Ребенка я буду любить. Мне помог Румпель, то есть, Голд. Я не знаю, где он взял ребенка, но все документы были у меня на руках. Усыновление закрытое, но мне всё же любопытно... Мать моего малыша, моего маленького принца, который будет всегда моим, Эмма Свон. Я прочитала всю информацию, какую получилось достать вообще. Не знаю, где Сидни её берет, ведь он не может выйти за пределы города... Девушка, ничего особенного, блондинка, светлые глаза, очки, шесть усыновлений, побег из системы, арест. Ничего интересного. Мимолетная мысль, что она тоже не тот человек, которого я полюблю, показалась странной, но была отброшена, когда малыш заплакал. Генри, мой принц, я полюблю тебя. Растить ребенка одной, когда ты ещё и мэр – сложно. Первые годы я не задумывалась, что будет, когда он заметит, что меняется в городе только он. Когда малыш подрос, пришлось научиться просыпаться в полночь, чтобы выгнать Грэма. Не хватало ещё, чтобы мой мальчик пришел ко мне после кошмара, а тут ЭТО. С каждым днем, что у меня был мой сыночек, я расцветала. Я чувствовала, что жива. Но... Ни один поцелуй моего сына не срабатывал. Я люблю сына. Неужели я люблю его не так?! Неужели это не любовь?!! Это было больно... Ситуация решилась сама собой. Я вспомнила, что снять проклятье может только Спаситель. Какое это было облегчение. Частично. Я всё ещё чувствовала, что та любовь, что у меня есть к Генри – не та любовь, что мне нужна. Вот только Любовь – это слабость. В моей жизни хватит одной слабости. Ближе к тому моменту, когда Генри становился десятилетним, мой принц стал отдаляться от меня. Это немного пугало, но люди как сговорились. Несмотря на то, что в городе время стояло, в мире за чертой города люди развивались действительно быстро и работы у меня было много, ведь город тоже менялся. А потом... Потом Генри пропал. Когда он не вернулся домой спустя четыре часа после времени ужина – у меня случилась истерика. Пришедший Грэм пытался успокоить меня, а потом стал записывать показания. Спустя какое-то время мы узнали, что ребенок искал Эмму Свон через мой рабочий компьютер... Я поняла, что сын решил найти биологическую мать. Уже когда я собиралась ехать по найденному в поисковике адресу, просто проигнорировав новую информацию о девушке, к дому подъехала машина. Я сразу поняла, что это был он. Мой мальчик вернулся ко мне. Я просто побежала на улицу, чтобы обнять сына и сказать ему, как сильно я волновалась... Он же... Крикнул мне, что нашел свою родную маму и убежал в дом. Я думала, что заплачу, но когда мой взгляд метнулся к женщине, приведшей Генри домой, и я опознала в ней Эмму – вспыхнул гнев. Я прожигала её взглядом, жалея, что в этом мире нет магии, иначе в неё уже полетели бы огненные шары. Я смотрела ей в глаза. В темноте, кажущиеся зелеными с золотыми искорками, взирающие на меня из-под нахмуренных бровей, эти глаза заставили забыть обо всем окружающем. Кажется, я спросила у неё, она ли биологическая мать моего сына, и она ответила утвердительно. Эти глаза затягивали в темноту расширенных зрачков... "Расширенными они были из-за темноты. Да." В этих глазах утонуло восприятие реальности, так что я даже не заметила, что ушел в дом Охотник и наступил момент, когда огонь желания испепелить блондинку стал желанием сжечь на ней одежду. Более хриплым, чем обычно, голосом предложила ей попробовать мой сидр. Она отказалась. "Жаль..." Эта мысль была отброшена. Я рассказала ей, как добраться до "Бабушки" и ушла в дом. Грэм сказал, что Генри уже спит, и я, попросив его уйти, пошла в спальню. Было уже за полночь, поэтому Грэм не появился в моей кровати, я думаю... В любом случае, мою голову занимал не шериф. В моей голове поселилась блондинка. Ярость прошла, не оставив и следа, уступив место другому чувству. Странному. Такого никогда не было. Неужели это... Любовь?.. На следующее утро, отправив сына в школу, поехала к "У Бабушки" и узнала у Шапки, где остановилась блондинка. Поднявшись и войдя в комнату, всмотрелась получше. Глаза почти голубые. Так странно. Тату на руке заставило испугаться и взволноваться, так что дальнейший разговор проходил уже без меня. Поддавшись необъяснимому самой себе порыву, уходя, отдаю ей яблоко с моего дерева. Иногда просто хочется почувствовать вкус любимых яблок прямо посреди дня, поэтому ношу с собой. Уже на улице понимаю, что разрешила ей видеться с Генри... Не замечала за собой такого благородия к людям. Или всё дело в самой девушке?.. Ведь лев... Тату льва на руке – символ моей судьбы. От мыслей отвлек бой башенных часов. Время пошло... "Но почему? Может из-за того, что я влюбилась?" Сегодня работалось лучше. Пару раз ловила себя на том, что когда закрываю или потираю глаза, чтобы чуть снять напряжение и отдохнуть, вижу Эмму... Эмма, черт. Надеюсь, что никогда не скажу этого вслух при ней. Домой они с Генри пришли ровно в семь. Люблю пунктуальных людей. Снова, поддавшись необъяснимому порыву, пригласила блондинку на ужин. Генри был удивлен. Очень удивлен. Пришлось закрывать его рот рукой, когда проходила мимо. Всё прошло спокойно и я даже заметила, что с улыбкой и умилением иногда ловлю похожие жесты Эммы и Генри. Например то, как они откладывают невкусные кусочки еды на край тарелки в один и тот же угол, до тех пор, пока не наберется небольшая горка. После ужина Эмма помогла мне с посудой, а сын уговорил посмотреть втроем фильм. И я опять согласилась. Фильм... Мы снова смотрели Шрэка. Сам мультфильм мне надоел ещё после восьмого просмотра, так что я наблюдала за реакцией Эммы. Она вела себя так, будто впервые видит этот мультфильм... Или она серьезно? Комментарии Эммы были, наверное, смешными, потому что Генри смеялся. А я смеялась с её реакции. Я даже не ловила себя на мысли, что любуюсь сменой эмоций на её лице и засматриваюсь на движения губ и рук, на то, как она меняла позы во время просмотра, чтобы было удобнее. Не ловила! Сознание просто отмечало это как само собой разумеющееся. Все мои мысли были сосредоточены на блондинке и своих чувствах. Особенно на чувствах и что с ними делать. "Любовь – это слабость. Безответная Любовь – ещё большая слабость? А если она всё же моя судьба?" Мультфильм закончился и Генри убежал спать. Ни на что не надеясь, предлагаю выпить сидра. - Я за рулем. Не думаю, что выпить, а потом ехать на машине – хорошая идея. Всего-то? Предлагаю остаться на ночь в гостевой комнате. Секунду она будто боролась с собой, но потом согласилась. Мы выпили. И ещё выпили, а потом... Я заметила, что ей не хорошо. "Неужели она раньше не пила?" На лицо сама собой выползла улыбка и я подозвала Эмму к себе. По имени! Это всё алкоголь. Я бы не позволила себе сказать такое, если бы была трезва. Забирая у неё стакан и утверждая, что девушке хватит, отмечаю, какие теплые, в сравнении с моими, её руки. Уже отставив стакан в сторону, ловлю в голове картинки, рисуемые фантазией, о том, как эти теплые руки скользят по моему телу. От этого по телу побежали мурашки... От этого и звука своего имени на её губах. Она просит у меня разрешения. Я не знаю, чего именно она просит, но пусть делает, что хочет. Я киваю и... Получаю поцелуй. Поцелуй со вкусом яблока. "Сидр" Мысль пытается пробиться в сознание, но ничего. Не получится. Эти мягкие губы со вкусом яблока и Эммы. Этот запах, так похожий на успокаивающий запах тёплой кошачьей шерсти после солнца. Они не дают мне думать ни о чем, пока... Пока она не начинает отстраняться. "Для неё это не то, иначе бы она не остановилась. Для неё это не то." Это расстроило. Сильно расстроило. Я влепила ей пощечину, встала и, нацепив лучшую из своих масок Королевы, сообщила ей местоположение комнаты для гостей, попросив убраться из дома, как только проснется, и быстрым шагом ушла в свою комнату, слушая тихие шаги за спиной. Отказалась от душа, чтобы, не дай Бог, не встретиться с Эммой, переоделась и легла в кровать. Уже привычно солгала себе, что этого не было бы, если бы не алкоголь. Не помогало. Пришлось даже говорить вслух: - Ты была пьяна. Ты не хочешь её в своей постели. Только это тоже не помогло. Поэтому я сейчас лежу в кровати одна и мечтаю о том, чтобы рядом оказалась она. Чтобы её пальцы касались моего тела, чтобы её глаза смотрели на меня, чтобы её губы шептали моё имя. Пусть даже ничего не будет. Я просто хочу её рядом. После полуночи, когда не появился Грэм – задумалась. "Ведь когда приехала Эмма – время пошло. Когда приехала Эмма – перестал появляться Грэм. Значит... Значит, Эмма – Спаситель. Она разрушит проклятье. Она исполнит мою мечту. Мечту последних 11 лет. Это лучший подарок от любимого человека, который можно получить... Нет! Она не чувствует того же, Любовь – это слабость. Она не нужна тебе, даже если нужна настолько, что хочется быть рядом постоянно." *взгляд со стороны* Задумчиво смотрящая в темный потолок женщина, почему-то задержавшая дыхание в один момент, глубоко выдохнула и повернулась на бок, прошептав: - Любовь – это слабость. Односторонняя любовь – это слабость для одного. Реджина уснула, решая для себя, что если Эмма – Спаситель, то после разрушения проклятья, даже если они захотят быть вместе, а она была уверена, что блондинка будет против, жители всё равно её убьют. Ведь она прокляла их. Даже не понимая, что прокляла она себя. Они не узнают, что её сердце снова красное. Красное с золотыми прожилками в цвет своей любви. В цвет Истинной Любви. А сейчас. Сейчас этого не знает никто. Даже она сама.