Решил я с друзьями новый год встретить

      Пробуждение в чужой квартире, а точнее квартире Андрея, как и в прошлый раз, выдалось весьма неудачным. Во-первых, было жутко жарко. Во-вторых, мое лицо кто-то облизывал, что и разбудило меня. Сначала я решил, что это Андрей, но потом я сообразил, что он не до такой степени безрассудный, и поэтому испугался еще сильнее и хотел закричать. Но, открыв глаза, я увидел перед собой собаку. Померанского шпица, если быть точнее. У нас была такая, когда мне было лет восемь, довольно милая собачка, она любила спать, есть и гулять. Но потом у меня началась аллергия неизвестно на что. И с собачкой пришлось расстаться. Ох, как я рыдал! Эта же собака была подстрижена. На ней была надета какая-то толи кофточка, толи что. Нет, скажите, кто в здравом уме стрижет и одевает собак? Я протянул к ней руку, чтобы погладить, но та резко отпрыгнула назад и свалилась с кровати с громким стуком ошейника, на котором висела небольшая металлическая подвеска с именем собаки, которое я разглядеть я не успел. От этого шума проснулся Андрей и, зевнув, уставился на меня. Я в это время продолжал смотреть туда, где только что сидел шпиц и чуть привстал, чтобы удостовериться все ли с ним в порядке. Андрей проследил за моим взглядом и тут же вскочил с кровати, срывая с меня одеяло. Я поморщился от резкого контраста холодного воздуха с улицы, задуваемого в комнату через окно, и тепла одеяла. — Ванесса, — жалобно начал он, — ты не пострадала? Андрей принялся осматривать собаку, которая уже начала весело гавкать и прижиматься к его рукам. — У тебя ж вроде не было собаки, — заметил я, снова накрываясь одеялом. — У меня и не было, а вот у родителей. Они ее везде с собой возят, — сказал он мне и встал с пола, надевая вещи, аккуратно сложенные на кресле. Я же продолжал следить за его уверенными движения, не зная, что делать. — Холодно? Его вопрос был скорее риторический, так как он, не дожидаясь ответа, подошел к окну и закрыл его. Но я все равно кивнул и стал ждать, пока комната хотя бы немного нагреется, и продолжил следить за Андреем. — Родители приехали. Обычно когда они приезжают, я готовлю им завтрак, — начал он, — хотя я и так делаю это всегда, — тише пояснил Андрей. — Как только будешь готов, приходи на кухню, я тебя со всеми познакомлю. И он, подозвав Ванессу, скрылся за дверью в коридор. Я начал одеваться, размышляя о том, что меня ждет. Интересно, какие у него родители? Добрые или злые? Красивые или уродливые? А вдруг они отрицательно отреагируют на мое присутствие в их доме. Бля, где мой носок? А вот… Из размышлений меня вырвал запах с кухни, от которого живот заурчал, а слюни потекли. И я, напевая какую-то иностранную песенку, последовал за Андреем. Когда я зашел на кухню, уже выученной мною квартиры, я застал там лишь одного Андрея, стоящего у плиты на которой готовилась яичница с беконом, от которой и исходил этот офигенный запах. Почувствовав, мое присутствие Андрей улыбнулся настоящей улыбкой, наверное, первый раз, до этого они выходили какими-то вымученными, и кивком указал мне сесть за стол. Я выполнил его указание, сел на стул и принялся следить за его готовкой, уверенными и точными движениями он солил и перчил блюдо. Идиллию нарушил легкий стук в дверь. — Да, да, — отозвался Андрей, не отвлекаясь от готовки. Дверь на кухню отворилась, и передо мной предстала женщина, возраст которой определить было весьма затруднительно, так как выглядела она достаточно молодо, но я подозревал, что она мать Андрея, а, значит, ей точно было больше тридцати. На ней было строгое черное платье до колена, окрашенные темные волосы были собраны в замысловатую прическу, а на лице был макияж, подчеркивающий и без того выразительные голубые глаза. Где-то я уже их видел. Ну, точно! Я мысленно поругал себя за невнимательность и взглянул на Андрея. Он радостно, я бы даже сказал, слишком радостно, смотрел на мать, и глаза у него были точно такие же. Голубые. Пронзительные. Губы пересохли, и мне пришлось их облизнуть. — У нас гости, Андрей? — не очень-то приятно взвизгнула женщина. — Почему ты не предупредил? Я же ужасно выгляжу после перелета. И так вымоталась за сегодняшнюю ночь, что времени привести себя в порядок совершенно не было. — Вы прекрасно выглядите, — уверил ее я. Женщина протянула мне руку, которую я, как истинный джентльмен, ага, поцеловал. — Благодарю, — ответила она на мое действие, чуть улыбнувшись одними губами, а потом вкрадчиво продолжила, — меня зовут Любовь Васильевна, но Вы, молодой человек, можете звать меня просто — Любовь. Я мама Андрея. — Никита, друг вашего сына — представился я, занимая свое место. Любовь тоже села на место напротив меня и выжидающе посмотрела на сына, ставящего перед ней тарелку, наполненную едой. На его лице была все та же веселая улыбка. В дверь опять постучали. Это че, у них так принято, что ли, стучать перед тем, как войти? Сестра в мою комнату обычно открывает дверь с ноги. В комнату зашел мужчина, который по моим предположениям приходится отцом Андрею. Он выглядел не так молодо, как Любовь. Голову покрывала редкая седина, а лицо было покрыто морщинами, но это его не портило. На нем был темный костюм, наверняка, стоящий много денег. — Доброе утро. Меня зовут Никита. Я друг вашего сына, — я снова встал и пожал мужчине руку. — Очень приятно, Никита. Я Серей Эдуардович, отец Андрея, — тоже представился мужчина и сел рядом женой. Андрей наложил тарелку для отца и поставил перед ним. Потом он поставил тарелки для меня и себя и тоже сел за стол между Сергеем Эдуардовичем и мной. — Приятного аппетита, — сказала Любовь. Все принялись за еду. Я взял вилку, но помедлил и начал наблюдать за тем, как едят родители Андрея и он сам, так как в прошлый раз не заострял на этом внимание. Я старался делать это исподтишка, чтобы, не дай бог, обо мне ничего плохого не подумали. Любовь ела аккуратно медленно пережевывая пищу, используя для еды вилку и нож. Сергей Эдуардович ел точно так же. Андрей же ел хоть и аккуратно, но быстрее чем они, пережевывая пищу. Я старался есть так же аккуратно и медленно, но постоянно сам того не замечая ускорялся. — Спасибо, сынок, — сказала Любовь. Она вроде бы и назвала его ласково «сынок», но ласковой интонации в ее голосе я не заметил. Когда меня так называет мама, она улыбается и по ней видно, что она произносит это слово с любовью. Она же произнесла это совершенно обычно, как если бы благодарила повара в ресторане за прекрасное блюдо. Но Андрей расцвел от этих слов и тут же вскочил, пожелав им хорошо отдохнуть после поездки. Он собрал тарелки со стола в кучу и стал убирать их. — Давай помогу, — предложил я. И, не дожидаясь его отказа, я отобрал у него тарелки и начал складывать их в открытую Андреем посудомойку. — А чего они спать пошли? — спросил я, убирая последний стакан в машинку и запуская ее. — Они же всю ночь в дороге были. Летели сюда, вот и устали, — ответил он. Убрав со стола, мы отправились обратно в спальню Андрея. Я не знал, стоит ли мне сейчас уйти или остаться. И поэтому решил завязать разговор. — Часто они приезжают? — начал я, заходя в комнату и садясь на кровать. Он тоже последовал за мной, но не сел, а лишь остановился около нее и посмотрел на меня, как на дурака, не знающего ничего. — Мне редко приходится их видеть. И я очень рад, когда они все-таки приезжают, — он говорил это с таким благоговением. А я понял, что сейчас он поделится со мной чем-то сокровенным, что не говорят каждому при встрече. — Я скучаю по ним. Сильно, — сказал он, смотря своим пронзающим взглядом прямо мне в душу. — Иногда мне кажется, что они стараются приезжать все реже и реже. Андрей хмыкнул, пытаясь улыбнуться, но по нему было видно, что это больная тема для него. Повисла неловкая тишина. Ну, если тебя это так расстраивает, то зачем вообще говорить? — Ладно, мне пора, — наконец сказал я, выдавливая подобие улыбки, и засобирался. Когда я уже готов был перешагнуть порог квартиры, Андрей вдруг потянулся ко мне, обнял и захлопнул дверь прямо перед моим недоумевающим лицом.

***

Высокая стройная девушка бежала по заснеженному асфальту, боясь опоздать. Она то и дело поправляла надетую на ней шапку, из-под которой выглядывали длинные черные волосы. Почувствовав, как телефон завибрировал, Агата сначала решила проигнорировать вызов, но, когда звонок повторился в третий раз, она психанула, остановилась на минутку и, приложив телефон к уху, продолжила свой путь. — Да, — запыхавшись, сказала девушка. — Почему не отвечала? — строго спросили на том конце трубки. — Прости, я была занята, — все также тяжело дыша, ответила Агата. — И чем ты там занималась? — Я бегу на остановку, боюсь опоздать. — Вся в мать, она тоже всегда опаздывала, — сухо ответил собеседник, и, вздохнув, продолжил: — Я сегодня буду поздно, не готовь на меня. — Хорошо, пап. Что-то еще? — Нет, — ответил отец и тут же отключился. И вот так всегда. Даже как дела не спросит. Девушка выдохнула и убрала телефон на место. На что ей пришлось отвлечься и на несколько секунд перестать следить за дорогой, но и этого оказалось достаточно, чтобы врезаться в кого-то. Столкновение было не сильным, но заставило отвлечься от размышлений об отце. Агата подняла глаза и с удивлением обнаружила перед собой ту самую девушку-куклу. — Прости, — мягко сказала она, улыбаясь. От такой искренней улыбки, настроение Агаты мигом поднялось, и она улыбнулась в ответ. — Нет, это ты прости, мне нужно было внимательно смотреть под ноги. — Кажется, я тебя где-то видела, — вдруг сказала девушка. — Правда? — удивилась Агата. — И где же? — Рядом с Никитой. У него на странице есть несколько фоток с тобой. — Да, мы дружим, — пояснила девушка, и, вспомнив, что опаздывает, сказала: — Извини, я спешу, иначе мой автобус уедет без меня, а я и так задержалась. — Я на машине, могу подвезти тебя, — предложила девочка. Предложение было заманчивым и заметно сократило бы время в пути. — Мы даже не знакомы, да и я не могу тебя отвлекать, — ответила Агата, понимая, что автобус уже давно ушел, а следующий будет только через полчаса. — А я никуда и не спешу, — опять улыбнулась девочка. — А насчет знакомства, — она протянула руку, — Катя, очень приятно. — Агата, — ответила девушка, пожимая протянутую руку. — Если тебе не сложно, то подвези. — Конечно, не сложно, — ответила Катя, разворачиваясь в сторону припаркованной машины. — У тебя необычное имя, мне нравится. — Мама назвала меня в честь своей любимой писательницы, — сказала Агата, торопясь за девушкой. Они остановили около огромного черного Мерседеса. Какого же было удивление Агаты, когда она увидела, как Катя ловко достала ключи и разблокировала машину. — Садись вперед, — кинула девушка, перед тем, как сесть за руль. — Нифига у тебя машинка, — сказала Агата, забираясь в кресло и обхватывая себя руками. Она только сейчас поняла, как замерзла. — Папа подарил на восемнадцатилетие. Холодно? Сейчас включу печку. Катя повысила температуру кондиционера и выехала с парковки. — Крутой у тебя папа, — только и сказала девушка, чувствуя дуновение теплого воздуха. —Ага, а потом бросил нас с мамой и свалил к какой-то шлюхе, — пожала плечами Катя. — Тебе куда? — Ой, прости, я не знала, — пискнула Агата. — Знаешь «Европейский» ТЦ? — Знаю, — кивнула девушка. Минут через пятнадцать они были на месте. И Агата, кинув неловкое «пока», скрылась в огромных стеклянных дверях магазина.