Саалзир и смертные

       Неловко приходить в себя и осознавать, что пропустил целый отрезок собственной жизни. Осознавать то же самое лежа на незнакомой девушке неловко вдвойне. Такого с Ильдарисом не случалось даже в самые пьяные годы его буйной молодости. Впрочем, довольно скоро мер все же признал в ней ту босмерку, которая давеча робко пряталась за колоннами. Её спутник зверолюд тоже оказался неподалеку. Оба, как и сам эльф, переживали последствия какого-то малоприятного заклинания школы молнии.        Приложив неимоверные усилия альтмер стащил собственную тушу с миниатюрной эльфийки и, перекатившись на спину, уставился в потолок. Остаточные электрические заряды не переставали бегать по телу. Конечности отказывались слушаться, мышцы непроизвольно сокращались. Кости трещали и грозились вот-вот полопаться от перенапряжения. Чудесно, иными словами. Без шуток - именно то, что сейчас ему было нужно.        Лишившись поддержки колдовства мер оказался абсолютно беззащитен перед пагубным влиянием демонического темперамента. Дикие первородные инстинкты полубожественной сущности - это не то, к чему мог быть готов простой смертный. Они ослепили и оглушили его. Огнем охватили каждую клеточку его существа. Пожирали его волю, разум саму его личность. Это была пытка. Это было искушение. Это был выбор между тем, чтобы покориться им и прикоснуться к вечности, бесстрашию и вседозволенности или же попросту сгореть изнутри.        Казалось, ему уже не удастся из этого выбраться. Казалось, у него нет ни сил, ни средств, ни даже желания отвоевывать у Саалзира право распоряжаться собственным рассудком. Конечно, это не так. Ведь, кто бы что не говорил, а у простых смертных тоже имеются дикие первородные инстинкты - например, инстинкт самосохранения. И нет ничего, что могло бы простимулировать его лучше, чем крепкий разряд электрического тока. Болезненные ощущения, которые он принёс, стали для Ильдариса единственной спасительной соломинкой в этом мире самозабвенной и бессмысленной ярости. Однако боги, как известно, милостивы. Они подкинули ему ещё одну - в виде пары тройки беспокойных драургов. - Не корпус, так адская подагра - с тоской и злобой прорычал эльф, наблюдая, как тьма подземелья выплевывает всё новые и новые подарки судьбы - Откуда вы только вылезли? Каджит и босмерка оклемались быстрее мера. Вооружившись призывным луком и магией мороза, парочка воришек уже во всю отстреливалась от приближающейся нежити. В данной ситуации сложно было бы придумать более нелепые средства, чем стрелы или талые сосульки, но Ильдарис был рад любым союзникам. От Саалзира ведь поддержки ждать не приходилось. Саалзиру и самому не помешала бы поддержка.        Один из основных постулатов Школы Огня - контроль. В подобном состоянии только самоубийца стал бы обращаться к ней и тем более к самому опасному её разделу - взрывным заклятиям, но альтмер продолжал концентрировать энергию разрушения до тех пор, пока она не начала самопроизвольно вытекать из его рук в виде мелких и непослушных язычков пламени.        "Огненный шторм" вышел чуть сильнее, чем планировался, сработал немного раньше, да и сожрал едва ли не половину имеющейся у мера магии, но если отбросить всякие мелочи, все прошло удачно. В свете последних событий Ильдарис вправе считать удачным любое свое решение, которое не привело его к смерти или тяжелым увечьям. Пятерых драургов разорвало на месте, а последний, лишенный руки и обеих ног, вряд ли сможет доставить какое-либо беспокойство.        Отдача от взрывной волны также зацепила новоиспеченных союзников. Совсем чуть-чуть. Обычное дело для магической битвы. Однако воришки несоразмерно сильно обиделись на это маленькое недоразумение. Ильдарис едва успел увернуться от мстительной сосульки каджита. - Какого рожна, зверолюд?! - распалился мер. Крепко сжатый кулак, будто сам собой налился магией огня - вот что бывает, когда отголоски дреморовой ярости накладываются на перетянутые эльфийские нервы.        Для каджита все могло бы закончиться крайне печально, если бы из темноты арок не показались ещё несколько ребят с активной постжизненной позицией. А затем ещё и ещё...        Далее драурги повалили со всех сторон. Выходили слева, справа, сзади, по двое, трое, целыми группами. Ильдарис и глазом не успел моргнуть, как против него выступала почти полноценная армия. В следующий момент все трое смертных, как ни в чем не бывало, сражались бок о бок, в тщетных попытках не позволить взять себя в окружение.        Поначалу Ильдарис разил мертвецов на поражение, используя только самую мощную боевую магию, но по мере того, как смыкающееся кольцо драургов лишало его какого-либо пространства для маневра переходил на все более быстрые и менее энергозатратные заклинания. В конце концов, ему не осталось ничего другого, кроме как выпустить сплошной поток пламени и крутиться с ним словно заведенная двемерская сфера. Отчасти это работало. Огонь отпугивал мертвецов, но не останавливал в намерении покарать нарушителей. Они выискивали бреши в обороне, подгадывали удобный момент, нападали сразу с нескольких сторон. Хорошо, что на этот раз было кому прикрыть меру спину.        Совместными усилиями альтмеру, каджиту и босмерке удавалось удерживать нежить на расстоянии, но в стратегической перспективе это был путь в никуда. Количество противников практически не сокращалось, а вот силы и магия, напротив, утекали из смертных как вода из дырявого бурдюка.        Когда-нибудь это должно было случиться. Когда-нибудь «Пламя», брызнув на прощание снопом тусклых искр, должно было иссякнуть. Ильдарис воспринял это стойко. У него не было иллюзий к чему всё идет, но в нем до последнего теплилась надежда, что Саалзир разберется со своей проблемой и подоспеет на подмогу. Саалзир так и не появился, зато вместо этого произошло нечто совершенно невероятное.        Мягкий золотистый свет залил пространство и стеной окружил троих смертных. Драурги шарахнулись от него, как норды от империализма. Чистая энергия Этериуса - ни одно порождение некромантии не способно выдержать её сияния. Помимо божественного вмешательства, произошедшему было только одно объяснение. - "Аура Стендарра"? – пораженно прошептал мер, прикоснувшись к полуэфимерной границе. От нее веяло теплом и покоем. Трудно поверить, что это была именно она. Редкое, воистину уникальное умение. - Кто из вас это сделал?        Воришки отреагировали так, будто бы к ним обратилась ядовитая гадюка. Казалось, любое неосторожное движение, приведет к тому, что эта парочка выскочит за пределы защитного круга прямо под топоры драургов. - Спокойно, ребят, я вам не враг. — Мер воспроизвел самый миролюбивый тон на который только был способен, но все равно никого ни в чем не убедил. Если бы Ильдарис помнил, что происходило между ними всего несколько минут назад, он бы даже не пытался. Каджит и босмерка стояли, будто под действием оцепеняющего заклятья и пялились на него с безмолвным ледяным ужасом. Только зверолюд, немного опустив взгляд на сигильский камень и осознав, наконец, на что именно он смотрит, смог выдать короткое, едва слышимое "ох". - Согласен, действительно "ох". - Эльф небрежно прикрыл камень ладонью. - Ну же! Кто из вас сотворил Ауру? И какого даэдра вы не сделали этого раньше? - Это была я… — первая оттаяла босмерка - Мне редко удается это заклинание... Боялась впустую потратить магию, вот и… - Сколько она продержится? - Минуты три, может три с половиной. - Неплохо для воришки. - Мы не воры. - Не важно. Что ещё ты можешь? - Призывать оружие и некоторых существ. - Каких? Не заставляй вытягивать из тебя каждое слово! У меня всего несколько минут, чтобы придумать, как вытащить нас отсюда! - Скампов, даэдротов, огненного элементаля, дремору... — запуганно перечислила девушка, но затем внезапно сорвалась. — Да какая разница!? Я пуста! Ни капли магии! Ничего! Ничего я больше не могу!        Ильдарис тупо уставился на эльфийку, но не потому, что хоть сколько-нибудь впечатлился проявлением её характера. Нечто архи важное только что прозвучало из её уст. Нечто, чего он никак не мог уловить. Ему будто бы вручили ключевой кусочек головоломки, а он бестолково вертел его в руках, не находя для него подходящего места. - Зелья! — Воодушевленный возглас каджита сбил альтмера с мысли, прежде чем он успел сложить общую картину. — У нас же есть зелья!        Эльф тряхнул головой, и мгновенно забыв, о чем только что думал, вернулся к более насущным вопросам. - Зелья магии?- недоверчиво переспросил он. Звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. - И сколько? - Да завались! Полная...полная...эээ...сумка… - Энтузиазм иссекал с каждым произнесенным словом. Ещё бы, сумки-то при нем не было. - Где ты её оставил? - озабочено спросила босмерка.        Каджит понуро опустил голову и указал туда, где находилось то немногое, что могло бы сейчас спасти их жизни. Сумка лежала между арками ближе к центру зала. Целехонькая, не считая того, что по ней успела потоптаться целая армия драургов. - Да вы издеваетесь... - выпалил мер и отвернулся. Любой маломальский всплеск эмоций мог привести к повторной потере контроля, а их виновато-обреченные физиономии так неимоверно раздражали… Обтянутые сморщенной кожей черепушки драургов оказались не сильно приятнее. Зато сквозь прорехи в их нестройных рядах можно было разглядеть как обстоят дела на соседнем фронте. После недолгих наблюдений стало понятно, что также паршиво.        Драконий Жрец достиг совершенства в искусстве уклонения от ближнего боя. Он издалека забрасывал маркиназа молниями, а как только тот приближался на расстояние удара, тут же перемещался в хаотично выбранное место, и всё начиналось сначала. "Нет" - поправил себя мер - "не перемещался". Если приглядеться, это была не телепортация, а что-то вроде рывков на короткие дистанции со скоростью едва уловимой для человеческого глаза. Если бы Саалзир предугадал направление движения и был бы хоть чуточку расторопнее, он вполне мог бы его достать. Хотя сложно, наверное, быть расторопным, бегая с распоротым брюхом, то и дело спотыкаясь о собственные внутренности. Сколько он ещё так продержится, одним богам известно. Саалзир, хоть и даэдра, но ведь тоже не железный.        Забавно, что существо, которое играючи разделалось бы со всей этой толпой нежити, оказалось совершенно беспомощно против подобной тактики...        И тут мера осенило.        Ну, "осенило" - слишком громко сказано. Скорее он увидел некоторую возможность. Слабо реализуемую и абсолютно отчаянную. Однако в её пользу говорил один очень весомый аргумент - она была единственная. Крайне не хотелось воплощать её в жизнь, но время неумолимо бежало вперед, а ничего более толкового мер так и не придумал.        Аура постепенно теряла плотность. Мерцание тускнело. Драурги почуяли это и зашевелились. Один за другим они начали подходить ближе, чтобы проверить её на прочность. Пора. Ильдарис закрыл глаза. Сделал глубокий вдох. Ещё раз прокрутил в голове предположительный порядок действий. Мысленно вознес короткую молитву Акатошу (впервые за последние лет тридцать), после чего приобрел твердую решимость в своем намерении. - Каджит? - М? - Мана ещё осталась? - Немного. А что? - Подсоби. - В смысле?        Вопрос зверолюда остался без ответа. Альтмер выскреб всю магию, которая успела восстановиться за время короткой передышки, и выпустил её вперед в форме скоротечной огненной вспышки - совершенно безвредной, но и этого хватило, чтобы сыграть на глубокой пирофобии существ, дважды переступивших порог смерти.        Драурги предсказуемо отшатнулись от огня, и эльф отчаянно бросился в образовавшуюся между ними прореху. С размаху врезавшись в первого попавшегося мертвеца, мер вцепился в рукоятку его топора и, резко развернувшись, вырвал оружие из иссохших, но не потерявших силу рук. Ни секунды не мешкая, он рубанул по шее обезоруженного противника, затем, продвигаясь вперед, расколол лоб второго, третьего... На этом в общем-то эффект неожиданности закончился. Ряды драургов сомкнулись вокруг эльфа, но он не переставал пробивать себе путь наружу. В этой давке Ильдарис едва мог двигаться, не говоря уже о том, чтобы как следует замахнуться. К счастью, мертвецы находились ровно в таком же положении. В большинстве случаев, в попытках добраться до живой плоти, они увечили только друг друга. Меру, конечно, тоже доставалось, но в состоянии аффекта сложно было оценить, насколько серьезно его ранили. Раз он до сих пор не пал замертво, всё должно быть более и менее в порядке, ведь так?        На удивление, каджит существенно помог. Ледяные сосу... (ну, ладно, так уж и быть) «стрелы» вонзались в толпу, наводя дополнительный хаос. Одна из них угодила в висок драургу и тем самым прервала атаку, которую Ильдарис никак не смог бы заблокировать. И это только то, что эльфу удалось заметить.        Неожиданно для самого себя Ильдарис вывалился из окружения. Без промедления он откинул топор в сторону и со всех ног бросился к той самой злосчастной сумке, молясь, чтобы в ней сохранилось хотя бы одно целое зелье. Некоторая часть драургов увязалась за ним.        Мер на бегу подхватил сумку, перекинул её через плечо и, не останавливаясь, запустил руку внутрь. На дне, сквозь толщи битого стекла, он нащупал неповрежденный сосуд. Не глядя, зубами выдрал пробку и влил в себя его содержимое. Повезло. Из всех возможных вариантов это было именно зелье восстановления магической энергии. Блаженная теплая мана разлилась по венам и впиталась в кровь, аккурат к тому моменту, когда Ильдарис оказался между Жрецом и дреморой. Следующую молнию Драконьего Жреца принял на себя уже магический щит эльфа. - Как ты смеешь?! - вместо благодарности проревел за спиной демон, крайне возмущенный беспардонным вторжением в его битву. - Долго возишься! - упрекнул его мер, едва успевая восстановить "Оберег", чтобы отразить следующую атаку. - Я его отвлеку, разберись пока с остальными. - Я не нуждаюсь в твоей помощи! - Да чтоб тебя, Саалзир! Не козлись хотя бы сейчас! Я нуждаюсь в твоей! Я! Окажи мне, побери тебя Обливион, услу... А, ты уже...        Саалзир и правда уже во всю рубил драургов. Один взмах его клейморы избавлял этот мир от трех-четырех. Именно так выглядит эффективность! Достаточно быстро расправившись с той частью мертвецов, которая преследовала эльфа, маркиназ направился к той, которая продолжала караулить воришек у защитного круга.        Что ж, Ильдарис мог себя поздравить, он добился всего, чего хотел: прорвался через кольцо вооруженных драургов; полностью восстановил магическую энергию; уговорил злобного дремору поменяться противниками и, в конечном итоге, остался один на один с самой опасной нежитью во всем Тамриэле.        Последнего он, само собой, не желал, но оно шло в комплекте.        Успокаивало только то, что перед ним не стояла задача непременно одержать победу. Всё, что от него требовалось - это чем-нибудь занять Драконьего Жреца, чтобы дать дреморе возможность беспрепятственно зачистить подземелье. Делов-то!        Пока не происходило чего-то из ряда вон выходящего. Жрец атаковал, Ильдарис защищался, не желая и носу высовывать из-за своего магического щита. Смилостивятся боги, так и будет продолжаться. Подобное вялотекущее противостояние пришлось меру вполне по вкусу, но зато быстро наскучило его оппоненту.        Обстрел прекратился. Жрец внезапно замер и медленно опустил посох. Несколько мгновений он просто парил в воздухе, будто что-то обдумывая, а затем исчез.        Ильдарис знал, что последует за этим.        Наученный чужим горьким опытом, эльф не стал терять время на суетливые выяснения, куда же подевался его противник. Какая разница откуда будет нанесен удар, если известно куда? Перво-наперво, мер как можно дальше отскочил от того места, на котором стоял. И не зря. В него тут же ударила молния.        Вычислив местоположение Жреца по траектории полета его заклинания, Ильдарис дал мгновенный ответ. "Огненый шар" эльфа летел точно в цель, но Жрец слегка провел рукой и он, вопреки всем законам физики, отклонился в сторону, угодив в ближайшую стену.        Быть такого не может! Запротестовал мер. Нет такого магического приема! Нет такого приема, чтобы отмахнуться от боевого заклятия, словно от какой-то назойливой мухи! Однако он видел это своими собственными глазами. Только в сражении с древнем личем можно осознать, насколько сильно деградировало магическое искусство за последние тысячелетия.        Драконий жрец медленно, даже немного вальяжно, поплыл по направлению к эльфу. Эльф также медленно начал отступать. Надо было кое-что проверить. раз... два... три... четыре... пять... шесть...        На седьмой счет Жрец вновь совершил рывок и возник прямо перед Ильдарисом с занесенным для атаки посохом. Альтмер был готов к чему-то подобному и, ловко поднырнув под удар, скрылся в ближайшей арке.        Итак, посмотрим, что мы имеем: Во-первых, ближний бой - плохая тактика, это уже доказал дремора; Во-вторых, дальний бой - плохая тактика, в этом убедился он сам; В-третьих, Жрецу требуется не менее семи секунд отдыха между его финтами с перемещениями.        Это уже кое-что. С этим можно работать. Раз, два, три...        Продолжая отсчет, мер петлял между арками и кружил вокруг колонн, чтобы не стать легкой мишенью для шальных молний, а каждые семь-восемь секунд успешно уходил от попыток лича огреть его искрящим электричеством посохом. Теория подтвердилась, "рывки" происходили примерно через равные промежутки времени. По завершении каждого семисекундного цикла Драконий Жрец становился для эльфа все менее грозным и более предсказуемым соперником. Раз, два, три..        Казалось бы, изматывание противника - тоже плохая тактика. Нет ничего глупее, чем пытаться утомить мертвеца. Но мер добивался отнюдь не этого. Ему нужно было время, чтобы окончательно убедиться в выявленных закономерностях и успеть сплести «Огненную руну». Четыре...        «Огненная руна» наконец была готова. Эльф заклинал её впопыхах, на бегу, под непрекращающимся градом молний, несколько раз сбиваясь и начиная сначала, но он очень надеялся, что она сработает. Буквально жизнь на это поставил. Пять...       Мер остановился, разместил ловушку на полу в шаге от себя, а затем повернулся к ней спиной. Жрец всегда пытается атаковать именно сзади. Шесть...       Это были самые долгие две секунды в жизни Ильдариса. Что угодно могло пойти не так. Ему потребовалось все его мужество, вся его выдержка, чтобы просто стоять и ждать. Ждать либо триумфа, либо смерти. Семь...       Хлопок. Вспышка света. Поток горячего воздуха.       Попался.       Мер мастерски исполнил возложенную на себя роль приманки. Наконец-то он мог повернуться. Лич угодил в ловушку и теперь пылал, как факел, размахивая тощими руками и беспорядочно мечась из стороны в сторону. Из его широко открытого искривленного рта исходило нечто одновременно напоминающее и визг, и сипение.       Все было кончено, но Ильдарис очень устал и ему хотелось быстрее завершить эту жуткую прощальную сцену. Он огляделся по сторонам и забрал секиру у ближайшего поверженного драурга. Благодаря Саалзиру их вокруг валялось целое множество. Вскоре от великого Драконьего Жреца осталась лишь горстка праха и догорающая мантия.