***
Джонатан Гарольд Поттер, или просто Джон, очень удивился, когда ворвавшаяся в дом, подобно вихрю, зарёванная его крёстная мать не только не обратила на него внимания, но и пронеслась мимо, завывая в голос имя его отца. Мало того, что её, бывшую Ледяную Королеву Хогвартса никто и никогда не видел зарёванной (а если и видел, вряд ли доживал до следующего утра, судя по рассказам), так ещё и от неё подозрительно пахло чем-то, что его мать называла пойлом. Отец был недалеко, ведь они как раз собирались на прогулку к морю, и Дафна тут же повисла у него на шее, утыкаясь носом в плечо. Маленький Джон фыркнул: девчонки. Уж он-то никогда не позволит себе заплакать, каким бы значительным ни был бы повод. Правда понимание, что прогулка с папой, видимо, не состоится, едва не заставило его пустить слезу. Ну ничего, Джонни знал, что занятой обычно отец, глава небольшой общины магов на Барбадосе, всегда навёрстывал время, которое обещал провести с сыном… И всё равно было обидно, что, вызванная в срочном порядке, бабуля Беллатриса увела его гулять до того, как он успел услышать причину странного состояния Крёстной…***
— Значит, дед требует, чтобы ты вышла замуж? — со вздохом переспросил Гарольд у лучшей подруги, которая почти так же часто как Флёр спасала его из-под кучи дел, свалившихся на него из-за толпы, ломанувшейся за его семьёй на райский остров. Он-то желал спокойной жизни в удовольствие, но нет: у Гарри Поттера не могло быть спокойной жизни. — Да, — шмыгала покрасневшим носиком Дафна, — иначе изгнание. Он ссылается на то, что даже у Астории уже есть ребёнок от Нотта, а я — в девках. — Гарри прищурился: он слишком хорошо знал подругу, чтобы верить её истерике. И всё выглядело достаточно реалистично, но мало ли?! Может, она какое-нибудь «зелье Истерики» изобрела?! В хорошо знакомых покрасневших глазах светились печаль и мольба. Но мольба чего? Он снова вздохнул, жалея, что с таким трудом выбитый в графике выходной, который он обещал провести с сыном, придётся потратить на Дафну. И хорошо, что Джонни был понимающим ребёнком, готовым удовлетвориться временем, проведённым с Беллатрисой-по-прежнему-Блэк или тётей Габби, младшей сестрой матери. Сама Флёр тяжеловато переносила вторую беременность, а потому была отправлена заботливым супругом, вместе с беременными (кто по третьему, а кто по второму разу), Гермионой Крам, Полумной Малфой и Рионой Дурсль на курорт во Францию, где был более мягкий и менее жаркий климат по сравнению с Барбадосом. Собственно там сейчас отдыхала большая часть женской половины крысоловов. Они решили смотаться от своих мужчин, оставив их нянчиться с детьми. Наверное, поэтому у большинства молодых, но уже женатых парней магической общины острова были покрасневшие от недосыпа глаза: дети-то были в основном маленькими, активными в родителей, а ещё магически одарёнными. И, разумеется, виноват в этом был он, Гарольд, решивший порадовать жену, отправив её на родину поправлять здоровье, но на самом деле — все это знали — чтобы отдохнуть от её бесконечных истерик. И вот только проблем с личной жизнью Дафны ему не хватало! Особенно учитывая, что он не мог их проигнорировать, ведь помимо Габриэль, свободной от учёбы только в летние месяцы, и Беллы, с Джоном часто сидела и Дафна, как крёстная мать. — Варианты он тебе, я так понимаю, предложил неподходящие? — иронично хмыкнул Поттер: Лорд Дерек Гринграсс хоть и отличался от Лордов Магии Британии более прогрессивными взглядами на жизнь, но вряд ли сильно отступил от традиций. — Он дал мне выбор между братьями Селвин, — мрачно хмыкнула Дафна, тут же передёргиваясь, вспомнив кривых и нескладных лицом и фигурой братьев древнего чистокровного рода. — Они единственные, кто ещё не помолвлен, но достаточно чистокровен для брака со мной. — Тут она снова вспомнила о причине своих отнюдь не наигранных слёз. Конечно, к другу она пришла не просто так, а с просьбой, но поняли бы её счастливые в браке Поттеры? — Они же уродливы и грубы, женщин за людей не считают и, конечно же, вынудят меня вернуться в Англию! — истерично выкрикнула Дафна, не скрывая эмоций от близкого друга. — Это при том, что сам дедушка туда возвращаться не собирается даже в гробу! — И больше никаких вариантов? — удивлённо вскинул брови Поттер. Подруга отрицательно покачала головой. Он хмыкнул: очевидно же, что дед Дафны что-то затеял! — Колись, Даф, чего ты хочешь от меня и в чём для меня же подвох? Я же хорошо тебя знаю и неплохо выучил повадки Лорда Гринграсс. Он никогда не желал вам зла, а его кандидатуры, очевидно, не самый лучший для тебя выбор жениха. Что вы задумали? — Дафна сделала всё, чтобы не выдать мимикой лица страх…***
— Дерек, давайте вы мне сразу расскажете, что задумали в отношении старшей внучки и причём тут я. Вы не могли не знать к кому первому побежит она жаловаться. — Гарри расслабился в кресле напротив хозяина кабинета и дома, с удовольствием потягивая предложенное вино, смакуя его необычный букет. Естественно, после истерики подруги он решил навестить человека, из-за которого и был весь сыр-бор. Правда, истерики женщин с некоторых пор (с началом второй беременности жены) он переносил крайне плохо. Обычно, чтобы пережить собственное раздражение и желание плюнуть на всё, он с головой зарывался в работу: да, на него сложили ответственность за целую общину, но чем хотел бы заниматься по жизни он так и не решил, а потому делал то, что нужно было кому-то делать. Развитие инфраструктуры, связи с маглами и международной конфедерацией магов, организация поставок необходимых волшебникам товаров, развитие товарооборота, защита магического района — всё было на нём. И, хоть у него и были помощники, но община, уже больше похожая на среднюю деревню или китайские кварталы в больших городах, росла, и дел хватало всегда. Вот только сегодня у него был выходной, и все это знали. Игнорировать подругу и крёстную его сына у него бы всё равно не вышло, вот Гарольду и пришлось разбираться с проблемой сразу. Раздражение топить было не в чем, поэтому потягивая изысканное вино, он старался дышать глубже и ни о чём не думать, а когда скверный характер подпирал к горлу, он начинал про себя считать. Это помогало, но вообще-то слабо… Лорд Гринграсс напротив излучал полное довольство жизнью и даже некую беззаботность. Гостю он был искренне рад и даже не подозревал, как тот от этого раздражался. — Вы же знаете, что в основе любого магического рода лежит магия, её законы и некий свод правил, обязательств, устанавливаемый предком-основателем? — издалека начал отвечать на поставленный вопрос Дерек. Гарольд фыркнул: уж у него-то об этом можно было не спрашивать. — Так вот в законах Гринграссов прописано, что каждый потомок в роду обязан в своё время жениться или выйти замуж, иначе магия рода от него или неё отвернётся. Я, согласен, — сознался ушлый дедок, — предложил Дафне не самых лучших кандидатов в женихи, но это всего лишь моя попытка заставить её начать искать себе мужа, — отчаянно воскликнул он, будто уговаривал старшую внучку сделать это далеко не раз, и эта попытка была его последним шансом заставить её одуматься. Вот только Поттер семейку знал и не верил ни единой проявленной эмоции. По его мнению даже Люциусу Малфою можно было верить чаще. — И, знаете, Гарольд, она ведь побежала к вам не сразу… — К чему вы это? — прищурился Поттер. У него уже намечались в мыслях кое-какие догадки о том, что от него хотят Гринграссы. И всё же он надеялся, что ошибался. — Скорее всего, это я и её отец виноваты в том, что Дафна относится к парням и мужчинам с предубеждениями, смотрит на них свысока, — вздохнул Лорд истинно по-стариковски тяжко. — И, говоря начистоту, я полагаю, что только к вам она относится с уважением. К вашим крысоловам — нейтрально. А вот к остальным… Но ваши общие друзья первые из вашего поколения магов Британии обзавелись супругами. — Короче! — всё-таки слегка не сдержал раздражение Поттер, передёргивая плечами. Дерек снова вздохнул, но уже иначе, серьёзно прищурившись и прямо намекая: — Вам известно, что когда началось массовое вырождение великих магических родов Европы в связи с увеличением количества маглов и их техническим развитием, чтобы не исчезнуть совсем, международная конфедерация магов приняла закон, распространявшийся на все страны, который разрешал двоежёнство чистокровным магам с родословной больше семи поколений? — Гарольд поперхнулся вином и впервые в жизни подумал о том, что был бы не против совсем задохнуться…***
— Крёстная, почему ты плакала утром? — заглядывая в лицо Дафне странными (голубыми, как у матери, но с ярко-зелёными пятнами, прожилками и ободком радужки, как у отца) глазами, с искренним беспокойством спрашивал Джон. Дафна вздрогнула, услышав голос и почувствовав осторожное прикосновение к руке маленькой ладошки: она не заметила, когда они вернулись. Просто смотрела в окно и мрачно думала о том, что придётся ей выйти за первого встречного или за кого-то из наследников бывшего Пожирателя Смерти Лорда Селвина. Гарри был действительно счастлив в браке, порой до неприличия. Конечно, они с Флёр часто ругались, но всё равно всегда жили душа в душу, прощая друг друга. Вместе они были готовы перетерпеть любые разлады. И в сыне души не чаяли, и о дочке мечтали вместе. Дафна завидовала. Хотела такую же семью. Но за всю её жизнь она не встречала ни одного мужчину, которого видела бы мужем в будущем. Если бы её дед потребовал выйти замуж за кого-то из крысоловов — она бы смирилась. Но её друзьям повезло: они все быстро нашли себе пары, достойные своих родов, и тоже были счастливы. Гринграсс просто не могла позволить себе им мешать. Она бы с облегчением вышла за Гарольда — единственного мужчину, который ей нравился с момента знакомства, когда они ещё были детьми, и единственного, с кем ей всегда было интересно. Но любила его как друга, как брата. Не больше. Так могла ли она позволить себе разрушить счастье друга, вставая между ним и француженкой ещё тогда, на четвёртом курсе? Нет, не могла. Она была счастлива за друга, и с удовольствием прожила бы всю жизнь одна. Да! Это то, чего она действительно хотела. В конце концов, у неё были друзья, была семья сестры, была семья Гарри и крестник, его сын. Зачем ей было что-то большее? Но магия рода предполагала иной исход, если, конечно, она не хотела её лишиться. После разговора с дедом она кинулась изучать законы рода и международной конфедерации. Тогда-то и нашла закон о двоежёнстве. Поттеры были древним родом и под предписание подпадали, так что… Но на что она надеялась, когда неслась в дом друга? Что он легко примет её и рискнёт своей счастливой семьёй? Да и сама хороша: не стоило вообще приходить. Но в тот миг она была окрылена надеждами. Теперь же понимала: им сбыться не суждено, а Гарри искал способ выкрутиться из ситуации, в которую она самолично его загнала. — Не думай об этом, котёнок, — слабо улыбнулась Гринграсс, зарываясь пальцами в вороные волосы Джонатана. — Твой папа быстро решит все мои проблемы. Я надеюсь. — Ты останешься сегодня у нас? — Странные колдовские глаза ребёнка, в жилах которого текла кровь в том числе и магического существа, казалось, легко читали мысли и видели душу. Ангельское лицо, так похожего на отца дитя, но красивого, как полукровки-вейлы, выражало участие и беспокойство. Дафна невольно улыбнулась, представив, сколько девочек будут мечтать о Джоне, если он научится пользоваться природной красотой и очарованием. — Да. Останусь, — лаконично ответила Гринграсс, испытывая нежность при взгляде на крестника. — Оставайся навсегда, и у тебя не будет никаких проблем, — искренне улыбаясь, пригласил Дафну Джон. Сердце её на миг замерло, чтобы затем ускорить свой стук: а может малыш действительно умел читать мысли?***
— Я поговорил с твоим дедом и мне вдруг резко опять захотелось говорить с тобой. Снова спрашиваю, только теперь начистоту: что ты хочешь от меня?! — серьёзно, резковато и даже холодно вопрошал Поттер, когда вернулся домой и вновь пригласил подругу на разговор, теперь в его кабинете. Он собирался вывести её на чистую воду. И Дафна, глядя в пылающие решимостью глаза, поняла, что увернуться от разговора вряд ли получится и, в конце концов, друг вынудит её сказать, почему она пришла именно к нему. Но это не означало, что пытаться выкрутиться не стоило и начинать: — Гарри, я должна найти себе мужа. И срок у меня ограниченный… — Поттер вздохнул, устало потёр переносицу и ещё боле резко повторил: — Итак, снова спрошу: я причём? Я что, должен найти тебе более подходящую кандидатуру чем те, кого предложил тебе дед? Или, быть может, я должен договориться с магией о том, чтобы тебя она освободила от закона твоего рода? Или, быть может, я должен жениться на тебе? — совсем распалился он, раздражённо крякнув: нервы всё-таки сдавали несмотря на то, что жену он не видел уже около трёх недель. Дафна на мгновение замерла от понимания, что пути назад нет. Она сорвано выдохнула и закрыла лицо руками, отчаянно прошептав признание: — Я не знаю, чего я хочу. У меня отчаянное положение. Ты же знаешь, я презираю твой пол и… Я знаю всех молодых неженатых аристократов Европы, равных мне по положению, и они все противны! — вскричала она, тоже теряя контроль. На лице друга не дрогнул ни мускул, и чуть ли не гневный голос, вновь превратился в едва слышный скулёж: — Ну к кому мне ещё обратиться за помощью, а? — Выйди замуж за первого встречного, который тебя привлечёт. Я гарантирую, что твой дед не будет препятствовать, — холодно предложил Гарри, тоже вздыхая. С одной стороны он понимал положение подруги. Ну не умела она общаться с противоположным полом, не умела находить в нём хорошие стороны и презирала заранее, ещё до потенциального знакомства. Они, крысоловы, пытались избавить её от предвзятого, высокомерного отношения к парням, но за долгие годы так и не смогли продвинуться ни на шаг и оставили это гиблое дело. А с другой стороны, Гарольд не понимал на что Дафна рассчитывала, обращаясь к нему с такой проблемой. Вейлы были страшными собственницами, и хотя Поттер был таким же, всё равно он старался лишний раз даже не поворачиваться лицом в сторону женщин и не давать возлюбленной повод для очередной ссоры, которые, впрочем, всегда заканчивались одинаково приятно. — Я так не могу, — совсем печально ответила Гринграсс. — Для меня это немыслимо. — А для меня немыслимо двоежёнство! — рыкнул Поттер, впрочем, узрев искру безнадёжности в глазах подруги, он сменил гнев на милость и заговорил как можно более мягким и проникновенным голосом: — Дафна, пойми, я искренне счастлив в браке с Флёр, понимаешь? У меня есть сын и скоро на свет появится дочь. И, ты же знаешь, я всегда относился к тебе как к лучшей подруге, быть может, даже как к сестре, но не больше. Ты думала, что как друг, я соглашусь спасти тебя и сделаю второй супругой? — спросил он. Гринграсс угрюмо кивнула. — Даф, вот глядя мне в глаза, ответь, а ты готова к последствиям такого решения? Ты понимаешь, что магический брак, пусть даже и с другом, это обязательство? Что пусть тебе и не обязательно будет рожать от меня, брачное ложе мы обязаны будем время от времени разделять? — Нет, не готова, — выдохнула Дафна, не смотря на друга, а уткнув взгляд в идеальный маникюр на своей изящной ручке. Конечно, она понимала о чём говорил Гарри, но всерьёз не задумывалась об этом. Или задумывалась, но не желала признаваться в этом даже самой себе. И всё-таки… — А может быть, готова, но только с тобой, потому что только тебе могу довериться. — Гарольд, услышав тихое признание, едва не разлил на пол виски, который наливал себе. Дафне он не предлагал, зная, что всё равно откажется. — О, Мерлин! Поистине чудовищно коварство безумной женщины! — воскликнул он, хватаясь за голову, а мгновением позже залпом опрокидывая в себя налитое спиртное. Несколько минут спустя он сипло констатировал: — Я теперь и не знаю, что думать. Ты хочешь разрушить мою семью? Или ты просто боишься супружеской жизни? — спрашивал он, но Дафна молчала, и он решил: — Знаешь, что, дорогая? Езжай-ка к нашим брюхатым крысоловкам во Францию. И пообщайся с ними. Порасспрашивай о супружеской жизни. Я пока за это время подумаю, как тебе выкрутиться… — И Гринграсс облегчённо согласилась: что угодно, лишь бы не думать о проблеме хотя бы какое-то время…***