Мальчик, который врал

Разошлись по углам только тогда, когда с соседнего двора послышались ещё более громкие крики о том, что если прямо сейчас одни вполне конкретные придурки не сделают тишину, то приедет полиция и поможет. Пироника, ухмыльнувшись, достала из пачки Билла последнюю сигарету и указала коллеге взглядом на Питера. Та понятливо кивнула, подошла к Питеру и мешком повисла на шее, шаловливо забираясь пальцами под свитер. Диппер наблюдал за разворачивающейся сценой с некоторой долей нескрываемой брезгливости. Он покачал головой, подумав о том, как же всё-таки интересно устроены люди, особенно мужского пола. Питер действительно тяжело переживал уход почти жены, но при этом с Линдой лизаться начал вполне бодро. Интересно, а у него в голове работает та же система, что и у самого Пайнса? — Пошли отсюда, — сказал доктор, выразительно покосившись на Пиронику, которая размахивала руками и подавала абсолютно непонятные знаки. — Зрелище в ближайшие минут пятнадцать будет с рейтингом не ниже сорока с плюсом. — Ага, — заторможенно кивнул Диппер. Взгляд от разворачивающейся прямо на газоне сцены он оторвал с трудом. — А как домой добираться будем? В результате действовать пришлось почти изощрённо. Созвонившись с Мейбл, их машину Диппер оставил у Питера перед домом, ключи при этом зацепив под днище — Пасифика жила тут неподалёку, так что девушки вполне могли в ближайшее время забрать авто. Билл уселся за руль своей и, кажется, действительно почти протрезвел, потому что к себе домой Диппера довёз ровно и без каких-либо происшествий. Сумка, которую Сайфер как-то очень незаметно прихватил с собой, предательски звякнула, только когда он поставил её на пол рядом со своей кроватью. Билл усмехнулся и расстегнул молнию, демонстрируя подростку содержимое. Диппер тяжело вздохнул. — Не пропадать же добру. — «Питер может спиваться неделями, лучше держать его подальше от всего, что содержит спирт». — Беспредел во все края. — Диппер махнул рукой, с ногами забираясь на постель. — Знаешь, я сказать хотел спасибо. За то, что позвал. Я ничего подобного не ожидал. — Спасибо? — Это было круто. Странно, неловко, даже немного…тоскливо, наверное. Но круто. — Диппер улыбнулся. — Было интересно увидеть, какой ты, когда рядом, ну, не только со мной. — Извращенец, — покачал головой Билл, усмехнувшись. — Я, с твоего позволения, продолжу. На всякий случай с кухни он принёс два стакана, а ещё лимоны, сахар, соль, и чёрт знает откуда приблудившуюся упаковку с теми странными маленькими зонтиками, которыми украшают коктейли. — Вопрос на засыпку, — встрял Диппер, пока мужчина разливал выпивку по стаканам, — ты сегодня что-нибудь кроме той пачки чипсов вообще ел? — Ел. Спасибо, что интересуешься, мамуля. — Это исключительно эгоистичный интерес, не обольщайся, — хмыкнул он, забирая у Сайфера стакан. — Как я смогу и дальше тянуть из тебя жизненные силы, если ты будешь тощий и изнеможённый? — До тебя мне всё равно далеко, Сосна. — Билл одним махом осушил стакан и налил себе ещё. — Я не тощий, я компактный, — с достоинством отозвался Диппер. Билл хмыкнул и опрокинул в себя ещё один стакан под неодобрительным взглядом Пайнса. — Предлагаю такой вариант: я тебе один факт о себе, а взамен втыкаю тебе в шевелюру один из этих зонтиков? Наверное, залитые алкоголем мозги переключились в режим вселенской справедливости. Он знал о Диппере практически всё: как складывались отношения с родителями, сверстниками и водителем школьного автобуса, вкусовые предпочтения, любимую музыкальную группу и что в начальной школе тот настолько сильно боялся учителя физкультуры, что даже сломал руку. Не, руку-то он сломал нечаянно, но радовался этому именно из-за освобождения от занятий спортом. В то время как сам Сайфер — только то, что он рассказал о себе на том памятном ужине с его сестрой, но придумать подходящего повода вывалить на него всё и за раз никак не получалось. Подросток выразительно вздохнул. — И это я ещё извращенец! Ну, давай. — Он мягко кивнул. — Можем дополнить: если факт будет из числа тех, что я уже о тебе знаю, я смогу сделать тебе один очень маленький хвостик. — Справедливо, — усмехнулся Сайфер. — Ну… Дай-ка подумать. О! В детстве у меня были тёмные волосы. Не совсем чёрные, нет, но даже близко не такие, как сейчас. Диппер остолбенело притих, а потом, присвистнув, послушно опустил голову. — Если скажешь сейчас, что ты крашеный… Везде крашеный блондин, можешь воткнуть сразу десять. — Я натуральный! — Засмеялся мужчина, разрывая упаковку с зонтиками. Быть первым честь досталась ярко-розовому. Короткая деревянная палочка плотно села в кудряшки. — Ну какой красавец, вы поглядите только. Лет до одиннадцати был тёмной масти, потом из-за гормональных сдвигов посветлел головой. Так бывает. — Если бы только головой. — Хихикнул Диппер, делая пробный глоток из своего стакана. — Так, всё, я заткнулся. А фотографии остались? — Они все остались у родителей. И вот тебе ещё один факт: отношения с родителями у меня очень натянутые, но ты, скорее всего, догадывался. Последний раз я разговаривал с ними где-то год назад, по телефону, минут десять. — Сложно было не догадаться. — Улыбка слабо дрогнула. — Ну, иди сюда. Принявшись расплетать длинную косу, Диппер приготовился слушать дальше. — Я ненавижу кукурузу, — непоследовательно заявил Сайфер. — Ты только что проиграл мне второй хвостик. — Диппер как раз закончил расплетать косу, но вместо того, чтобы приняться за причёску, с удовольствием принялся расчесывать и без того неспутанные волосы пальцами — осторожно, у самых корней. — До встречи с тобой я и представить не мог, что кто-то способен на полном серьезе выковыривать все до последней кукурузинки из миски с салатом. — Допустим, — хмыкнул Билл. — По первой специальности я хирург. Диппер потянулся к нему за следующим зонтиком. — Какой ты крутой, с ума сойти, — качнул головой он. — А почему ушёл из хирургии? — На первой же операции человека убил, — спокойно сказал Сайфер и налил себе ещё один стакан. — Руки-то кривые, помнишь? Не заметил, как задел артерию. Пальцы в волосах крупно дрогнули. Диппер растерянно моргнул, а потом решительно тряхнул головой и тесно облепил Билла со спины. — Ты ведь понимаешь, что не виноват? — Спросил он. Просто на всякий случай. — Вообще-то, виноват. Это признали врачебной ошибкой. Ну, самая большая моя вина в том, что пошёл на поводу у родителей и вообще связался с медициной, — тем же ровным голосом ответил мужчина, заливая в себя содержимое стакана. — Вот тебе следующий факт: я хотел стать журналистом. — Быть журналистом тебе бы не пошло. Совсем не твоя среда. И ты не виноват. — Лицо Диппер спрятал у Билла в переходе от шеи к плечу. — Ты говоришь: первая операция. Значит, не твоя вина в том, что тебе не хватило навыков или опыта. Тебя должны были курировать, оценивать по степени подготовки. Даже если ты уже приступил к самостоятельной практике, были те, кто сказал, будто ты к этой самой практике готов — и где тут твоя вина? — Спасибо, конечно, но… Ай, ладно. Подставляй голову, Сосна. — Но… Что — «но»? — Диппер потянулся, позволяя воткнуть в волосы ещё один зонтик. — Объясни, раз уж начал. Я хочу понять. — Я виноват. Кривые руки и самоуверенность — это тебе, пирожочек, не письки на заборах рисовать. Я был готов, и я облажался. И никакие выкрутасы с «не виноват» не изменят того, что человек умер. Короче, закрыли тему. — Сайфер отставил стакан и отхлебнул прямо из бутылки, всё ещё ощущая себя омерзительно трезвым. — Так, следующее… У отца помимо нас было ещё две семьи, в каждой по ребёнку. — Втыкай уже свой зонтик и посмотри на меня, пожалуйста. — Диппер дождался, когда Билл повернётся к нему, и осторожно взял его лицо в ладони. — Люди постоянно мрут, любая операция — известный риск. Ты не должен брать на себя вину там, где явной вины нет. Это тебе всю жизнь отравит. Ты такого не заслужил. Разве не это ты мне втирал сеансов десять подряд, а, Билл? — Ой, всё, — рассмеялся мужчина. Выбранный, не глядя, зонтик оказался зелёным. — Снова отшучиваешься. Я понимаю, ты все это слышал десятки раз, и в более…авторитетной форме. — По колючей щеке Диппер провёл самыми кончиками пальцев. — Нам необязательно об этом говорить, если не хочешь. Просто чтобы ты понимал: то, что я говорю, я говорю не только потому, что ты лучшее, что случалось в моей жизни. — Диппер тихо хмыкнул и сам удивился, как захлестнуло внутри щемящей нежностью. — Это серьёзно. Так что там с твоим отцом? — Я уже воткнул зонтик, — хмыкнул Билл, но под укоризненным взглядом подростка перестал улыбаться. — Ну, что сказать… Маму он никогда не любил. Женился, потому что она мной беременна была, и то тянул до последнего. Аборт, наверное, раз двадцать сделать предлагал, но мама отказалась. То, что у него ещё две женщины с детьми, выяснилось, когда мне было лет пять или шесть. А мама моя… Дура моя мама. Всю жизнь посвятила тому, чтобы удержать его. Меня она всегда воспринимала как ещё один способ достижения этой цели. Главным аргументом в любом споре было: «Тише, папа будет злиться». Это было её идеей, пропихнуть такого закоренелого троечника в медицину. Думала, что если у меня будет с отцом что-то общее, это нас сблизит. Но отец всегда относился ко мне немного…брезгливо, что ли? Та операция, с его слов, только доказала, что не стоило тратить на меня время. Дипперу стало немного не по себе. Какое-то время он молчал, раздумывая на услышанным, а потом спросил: — Ты был знаком с теми детьми? — Только с сестрой. Её то ли Джина, то ли Джена звали, не помню. Какое-то время нас принуждали общаться, но это пока мы совсем мелкие были. Ты не подумай, у нас были нормальные отношения, просто каждая наша встреча заканчивалась скандалом между взрослыми. Когда нам исполнилось лет десять, мы договорились и изобразили, кгхм, инцестуальное влечение. С тех пор нас держали друг от друга подальше. — Я начинаю входить во вкус. — Диппер сам потянулся за новым зонтиком. — А расскажи о своём двоюродном брате? — Бери сразу два, — хихикнул Билл. — Его звали Уилл, и иногда нас путали, настолько мы были похожи внешне. — Ни одной приличной мысли, — признался подросток, заворожённо моргнув. — Я примерно догадываюсь, о чём ты думаешь, но ради ясности, озвучь. — Лучше одного тебя, — расплылся в улыбке Диппер, махом допив содержимое своего стакана, — может быть только два тебя. — Теперь и у меня ни одной приличной мысли, — рассмеялся Билл и основательно приложился к бутылке. На седьмом бульке взгляд подростка стал ощущаться на физическом уровне. — Он был очень добрый, — сказал он, закончив хлебать текилу. — И умный. С родителями, как и мне, не очень повезло. В семнадцать лет ушёл из дома, с тех пор связь с ним потерялась. А ещё, кстати, прилипчивый был до жути. То обнимет, то по голове погладит. Когда их семейство приезжало к нам в гости, я чувствовал себя домашней зверушкой. Уилл постоянно меня тискал. Я, конечно, для вида ворчал, но никогда не отталкивал. Бутылку из рук Сайфера Диппер забрал и приложился к горлышку сам. Билла жуть как захотелось обнять снова, но подросток побоялся, что это будет выглядеть очевидным проявлением жалости, в которой тот не нуждался. — Сайферов в Штатах не так много, — заметил он. — Да и вообще по миру. Ты больше не пытался его найти? — Я был частью той жизни, от которой он сбежал. Может быть, когда-нибудь и разыщем друг друга, но пока, уверен, ни он, ни я не успели до конца зализать все раны. Так, что там дальше, — Билл великодушно оставил текилу подростку и достал из сумки другую бутылку, в которой плескалась, если верить надписи, готовая Маргарита. — Отлично. Я люблю Маргариту. — Ты когда-нибудь был женат? — Нет. Диппер выдохнул, не скрывая облегчения. — Не хотелось бы конкурировать с женой и детьми. — Он как раз закончил крепить на макушке первый тоненький хвостик и потянулся к тумбочке, где обычно были свалены мелкие резинки. — Или… Подожди, или у тебя есть дети? — Не знаю, — легкомысленно улыбнулся Билл. — Пока вроде никто на отцовство не подавал. — Вот и хорошо. — Кивнув, Диппер с бутылкой в обнимку пристроился у Билла под боком. Выпитое окончательно ударило в голову. Диппер сделал ещё глоток, поморщился и полез делать Сайферу второй задолженный хвостик. — Предлагаю перейти на режим викторины. Я попробую угадывать — ты говори, угадал я или нет. — Не забывай про зонтики, Сосна. — Зонтики на тебе, душа моя, — хмыкнул Диппер, заново прикладываясь к бутылке. — Итак… Предположу, что тебя обожают дети и животные, хотя ты сторонишься и тех, и других. — Пятьдесят процентов правды. — Билл начал шариться по карманам в поисках сигарет. — Угадаешь, что именно — так и быть, спишу один зонтик. — Уверен, ты отлично ладишь с котами, — Диппер широко улыбнулся. — Не угадал. Животные меня ненавидят, коты — особенно. От меня даже тараканы убегают на первой космической скорости, — рассмеялся доктор, втыкая жёлтый зонтик прямо надо лбом Пайнса. — Ну, я пытался, — философски заметил подросток. — Ты умеешь гадать на картах. — Ой, — на секунду опешил Билл. — Как тебе вообще такое в голову пришло? Ты угадал, но… Диппер с удовольствием примостил третий хвостик у Билла на голове. — Видел как-то раз у тебя на столе какую-то странную колоду, вот и предположил. Ты бывал в Европе. — Ха, а вот и неправда! Ни разу. Диппер покорно позволил воткнуть себе в волосы ещё один зонтик. — Ты смотришь аниме. — За кого ты меня держишь? — Возмутился мужчина, но тут же притих. — Ладно, смотрю. Не меняясь в лице, подросток сделал глубокий вдох и прикрыл глаза. — Имей в виду: как только протрезвеем, у нас с тобой состоится очень серьёзный разговор. И с тем же каменным лицом соорудил из уже имеющихся у Билла на голове хвостиков очень узнаваемые пучки. Мужчина ощупал руками произведение парикмахерского искусства и взвыл от хохота. — Ты пробовал себя в писательском деле, — скорбно поглядывая на дело рук своих, продолжил, наконец, Пайнс. — Это было очевидно. Я ж хотел быть журналистом, — дёрнул плечом Билл и присосался к Маргарите. — Ты мои сигареты не видел? Хмыкнув, Диппер свесился с кровати задницей кверху, едва не растерял при этом пару зонтиков и не опрокинул бутылку текилы, зато сумел нашарить на полу почти полную пачку с зажигалкой внутри. — Пять заначек по дому, и это только те, о которых я знаю. — Он передал сигареты Биллу. — Ты начал курить в медколледже. — Осечка. Я начал курить в тринадцать. С очередным зонтиком Диппер начал подозревать, что места на его голове скоро перестанет хватать. — В первый раз переспал с девушкой ещё в средней школе. — Осечка. В старшей. — В самом деле? Ещё скажи, что тебя не пытались пропихнуть в короли выпускного, мистер-шикарная-физиономия, — пробурчал Диппер, почти обиженно подставляя голову. — Не пытались, — рассмеялся Билл, отыскивая на зонтиковой голове место, где бы гармонировал голубой. — Та девушка…это была Пироника? — Ты о чём? — Спросил Билл, оторвавшись от бутылки. — Она была твоей…ну, первой? — Нет. Пироника была, есть и останется подругой. Пока она не покатилась по наклонной, мне на неё как на женщину и в голову смотреть не приходило. — А я катастрофически лажаю, — констатировал Диппер. — Хорошо, что это не игра на выпивание. — Разреши посоветовать на будущее? Он улыбнулся совсем широко. — Разрешаю. — Не говори про игры на выпивание, когда в наличии полный алкоголя баул. Серьезно кивнув, Диппер согласился: — Ты абсолютно прав. Вот полный алкоголя баул, а вот я, и я решительно не говорю об играх на выпивание. — Получи ещё один зонтик, малой. За глупость. — Расхохотался Билл, продевая ножку зонтика в завитушку на виске. — Одним больше, одним меньше. — Подросток философски пожал плечами. Смеющийся Билл своим видом всякий раз вгонял его в ступор. Мысли неизменно сосредотачивались где-то в районе паха, что было чаще всего весьма не в тему. — В любом случае, никаких игр с алкоголем, кроме «выпил — перевёл матрицу к треугольному виду — выпил снова», я не знаю. — Он мечтательно улыбнулся. — Это были шикарные две недели в математическом лагере. — Теперь я понимаю, почему тебе понравилась сегодняшняя пьянка. Диппер не ответил. Весело хмыкнул, почесал, как большого кота, Билла за ухом, и скатился с кровати, чтобы убрести в сторону уборной. Чуть позже, пока мыл руки, пялился на свою усеянную зонтиками голову в зеркальном отражении и никак не мог перестать хихикать. Вернулся к Биллу и сообщил: — Такое чувство, будто твое чувство стиля покусала Мейбл. — Дело не в стиле. Ты должен чувствовать себя так же неловко как и я. По крайней мере, в теории так задумывалось. — Ты не учёл, что я рос с мадам, которая… — Осекшись, Диппер по новой переполз Сайферу под бок. — Ну, вот чисто для примера: сегодня утром я пил ярко-розовый коктейль с глиттером и резиновым динозавром. — Великолепно, — кивнул Билл, прикуривая. Подросток согласно улыбнулся. — Полагаю, мне повезло, что со мной ты познакомился раньше, чем с ней. — У неё Пасифика. — Да я и не о взаимности говорю. Просто… А, без разницы. — Махнув рукой, Диппер приложился к почти опустевшей бутылке. — Круто, что вы поладили. — Очень, — согласился Билл, стряхивая пепел прямо на пол. Диппер махом допил остатки текилы и рухнул на кровать. Потолок тут же поехал бешеной круговертью. — Хочешь завтра вечером с нами на пикник? — С нами — это с тобой и Мейбл? — Пайнс кивнул. — Конечно, хочу! — Пасифика, наверное, тоже будет. Мы об этом не говорили, но они в последнее время друг от друга не отлипают. Предвкушаю пиздец. — Диппер прикрыл глаза, проваливаясь в глубокую качку. — И успокоительные, как назло, закончились. — А зачем тебе успокоительные, пирожочек? — Выхлебав Маргариту до конца, спросил доктор. — Плохо переношу сеансы всепоглощающей ко мне ненависти. — Диппер, ты не просто сосна, ты полено, — заржал Билл, скидывая окурок в горлышко пустой бутылки. Он рухнул на постель рядом с подростком, укладывая голову ему на живот. — Пасифика обижена на тебя из-за Мейбл, но ненависти в ней нет ни на грамм. — Ладно, — Диппер предпочёл не спорить — с круговертью перед глазами он потихоньку начал справляться, но мысли все ещё откровенно плыли. Принялся стягивать резинки с хвостиков, после чего осторожно запустил пятерню Биллу в волосы. — Просто здорово, что ты тоже там будешь. Мужчина самодовольно усмехнулся, наслаждаясь прикосновениями тёплых пальцев. Подобное отношение откровенно подкупало. — Ты узнал, что хотел? — И оно стоило каждого из этих зонтиков, — улыбнулся Пайнс. — Которые, кстати, надо бы достать, а то лежать на них всё равно что лежать на гвоздях. — Ну так достань. — Шевелиться? Фу. Билл скривился, но поднялся. Переполз ближе к голове подростка и стал вытаскивать зонтики, сразу по несколько. Закончив, ушёл в ванную, вернулся, по-прежнему воняя перегаром, зато в одних штанах — с точки зрения Диппера такой плюс явно перевешивал минус. Снова сложив голову Пайнсу на живот, доктор расслабленно растёкся по постели. Опьянение было именно таким, каким надо — расслабленность, спокойствие и самая малость похоти. Как раз столько, чтобы зарывшиеся в волосы пальцы ощущались чуть сильнее обычного. — Ты моя добрая фея, — сообщил Диппер, улыбаясь. Лежать без этих дурацких зонтиков оказалось гораздо удобнее. Пальцы, легко массируя, прошлись от виска вверх, к волосам. Вторая рука легла на плечо. Подушечкой большого пальца очертила его по контуру и прошлась по протяжной лунке над ключицей. — Ходи так почаще, а? Только не на людях. — А почему не на людях? — Придётся загораживать тебя своим телом, а его хорошо, если на половину тебя хватит. — Собственник, деспот и тиран. Диппер расхохотался. — Зато готовлю вкусно. Перекатившись на живот, Билл внимательно посмотрел на хохочущего подростка, а потом переполз чуть выше и улёгся ему на плечо, перекинув руку поперёк груди. — Хм… Так вот как это ощущается. Все ещё посмеиваясь, Диппер повернул голову, чтобы встретиться с Биллом взглядами. — Что именно? — Обычно ты так лежишь. Захотелось попробовать. Нацепив на лицо самое серьёзное выражение, Диппер перевернулся — насколько сумел, не смещая Сайфера, — на бок и опустил ладонь ему на бедро. С бёдра переместил на задницу и крепко сжал ягодицу. — А ведь неплохо, — оценил он и едва удержался от широкой улыбки. — Прости, но краснеть, как ты, не умею, — фыркнул Билл. — И не надо, — согласился Диппер. Снова вгляделся ему в лицо — дыхание поневоле перехватило. Руку так и не убрал — только передвинул её вверх, к ложбинке поясницы, и мягко скользнул на талию. Кожа под ладонью была одуряюще горячей. — Расслабься, практикуй медитацию, сохраняй спокойствие. Выпивка здорово кружила голову. Задорно улыбнувшись, Диппер немного неловко отстранился от Билла. Засомневался на пару секунд, стоит ли, а потом вспомнил о двух часах своих желаний в неделю и решительно сполз вниз. На этот раз даже доли неловкости не осталось — хотелось просто…ну, наверное, просто попробовать. И попытаться сделать так, чтобы Сайферу тоже было хорошо. Брюки с бельём приспустил с помощью Билла, чуть приподнявшегося, и на него на всякий случай больше не смотрел. Мягкий член легко уместился в рот — а потом, когда помещаться перестал, Диппер уже увлёкся. Приноровился работать языком и брать глубже, чем в первый раз — вряд ли у него получалось хорошо, но, по крайней мере, получалось, а недостаток опыта он надеялся компенсировать энтузиазмом. Ему самому сорвавшееся дыхание Билла показалось лучшей компенсацией — и для лёгкого смущения на периферии мыслей, и для ноющей челюсти, и вообще для всего, что и компенсации-то никакой не требовало. Диппер позволил головке скользнуть по мягкому языку в глубину рта, затем сам обвёл её острым кончиком. Биллу, кажется, нравилось. Вот и круто. В какой-то момент мужчина, как и в первый раз, за волосы несильно, но настойчиво потянул его вверх. Сопротивляться Диппер не стал. Все ещё смущаясь смотреть Биллу в глаза, он опустил руку, тесным кольцом пальцев обхватил твёрдый, будто каменный член и несколькими отрывистыми движениями довёл дело до конца — так, как делал бы это сам с собой. Руку вытер, потянувшись за салфеткой и, абсолютно довольный собой, снова растянулся рядом с Сайфером. Тот уставился на него все ещё немного затуманенно, и подросток весело улыбнулся: — Давай спать ложиться? — Мхмг, — глубокомысленно выдал мужчина, подгребая Диппера себе под бок и крепко прижимая к себе. Сонливость накатила моментально. Уже засыпая, он совсем тихо сказал: — Спасибо, — и отключился.