Мальчик, который врал

Похмелье оказалось просто ошеломительным. Голову точно топором пытались проломить. Изнутри и самую малость снаружи. По крайней мере, утренний звонок от отца прозвучал для Диппера именно таким образом. — Да, — прохрипел он и рывком спрятался под одеяло — свет из окна больно резанул по глазам. — Нет, — не менее мрачно буркнул в трубку отец. — Ты где опять шляешься, скажи на милость? Билл по ту сторону одеяла ощутимо заворочался. Диппер поморщился — вдобавок к прочему, к горлу подкатила тошнота. — С девушкой я. — Он понадеялся, что его не стошнит хотя бы посреди телефонного разговора. И вообще в постели. — У неё родители в командировке, дом свободен. А что? Отец на пару секунд замолк — явно обдумывая, а потом сдержанно попрощался, потребовал не забывать о контрацепции и сбросил звонок. Диппер выполз наружу. Щурясь, слезящимися глазами уставился на проснувшегося и такого же, как наверняка он сам, помятого Сайфера, после чего вдохновенно выдал: — Мне та-а-ак херово! — И уполз обратно под одеяло. Билл перевернулся на другой бок, глубоко вздохнул и одним рывком встал с постели. — Ща всё будет. Если тошнит, не держи в себе, золотце, легче станет, — прохрипел он, уходя на кухню. Предлагать дважды не пришлось. Пока выворачивало наизнанку, Диппер посчитал, что ему все-таки повезло: хотя бы потому, что он в принципе успел добраться до уборной. Полегчало в результате настолько, что он сумел даже почистить зубы и принять прохладный душ. — Чтоб я ещё хоть раз… — Заявил он успевшему вернуться в спальню Сайферу и сдулся ещё на начале фразы. — Скорее всего, ещё не раз. Круто было. — Полностью согласен, — кивнул Билл и протянул подростку высокий стеклянный стакан. — На, выпей. Не спрашивай что там и не задумывайся о вкусе. Через полчаса будешь как огурчик. О том, что доверие — штука поистине убийственная, Диппер подумал, когда в несколько крупных глотков, не разбирая вкуса, опрокинул содержимое стакана и через пару секунд отчаянно зашёлся кашлем. По новой его не вывернуло исключительно чудом: даже на его непритязательный вкус выпитое больше всего напоминало пюре из несвежего и уже наполовину кем-то переваренного носка. — Добрая фея, — простонал подросток, отставив пустую посуду и заваливаясь на кровать, — ты какая-то злая. — Я тоже это выпил, — признался доктор, тепло улыбнувшись, и потрепал Диппера по разлохмаченным кудрям. Немного подумал и завалился рядом с подростком, бережно укладывая его голову себе на плечо. Диппер, кажется, заново провалился в сон — когда он снова раскрыл глаза, самочувствие почти полностью пришло в норму. Разве что совсем слабо кружилась голова, а горло по новой начал драть сушняк. Билл увлечённо читал какие-то распечатки. Диппер благодарно улыбнулся, встретившись с ним взглядом. — Все психотерапевты владеют чёрной магией, да? — И я напоил тебя зельем из крысиных хвостов и лягушек. — Не худший из вариантов. А ты сам как? — Диппер вдруг непоследовательно хихикнул: — Слушай, а ведь мы друг с другом, получается, в болезни и здравии. «Я не возражаю». — В здравии мне понравилось больше. — Да кому ты рассказываешь! — Диппер поднялся на локтях. — Считай, «в здравии» уже началось. Эта твоя чёрная магия просто чудеса творит. Сейчас на перекус что-нибудь сооружу, и воцарится мир во всём мире. Ты ведь не идейный противник омлета? — Яиц нет. Масла нет. Вообще ни хера нет, только вот апельсины с лимонами. — Беда. — Констатировал Диппер и потянулся к бутылке с минералкой. В несколько крупных глотков ополовинил, ощутил себя заново родившимся и выдохнул. — Ну и ладно. Не больно-то и хотелось. По работе что-то читаешь, да? — Можно и так сказать. Пытаюсь освежить в памяти предпосылки развития алкоголизма. Состроив страшное лицо, от лишней информации на эту тему Диппер предпочёл сбежать. Одолжил у Билла ключи и прогулялся до ближайшей забегаловки, откуда притащил две порции ещё горячего омлета. Омлет оказался недурным. Настолько, насколько вообще могла быть хороша не домашняя пища. Свою порцию Билл проглотил, не особо задумываясь над тем, что и как ест. Он старался вспомнить, много ли вчера успел рассказать, но замаринованная в текиле память отказалась выдавать архив. Посиделки у Питера запомнились прекрасно, но всё, что было после — сплошная темнота и догадки. — Что я вчера тебе рассказывал? — Билл решил не идти обходными путями. Очередной проглоченный кусок едва не пошёл не в то горло. Диппер поднял настороженный взгляд. — А ты что, совсем не… — Билл отрицательно мотнул головой. — Ясно. — Подросток отставил контейнер с едой в сторону и пожал плечами: — С какого конкретно момента начались провалы? — Как приехали, — улыбнулся доктор. — Значит, меня с коктейльными зонтиками в лохмах твоя память не сохранила, — резюмировал Диппер. — Вот и славно. А вообще, ты много чего рассказывал. О своём двоюродном брате, например. О родителях. О том, что волосы у тебя раньше были тёмные, и кукурузу ты не любишь. — На этот раз Билл даже не улыбнулся; Диппер по кровати переполз к нему ближе. — О своём изначальном образовании рассказал. О том, как на первой операции… Ну, ты понял. — По лицу Билла ничего нельзя было прочитать, и Диппер, стушевавшись, заставил себя улыбнуться, хотя на некстати разыгравшихся нервах — мало ли, как Билл отреагирует на собственные откровения, если те вдруг окажутся нежелательными. — Вышло так себе. — Ещё — что животные от тебя в разные стороны разбегаются, что ты Маргариту любишь и курить начал в тринадцать. — А про геморрой не рассказал? — Ч…чего? — Купился, — заржал Сайфер и легонько стукнул Диппера вилкой по лбу. — Какой же ты иногда придурок, — сообщил Диппер почти нежно. — Ну, и что там с предпосылками к алкоголизму? — Всё очень плохо, — фыркнул мужчина. — Что там с пикником с Мейбл? — Договаривались на шесть. Лесопосадку недалеко от нашего дома знаешь? Думали там у проезжей части встретиться и углубиться в лес — чтобы от людей подальше. — Диппер заинтересованно покосился на распечатки. — А почему всё плохо? — Сам посмотри, — ответил Билл и пододвинул листы к нему. — «…слабая воля, склонность к депрессиям», — рандомно выуженный из стопки лист Диппер бегло окинул взглядом. — «Подавление родителями в детстве», «страх и неуверенность в себе». Фу. — Он отдал распечатки обратно. — Убери и больше никогда мне это не показывай. Билл усмехнулся и скинул листы на пол. Там они разлетелись, попадали в беспорядке, но доктор даже внимания не обратил. — Вот именно, фу. — Какое потрясающее единомыслие! — Восхитился Диппер. — За это надо выпить. Сайфер покосился на оставшееся в сумке пойло, посмотрел на подростка и очень медленно покачал головой. Подросток рассмеялся, уже не сдерживаясь. — Попытаться стоило. Широко зевнув, мужчина вытянулся на кровати и закинул руки за голову. — Кажется, ты что-то говорил о «посмотреть твоё эссе»? Всё равно пока делать нечего. …спустя час Билл переложил ноутбук с коленей и посмотрел на подростка. — Я не говорю, что это плохое эссе, я говорю, что ты технарь до мозга костей. От созерцания длинных растянутых по кровати ног пришлось оторваться. Вздохнув, Диппер разочарованно сник. — Полдня на него убил, — признался он. — Это ещё можно спасти, или лучше сразу переписать? Билл тяжело вздохнул. — Этот Стэнфорд, конечно, потрясающий, но прикол в том, что на самом деле тебя просили рассказать о себе. — Но тема акцентирована на членах семьи. В смысле, об их влиянии на мой выбор… Нет, я всё понимаю. — Диппер невольно насупился. — Просто мне нечего о себе рассказывать. — Всем есть что о себе рассказать, — возразил Сайфер. — Ты можешь починить обогреватель за десять минут, хорошо готовишь, любишь учиться, но не любишь школу, до того, как начал глотать таблетки, успокаивался решением интегральных уравнений, хвостиком таскался за Стэнфордом Пайнсом, который и надоумил тебя углубиться в точные науки, а сам он физик, куча степеней, потому ты поверил его мнению… Короче, ты понял. Диппер только качнул головой. — Спасибо, Билл, — сказал он. — Вообще-то, никому не интересно читать о таких, как я. Я же не моя сестра, в конце концов. — Диппер, ты в своей посредственности не особенный. Весь мир состоит из обычных людей. Твоя сестра обычная, ты обычный, я обычный, и Питер, и Пироника, и Венди, и та баба, что тебе сегодня омлет продавала. Отличаются только их истории, и твоя задача рассказать такую, чтобы комиссия упала и ещё неделю подняться не могла. Вместо ответа подросток кивнул и, пододвинувшись к Биллу ближе, щекой прижался к его согнутому колену. Удобно устроил на нём голову и позволил себе прикрыть глаза. Кажется, он понял, что Билл имел в виду — но в таком случае для истории в следующем эссе следовало еще хорошенько подумать. — Спасибо, — повторил он абсолютно искренне. И положения в пространстве не поменял — ему чертовски нравилось так сидеть. — Кстати, нам уже выходить пора. Мейбл сообщение отправила, попросила пластиковую посуду захватить и какой-нибудь старый плед. Остальное у них уже есть.

***

…в результате, к месту встречи прибыли с огромным опозданием. Диппер уже перед самым выходом заегозил, типа, «не нравится плед, давай возьмём другой, и посуды совсем мало, а давай ещё…». Мужчина имел довольно смутное представление о причинах внезапного каприза, о чём, собственно, и сообщил Пайнсу в не самой корректной форме, а именно: — Ты чё? Встретили девушки их с лёгким недоумением. На вопрос, что же так сильно их задержало, Билл, улыбнувшись, сообщил: — Мелкая поломка в машине, — и поймал жалобный взгляд подростка, старавшегося стоять подальше от блондинки. Блондинка, к слову, вырядилась так, будто собиралась не то на парад, не то на губернаторский приём. «Отличный способ снять неловкость себе и создать её другим», — мрачно подумал Сайфер, доставая из машины два пледа и целую гору посуды. Внимательная Мейбл переводила взгляд с одного на другого по очереди, тяжело вздыхала и, кажется, очень хотела сказать что-то очень ехидное. Но сдержалась. Как только кромка леса переросла в полноценные заросли, Диппер начал приходить в себя. Выбился вперёд небольшой процессии — в лесах он вообще чувствовал себя комфортно. Пасифика замыкала процессию. Отчаянно отставала, спотыкалась и всякий раз, когда Мейбл оборачивалась и выискивала её взглядом, выпрямлялась, прибавляла шагу и напускала на себя самый уверенный и довольный вид. В конце концов Диппер не выдержал. Притормозил, скептически уставился на типично девчачьи полусапожки, изящные на небольшом и тонком каблуке, по самую подошву увязающем в земле, вздохнул и, пока Мейбл не обернулась снова, полез в рюкзак. Кеды для утренней пробежки, теперь уже нерегулярной, но плотно вошедшей в привычку, он, всё чаще ночующий не дома, предпочитал таскать с собой. Вручил их Пасифике и хмыкнул: — Великоваты будут, ну да без разницы. Держи. Девушка не ответила — зато уставилась на него с таким выразительным возмущением, что никакие слова не были нужны. — Не волнуйся. — Диппер ухмыльнулся. — Я не заразный и чистоплотный, честно-честно. — Чистоплотность — это не значит принимать душ раз в полторы недели, придурок. Ещё пара секунд оглушительного молчания повисла между ними, ощутимая почти на физическом уровне. — Ты себе ноги так переломаешь. -… — Я серьёзно. -… — Сейчас вернётся Мейбл и будет порываться тащить тебя на руках. -… — Пасифика. — Диппер. — Девушка вздохнула почти обречённо. — Лёд тронулся. — Диппер заставил себя улыбнуться. — Надо же. Ещё один тяжёлый взгляд глаза в глаза затянулся почти на минуту. Макушка Билла вдалеке дёрнулась, обернулась, замерла на секунду и двинулась дальше. Сайфер, кажется, и Мейбл за собой утащил — Диппер выдохнул с облегчением. …к облюбованной близнецами поляне вышли только минут через пятнадцать. Пасифика выглядела довольно-таки несчастной. — Тяжёлые отношения с природой? — Сочувственно поинтересовался Билл, глядя, как девушка выковыривает из волос мелкие веточки. Та кивнула в ответ, вымученно улыбнувшись. За организацию досуга «на месте» взялся Диппер. Сайфер не успевал замечать, откуда что берётся. Раз — и на месте старого кострища весело полыхнул огонь, два — пледы расстелены, заставлены едой, девушки усажены и довольны, а сам Билл уже держит в руке бутерброд. — Фантастика, — прокомментировал он. — Ловкость рук и никакого моше… — самодовольно начал было Диппер и выронил свой бутерброд. — А, забудь. Время клонилось к вечеру. Постепенно смеркалось, но сумеречная прохлада была скорее приятной, чем действительно зябкой. Пока Мейбл разливала по стаканчикам горячий травяной чай из термоса, Диппер устроился у Билла под боком, крутанул в пальцах подобранный с земли багряный кленовый лист и очень тихо похвастался, кивнув в сторону Нортвест: — Кажется, у нас налаживается нейтралитет. — Вооруженный? — Ухмыльнулся Билл. — Ну, она сказала «спасибо». И даже улыбнуться смогла. — Диппер уставился на свой стаканчик с чаем. — Интересно, успела бы она нацедить туда яда? — Она не так давно отлучалась в кустики, — очень серьёзно ответил мужчина. Диппера против воли передернуло. Черт бы побрал излишне живое воображение. — Если что — передай моим родителям, что при жизни я настаивал на кремации, — серьезно попросил он и сделал из стаканчика крупный глоток. Мейбл тем временем, привлекая внимание, хлопнула в ладоши. — Ну, чем займёмся? — Жизнерадостно осведомилась она. — Можем сыграть в крокодила, можем дождаться, пока стемнеет, и рассказывать страшные истории у костра. Для начала можете поделиться той, которая объяснит, почему вчера мы забирали машину от дома, перед которым рядом с пепелищем был разврат. Подросток с крайне живописным «пффффф» выплюнул чай себе на колени, а Билл подавился третьим по счёту бутербродом, покашлял и заржал, наверное, на весь лес. — Сосна, твой выход, — прокаркал он, душевно хлопнув Диппера по спине. — Билл знакомил меня с приятелями, — выдавил Диппер, бросив на Сайфера испепеляющий взгляд. — У его друга сейчас непростой период, он, скажем так, искал возможность отвлечься. — Надо же. А выглядел таким счастливым. — Мейбл, с видимым трудом сдерживала смех. — Это был психотерапевт моей матери, — скорбно сообщила Пасифика. — Он меня узнал. Поздоровался и спросил, как у матери с самочувствием. Хотя я не уверена — было довольно трудно понять, что он имел в виду: рот был занят. От хохота Билла сначала сложило пополам, а потом откинуло на спину. — Мы как будто в селе живём, честное слово! — Давясь смехом, выдавил он. — Там ещё бывшая коллега вашего отца была, по работе. — Линда, — нехотя пояснил подросток. — Мы ещё на свадьбу к ней ходили. Пасифика явно напряглась, что было заметно, несмотря даже на ее несомненное умение держать эмоции в узде. — Играть в крокодила было бы веселее, чем обсуждать проституток, — ради спасения ситуации категорично заявил Билл, вгрызаясь в невесть какой по счёту бутерброд. Игра началась туго, зато раскрутилась уже минут через десять и понеслась куда ярче, чем можно было ожидать поначалу, глядя на столь разношёрстную компанию. Сидели так ещё долго — пока лица не заломило от бесконечного хохота (чего стоила одна только изображающая «генитальный герпес» Пасифика, или, скажем, Диппер с демонстрацией «курицы-несушки»), пока не подчистили все запасы бутербродов и не стемнело до такой степени, что продолжать игру стало решительно невозможно. Пока выбирались из леса, Пасифика все-таки умудрилась ободрать коленки, но, вопреки ожиданиям, раздражаться и закатывать сцены не стала. Благо у Билла нашлась полупустая фляжка с водкой, а Мейбл, кажется, вообще не выходила из дома без запасов бактерицидных пластырей. — Общение с Мейбл определённо идёт тебе на пользу, — прокомментировал Диппер, пока светил фонариком для сестры, залепляющей широкую ссадину. Мейбл только улыбнулась и звонко чмокнула пострадавшее колено. — А я тебе говорила. От дома Пайнсов Пасифику забрал специально подъехавший личный водитель. Её родители, как оказалось, были свято уверены, что любимая дочка проводит время у подруги дома — ей и эту-то возможность пришлось выбивать с немыслимым трудом, так что прогресс можно было считать колоссальным. Напоследок Диппер пообещал Пасифике как-нибудь позаниматься с ней физикой — выяснилось, что занятия с приходящими учителями не приносят вообще никакой пользы. Только прибыль этим самым учителям. Расставались почти друзьями. Когда Пасифику увезли, Мейбл зашла в дом, а Диппер остался у Билла в машине — тот специально переставил её в непроглядываемый из окон участок за домом. — Было очень круто. — Диппер улыбнулся, устраивая голову у Сайфера на плече. — Я жутко рад, что ты пошел с нами. — Допустим, — ухмыльнулся мужчина, тарабаня пальцами по рулю. Ему не очень нравилось находиться так близко к дому Пайнса. Тот заверил его, что с этой точки их никто не увидит, но тревога не проходила. — Ты домой? Или ко мне? — Домой, наверное. Ты со школьником встречаешься, забыл? А завтра понедельник. — Диппер, хмыкнув, принялся крутить в пальцах, не оттягивая, пуговицу на рукаве его пальто. — И тебе хорошо бы выспаться. Я давно не спрашивал: как вообще на работе дела? — Больше не хочется убивать, — хихикнул Билл. — Ты лишил мир ещё одного гениального серийного убийцы. — Я рад, — кивнул подросток очень серьёзно. — Знаешь, твоя секретарша будет по тебе скучать. — Возможно, я сейчас скажу что-то, что покажется тебе странным, но знаешь… Этот разговор хорошо вписался бы в сценарий какой-нибудь сопливой драмы. Осталось только запланировать, какого цвета будут обои в гостиной, когда переедем, и всё, с утра мне позвонят из больницы или твой отец морду бить придёт! Диппер слегка поморщился. — Да брось. Не переигрывай. Тебе не позвонят из больницы, потому что у них даже номера твоего нет. Никому и в голову не придёт. А если отец заявится бить тебе морду, мы просто уедем. Я совершеннолетний, в конце-то концов. Потихоньку подрабатываю, стараюсь откладывать на счёт. Не ахти что, но хоть на шее у тебя сидеть не придётся. И в квартирной обстановке мне нравятся тёплые насыщенные цвета — ну, просто чтобы ты знал. — Тёплые насыщенные? Красный, что ли? — Густо-зелёный. Или, скажем, ореховый. Осенние цвета. Красный, наверное, в том числе, но красные обои — сразу нет. — Кошмар какой, — рассмеялся Билл. — Без обид, но… Ай, ладно. Дуй домой, Сосна, а то мамка заругает. — До чего дожил, — притворно возмутился Диппер. — В отсутствии вкуса меня обвиняет человек, который носит галстук-бабочку на работу и хранит в шкафу кружевные чулки и цилиндр. Он отлип от плеча Билла и собирался было закончить мысль, как вдруг его внимание привлекло движение со стороны дома. Вглядевшись в приближающуюся к машине фигуру, Диппер испуганно застыл. — Помяни чёрта. — Пробормотал он побелевшими губами. Раскрыл дверь и сам выкатился из машины отцу навстречу. — Привет, пап. А это доктор Сайфер, мой психотерапевт. Мы случайно встретились, и… — Прекрати лопотать. Твоя сестра уже всё рассказала. — Отец как-то беззлобно фыркнул и смерил настороженного, как кролик под прицелом ружья, Диппера хмурым взглядом. И обратился, склонившись к машине, уже к самому Биллу. Протянул ему ладонь для рукопожатия и поблагодарил: — Рад знакомству, доктор. Спасибо, что подкинули их до дома. С этими подростками сил никаких нет — сколько раз твердили, чтобы не шлялись допоздна, а они… — Здравствуйте, мистер Пайнс. Ничего страшного, восемнадцать лет бывает только раз в жизни. Когда ещё шляться допоздна, как не в этом возрасте? — Билл непринуждённо рассмеялся, старший Пайнс позволил себе весело усмехнуться. — Ну, я, пожалуй, поеду. До свидания, мистер Пайнс, до свидания, Диппер. Белый, как простыня, парень, помахал доктору рукой и пошёл в дом, отец — следом за ним. Билл, на всякий случай, любезно скалился ещё секунд десять, а потом отъехал на сотню метров дальше от гнезда Пайнсов и вышел из машины, садясь прямо на асфальт рядом с фонарём. Откуда вообще взялась эта паника? Будто ему, как и Дипперу, восемнадцать, и этот старый осёл может как-то повлиять на его жизнь! Да он даже на жизнь сына уже влияет постольку-поскольку! Сердце продолжало заходиться в нервном ритме, руки слегка дрожали. Мужчина злился на себя, но ничего поделать не мог. А самое паршивое, не мог понять, что именно его так сильно напугало. Выкурив сразу три подряд сигареты, Сайфер полез обратно за руль, какое-то время пытался согреть замёрзшие руки дыханием, бросил гиблую затею и поехал домой.