Мальчик, который врал

Разумеется, никуда Диппер не ушёл. Глупо было даже надеяться. Толкнул дверь в кухню, в шкафчике над плитой нашёл непочатую бутылку водки и вернулся в гостиную. Билл сидел на прежнем месте. Подозрительно покрасневшими глазами глядел в потолок и на Диппера даже не обернулся. Сигарета у него в пальцах прогорела почти до фильтра; Диппер сел рядом, затушил сигарету о стеклянный бок бутылки и саму бутылку вложил в опустевшую руку. — Я люблю тебя, — прошептал он куда-то Биллу в плечо. — Ты неправ, очень неправ. Не зацикливайся на своём, ладно? Дай…доказать. На деле. Пожалуйста. — Если собрался доказывать натурой, то не самое лучшее время, — фыркнул Билл, уже беззастенчиво шмыгая носом. «Совсем запидорасился», — подумал он, ещё раз протирая глаза. — Никто тебя не гонит, Сосна, но ты такой пиздец, что был бы крупнее — настучал бы по роже и стучал на регулярной основе, пока ты с этой козявкой рыжей таскаешься. — Задница слишком болит, чтобы натурой что-то доказывать, — с нервным невеселым смешком ответил Диппер. И отстранился, заглядывая Биллу в лицо. — Охуенная снисходительность, спасибо большое. Лучше бы морду набил, чем так. — Всё равно что ребёнка бить, — откровенно издеваясь, ухмыльнулся доктор. Бутылку у Билла подросток забрал по новой. Отвинтил крышку и приложился, едва не закашлявшись, к горлышку. — На избиение ребёнка у тебя бы тоже вставал? — Кстати, о детях, — фыркнул Сайфер. — Шортики с собой не принёс? Диппер покосился на него, присосался к горлышку и хмуро смолчал. Иронично, но шорты с гольфами действительно лежали у него в рюкзаке — просто теперь подтверждать это значило выставить себя ещё большим придурком, а всю их ситуацию настоящим театром абсурда, так что водка едва не пошла не в то горло. Благо что бутылку у него Билл всё-таки забрал. — Нет шортиков, нет выпивки, — объявил доктор и сделал большой глоток. — Ты, помнится, какую-то еду принёс? — Принёс. — Диппер кивнул. — Погоди. Пока ходил за контейнером с пирогом, оставленном в прихожей, успел сделать глубокий вдох и выдох, заставить себя успокоиться и дать себе слово весь остаток вечера быть паинькой — что бы Билл ни сказал и ни сделал. Пирог разогрел, устроил на тарелке и молча вручил Сайферу. Сам сел рядом, старательно скрыв болезненную гримасу — демонстрировать её не хотелось до жути. — А ты не будешь? — Спросил Билл, отламывая себе здоровенный кусок. — И где стаканы? Диппер отрицательно мотнул головой. — Не припомню, чтобы твоя тонкая душевная организация не позволяла тебе хлебать водку из горла, — машинально огрызнулся он. А потом вспомнил свой же недавний зарок, вздрогнул и принялся озираться по сторонам. Сбоку от дивана, прямо с пола сцапал на вид ничем не заляпанный стакан, всучил мужчине и вздохнул: — Наслаждайся. — Последовательность в чистом виде, — хихикнул Билл. От души плеснул себе водки в стакан, выпил и налил ещё. — Жаль всё-таки, что ты сегодня без шортиков. Я бы даже согласился временно простить тебе рыжую. — Как интересно. — Диппер выпрямился на диване. — Предлагаешь сделку? — Типа того, — ответил мужчина с набитым ртом. — Но учти, только временно! — Замечательно. Сроки? — Пока не всплывёт очередной факт измены. Диппер вздохнул ещё раз, теперь совсем уже горестно. — Выпить хоть дай. — Будут шорты — будет водка, — улыбнулся Билл, внутренне радуясь своей неспособности долго удерживать негативные эмоции. — Домашнее насилие во всей красе. Бьют и выпить не разрешают, — мрачно констатировал Диппер. В общем-то, той выпивки, что уже в нем плескалось, было почти достаточно для одного из самых дурацких поступков за последнее время. Ну, почти. Достаточного количества нужно было куда больше — он бы столько не выпил. Рывком на ходу удалось выхватить у Билла стакан. Опрокинуть махом — выпивка обожгла горло, Диппер позорно закашлялся и поспешил ретироваться из гостиной. Переодеваясь, чувствовал себя идиотом вселенских масштабов. Ко всему прочему добавилась тупая мысль о том, что Билл, стоит ему вернуться обратно в подобном прикиде, будет ждать его с камерой наготове — и здравствуй, новый виток интернет-популярности. Вышло бы достаточно иронично. Диппер ухмыльнулся, подтянул сползший гольф до самого колена и уставился в зеркало. Собственное отражение выглядело совершенно блядски — искусанный рот налился алым, шея и над футболкой сплошь пестрела следами укусов, шорты некогда приемлемой длины сейчас были откровенно коротки. — Перед тем, как издеваться начнёшь, хотя бы попытайся сдержаться, — попросил он, вернувшись обратно и остановившись перед диваном. «Помогите», — жалобно проскулил доктор у себя в голове, глядя на стоящее перед ним создание. Если бы кто-нибудь ещё пару месяцев назад сказал, что у него будет не то что бы даже вставать — подскакивать — не на округлые, гладенькие женские ноги, а на вот эти волосатые прутики, он бы записал шутника к себе на приём и, возможно, даже денег не взял бы. Шутка, взял. — Фотография не передавала всей прелести, — прохрипел он. — Серьёзно? — Простонал Диппер. — То есть… Нет, в самом деле?! Билл, выразительно уставившись на его коленки, кивнул, и подросток страдальчески прикрыл глаза ладонью. — У меня, кажется, крыша поехала, — тут же хихикнул Билл и провёл по худому бедру ладонью. — Я не мог за это время так сильно опидораситься. Диппер смазанно улыбнулся и немного неловко боком уселся Сайферу на колени. — Я же смог, — качнул головой он, наблюдая, как длиннопалая ладонь накрывает его колено. — Наверное, это заразно. Его потихоньку отпускало. Все ещё было тошно и мерзко, но чем больше Билл вот так ненамеренно делал вид, будто ничего не произошло, а он, Диппер, некто больший, чем просто ходячий кусок дерьма, тем лучше получалось в это поверить — пускай даже на время. — Переедем — заставлю носить костюм горничной, — пообещал Билл. — Нет, не заставишь. — Хмыкнув, Диппер крепко прижался губами к его виску. Не отрываясь, ладонью порывисто погладил по щеке и в очередной раз поразился сам себе — так льнуть к человеку, который только что выпорол тебя на этом самом диване. Как там Билл говорил — виктимность? Ладонь с колена переместилась на бедро. Ну, пускай так. — Я тут знаешь о чём подумал, — заговорил Сайфер, с видимым удовольствием наглаживая послушно вытянутые на диване ноги. Будто мысли прочитал. — Твою виктимность пора переименовать в хитровыебаный Стокгольмский синдром. Диппер отстранился, по привычке мягко вычерчивая скулу. — Объяснишь? — Ты серьёзно хочешь слушать лекцию по психиатрии? — Ну, в сильно сжатом варианте, своими словами. — Начал было Диппер и запнулся — подушечка большого пальца с нажимом по кругу обвела острое колено. — И если сделаешь так пальцами ещё раз — да, вполне. — Ты так и не понял, как работает это твоё «если ещё раз»? — Предпочитаю закреплять познания в этой сфере путём многократных повторов. Ты уходишь от темы. — На самом деле, мне не очень нравится термин «Стокгольмский синдром». Мне больше нравится тот, который предложила Анна Фрейд, «идентификация с агрессором». Если кратко, это такой хитрый способ психологической защиты, когда жертва начинает оправдывать агрессора, типа — ну, в случае взятия заложников — какой-то великой целью агрессора, или проникается сочувствием к нему, либо ещё какая-то такая чушь. В случаях семейного насилия всё сложнее, потому что там изначально присутствует симпатия к агрессору. А перекладывая на твой случай, — Билл улыбнулся, повторив то самое движение пальцами по колену, — ты становишься зависим от тех людей, которые причиняют боль. Можно сказать, что ты можешь нормально существовать только в ситуации психологического или физического насилия. За это надо сказать спасибо твоим родителям, либо старшим родственникам, либо другим авторитетным лицам, с которыми ты сталкивался в детстве. В конечном итоге, смысл такой — если есть выбор, к чему привязаться сильнее, к хорошему или к плохому, то ты привяжешься к плохому. Его улыбки Диппер с некоторой завороженностью коснулся кончиками пальцев. — Если слушать невнимательно, может сложиться впечатление, что последняя часть была о тебе. — Он прижался лбом о лоб Билла и переместил ладонь ему на шею. — Ты не причиняешь мне боль. Даже сегодня. Это было совсем не то, понимаешь? — А вот и оправдания жестокости подоспели. — Но я сам виноват. Я это знаю, ты это знаешь. — Он тихо качнул головой. — Что, конечно, не отменяет того факта, что ты тоже местами редкостный мудак, что совершил полный пиздец и, возможно, сделал бы то же самое, даже если бы моей явной вины здесь не было. — Смешок вырвался против воли. — И что я даже в таком случае наверняка нашёл бы тебе уйму оправданий. — А сейчас прозвучало то, почему твой синдром хитровыебаный. Диппер не ответил. Потянулся ко всеми забытой бутылке, от души приложился к горлышку и на сей раз даже сумел без проблем проглотить жгучую гадость. — Можешь продолжать говорить, если хочешь, — сообщил он, плавно — как ему самому, изрядно поплывшему от выпивки, показалось, — перетекая на пол и упираясь в него коленями. — Только мне не мешай. …Билл мешать, кажется, и не думал — только вплёлся пальцами в жёсткие путаные кудри, когда Диппер жадно и непривычно глубоко, едва не закашлявшись при этом, вобрал его член в рот. Кажется, получалось у него с каждым разом всё более сносно. Спустя несколько минут Билл уже порывисто потянул подростка за волосы, но Диппер, заглатывая глубже, почти на автомате стряхнул его руку. Всё ещё с членом во рту посмотрел на Сайфера снизу вверх и насадился губами так глубоко, как только смог. Проглотить вышло без малейшего внутреннего отторжения. Вкус был странным — не слишком приятным, но, в общем и целом, ожидаемого отвращения не возникло. Напоследок пройдясь широким языком по чувствительной головке, Диппер отстранился, чинно сложил руки на коленях и чисто баловства ради облизнулся. А потом, когда снова перетёк к Биллу колени, тот, всё ещё находящийся в полужидком состоянии, философски вопросил: — На что вообще рыжая рассчитывает? Член у тебя во рту смотрится настолько органично, что я начинаю подозревать: всё, кгхм, натуральное в тебе — не более чем воспитание, стереотипы и прочая лабуда. — Я бы возмутился, но мне лень, — сообщил Диппер, вздрогнув, когда кончики пальцев без особой осторожности надавили на один из багровых следов у него на шее. — Может, дело в том, что это твой член? — Не оправдывайся, — рассмеялся Билл. — Как скажешь, любитель мальчиков в гольфиках. Билл заржал уже в голос, сковывая Диппера в крепких объятиях. — Готов повиноваться, любитель старых патлатых пидоров! Рассмеявшись куда-то Биллу в шею, Диппер сообщил туда же: — Кстати, я с этой среды временно выпадаю из реальности. Не уверен, что смогу видеться недели на полторы-две, наверное. — А куда пропадаешь? — Разом посерьёзнев, поинтересовался Билл. — День благодарения, помнишь? К нам приезжают наши с Мейбл двоюродные дедушки. Я тебе говорил о них, если не ошибаюсь. Стэнфорд и Стэнли. — Диппер мягко улыбнулся. — Знаю я эти встречи. Засядем с дядей Фордом у меня в комнате и будем ботанить сутки напролёт. Да и с дядей Стэном тоже… Он опустил взгляд на собственные запястья. За багровыми полосами от ремня шрамов было почти не различить — но так ему нравилось даже больше. — Только я до сих пор не придумал, как им обо всём рассказать. — Твоя родня ещё застала те времена, когда гомосексуальность считалась болезнью, — ненавязчиво намекнул Сайфер. Диппер попытался взглянуть на него иронично, но вышло, кажется, как-то устало. — Во-первых, я говорил не о нас, во-вторых… Они не мои родители. Они поймут. Точно поймут, я знаю наверняка. Об этом мы с Мейбл тоже решили им рассказать. — Я безбожно проецирую, но понимание — штука крайне редкая и крайне ценная. Диппер тряхнул головой и осторожно устроился виском у Сайфера на плече. — Даже если не поймут — примут. И наверняка захотят с тобой познакомиться. Если ты не захочешь, ничего страшного. В жизни не стану настаивать. — Подросток немного помолчал, а потом расплылся в ехидной улыбке. — В прошлый раз мы это не обсудили… Я про аниме. И давно это у тебя? — Он аккуратно взял лицо Сайфера в ладони. — Может, в церковь тебя сводить? — В каждом втором аниме присутствует крест животворящий, — заржал доктор, крепче стискивая подростка в руках. — «Стигматы квайзеров», так там вообще за иконой охотятся! Диппер вздохнул. — У твоей подруги розовые волосы, у тебя патлы до пояса. Мне следовало догадаться сразу. Билл, самым позорным образом хрюкнув от смеха, ткнулся в грудь сидящего у него на коленях подростка. — Не смей осуждать меня! — Отстань, у меня до сих пор культурный шок. И вообще, зря напомнил. О таком в приличном обществе, вообще-то, принято сразу при знакомстве предупреждать, а не после того, как я тебе отсосал, и планов о совместном переезде. Билла скрючило от смеха. Пайнс улыбнулся чуть шире и покосился на почти пустую бутылку. — А у тебя есть ещё выпивка? Может, возьмём с собой, и гулять? — Твои порывы причиняют мне радость, — отозвался Билл и пошёл натягивать приличные штаны.

***

…о том, что прогулка затянулась, Диппер понял, когда обнаружил себя щурящимся от яркого золотого рассвета, бьющего по глазам, в новеньком джакузи с подогревом. Джакузи находился на заднем дворе у Питера, друга Билла. Питер лежал с ними третьим, и каким образом всё вышло именно так, Диппер, хоть убей, вспомнить не мог. Их с Сайфером одежда валялась на сырой траве вокруг — там же, где и рюкзак, и обувь, и три пустые бутылки. В голове приятно шумело, Билл, раскинувший руки по бортику, блаженно улыбался. С неохотой высунувшись из горячей воды, Диппер дотянулся до джинсов, достал телефон и, глянув на время, обречённо ушёл под воду по самые ноздри. — Через сорок минут у меня первый урок, — булькнул он, на секунду приподнявшись до уровня шеи. — Могу довезти тебя за десять минут до школы, но у тебя появится первая седина, — вяло заметил Питер, приложившись к бутылке. — А я потом объясняй школьному психологу, что это за пропитый дядя катает меня такого помятого и мокрого. Ещё и на кукле наверняка показать попросят, где он меня трогал, — саркастично отозвался Диппер. — Не, спасибо. Как-нибудь перебьюсь. — Тебе восемнадцать, а подобные методы применяют только на детях младше десяти, — лениво отозвался Билл. Диппер только фыркнул, отбирая у него очередную пустую бутылку и перекидывая на газон. — С наступлением утра карета превращается в тыкву, запряженные лошади — в мышей, а Билл Сайфер — в самого большого зануду на свете, — констатировал он. — Ты меня занудой назвал? — Спросил Билл под пьяный хохот Питера. Заразительный смех принявшего их хозяина невольно передался и Дипперу. — А ты попробуй доказать обратное! — Ну, я алкаш, алкаши занудами не бывают, — доверительно склонившись к уху подростка, возвестил Билл. — И в каком месте это вообще должно являться аргументом? — Фыркнул Пайнс. — У тебя сегодня, кстати, тоже начало через сорок минут. В смысле, не занятий, а работы. Принимал когда-нибудь пациентов, будучи в дрова? — Принимал. Питер сразу как-то очень выразительно хмыкнул и качнул головой. Зато на вопрос Диппера, можно ли воспользоваться кухней, ответил вполне бодрым кивком — незамедлительно, как только подросток упомянул, что собирается сварить на всех кофе. Минут через пятнадцать уже отсыхали и трезвели, глотая крепкий напиток, в тёплом доме. Питер включил режим великодушия и даже предложил незваным гостям по комплекту сухого белья, но Биллу оно было бы катастрофически мало, а Диппер, во-первых, вполне был способен в нем утонуть, а во-вторых, предпочёл отказаться из чистой солидарности. В конечном итоге Билл даже довёз их обоих до своего офиса без риска для жизни. Прощались в кабинете, временно пустом — долго, пылко и совершенно неподобающе для такого пересечения места и времени. Суровый взгляд секретарши, при виде Диппера, уходящего из приёмной, отодвинувшей от края стола тарелку ароматного печенья, несколько озадачил, но настроения ничуть не омрачил. — Тебе, может, на собрания анонимных алкоголиков походить? — Спросила Дороти, когда помятый и в целом неготовый к новому дню доктор выполз из кабинета. — Тебя не смущает, что я их вёл когда-то? Женщина хмыкнула и вернула тарелку с печеньем на прежнее место.