*****
1 мая 1968 года Корнелиус Фадж стал главой департамента транспорта и связи. 13 мая Министр утвердил новое положение о департаменте. И попал в заложенную Фаджем ловушку. Положение было сформулировано так, что, подписывая его, Министр давал магическую клятву от имени Министерства. Вечную. Теперь положение нельзя было менять иначе как единогласным решением общего собрания сотрудников департамента. При 100% явке. Снятие с поста и назначение главы департамента тоже утверждалось этим собранием. Квалифицированным большинством — 90% при 99% явке. Это бы не заметили до следующего повышения Фаджа, но главным было другое — неподотчётный бюджет. Недостижимая мечта любого начальника. Предмет зависти глав всех остальных департаментов. Казалось бы, немедленно снять хитреца с поста и отменить положение — а вот индейская хижина! [Вигвам. См. мультфильм «Зима в Простоквашино» на отметке 7:50. Ляп: фактически Шарик рисует не «вигвам» (округлой формы), а «типи» (из прямых жердей).] Да, согласно второму принципу (предусматривать всё) — ликвидация департамента тоже требует решения общего собрания… Изменить штатное расписание? То же самое… Ликвидация Министерства? Но не департамента! Подотчётным оставался только бюджет, поступающий от Министерства. В принципе департамент никогда не был убыточным, предоставление услуг (почты и каминной связи) окупало даже жалование сотрудников, но прибыль изымалась министерством. Фадж продолжал отчитываться, как прежде: жалованье, пергамент, конверты, сургуч, совиный корм, каминный порох… От клиентов платы получено столько-то… Желая как-то наказать слишком умного главу, Министерство снизило финансирование. Фадж снизил прибыль. После нескольких обменов такими любезностями до недовольных Фаджем дошло, что так можно вообще лишиться прибыли. Фаджа пытались прижать, искусственно увеличив объём услуг, оказываемых министерству. Фадж задействовал предусмотренную в положении оплату таковых по коммерческим ценам (именно тогда бумаги стали перелетать из кабинета в кабинет в форме самолётиков). На этом посягательства на автономию транспортников прекратились. Ещё можно было замарать репутацию Фаджа, муссируя неизбежность злоупотреблений при неподотчётном бюджете. Фадж заткнул рот всем желающим посудачить на эту тему, отдав весь внутренний аудит в департаменте гоблинам, и предусмотрев в качестве наказания для нечистых на руку, в числе прочего, отказ в обслуживании в Гринготсе или арест счетов. В договорах с гоблинами нашлась лазейка, которая это допускала. Результаты ревизий доводились до всех сотрудников. Теперь все знали: никто, включая главу департамента, не ворует.*****
— Гоблины предложили мне пройти курсы гобледука при Гринготсе. Вообще-то эти курсы исключительно для сотрудников банка не-гоблинов. Такое предложение постороннему — очень большая честь. После окончания курса и экзамена со мной пожелал говорить Рагнок. Он и рассказал мне, что гоблины-аудиторы видели в департаментских кабинетах плакатики с нашими принципами. Видели, что мы реально живём по этим принципам, и знали, что ввёл их я. Оказалось, что это по сути гоблинские клановые принципы. Только они их в стихах формулируют. Четвёртый я даже смог передать стихами: «Собрата кануть в толпе не оставь. Найди собрата, на путь поставь». Рагнок сказал тогда: «Ты человек и маг, но ты сам нашёл путь гоблинов, стал на него и указал его другим. Маги — наши враги, но это достойно уважения». Так что отношения с гоблинами у меня неординарные — и личные, и как Министра. Уже будучи Министром, я подписал с гоблинами договор об аудите и провёл через Визенгамот ратификацию. Вот почему я смог вызвать гоблинов в Хогвартс. [Англ.: «If thy confrere stays lost in the crowd, find thy confrere, show him our way out.» (Рус. и англ. стихи автора.)]*****
Среди обеспечивающих служб департамента появились чисто производственные подразделения, от мастерских артефактов до ферм. Этим приходилось работать не только на нужды департамента, но и на рынок. Строительство идеального департамента надо было финансировать. Появились и две секретные службы, и боевики — для них Фадж использовал магловское название «группы быстрого реагирования».*****
— Теперь о самом интересном. Секретные службы. Становление хорошей разведки и контрразведки, вкупе с мощной силовой поддержкой — дело не быстрое. Опущу подробности и даты. Скажу так: в современном состоянии эти службы департамента транспорта за пару недель выявили бы и скрутили ответственных за то безобразие, которое называют магической войной или войной с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Но тогда, с 1970 по 1981, приходилось и развиваться, и защищать прежде всего объекты департамента. Нет, работа вовне велась, но… сильно на перспективу. В рамках департамента мы справились. Не было случая, например, захвата наших объектов, или прихода преступной группы по каминной сети. Собственно, за это на Рождество 1981 я получил орден Мерлина первой степени. К концу войны стала активнее внешняя разведка. Сразу скажу, что мы не отождествляли все преступления с вывешиванием меток с вашей группой. Мы уже к 1976 году точно знали, что 40% таких преступлений вам приписаны. Сейчас мы столь же точно знаем, что таких приписок минимум 80%. Но самое главное — к концу войны, в апреле 1981, мы захватили группу наёмников при нападении на почтовое отделение. При разработке этой группы мы впервые проследили цепочку до Дамблдора. Там был элемент везения, конечно. Дамблдора мы подозревали и раньше: слишком часто следы вели в его окружение, да и работали они шаблонно. — Вы говорите «мы», как будто всё ещё работаете в департаменте. — Во-первых, я почётный транспортник. Во-вторых, внештатный консультант. В-третьих, я прохожу переподготовку и ежегодно сдаю положенные сотрудникам экзамены. Я хочу остаться Министром, но если я уйду и смогу работать — вернусь в департамент, даже не главой. Кстати, мне кажется, что ваша группа по крайней мере пыталась стать таким вот братством. — Вы Министр, и вы знаете, что нам многое приписано. Почему… — Почему ваши до сих пор в Азкабане? Потому что Дамблдор. Я создал идеальный департамент, но задачу сделать таким всё министерство и в придачу Визенгамот я никогда не ставил. Это невозможно. Большинство людей не склонны жить в боевом братстве. Тех, кто может, мы возьмём к себе. А издеваться над остальными попросту непродуктивно, никакие учёба и воспитание не помогут. Даже у нас большинство детей персонала годятся только на работу для братства в небольшой группе под руководством собрата. Хотя мы учим их в нашей школе, только оформляем как домашнее обучение. Мы их называем сочувствующие. Это наши, а остальной магический мир? Я не ставлю нерешаемых задач. Так вот, где бы мы ни встречали помеху самым, казалось бы, разумным предложениям — расследование неизменно выводило на Дамблдора. Я уверен, что Дамблдор мешает проведению любой сколько-нибудь разумной политики, разваливает образование, и что он и подконтрольные ему группы совершили ряд преступлений, приписав их другим. В основном вам. Или выдав их за естественные явления. Взять хотя бы подозрительную эпидемию драконьей оспы, выкосившую к концу войны глав мощных старинных родов, тех же Поттеров. А тут у нас знаток способов использования драконьей крови бегает и бубенчиками в бороде побрякивает. Дамблдора мало просто убить, его надо сначала допросить. — Собственно, вы за меня всё уже сказали. Мне Дамблдор мешает, потому что именно с его негласной подачи на магию накладываются такие ограничения, что всякая нормальная научная деятельность в Англии становится невозможной. Даже толком учить юных магов невозможно. Про ответственность за своих людей, которых я хочу хотя бы вытащить на свободу, я уже молчу. — Ваши люди могли бы выйти, если бы вы сняли метки. Но! — Но? — Вам, конечно, интересно, как я вас нашёл. Мы мониторим аппарационную и портальную активность по всей территории магической Британии. В отделе мониторинга есть инструкция: сведения об активности в определённых местах откладываются в особую папку и идут в секретную службу. Литл-Хенглтон связан с именем Гонтов, а последний Гонт у нас — это вы. В секретной службе в данном случае вызывают куратора этого дела, а это один внештатный консультант. — То есть, вы. — Судя по масштабу и ритму активности, в этом районе поселилась группа из двух-трёх магов. Я отправился на место, обошёл ваш защитный периметр, полюбовался некоторыми нестандартными решениями по защите и вернулся к своим делам. То, что тут засели именно вы, я заподозрил сразу. И тут вы прямо криком кричите о себе. Во всеуслышание. Со страниц «Ежедневного пророка». — Метка Снейпа. — Метка Снейпа. Сняв её, вы признали, что вы снова на сцене. Если сейчас снять метки со всех ваших, как отреагирует Дамблдор? Решит ли он, что вы умерли? Мне кажется, что Дамблдор в вашу смерть не поверит, как не верил до сих пор — и, заметьте, был прав. Какие пакости он отмочит? Одну метку ещё можно списать на казус Диггори–Эрменгарда и благословение Магии. — Вы правы, сэр. — Опять мы пришли к тому же: надо валить Дамблдора. И не просто валить. Есть подозрения, что Дамблдор ставил опыты по созданию хоркруксов. Знаете, что это такое? — Встречал в книге «Волхование всех презлейшее» в таком контексте: «Что до хоркрукса, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нем ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим». Учитывая, что открыто описано в этой книге — запомнил слово в слово. — Это способ достичь бессмертия. Очень ненадёжный, к тому же разрушающий личность мага и выводящий наружу все его худшие черты. Это только создание хоркрукса. А то, что воскреснет через хоркрукс, надо сразу сжигать «Адским пламенем». Возможно, Дамблдор что-то усовершенствовал. Есть подозрение, что он хотел создать свой хоркрукс в живом существе. Более того, в маге. В Гарри Поттере. — Тогда Поттер правильно сделал, что скрылся. — От департамента транспорта не скроешься. Нашли мы его. В США. Хоркрукса в нём нет. Шрама и очков тоже нет, поздоровел, посвежел. Встретишь, в упор не узнаешь. Хотелось бы, чтобы он и Грейнджер вернулись в Англию. Пара магов такой силы пригодится всегда. Есть и конкретные планы. Поттеры занимались артефакторикой и работой с пространством. Я хотел бы вынести всю магическую Англию в изолированное от маглов пространство, как сейчас вынесены Хогвартс, Министерство или Косая аллея. Поттер и его родовые секреты нужны Англии. Поттер нужен мне. Вы тоже мне нужны, мистер Реддл. — Не раньше конца весны или лета 1995. — Хорошо. — Скажите, сэр, а откуда взялось подозрение про хоркрукс в Поттере? — В 1980 году Дамблдор заказал арифмантические расчёты и несколько гороскопов. Мы смогли получить копии. Так они у нас и лежали. Мы консультировались, но нумерологи не понимали, какова цель этих расчётов. В 1985 в Британию заехал… скажем, очень опытный нумеролог. Он неопределённо сказал, что подобные расчёты вроде бы встречаются в высшей некромантии. Мы нашли некроманта. В Греции. Некромант объяснил, что так рассчитывают хоркрукс, хотя расчёт модифицирован, и до конца он его не понимает, и увязал расчёт с гороскопами. Тогда я впервые услышал это слово. И ещё, мистер Реддл. Я подозревал, что Дамблдор ставил опыты с хоркруксами на вас, и вы воскресли через хоркрукс. Но вы пересекались с ним только когда учились в Хогвартсе, а потом вы были достаточно на виду. По наведённым справкам, вы были вполне нормальны, очень харизматичны, красивы внешне. Период войны я вообще не учитываю, там все стороны столько врали, что не разобрать. — Я разрешил своим выдумывать любые ужасы про меня, если попадутся. — Становится понятнее. А то получалось, что вы принимали своих, сидя в ванне из крови свежезарезанных магловских девственниц, и раздавали по десятку «Круцио» в день на каждого. — Знаете, сэр, нравы магловского мира стали сейчас довольно свободными. Боюсь, что именно магловских девственниц на каждодневные ванны из крови так просто не найдёшь! А ведьм слишком мало. — Мерлин с ними, с девственницами, но разговор с вами окончательно убедил меня, что вы с хоркруксом не связывались. Вы спокойно приняли, что я вас нашёл, вполне разумны, в меру ироничны. Беседовать с вами мне приятно. — Благодарю вас, сэр. Ещё вопрос: как нашли Поттера в США? — Мисс Грейнджер находится под наблюдением, как лицо, связанное с Поттером. Отметили, что она вдруг исчезла из дома, но это не были отслеживаемые нами перемещения. Значит, это был гоблинский портключ или аппарация домовика. По инструкции, был создан оперативный штаб. Попросту вызвали аналитика, и к нему стали поступать все дальнейшие сведения. Через десять минут точно так же исчез Поттер. Прямо из дома своих магловских родственников. Это уже пошло в штаб. Аналитик поднял данные за несколько последних дней и обнаружил, что вокруг домов и в домах Грейнджеров и Дурслей велась какая-то магическая деятельность лицами, известными как наёмники или служащие Гринготса. Аналитик подключился к информации из Косой аллеи. Через несколько часов точно так же исчезли родители мисс Грейнджер, а потом из Косой аллеи поступили сведения о вызове в Гринготс парикмахера и портных от Твилфитта и Таттинга. Более того, речь шла о нарядах для помолвки. Аналитик вызвал меня. Поскольку было воскресенье, я распорядился поднять данные о других людях, служащих у гоблинов. Ранее в банк был срочно вызван колдомедик. Жена проболталась подруге. — Это разведка департамента транспорта или Министерства? — Департамента. К этому моменту в штабе уже сидели три лучших аналитика. С помолвкой всё было ясно; что её хотят скрыть от Дамблдора, тоже было ясно. Вопрос был, зачем там колдомедик. Предположили, что дело в знаменитом шраме Поттера. Мы вообще-то его проверяли, но ничего определённого выяснить не смогли — нечто неактивное тёмномагическое. Лечение, если что, длительное и в стационаре. Ни Грейнджеры, ни Поттер домой не вернулись. Но в досье этого колдомедика указано, что он поставляет пациентов в одну из магических клиник Швейцарии. Послали группу в Швейцарию. В магловском отеле вблизи клиники нашли чету Грейнджеров. Несколько дней они посещали клинику. В клинику мы не совались, но на шестой день после исчезновения мисс Грейнджер появилась в отеле у родителей. С кольцом на пальце. Она тоже посещала клинику, а ещё через пять дней Грейнджеры магловским самолётом улетели в США. Проследить было нетрудно. Потом там появились Сириус Блэк и Поттер. — Блэк не предавал Поттеров! — Пойдёте в суд свидетелем? По заявлению гомункула я не могу инициировать пересмотр дела. — А по нарушению норм судопроизводства? Блэку даже веритасерума пожалели. — Тогда применялось чрезвычайное судопроизводство. Это и всех ваших надо тащить в суд.*****
На прощанье Фадж сообщил, что именно его люди вбросили в Хогвартсе слух, что метку Снейпу поставил Тёмный Лорд Дамблдор.*****
«Ещё одно доказательство, профессор, что после четвёртого года Роулинг всё выдумала. Фадж-то совсем другой! Если вчитаться, Фаджегад начинается в каноне на финале Турнира Трёх Волшебников, как раз с предполагаемого нами момента гибели Поттера и сброса информации в ваш бывший мир. До этого Поттер видел Фаджа трижды: после раздувания тётушки; в Хогсмиде, что явно организовал Дамблдор; в ложе на квиддиче. Фаджегада во всех трёх случаях я не усматриваю, а всё остальное про Фаджа до этого финала с чужих слов. И учтите, что в первом и, особенно, втором случае велико подозрение, что это был не Фадж, а кто-то под иллюзией. С чего бы Фаджу так прогибаться под Дамблдора? Я почти уверенно исключаю оборотку, потому что политик такого ранга наверняка предохраняется от кражи биоматериала». «Равно как и от жуков. Так что, Фаджегуд?» «Не будь он политиком — мог бы быть Фаджегуд. Смотрите, он чуть ли не прямым текстом мне заявил: пока от тебя для меня нет никакой пользы, я твоих вытаскивать из Азкабана не буду. И отговорка удобная: Дамблдор мешает. То же самое с Блэком: Поттер и Блэк для него пока ничего не сделали. Уж Блэку-то он мог бы обеспечить нормальный суд. Сейчас Фадж — наш будущий союзник против Дамблдора. Но встречаться с ним я теперь буду только в Гринготсе».