***
Все оставшееся время Минато усердно готовился к эротической-артистической карьере вместе с семпаем. Они повторили трюки с приспособлениями для сдерживания эрекции, мастурбировали друг перед другом, а потом Джирайя кликнул девочек и заставил умирающего со стыда парня устроить им, так сказать, пробный показ, на котором Минато демонстрировал свои мужские способности под бурные аплодисменты аудитории. Джирайя был вполне доволен результатом, но, откровенно говоря, все равно как-то не представлял, как пацан справится на сцене. Да он бы на его месте и сам бы не справился, наверное. «Что ж, увидим», — подумал он и решил, как обычно, действовать по обстоятельствам. В случае чего, он всегда успеет вмешаться и помочь.***
В день первого показа Намикадзе был как на иголках с самого утра. Ему ни учеба не шла, ни еда в горло не лезла. Он даже причесаться забыл и грыз вместо бутербродов учебник. К вечеру мандраж достиг таких пределов, что Джирайя собирался отменить их с Кушиной представление и выпустить на сцену своих девочек, уж они найдут, чем развлечь клиентов. К примеру, Салли пела потрясающей пошлости и веселости куплеты, а Мэг показывала фокусы при помощи больших грудей. Да у них полно талантов в заведении! Кушина, узнавшая о том, что ее снова собираются иметь на потеху публике, естественно, была в не себя от злости. Она даже не дала Минато или Джирайе дотронуться до нее, а, наряженная в полупрозрачную ткань, сама сердито потопала на сцену, едва не сдернув в гневе занавес. Минато боязливо просеменил следом. Кушина остановилась, с вызовом оглядела сперва публику, потом Минато и рявкнула: — Ну давай, извращенец, делай, что собирался! Зрители тут же уставились на сладкую парочку, а Намикадзе немного постоял как вкопанный, потом очнулся и, не помня себя от волнения, попытался аккуратно размотать подобие длинного шарфа, в который была завернута Узумаки. Он совершенно не представлял, что будет делать дальше. Тогда, на столе, ему удалось импровизировать, а здесь под рукой ничего не было. Тогда он в процессе игры с едой сам возбудился и все вышло, как вышло. Но теперь была другая ситуация. Сейчас он нервно ощущал впившиеся в спину пристальные взгляды зрителей, под которыми ему предстоит сперва раздеть девушку, снять одежду самому, а затем с ней совокупиться. Он уже жалел, что отказался от предложения Джирайи выпить немного для храбрости. Ему нужна была помощь, и помочь в данный момент мог только один человек. Он обнял Кушину, отвернулся с ней ото всех в сторону занавеса и зашептал ей на ухо: — Ты должна знать: директор обещал избавить тебя от обязанности обслуживать клиентов, если ты будешь участвовать со мной в представлениях. Мне нужна твоя помощь, один я сейчас не справлюсь. — Я должна на это согласиться? — фыркнула она. — Хочешь ли ты, чтобы только я имел право связывать тебя, бить плетью и трахать? — спросил он неожиданно дерзко, цитируя одну из фразочек Джирайи, некогда завернутых ему во время очередной «лекции по укрощению строптивой цыпочки», удивляя ее едва ли не до икоты. — Да ты не справишься, — усмехнулась Кушина, потом внимательно на него посмотрела и спохватилась: — Насчет обещания этого старого козла ты это серьезно? Минато утвердительно кивнул. — Свежо предание, — язвительно сказала Узумаки, а сама отстранилась от него, гордо сдернула с себя тряпки сделала шаг вперед и, расставив ноги пошире, нагнулась. Она с вызовом смотрела через плечо на Минато, хлопнула себя по попке и насмешливо кинула: — Давай, кобель, залезай, чего ждешь? Намикадзе на лучшее и не рассчитывал. Он резко выдохнул, решительно подошел к ней сзади и, расстегнув штаны, принялся за дело. Минато прикрыл глаза, абстрагируясь от посторонних, помогая себе рукой, терся у нее между ног, чтобы возбудиться. Немного терпения и горячая промежность Кушины сделали свое дело: ему удалось ей присунуть, не взирая на доносившуюся со стороны зала критику на тему того, что юнец, видимо, не знает, где находится дырка. Минато старался изо всех сил, но из-за волнения слишком быстро выдохся и слишком скоро кончил. Подвыпившие клиенты смеялись над ним и освистывали, крича, что мальчишка еще трахаться-то не научился. Пара клиентов даже вылезла на сцену и попыталась отобрать у него девчонку, чтобы показать, как надо, но вмешался Джирайя. — Стойте, господа, — улыбаясь во все зубы, предупредил он. — Эти молодые люди только для показа, — он махнул рукой на Кушину и Минато. — А вами сейчас займутся настоящие тигрицы! — А мы хотим, чтоб эту пигалицу как следует отымели! — возмущались те. — А то что за уродское представление! Мы бабки платим! — Тогда позвольте мне самолично развлечь вас, я ведь профессионал, — подмигнул старший помощник хитро, чувствуя, как ситуация чуть было не вышла из-под контроля. Если их авантюра кончится ударом по репутации заведения, Хирузен с них троих шкуру спустит. Джирайя обеспокоено переглянулся с измученным Минато, тот, сжав зубы, кивнул. — Ты не против, если это сделает учитель? — шепнул парень Кушине. — Делайте, что хотите, — огрызнулась она, пытаясь не расплакаться. — Уж лучше ты, — согласился Минато, обращаясь к наставнику. Получив добро действовать, Джирайя легко подхватил девушку, одной рукой расстегнул штаны, вытащил свой здоровенный агрегат (который был уже в полной боевой готовности, как желчно заметил Минато) и метко ее на него насадил. Кушина визжала и орала благим матом, когда ее резво начали вертеть на огромном члене и так и эдак, панически боясь, что ее разорвет. Ей поначалу было так больно, что казалось, что она рожает. Потом, когда ее лоно подстроилось под внушительные габариты партнера, начала испытывать непередаваемые ощущения от такой заполненности. Джирайя же методично заставлял ее принимать разные позы, так сказать, не отрываясь от производства, и показывал попутно чудеса эротической техники, эффектно играя ее маленькими грудками перед публикой. Кушина извивалась, сотрясаясь, как на электрическом проводе, бессмысленно дергая ногами и безрезультатно пытаясь соскочить с члена, который Джирайя загнал ей по самые яйца и так держал, не отпуская. Когда мощный фаллос Большого Жаба начал внутри нее извергаться, Узумаки, под одобрительный свист и аплодисменты, испытала феерический оргазм. Ей даже на мгновение показалось, что Джи зальет ее так, что сперма из ушей хлынет, хоть это было и невозможно. Кончая, она кричала так громко и страстно, что Минато в очередной раз невольно позавидовал недюжему умению наставника. Из нее даже брызнуло прямо в сторону посетителей маленьким фонтанчиком, из-за чего ей на миг показалось, что она описалась. Впрочем, последнее ей тоже пришлось сделать, когда по кивку головы семпая оклемавшийся Минато притащил тазик. Кушина была близка к истерике, ей уже было все равно, что озабоченные мужики смотрят на то, как она мочится. После Джирайя жестом подозвал своих девочек, и те занялись перевозбужденными клиентами, а сам, по достоинству оценив горячую узкую щелку Кушины, развалился прямо на сцене в обнимку с ней и с Минато. Последнему показалось, что Кушина тихонько всхлипывает, так, чтобы никто не видел. Он хотел прижать ее к себе, но их сейчас разделяла могучая фигура Джирайи, который как раз ее утешал, ласково жамкая за попку. «Все путем», — сказал тот.***
В следующий выход на сцену, который случился буквально через пару часов, Джирайя и Минато действовали уже вместе. Кушину сперва вывели к зрителям голую, с надписями на теле, гласящими, что она страстная шлюшка, которой не терпится, чтобы ее трахнули и так далее. (Над этим бодиартом девочки Джирайи корпели битый час.) А затем наши «артисты» взялись за дело: Кушину поставили раком, Минато пристроился сзади, а Джи оккупировал ее милый ротик. Так они жарили ее с двух сторон, пока семпай не предложил поменяться местами и натянуть ее по самые шарики. Однако видя, что ученик пока вполне справляется (и перехватив его предупреждающе-ревнивый взгляд), добавил, что пошутил. Кушина зажмурилась, стараясь не думать ни о чем, и вдруг начала получать удовольствие от процесса, ведь ее сейчас имел парень, который ей нравится и который на данный момент является ее наиболее постоянным партнером. Она начала постанывать, крепче обжимая его член внутри себя, и не заметила, как вошла во вкус. После этого ей вдруг как-то сделалось безразлично, что на них сейчас смотрят, как тогда на ужине со стариками-извращенцами. Она сама, сменив позу, прижала к себе плотнее Минато и продолжила заниматься с ним любовью. Плевать, ей на всех, это она тут развлекается с красивым парнем, а другие пускай смотрят и завидуют! Минато, довольный таким поворотом, с радостью уступил ей инициативу, а то он и так слишком долго был в напряжении. Кушина оседлала его сверху и с криком: «Это я его трахну!» продолжала свое выступление, изрядно повеселив публику. Джирайя, «дирижировавший» распределением девочек, исподтишка пускал слезу умиления и гордился своей школой.***
Очередное такое представление было не совсем обычным, то есть необычным совсем: перед началом Джирайя заставил девицу проглотить особую таблетку. Через полчаса ее вывели, также голую и расписанную бодиартом с надписями весьма неприличного содержания, только в этот раз концовка была несколько иной. Надо сказать, здесь не обошлось без влияния самого директора. После того, как Минато и Джирайя порезвились с ней в этот раз, последний заявил первому: — Теперь предложи ее клиентам. — Что? — Это требование Хирузена, — пояснил Джи, пытаясь отдышаться. — Эти клиенты несколько особенные. — Но как? — Раздвинь ей булочки и пригласи присоединиться. — Что?! — Давай, делай, — цыкнул Джирайя, он был серьезен как никогда, а то Сарутоби нас в капусту изрубит. В пекинскую. Минато, скрепя сердце, пришлось выполнить это условие. Он раздвинул девушке ягодицы и пригласил гостей. Те оказались заядлыми любителями делать это «во вторую» и тут же выстроились в очередь со смазкой наготове. Далее Кушина, на которую уже вовсю подействовало возбуждающее средство, помнила только, как ее драли и драли, нещадно растягивая узенький зад, а ей все было мало. Потом она отключилась.***
Проснулась Кушина в одной постели с Минато, а тот ее крепко обнимал. Попка ужасно болела, но ей почему-то было на это совершенно наплевать. Сама не понимая отчего, она чувствовала себя хорошо, хоть это и было как-то ненормально. В голову лезли всякие странные мысли о том, что раз уж они с этим парнем пережили такое, то им уже ничего не будет страшно в личной жизни. А еще о том, что она была бы вовсе не прочь вот так каждое утро с ним просыпаться. «Хоть замуж за такого выходи», — иронично подумала Узумаки, попутно представляя афишу с надписью: «Сегодня на сцене нашего борделя выступает супружеский дуэт извращенцев». Тут она громко рассмеялась, разбудив Минато, а заодно и спихнув его ногой с кровати. Того огорчило не столь «романтическое» пробуждение, сколь то, что он опоздал на занятия, окончательно и бесповоротно.