Право на выбор

Семь лет для земной жизни означает достаточный отрезок времени, который позволяет повзрослеть, переосмыслить прошлое, сделать определенные выводы. Всё зависит от того, что именно произошло и на каком этапе. Человеческая жизнь сравнительно короткая, поэтому кажется, будто за семь лет можно много понять и успеть. Но как это воспринимается разумными машинами, что имеют дар (или проклятье) бессмертия? На которых течение времени внешне не оставляет никаких следов – лишь внутренние смуты, противоречия. Боль в Искре, несбывшиеся ожидания и надежды. Все то, что оптикой не увидит собеседник, возможно, не поймет даже, если ты пожелаешь рассказать. И всё же у бессмертных созданий порой бывали периоды, когда казалось, что жизнь закончена, точнее, одна жизнь завершена и после неё начинается совершенно другая, к которой не совсем готов, но всё же понемногу привыкаешь, смиряешься, понимаешь, что так правильней всего. Особенно если нет возможности затеряться в толпе, спрятаться от проблем, поскольку являешься единственной фемкой среди мехов, да еще и обладательницей яркого розового корпуса, привлекающего чужие взоры. Впрочем, Элите было не привыкать к вниманию. В своей бесконечно долгой жизни она побывала простой фемочкой Ариэль, затем Первой Фем Кибертрона, защитницей дела автоботов на стальной планете и разведчицей в тылу врага, а после – простой помощницей медбота в рядах автоботского сопротивления на Земле. Все эти перевоплощения убедили розовую фемботку в том, что никогда нельзя ни в чём быть уверенной, даже в самой себе. Всё в её жизни происходило в первую очередь ради партнера – Оптимуса Прайма, носителя Матрицы Лидерства и великого вождя всех автоботов. Ради этого неподражаемого героя стоило верить и ждать. Элита Первая так и делала – ждала, когда жила вдали от него, находя счастье в надеждах, что они когда-нибудь будут вместе. И верила, когда эти надежды сбылись по ее собственной инициативе. После чего находила счастье в том, что была рядом с любимым, стараясь забыть горечи и обиды прошлого. Так продолжалось до тех пор, пока на её жизненном пути не появился десептикон с потрясающими крыльями и непривычными для представителя фиолетового знака моральными принципами… Элита слегка замотала шлемом, словно бы желая избавиться от навязчивых мыслей. К чему вспоминать прошлое, которое все равно уже не изменить и не исправить? Зачем думать о том, кого она семь лет назад… любила больше жизни и готова была по капле отдать за него весь свой энергон? Благородного сикера она так и не смогла отпустить навсегда. Это была длинная история, закончившаяся пусть не без боли и страданий, но всё же без серьёзных потерь с обеих сторон… Розовая фемботка услышала пронзительный скрип и поняла, что слишком увлеклась протиранием пробирки. Аккуратно отставив чистые ёмкости в сторону, она принялась за следующие. Первая фемка никогда не боялась рутинной работы. Последние семь лет она не принимала участия в сражениях между знаками. На этом настаивали Оптимус Прайм и прочие автоботы. Да она и сама не слишком стремилась выйти на поле битвы. Причиной тому был далеко не страх дезактива или серьёзного ранения. Она страшилась другого: встретиться взглядом с алой оптикой синекрылого сикера, прочитать в этих линзах немой и справедливый упрёк. Ведь когда-то розовая подруга Прайма подарила этому крылатому трансформеру надежду… На что именно, Элита плохо тогда осознавала, но по всему выходило, что надежду на то, что чувства не угасли и отношения ещё возможны. Процессором она понимала, что надежды нет и быть не может, но Искра… с ней было очень сложно. Фемка не один раз старалась себя утешить тем, что, возможно, её боль не имеет оснований – крылатый красавец-десептикон наверняка забыл её, отдавшись другим заботам и проблемам, может быть, даже найдя утешение в объятиях другой феммы. И всё же что-то подсказывало Элите, что это не так… Правду она не желала знать, могла лишь предполагать, что Искра Тандеркрэкера успела остыть, ведь за эти семь лет они ни разу не виделись. Сколько боли тогда было в его взгляде при последней встрече. Только бы эта боль прошла, и её любимый десептикон больше не страдал… – Элита, иди в подзарядку. Снаружи уже глубокая ночь, – знакомый голос вывел фемботку из задумчивого оцепенения, заставив вернуться в реальность. Автоботка обернулась и увидела Джаза. Тот улыбался свойственной ему обаятельной улыбкой. – Я заступаю на дежурство. Увидел здесь свет, понял, что ты еще не в подзарядке. Элита улыбнулась диверсанту в ответ. – Спасибо, что беспокоишься, Джаз. Я, пожалуй, действительно пойду… Она не договорила, поскольку в лабораторию вошел Рэтчет. – Что вы здесь делаете? Уже глухая ночь. Джаз, ты, кажется, на посту должен находиться. Элита, ты здесь жить решила? Взор медика упал на ряды аккуратно выставленных пробирок. Все они сияли такой чистотой, что казались практически невидимыми. Голос сурового медика невольно смягчился и подобрел. – Ты хорошо поработала. Ступай в подзарядку. Я тоже уже пойду. Спустя короткий промежуток времени Элита лежала на своей зарядной платформе, машинально рассматривая потолок. Хотя она уже подзарядилась, состояние оффлайна не наступало. И это было привычно для автоботки. Она не любила оставаться одна, поскольку Искру сразу начинало покалывать чувство вины. Измена Прайму, двойная жизнь, страдание любимого десептикона, упреки в его алой оптике – все это иногда напоминало фемке о прошлом. Конечно, жизнь Элиты Первой сейчас была спокойной (насколько это было возможно в состоянии войны), и она была этому рада, но всё же иногда мечтала, чтобы прошлое стерлось и забылось навсегда. Элита встала, вышла из отсека, направилась в сторону помещения, где обитал Прайм. Сейчас фемме хотелось побыть рядом с ним. Близился рассвет, скоро должен был начаться новый беспокойный день, поэтому Элите не хотелось терять драгоценное время уединения с любимым автоботом. Тихо разблокировала замки в лидерский отсек, еще тише вошла в помещение. Оптимус Прайм пребывал в подзарядке. От всей его крепкой фигуры исходило ощущение величия и в то же время спокойствия. Элита некоторое время стояла неподвижно, глядя на своего героя, затем решительно подошла ближе, улеглась рядом с ним на самом краю платформы. Чтобы не упасть, крепко обхватила любимого автобота поперек корпуса. Сколько у неё осталось времени, чтобы побыть с ним? Оптимус от прикосновения фемботки повернул голову в сторону лежавшей рядом подруги. – Ты здесь, Элита? – тихо произнес он. – У меня сейчас энергии нет… – Обойдусь, – так же тихо перебила его розовая фемка. – Я хочу побыть с тобой. Прайм вместо ответа обнял Элиту, крепко прижимая к себе. Фемка вжалась лицевой пластиной в сильное плечо лидера автоботов и затихла. В её больших синих оптогранях стоял едва приметный омыватель. «Прости меня за ту боль, что я тебе причинила». – Долго еще будешь валяться, Скрим? – спросил Тандеркрэкер, подходя к своей платформе, на которой почему-то лежал лидер триады. – А что такое? Тоже захотелось? – хмыкнул тот, потягиваясь на кушетке. – Мегатрон о тебе спрашивал. Видимо, догадывается, что ты бездельничаешь. – Пусть Мегатрон не суётся, – привычно недовольным тоном отрезал Старскрим, – у нас отдых, и, между прочим, весьма заслуженный. Мало мы на Кибертроне провели времени? И ради чего? Ради общего десептиконского дела! Тандеркрэкер невольно улыбнулся – у Старскрима всегда находился ответ на что угодно. – Те кредитки, что выдал нам Мегатрон, мы до последней потратили на дело? Командующий ВВС приподнялся на локтевом серво и благодушно посмотрел на брата. – Мы имели право хорошо провести время. Разве тебе не понравилось? – Почему же… – Особенно Айси. Редкая красавица, умеет достаточно. Далеко пойдет, если с умом воспользуется своими навыками и красотой. – Обычная она… – протянул синекрылый сикер. – Обычная? – послышалось со стороны. Сикеры, обернувшись в сторону говорившего, узнали Скайварпа, вернувшегося в отсек. – Ну ты, братец, и привередливый, если такая, как она, кажется тебе обыкновенной. – Видел и лучше… – тихо произнес Тандеркрэкер, так, чтобы не услышали сотриадники, поскольку не желал с ними спорить. Старскрим и Скайварп переключились на свои разговоры, продолжая обсуждать красавицу-фемму, что так замечательно скрасила им досуг на Кибертроне. Тандеркрэкера это не интересовало. На самом деле он даже точно не мог вспомнить, как выглядела эта самая Айси, кроме того, что действительно была очень красива. Единственное, что он мог воспроизвести в блоке памяти, так это то, что у фемки был розовый корпус… Самый красивый и нежный цвет для феммы… Ещё Тандеркрэкер понял, что, несмотря на потрясающую внешность, Айси значительно уступала Элите Первой. Да и разве мог кто-то сравниться с Первой Леди Кибертрона? Синекрылый сикер понимал это, и ему было больно от подобного осознания. Неужели он узнал Элиту лишь для того, чтобы уже не соглашаться на меньшее? Какой в этом был смысл, если она была потеряна для него навсегда? Первые два года крылатый десептикон ждал, что его внутреннюю частоту побеспокоит знакомый вызов, после которого он ночью направится на встречу, где будет ждать та, которую он так жаждал увидеть снова. Но потом надежда угасла. Случилось это после того, как Тандеркрэкер несколько раз скрывался недалеко от автоботского «Ковчега». Ему порой удавалось увидеть Элиту, но поговорить с ней или хотя бы окликнуть возможности не представлялось. Рядом с Элитой постоянно кто-то находился, всегда она была занята каким-то делом. Десептикон не мог посмотреть ей в лицо, угадать чувства, что жили в её Искре. Помнит ли она его или уже забыла? В конце концов, у неё есть герой, о котором ходили легенды… Как же порой Тандеркрэкер его ненавидел. Наверное, даже больше Мегатрона. Неоднократно синекрылый сикер пытался найти себе других фемок. Сначала он всё же хранил верность бывшей возлюбленной, но со временем понял, что это бесполезно. Однако каждый раз, развлекаясь с братьями в компании кибертронских красоток, он надеялся, что все это лишь временно, и стоит Элите лишь позвать его, как он тут же вычеркнет свою прошлую жизнь навсегда ради неё… Глядя на сотриадников, Тандеркрэкер невольно улыбнулся: хорошо, что хоть у них жизнь протекала в удовольствие, по крайней мере в привычном русле. Впрочем, удовольствие не длилось долго, поскольку всех троих вызвал к себе Мегатрон. Десептиконы напали внезапно и с нескрываемой яростью. Прайм догадывался, что причиной тому послужил срыв планов Мегатрона по захвату крупной электростанции. Лидер автоботов был даже рад тому, что битва разгорелась перед территорией автоботов – по крайней мере, не было опасности, что пострадает кто-то из людей. Битва кипела яростно, противники не жалели друг друга. Элита Первая ощущала тревогу. Фемботка находилась у себя, но даже сюда доносился шум сражения. Оптимус запретил ей покидать корабль, а тем более ввязываться в схватку, и она не стремилась к этому. Но с каждым мгновением её Искра тревожилась все сильнее. Мегатрон долго держит зло, наверняка хочет отомстить конкретно Прайму за провал захвата. Каждый раз, когда Оптимус вот так уходил от неё, Элита не находила себе места от беспокойства. Она ощущала, что уже устала от всего этого. Неужели за годы пребывания на Земле она стала настолько бесполезной, что не может появиться на поле брани? Что, если Оптимусу или кому-то из автоботских друзей нужна помощь, а она находится здесь, за крепкими стенами! И все же она не решалась нарушить приказ лидера, пока по внутренней связи не получила вызов от Рэтчета. Видимо, медику действительно понадобилась её помощь, раз он к ней обратился, несмотря на запрет Прайма. Элита решительно вышла из своего отсека, осторожно выбралась наружу. Битва кипела уже не настолько ярко, но все же выстрелы мелькали раз за разом почти без перерыва. Элита прижимала к груди нужные инструменты, прячась за любым укрытием и пробираясь к тому месту, где её уже ждал Рэтчет. Наконец в природном каменном углублении фемка увидела белый корпус и ринулась туда. – Рэтчет! – Наконец-то! Джаз и Уилджек сильно повреждены. Ты принесла то, что я велел? Розовая автоботка молча положила инструменты рядом с ранеными. – Кто их так? – тихо спросила она. – Триада, – коротко ответил медик. – Давай помогай, иначе они весь энергон потеряют. Фемка принялась за поверхностный ремонт. Спустя некоторое время Рэтчет велел: – Возвращайся на базу. Не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности. – Я могу ещё помочь… – Элита, иди. Мне их достаточно, не создавай лишних проблем. Фемма послушно направилась прочь, её слегка шатало от увиденного. Сражение уже стихло, лишь изредка ещё можно было уловить вражеские вспышки лазеров. Когда сбоку от фемки мелькнул яркий всполох, она быстро повернулась в ту сторону. Вокруг на короткое мгновение всё словно озарилось, затем потонуло в кромешной тьме. Элита опомнилась не сразу. Сначала ей показалось, что вокруг очень темно, потом ощутила на себе чьи–то дрожащие манипуляторы, уже ослабевшие… Элита отстранилась – перед ней практически вплотную стоял Тандеркрэкер. В уголках его губ появился энергон и тонкими струйками сбежал вниз. Фемка, еще не до конца уяснив, что произошло, почувствовала недоброе. Оторванное левое крыло сикера лежало в нескольких шагах. Практически весь его корпус был залит энергоном. На лицевой пластине застыло выражение боли и тревоги. Элита замерла на месте, шокированная увиденным. Её губы приоткрылись, в синих линзах появилось выражение паники и отчаяния. – Тандер… – прошептала она, прикоснувшись ладонью к его манипулятору. Металл показался ей неправдоподобно холодным. Элита с ужасом представила, что вот сейчас корпус сикера потеряет краски, потускнеет навсегда. Большие красные линзы смотрели куда-то вдаль. Казалось, они пытались сфокусироваться на фемме, однако с каждым мгновением в них таяли любые проблески мысли и жизни. Наконец, вздрогнув, большая металлическая фигура тяжело упала на бок, словно бы утопая в собственном энергоне... Было заметно, что мгновения функционирования десептикона сочтены… Розовая автоботка опустилась на колени перед упавшим, попыталась заглянуть в его оптику, прижала ладонь к его груди, стараясь понять, бьется ли его Искра… Послышались чьи-то быстрые шаги, знакомые ненавистные голоса – сюда приближались братья Тандеркрэкера. Элита Первая молниеносно отпрянула от синекрылого сикера, спряталась за выступающим обломком скалы, что находился достаточно далеко от места происшествия. Лихорадочно следила за тем, как сикеры склонились над Тандеркрэкером, что-то говорили, кажется, кричали даже, но она не могла услышать, что именно. Ему помогут, обязательно помогут! Ведь не может же он так вот нелепо погибнуть, дезактивироваться по её вине, защищая ту, которую любит, закрыв собой… Элита понимала, что оставаться здесь небезопасно, что её могут заметить, но всё равно, словно пригвожденная, не могла сдвинуться с места. Видела, как Тандеркрэкера подняли, куда-то понесли. Хотелось броситься за ними, удостовериться, что её друг жив, что у него есть шанс спастись. Фемка сделала шаг вперед… – Ты всё еще здесь? – послышалось позади автоботки. Она обернулась, увидела Рэтчета, который недовольно смотрел на помощницу. – Нужно уходить. Не хочу, чтобы Прайм узнал, что я тебя вытащил сюда. Собственно, я тебе приказал возвращаться, а ты что делаешь? Элита Первая молчала. Видимо, в её взгляде читалось что–то необычное, поскольку Рэтчет заметил уже более мягко: – Что случилось? Тебя испугал кто-то? Пойдем. Взяв фемку за манипулятор, Рэтчет повлек её за собой. Элита покорно отправилась следом за своим другом, поскольку смутно понимала, что не попадет на автоботскую территорию самостоятельно. На Искре фемботки царило обманчивое спокойствие, казалось, ей стало глубоко безразлично, что происходит вокруг неё… Автоботскому медику понадобилась помощь Элиты, поэтому следующие несколько часов фемка провела в медицинском отсеке. К счастью, смертельного исхода не было ни у кого, но Уилджек подробно рассказал о том, как серьёзные повреждения ему нанес Тандеркрэкер. Когда подруга Прайма это услышала, она невольно подумала, что автобот на самом деле отомщен, причём произошло это с её участием, пусть и невольно. Кто знает, может быть, Тандеркрэкера уже нет в живых, и она его больше никогда не увидит. По миловидной лицевой пластине Элиты заструился омыватель, который она поспешно вытерла. Впрочем, она не переживала, что его заметят, ведь это могло быть списано на волнение за автоботских друзей. И хотя за них она тоже волновалась, омыватель проливала не из-за них. Ждала лишь, когда останется одна… Осталась. Легче не стало. Лежа на своей платформе, она думала о том, что вот сейчас Тандеркрэкера уже может не быть… Повреждения были очень страшные, Элита даже не была уверена, что сикер способен выжить, если лишится крыла. Рэтчет мог бы сказать точно, но разве могла она его спросить? Боль в Искре, сначала тупая и незаметная, возрастала с каждым мгновением. Фемка внезапно поняла, что прошлая любовь к сикеру так и не угасла, но теперь она была готова смириться с тем, что они уже не вместе, что их отношения в прошлом… Только бы он жил! Только бы с ним было всё в порядке. Но что–то ей подсказывало, что сейчас это невозможно по её собственной вине… – Как его так угораздило? – с беспокойством спросил Скайварп. – Зная Тандеркрэкера, действительно странно. Создается впечатление, что он специально под этот выстрел подставился… Только вот зачем? – всё это Старскрим произнес недовольным тоном, в котором сквозили как раздражение, так и беспокойство. Сикер с фиолетовыми полосами на крыльях ничего не ответил. Чувство тревоги лишь усилилось. Повреждения брата вызывали ужас и жалость. Перед его оптикой до сих пор стояла картина того, как они обнаружили Тандеркрэкера – истекающего энергоном, с оторванным крылом, уже с потускневшим корпусом. Если бы им не посчастливилось найти его так быстро и доставить на базу, вернуть к жизни синекрылого сикера было бы уже невозможно. Впрочем, сейчас прогнозы также были неутешительными. Раненый десептикон находился в медотсеке уже третий солнечный цикл, и ничего хорошего Хук обещать не мог. Вскоре массивная дверь медотсека отъехала в сторону, вышел Хук в сопровождении помощников. Сикеры тут же обступили его, выспрашивая подробности. Тот лишь раздраженно отмахнулся. – Я хочу поговорить с Мегатроном. – Говори! – раздалось позади десептиконов. Все присутствующие обернулись и увидели Мегатрона, что мощной металлической статуей возвышался над остальными. – Новости неутешительные, – пожал плечами Хук. – Я сделал все, что мог, и, к сожалению, это не помогло. Боюсь, что он обречён… – Тандеркрэкер – ценная боевая единица, – мрачно произнес лидер десептиконов. – Я не хочу его потерять. – Понимаю, – кивнул десептиконский медик, – но я уже перепробовал все варианты ремонта. Моих знаний недостаточно… – С этого и начинай! – зло оборвал его Старскрим. – Что ты, тупица, ни на что не способен! – Рот прикрой! – разозлился Хук. – Погоди, очутишься ты в моем отсеке, я тебе голову отпаяю… – Умолкните! – сурово приказал Мегатрон. – Сикера нужно спасти любой ценой. – А что, если… – негромко произнес Скайварп. – Если обратиться к автоботскому медику? Он, кажется, неплохо разбирается в ремонте. Правда, он вряд ли поможет добровольно, но можно пообещать ему что-то, поторговаться… – На рынке с белковыми будешь торговаться, – перебил брата Старскрим. – Дать этому Рэтчету по шлему, приволочь сюда. Захочет функционировать дальше, пусть лечит Тандера… – Вы двое считаете, что какой-то автобот знает лучше меня? – взвился Хук. – В таком случае проваливайте к этому медику и подхалимничайте! Он вам только спасибо скажет… – Я велел вам заткнуться, – громко повторил Мегатрон. В его больших красных окулярах вместе с гневом и раздражением горела решимость спасти своего солдата. – На вас, видимо, надеяться нечего. Глядя на таких, как вы, ещё больше хочется спасти ценного воина… Элита Первая не могла думать ни о ком другом, кроме как о Тандеркрэкере. На протяжении прошедших дней она изо всех сил старалась не беспокоиться, старалась убедить себя, что судьба сикера её не интересует – он десептикон, их отношения остались в прошлом, а то, что он едва не отдал за неё жизнь, так это был его выбор. Однако как ни старалась подруга Прайма поверить, что ей всё равно, Искра фемки не соглашалась с подобными рассуждениями. Когда она находилась рядом с кем-то, то на прекрасной лицевой пластине не отражалось ни одной особо яркой эмоции. Казалось, что все в порядке, фемка ни о чем не беспокоится. Но стоило ей оказаться в одиночестве, как по щекам начинал течь омыватель, который она не могла контролировать. Что с Тандеркрэкером? Жив ли он еще? Мысль о том, что синекрылый сикер мог уже перестать существовать, была невыносима… Это она во всем виновата! Элита убеждала себя также, что всё происходит не потому, что она любит крылатого десептикона, а лишь от того, что виновата перед ним. Только поэтому… Поэтому она должна узнать, что с ним произошло. В глубоком и опасном ущелье было темно, поскольку царила ночь. И все же оно не пустовало – неторопливым шагом там расхаживала тонкая металлическая фигура, то и дело останавливаясь и оглядываясь. Элита понимала, что рискует, причем дважды. Во-первых, никто из автоботов не знал, что она находится здесь, и если узнают, то вряд ли похвалят. Фемка с огромным трудом сумела восстановить хотя бы частичное доверие автоботских друзей, и сейчас существовала реальная угроза снова потерять его. Вторая причина заключалась в том, что встреча была назначена с тем, кого розовая фемботка опасалась. Не боялась, поскольку могла постоять за себя, но опасалась… Все же она ждала механоида, который как минимум был вдвое больше и сильнее её. Хуже было то, что только он ей помочь сейчас и мог. Оставалось надеяться, что трансформер с алым знаком не способен ни на что плохое. Но все же, зная этого автобота, Элита не была в нем уверена. Еще в Академии фемка была знакома с неким Айронданом – трансформером, который очень выделялся из толпы. Хотя он и был автоботом, но всё же мало походил на него. Нельзя сказать, что он был плохим, но в нём явно отсутствовали привычные для представителей красного знака открытость и дружелюбие. На десептикона он тоже походил мало… Сложно было сказать, кем он мог быть. Даже нейтралом назвать было сложно. Мех словно бы находился постоянно на грани. На грани знаков, морали, принципов. Словно балансируя на краю пропасти, этот трансформер как бы думал, стоит кинуться в ущелье или же отступить назад. Розовой фемке он не нравился, хотя она и не могла до конца понять – почему. Ничего плохого ей он никогда не делал, как, впрочем, и другим. Во всяком случае, фемботка не была тому свидетелем. Но волею судьбы они иногда пересекались: сначала учились вместе, затем несколько раз даже участвовали в битвах. Последняя встреча состоялась тогда, когда фемка осталась одна на Кибертроне в компании подруг. Айрондан тогда предложил ей свою защиту и помощь и, как он утверждал, совершенно бескорыстно. Но автоботка, уже тогда наученная горьким жизненным опытом, сомневалась, что такой, как он, способен действовать бескорыстно. Первая фемка не пожелала доверить этому скользкому типу ни себя, ни тем более своих подруг. У них был Альфа Трион, которому подруги автоботов доверяли гораздо больше. Элите не верилось, что сейчас она вынуждена обратиться к нему, но с другой стороны – почему она решила, что он плохой? Возможно, эта ситуация поможет убедиться в обратном. Кроме того, обращалась она к нему не бесплатно. Несмотря на то, что автобот приблизился к ней бесшумно, Элита его услышала и мгновенно отреагировала. Но все же выхватить оружие не успела – на её запястье сомкнулись крепкие пальцы. – В чём смысл? Сама же назначила встречу. – Не знаю, – вынуждена была признать Элита, смутно понимая, что собиралась поступить глупо. Она не планировала стрелять, так зачем же ей понадобилось оружие? – Не поймешь тебя! – трансформер отпустил манипулятор фемботки. – А теперь – здравствуй. Элита кивнула, приветливо улыбнулась. – Здравствуй, Айрондан. Мы давно не виделись… – Да. Где-то миллиона три лет прошло. Настырности тебе по-прежнему не занимать, раз ты до сих пор с лидером автоботов. Он знает, что ты здесь? – Нет, – ответила Элита, – я здесь не ради Оптимуса. – Да ну? Ты делаешь что-то не ради него? – хмыкнул Айрондан. – Тогда ради кого? Насколько я знаю, твой отряд остался на Кибертроне. – Я здесь не ради подруг, – терпеливо ответила первая фемма. – Мне нужна твоя помощь, Айрон… – она запнулась, понимая, что обратилась к меху слишком по-приятельски. – Ты ведь добываешь информацию, верно? – Только тому, кто хорошо платит, – спокойно ответил автобот, скрестив манипуляторы на широкой груди. – Я хорошо тебе заплачу, будь уверен. – Облегчишь счёт любимого бонди? – Нет. Это мой личный счёт. – Откуда он у тебя? Элита поджала губки. Эти вопросы начинали уже страшить и раздражать одновременно. Слишком уж настойчиво охотник за информацией стремился выяснить подробности их сотрудничества. Фемке это не нравилось. – Айрондан, какая тебе разница, откуда кредитки? Главное, что их будет достаточно на твои нужды. Высокий трансформер кивнул. – Да, ты права. Не моё это дело. Так о ком нужно узнать-раскопать? – Вот, – фемка подала ему файл с изображением синекрылого сикера. Автобот всмотрелся в изображение, изумился. – Это ведь десептикон. С чего вдруг… И что тебе нужно узнать о нём? – Я хочу знать, жив ли он и что вообще с ним… – голос Элиты, несмотря на усилия, сорвался от волнения, и Айрондан это заметил. – Какое тебе дело до этого десептикона? Ведь ты всегда их, можно сказать, ненавидела. – У меня есть на то причины. Пожалуйста, не спрашивай ни о чём. Узнай и скажи мне как есть. Где он, что с ним?! Я хочу знать. Кроме того, просьба сохранить это в тайне. – Само собой, Элита, – серьёзно ответил наёмник. – Ты даже можешь мне не говорить имя, сам узнаю. – Не скажу, – тихо ответила фемма. – Давай ты сделаешь вид, что веришь, будто я не знаю имени этого сикера. – Идёт, – снова кивнул Айрондан. – Остается последний вопрос, он же главный: чем платить будешь? – Как это – чем? Кредитками, – похолодевшим голосом произнесла Элита Первая. – Не думала, что можно заплатить чем-то другим. – Всё ты думала, – спокойно ответил механоид. – Видимо, дорог тебе этот крылатый трансформер, раз ты так рискуешь. – Тебя это не касается, – твёрдо ответила фемка. – Назови цифру, которую берешь за свои услуги. – Сколько ты можешь предложить? – так же твердо, словно бы передразнивая собеседницу, спросил автобот. Элита Первая подошла к собеседнику, жестом попросила его наклониться и тихо назвала сумму. Видимо, она была достаточно внушительная, поскольку на губах наемника появилась довольная и в то же время удивленная улыбка. – Надо же… Отказываться глупо. Хорошо, что нужно я узнаю. Какой у меня срок? – Чем раньше, тем лучше. – Это не ответ. Мне нужно знать конкретно. – Два солнечных цикла. Тебе подойдет? – несмотря на все усилия, голос феммы звучал тревожно, что невозможно было не заметить. – Подходит, – кивнул Айрондан, – через два солнечных цикла снова здесь встретимся. Не забудь про кредитки. – Не забуду… – тихо ответила фемка. Задумчиво опустив шлем, какое-то время она смотрела себе под ноги. Когда подняла голову, рядом уже никого не было. Розовая автоботка медленно побрела вперед, намереваясь вернуться на базу. Смутно она понимала, что подобным поступком ставит под угрозу то спокойствие и равновесие, которые выстраивала на протяжении семи земных лет. Но разве у нее был выбор? Снова чувства брали верх над разумом… Элита изо всех сил старалась внушить себе, что делает все только ради долга и благодарности к сикеру, но что-то ей подсказывало, что это не совсем так… Тандеркрэкер далеко, ему наверняка плохо и больно. Как же Элите хотелось сейчас оказаться с ним рядом, сказать, что помнит о нём, признательна за то, что и он её не забыл. Пусть все это было бы неправильно, но так искренне… Вдали показалась территория автоботов. Губы Элиты тронула легкая, грустная улыбка: где-то там находится Оптимус Прайм. Чем он сейчас занят? Фемке хотелось в этот миг увидеть его больше всего – пожалуй, только лидер автоботов мог отвлечь и успокоить её…