Ночные фиалки

Сзади тут же оказались два заботливых бугая, как только те смекнули, что Рен собралась броситься в бега, сиганув с обрыва. Спиной девушка врезалась в пивное брюхо одного из бандитов, ее все еще слабые после дурмана руки тут же заломили назад, держа девчонку почти на весу. Ренаведд приближалась медленно, держа в руках старый кинжал, наточенный с особенным старанием, она наслаждалась тянущимся в сумерках моментом, предвкушая уже знакомое ей веселье. Рен не дергалась, стояла прямо, сжимая губы. Сианна не собиралась уродовать ее, понимая, каковы будут последствия. Давно с беглой княжной не разговаривали столь дерзким тоном, и за это Ренаведд все же хотела девчонке отплатить. Страхом, пусть только ужаснется и прикусит свой острый язычок, впредь держит его за ровными белыми зубками, если желает остаться при нем, конечно. – Дайте мне ее ладонь, – прошипела женщина, выгибая бровь. Бугай повиновался, насильно вытягивая руку зажатой в тиски девушки вперед. Рукав ее черной робы был задран, сильные пальцы сцепили укрытое синяком запястье, и только в эту минуту Рен отчаянно дернулась назад. Она увидела отблеск наточенной стали в глазах Ренаведд, жажду, спрятанную под тонкой белой кожей, увидела силу ее ревности. Ирена подобрала брошенную игрушку, взяла то, что принадлежит бежавшей Сианне, не спросив у нее разрешения. О, за это девчонка должна была ответить непременно, и женщине вполне хватило испуганного взгляда кузнецкой дочери. Рен выворачивала руки, пытаясь подтянуть ногу и лягнуть бандита по ступне, она вертела головой. Точно надеясь, что сможет извернуться и укусить своего пленителя. – Страшно? – спокойно спросила Ренаведд, наклоняясь вперед. – О, тебе и должно быть страшно, девочка. Таких, как ты, я давлю одним движением пальца. Видно, в этот раз все пальцы женщины были заняты. Она не тронула Рен, убрала кинжал обратно в ножны, осторожно пригладив прядь коротких черных волос. Девушка тихо вздохнула, услышав над головой странный шум, усиливающийся, пульсирующий в небесах. Взмахи черных крыльев, тихое карканье спешащего воронья разносилось над головой. – Тихо, девка, – шикнул темноволосый бугай, когда Рен чуть не упала, зацепившись за свою же цепь. – Стой спокойно, пока Ее Величество не скомандует чего. Ирена вздрогнула, оглянувшись через плечо. Ее держали два человека, а за ними стояли еще трое, выражая открытую неприязнь и к ней, и к происходящему одновременно. Баронесса ухмылялась, следя за ее реакцией. Пятеро, не считая охранника у двери, Ренаведд и Самсона. Вороной конь топтал землю неподалеку, подбирая с земли клевер, а рядом с ним – тощая кобылка в яблоках, впряженная в старую повозку. Только животные спокойствия людей не разделяли. Лошади встрепенулись, навострив уши, подняли массивные головы вверх, прислушиваясь к небесам. Их черные глаза смотрели в пустоту темнеющего в ночи леса, ноздри с жадностью вбирали воздух, все ускоряя темп. Когда Рен снова качнулась, запутавшись в цепи, ее «охранники» громко засмеялись, а вслед за ними – остальные бандиты. Веселья не разделяла только Ренаведд, понимавшая, как сильно просчиталась, выведя распалившую ее девчонку на свежий воздух. Женщина наклонилась, схватила лежащую на земле цепь и потянула ее на себя. Кузнецкой дочери пришлось шагнуть вперед, послушно переставляя ноги, чтобы не свалиться. Видя немую команду баронессы, бандиты тут же отпустили Рен, чуть ли не бросив ее на каменистую землю крутого обрыва. Вороны больше не каркали, когда девчонка оказалась спиной прижатой к груди Сианны. Женщина встрепенулась, увидев на широкой поляне неподалеку неясную, но заметную тень не то тумана, не то плывущего из ниоткуда дыма. Фиолетового, красного, точно кто-то открыл одну из этих странных хлопушек, что продаются на площади только по большим праздникам. Рен еще не знала о том, что помощь пришла слишком быстро, неожиданно быстро для нее самой. Кинжал Ренаведд вынырнул из ножен, блеснул в темноте. Лезвие уперлось Ирене в щеку, и девчонка не успела этого понять. Послышался крик, утробный человеческий вопль. Туман на секунду рассеялся, выплюнув черную тень, бросив ее вперед, словно конфетти из все той же хлопушки. Ирена поджала губы, пытаясь разглядеть представшего перед ней человека. – Заткнись, ничего не говори и не двигайся, – прошипела Ренаведд, второй рукой хватая Рен за волосы, оттягивая их назад и заставляя ее запрокинуть голову. – Или я прикончу тебя, милочка, даже глазом не моргнув. Но кузнецкая дочка не собиралась двигаться. Она распахнула свои синие очи, смотря вперед, на медленно плывущий под небесами туман. Второе облачко тоже рассеялось, оставив от себя только пыльное воспоминание и силуэт худосочного человека. Или зверя, зверя с длинными когтями и нечеловеческой скоростью? Жаль, что Ренаведд разгадала эту загадку раньше своей пленницы. В воздухе звенела сталь, только-только вынырнувшая из ножен. Она все равно не успела пойти в ход, вампиры пресекли эту возможность еще в зачатке. Регис уничтожил двух бандитов одним движением вперед, Детлафф же распотрошил остальных, не жалея ни сил, ни злости, которой в нем сейчас было в избытке. Его когти пронзали плоть, руки ныряли в уже обездвиженные ударом тела по самый локоть, а полуживые бандиты продолжали дергаться в предсмертных конвульсиях, стонать и выть, вопрошая уже не о жизни, а о смерти. Зубами вампир впился в шею одного из нападавших, тут же вырывая из нее кусок сочащейся кровью плоти. – Детлафф, – шепнула Рен, щурясь, не видя происходящего достаточно четко, чтобы ужаснуться жестокости ее избранника. – Детлафф, помоги мне! – Заткнись, – зашипела женщина, но угрозы, оброненной ранее, не выполнила, не прикончила пленницу. В ответ на зов вампир оглянулся. Не осталось больше людей, с которыми можно было расправиться, не осталось ни одного. Среди раскромсанных тел не хватало только двоих. Мужчина услышал мольбу о помощи, он осторожно поджал окровавленные губы, чувствуя гнев, не решаясь рвануть вперед слишком резко, чтобы спугнуть нападающую. Сианна держала нож у шеи Ирены, нож, готовый вонзиться в трепещущую от ужаса плоть. – Ренаведд, – полушепотом произнес вампир, хмуря брови. – Так это она? – спросил его Регис, поведя чуть задетым в схватке плечом. – Та Ренаведд, о которой ты… – Та, – нехотя отозвался Детлафф. Он неспешно шагнул вперед, заметив, что его неверная любовница вздрогнула. От неожиданности или испуга – неясно. Она плотнее прижала к себе перепуганную, запутавшуюся девчонку, плотнее прислоняя к ней жаждущий крови нож. Вампир сделал еще шаг, еще один. Регис шел следом, воздерживаясь от резких движений и комментариев, что так и просились наружу. – Здравствуй, – шепнула женщина, вновь пододвигая Рен к себе, и голос ее изменился. – Не хотела я встречаться с тобою вот так, Детлафф, но… – Отпусти ее, – холодно произнес вампир, не желая играть в старых друзей. – Отпусти, Рен, пока я тебя не прикончил. – О, хочешь проверить, успею ли я всадить в нее нож? – уже смелее спросила Сианна, видя сомнение в глазах вампира. – Не хочешь. Он не двигался. Стоял неподалеку, вглядываясь в синие очи Рен, в ее искареженное лапами страха лицо. Там, за спиной двух вампиров, девчонка заметила тень легкого движения. Чья-то фигура склонилась над одним из трупов, Ирена осторожно согнулась, удерживая рвотный позыв. Брукса. Мерзкая, мерзкая в своем вечном голоде брукса. Ориана поднялась, стряхнув с лица капли человеческой крови, тонкие пласты оторванной от кости кожи. Она не брезговала еще теплым угощением, не видела в этом ничего хоть каплю зазорного. Кузнецкая дочка дышала часто, спиной упираясь в грудь своей пленительницы. Все случилось слишком быстро, одним несчастным порывом сбив ее с неустойчивых ног. Ей бы хотелось завыть, закричать, заплакать… Но ничего не выходило. Тело не слушалось: не слушались руки и ноги, пальцы дрожали, неспособные даже сжать ладони в кулачки. Девушка закрыла глаза, собирая мысли в кучу. – Если бы я только знал, Ренаведд, насколько низко… – недоговорил вампир, чувствуя прилив гнева. – О, если бы только знал. Зачем ты втянула в свои разборки невинную девочку? – После тебя уже и не невинную, верно? – злорадно спросила женщина, чуть наклоняясь вперед. – Потому что я знала, Детлафф, что по-другому ты мне не поможешь. И была права, бесконечно права на этот счет. Детлафф не желал помогать ей в чем бы то ни было добровольно. Регис сделал еще один шаг вперед, чувствуя, как в нем самом начинает вскипать гнев. Он видел Ренаведд впервые, но знал ее точно всю жизнь. Детлафф не упускал ни одной детали, рассказывая о том, что связывало его с этой порочной, расчетливой женщиной несколько лет. В его голосе и сейчас слышалась печаль брошенного и потерянного зверька. Вампир непроизвольно зарычал, не сумев совладать с накатившей злобой. Он шагнул вперед, и нож в руках Сианны тут же уперся Ирене в щеку. Сталь окрасилась кармином, девчонка пискнула не то от боли, не то от усилившегося страха. Холод тонким пальцем мазанул Рен по щеке, девушка зажмурилась, закрывая глаза. Сердце колотилось в груди, словно пытаясь разбить ее ребра и сбежать в более безопасное место. – Не тронь ее, – зашипел вампир. – Она – гарантия моей безопасности, – ответила ему Сианна, сделав короткий шаг назад. – Не подходи, если не хочешь, чтобы мы прыгнули. Обрыв за ее спиной начинался слишком резко. Достаточно было еще одного-двух шагов, чтобы непрочные крайние камешки осыпались под ногами опальной княжны. Детлафф знал, что Ренаведд шагнет, если найдет это необходимым. Она разобьется о камни, прижимая к себе его тощую, напуганную Рен. Девчонку, что ни в чем перед ней не виновата. – Этого бы не случилось, Детлафф, ответь ты на мой зов сразу же, – прошипела Сианна, пытаясь уколоть его сильнее. – Какой еще зов? – скалясь, точно разъяренный пес, спросил ее вампир. – Я не видел тебя с тех пор, как ты оставила меня, Ренаведд… Какой к чертям зов я должен был услышать? Женщина замолчала, в растерянности поджимая губы. Хватка ее чуть ослабла, кинжал отошел от раненной кожи девушки, давая ей больше места. Ирена глубоко вздохнула, не опасаясь уже о том, что может пораниться об заточенное только вчера лезвие. До Сианны доходило быстро, она то сжимала, то разжимала белые пальцы, кольцом окружившие рукоятку из оленьего рога. Ее дыхание участилось, Рен слышала его, горячий воздух щекотал ее неприкрытое волосами ухо, щеку, трепал выбивающуюся смоляную прядь. – Больно, – совладав с собой, шикнула девушка, когда Ренаведд озлобленно дернула ее за плечо. – Сука не отдала тебе письмо? – спросила женщина, игнорируя замечание пленницы. – Конверт, Детлафф, я отдавала ей послание. – Какое послание, Рен? – слабо понимая, о чем идет речь, пытался узнать вампир уже у своей настоящей любовницы. – Я сожгла его, – ответила Ирена громко, чуть повернув голову в сторону Ренаведд. – Сожгла его после прочтения… Женщина молчала. Она поджимала губы, хмурила брови, словно не в силах понять… Ее обманула дочь кузнеца, обвела вокруг пальца какая-то оборванка, не способная, казалось бы, к какому-либо виду мышления. Ренаведд просчиталась, она и не предполагала, что ее письмо может не дойти до своей цели. Ирена закусила губу, чувствуя, что сейчас тот ее поступок аукнется девчонке сполна. – Ты сделала что? – возмутилась женщина гневным полушепотом. – Что сделала, – ответила ей Рен злобным рыком. – Она хотела использовать тебя, Детлафф, использовать в своих целях, как сейчас. И я… Я не хотела, чтобы ты видел ее, чтобы ты вновь испытывал ту боль, от которой до сих пор не можешь отделаться. Вампир молчал, бегло переводя взгляд с Ирены на Ренаведд. Смысл сказанного доходил до него тяжело. Он смотрел на Рен с трепетным взором, заглядывая в ее чистые синие очи, ища в них оправдание ее поступку. Напуганная, строящая из себя смелую и бесстрашную деву-рыцаря, она казалась ему до смешного трогательной в своем заблуждении, в беспомощности загнанной в угол жертвы. – Я не хотела, чтобы ты снова почувствовал ту боль, как в первые дни, – шепнула она, пока губы девчонки кривились от подкатывающих слез. – Я не хотела, чтобы ты… Чтобы тебе снова пришлось пережить это предательство... Ты не заслуживаешь такого обращения, Детлафф. Ты – не животное, не зверь, которого можно позвать в любую минуту, прогнать или пнуть. Ты – лучший из людей, ты – запутанный ею. Ирене бы хотелось сказать ему так много, да случай не позволял. Вампир смотрел на дочь кузнеца, дрожащую при каждом порыве всесильного ветра, напуганную и маленькую в руках владеющей ее жизнью Ренаведд. Женщина требовательно дернула девчонку назад, пытаясь заткнуть ее тираду. – Ты должна была пере… – А ты не должна была так с ним поступать! В ее голосе звучала обида, сожаление и злость, точно предали и не вампира вовсе, а ее саму. Сианна замолчала, кусая губы, думая и вспоминая. Рен понятия не имела о том, чего она натерпелась, что с ним пережила, от чего тогда уходила в первых лучах солнца. Девчонка получила вампира воспитанным, наученным горьким опытом, Ренаведд же брала его диким животным, животным, которое так жестоко оставила в конце. – Ты ничего не знаешь, – шикнула Ренаведд, отводя взгляд в сторону, к темнеющим облакам сумрака. – А ты ничего не чувствуешь… В порыве злости Ирена развернулась, взгляд вперив в лицо опальной княжны. Ее синие глаза напоминали океан, разбушевавшийся, дикий и непокорный, как его молодая носительница. Заостренный кинжал саданул ее по ключице, задев старую ранку, но дочь кузнеца это не отвлекло. Боль отошла на второй план, а злоба – оставалась на первом, заставляя кровь вскипать в синеющих под кожей венах. – Ты – мерзкая, думаешь, что можешь крутить им как хочешь после всего… – шипела Ирена в порыве злобы. – Я читала письмо, видела, как ты ластилась, как давила на жалость, манипулировала им с помощью какой-то жалкой бумаги. Сианна не ожидала такого напора. Она видела, заметила, что отношение Ирены к ней изменилось, стало иным, смелее и враждебнее. Девушка дернула руку в сторону, вырвавшись из захвата женщины. Кинжал вылетел из липких от пота рук Ренаведд, а ее холодные глаза полнились сомнением, закравшимся в воспаленный разум. Рен, до сей поры чувствовавшая себя беспомощной, смогла теперь вырваться. Она наступала, шла вперед, буравя женщину злобным взглядом, жаждущим крови. Сианна, судорожно сглатывавшая слюну, на нападки ее не отвечала. Она молча отступала назад, опасно близко подбираясь к краю обрыва, проваливаясь в воспоминания о том, что давно миновало. – Ты бросила его, наигравшись, бросила, как котенка, как… Как ты можешь возвращаться после случившегося и ждать, что тебе чем-то помогут? – Рен, – хрипло позвал ее вампир, но девчонка даже не обернулась. – А ведь он – не животное, и он чувствует боль от разлуки, предательства… Он метался по городу, выл в ночи, думая, что тебя выкрали у него из-под рук. Он любил, он боялся… В отличие от тебя. Вот, кто здесь настоящий монстр! – Рен! – громче позвал ее вампир. Только девчонка слишком увлеклась, заигравшись в прожженного мстителя. Она вытянула руки вперед, продолжая болтать о жестокосердии княжны, ругать ее за свершенные когда-то ошибки. А после толкнула Ренаведд. Сильно, заставляя женщину вскрикнуть и пошатнуться, сделать финальный шажок назад. Сианна ступала на плотный камень, а попала в пустоту… Ее левая нога провалилась, вторая – пошла следом, соскальзывая с предательски резкого обрыва. Искривленные пальцы женщины потянулись к Ирене в попытке зацепиться за ее одежду и утянуть девчонку за собой, лишь бы умирать не одной. Только Детлафф успел быстрее. Животная прыть, нечеловеческая скорость – были ему на руку. За секунду до того, как Ренаведд успела ухватиться за нее, мужчина утянул девчонку назад, рывком впечатывая Рен в свою широкую грудь. Девушка успела жалостно пискнуть, а Сианна не успела уже ничего. Упала она быстро, такая большая, казалось бы, высота оборвалась за несколько секунд. Никто не видел, упала княжна в воду или на обрывки скал, но разницы не было. Она все равно не могла бы пережить этого падения, даже плюхнись на мягкий матрас. Ирена не сразу осознала, что случилось. Она стояла прямо, а после спиной жалась к вампиру, все отходя и отходя от края… Послышался громкий всплеск воды: утопец нырнул, учуяв что-то сладковато-пряное. – Я… Я… – зашептала Рен, еле-еле разжимая губы. – Я не… – Все хорошо, – успокаивал ее вампир, развернув девушку к себе лицом. – Все хорошо, Рен, не плачь. Но ничего хорошего не было. Девчонку затрясло не то от страха, не то от горечи осознания. Она толкнула ее, это она виновата в случившемся, она… Убийца. Вампир осторожно приподнял лицо Рен за подбородок, осматривая шрамы на ее коже, стирая полосы слез. Черную робу залило багровой кровью, но ничего серьезного с напуганной пленницей не случилось. Царапины затянутся, при правильном уходе не останется и следа, только один – на памяти. – Прости, – шепнула она еле слышно. – Я не отдала тебе то письмо, потому что боялась. – Тише, – тем же шепотом ответил он, наклоняясь, чтобы оставить мокрый след от губ на ее лбу. – Мы поговорим об этом потом, если ты еще захочешь. А она хотела, только не смела просить, чувствуя груз тяжелой вины. Девушка снова закусила губу, чувствуя, как ладонь мужчины ложится на ее затылок, притягивая запуганную Ирену к своей груди. Ее рука дрожала, его грудь тряслась. Вампир молчал, молчал и улыбался краем своих тонких губ. Его Рен, маленькая, дрожащая под взглядом серо-голубых очей… Она не считала его ни монстром, ни чудовищем, ни зверем. Несмышленая дочь кузнеца, девчонка, интеллект которой он ставил в один ряд с интеллектом кошки – она понимала его боль, понимала мотивы. Сердце болезненно сжалось, вампир принялся целовать Ирену в макушку, дрожащими руками приглаживая ее смоляные волосы. – Еще один! – крикнула брукса, услышав в кустах тихий шелест, почуяв запах живой еще плоти. – Совсем юнец… – Дартелло, – вспомнила девушка тихо. – Это тот рыцарь, Детлафф, – прошептала она, плотнее прильнув к своему извечному спасителю. – Я разберусь, – ответил он громко, но ласково. Теплые руки приподняли Ирену над землей, словно боевой трофей. Они передали ее другому – Регису, покорно ждущему в стороне. От вампира пахло сладкой мятой и базиликом, его одежда оказалась жесткой и шершавой на ощупь, но отпустить ее девчонка уже не могла. Рен молча жалась к холодным рукам, ища поддержки, понимания, ища и обретая. Вампир ласково прижимал спасенную дочь кузнеца к груди, осознавая, что с ней его одинокий друг будет счастлив. Детлафф разобрался.