Железная Империя

Прихрамывая, Аугрусс решительно шагал по длинной дорожке, мощеной камешками, вьющейся меж декоративных кустов. Райский сад с яркими цветами и экзотическими растениями, каждое из которых было экранировано от внешних воздействий и помещено в условия, максимально приближенные к привычным для него... Алария нарочно выбрала это место; там она проводила практически все время, предпочитая и ночевать в беседке посередине этого экзотического сада, устроившись на широком мягком диване. В саду было тепло, время от времени оросительные системы поливали растения водой совершенно особенной температуры. Капли стучали по куполу над беседкой, похожему на полупрозрачную скорлупу гигантского яйца, украшенную искусной резьбой, и Алария, прислушиваясь к шепоту этого искусственного дождя, засыпала, успокоенная и умиротворенная, а на ее прекрасном лице застывало выражение безмятежного и абсолютного счастья. Она ждала; она все же рассчитывала, что рано или поздно Вейдер лично придет, что его тяжелые шаги измерят светлую дорожку, густо опушенную зеленой, словно лакированной травой, его огромный силуэт вынырнет из серой дождливой пелены, и он вступит в сумрак беседки, где еле слышно дыхание спящей женщины... Но время шло, а этого не происходило. Капли воды скатывались по округлым камешкам, выбивали круги на глади искусственного пруда, и искусственные сумерки спускались на сад, а Вейдер так и не приходил. Алария в опускающейся темноте слушала темноту и стискивала свои плечи до боли, до синяков, гася охватывающую все ее существо злость, свет играл в ее золотых зрачках, и Темная Сила чернильной грязной лужей растекалась над белым куполом. Когда пришел Аугрусс, Алария... нет, нет, она ни на миг не ошиблась, не спутала его шаркающую, неверную походку с тяжелой поступью императора, но все же, где-то в глубине ее души теплилась робкая надежда на то, что это он... Забрак, которого сопровождала пара гвардейцев Люка Скайуокера, выглядел ужасно, очень ужасно. Его красная кожа на лице была иссечена чем-то острым и потускнела, залапанная неопрятными пятнами синяков. Побледневшие губы были разбиты и раздулись, испуганные глаза, обведенные темными кругами, воровато бегали, и все тело забрака просто вопило о бесконечной боли, которую мужчина испытывал при каждом своем движении. Он отчаянно хромал, хромал так, будто одна его нога была или сломана, или заменена протезом, и с его лица исчезло обычное хитрое выражение. На миг Аларии даже показалось, что его пытали, и что он выдал их общую тайну, и сейчас просто идет... идет для того, чтобы взять ее, Аларию, под стражу. Она отшатнулась от этого видения, от этих страшных безмолвных людей. Из тонкого нежного тумана вынырнула фигура Виро, и Алария безотчетно отступила назад, еще и еще, словно сама смерть пришла за нею. Что бы это ни значило, а присутствие личного ординарца Вейдера было совсем не кстати. Яркие бессовестные глаза Виро смотрели прямо и, казалось, бесхитростно. Девушка переступила порог, сняла фуражку с рыжих кудрей и тряхнула волосами, стряхивая меленькие капельки воды, тумана, осевшего на блестящих крупных завитках. - Доброго дня, - прощебетала Виро веселым и нежным голоском. Надев фуражку, она плечом оттеснила с дороги вставшую столбом Аларию и бесцеремонно, не дожидаясь приглашения, прошла дальше. - Миленько тут у вас! В абсолютной тишине, которую не смели нарушить ни Алария, выглядевшая испуганной и отчасти разозленной, ни Аугрусс, неловко мнущийся на пороге, она неторопливо обошла беседку, заглядывая во все более-менее темные углы, поднимая пледы с кресел, зачем-то переворошив подушки на низкой широкой софе, заменяющей Аларии постель. Это бессовестное перетряхивание вещей было ничем иным, как обыском, и Алария вновь вспыхнула от гнева и стыда, когда Виро бесцеремонно копалась в ее тряпках, но самой Виро было плевать. - Губернатор Аугрусс, - четко произнесла Виро, откидывая прочь какую-то роскошную накидку, - хочет кое-что сказать вам. Боюсь, больше у него не будет возможности с вами увидеться, чтобы... эээ... принести свои извинения и выразить вам свое почтение. Вы ведь не против? Алария глянула на пол. Накидка, неловко кинутая Виро, не долетела до кресла, упала на пол, и Виро преспокойно наступила на нее, не особо заботясь о том, что своей обувью пачкает чужие вещи. Она говорила очень вежливые вещи, очень дружелюбным и уважительным тоном, но все ее слова не стоили ровным счетом ничего, и Алария едва сумела справиться со своим лицом, которое вдруг начало складываться в жестокую безумную гримасу. - Не против, - прохрипела она, и Виро просто издевательски усмехнулась, опустив глаза и отступив от взбешенной женщины. Нет, Виро не ушла, и даже не отвернулась. Она всего лишь отступила на шаг в сторону и встала, заложив руки за спину и беззастенчиво рассматривая Аларию любопытным чистым взглядом, в котором непонятным образом читалось ее знание о том, что Аугрусс сотворил с Аларией, издевка и полнейшее неуважение. Казалось, что Виро вообще не рассматривает Аларию как живого человека, и что она испытывает по отношению к ней чувств и сожалений не больше, чем к кукле, к резиновому пупсу, которого чьи-то безжалостные руки истыкали острой спицей. И мнущийся Аугрусс... Алария вдруг распробовала, поняла слова Виро - "никогда больше не сможет приблизится к вам", - и сердце ее замерло на миг и ухнуло вниз, в какую-то пустую черную бездну. Это означало, что все ее планы рушились, и Гриуса она теперь вряд ли сможет увидеть, а это означало, что никогда и никто ей не принесет весточку от Повелителя... Ее глаза моментально наполнились слезами, из груди вырвался какой-то звериный яростный рык, и Виро, бросившаяся к озверевшей Аларии, с трудом удержала ее руки с хищно согнутыми пальцами, рванувшие к перекошенному от страха лицу забрака. - Тише, тише, милочка, - женщина скрутила тонкое тело Аларии, бьющейся в истерике, и бесцеремонно отшвырнула ее в ее постель, в груду подушек. - Раньше надо было брыкаться. Аугрусс, извиняйтесь побыстрее, и пошли отсюда! У меня эти кошачьи концерты вот где сидят! Аугрусс, нервно вздрогнув, судорожно глотнул воздуха и шагнул вперед, словно все это время ожидал от Виро разрешения заговорить. - Миледи, - дрожащим голосом произнес он, и Алария, ворочающаяся на постели, услышала в нем нотки страха. - Миледи, я хотел бы принести вам свои искренние извинения за свое поведение, и за то, что произошло между нами. Поверьте, в моих действиях не было неуважения, - он, казалось, немного оживился и нерешительно двинулся, как будто хотел приблизиться к разъяренной женщине, но Виро заступила ему путь и чуть качнула головой, недобро глядя в его перепуганные глаза, запрещая даже пальцем прикоснуться к краю одежд Аларии. - Я готов был бы даже предложить вам свою руку и дать вам положение в обществе... знаете, в столице есть чудесное место, "Спираль галактики"... там по вторникам играет совершенно чудесный оркестр, и такие маленькие столики прямо у сцены... - Что ты несешь? - прошептала Алария, оторопев, вжимаясь в свою постель и бессознательно отгораживаясь от мужчины подушкой. Ей вдруг показалось, что Аугрусс сошел с ума, что он бредит, и ее воспаленное сознание рисует ему какие-то яркие картинки несуществующей реальности. То ли его так сильно шибанули, то ли пережитый им страх был так чудовищен, что забрак тронулся, но только в его маленьких глазках читалась самая натуральная одержимость, он готов был наброситься на Аларию, схватить ее за плечи и, задыхаясь, шептать, бубнить, бормотать что-то срывающимся голосом о вкусных напитках, которые подают в его любимой забегаловке, и о том, как это было бы мило - сидеть вдвоем за облюбованным им столиком... вдвоем. взявшись за руки. - Да ты романтик, - Виро издевательски хохотнула, прервав эту странную безумную речь о слащавом семейном счастье, и Алария, мигнув, словно вывалилась из нарисованной ненормальным шепотом забрака реальности. - Ну, все, достаточно. Надеюсь, извинения приняты? - Леди Алария, я очень хотел бы, чтобы вы пошли туда со мной, я бы жизнь за это отдал, я люблю вас, - истерично выкрикнул Аугрусс и, припадая на больную ногу, кинулся к взвизгнувшей от испуга Аларии. На миг его руки до боли стиснули ее ноги, сжали жесткими пальцами ее бедра как тогда, когда он насиловал ее, и Алария вскрикнула, ощутив, как он прячет, просовывает какой-то плоский остроконечный предмет под ее тело. - Присосался, как хатт к выпивке, - сквозь зубы прорычала раздраженная Виро, рывком стаскивая забрака с Аларии, обомлевшей от абсурдности этой ситуации и напуганной до онемения. Поверить в нечаянно нахлынувшие на похотливого скота нежные возвышенные чувства она никак не могла, а значит... - Всего доброго, леди Алария, - зло буркнула Виро, тычком отправив что-то вопящего Аугрусса в утренний туман, в руки поджидающих его гвардейцев. - Будьте осторожны впредь. Аугрусс еще что-то пытался выкрикнуть, всхлипывая, вертясь, как угорь на сковороде, когда гвардейцы подталкивали его прикладами оружия, вынуждая бодрее шагать прочь, когда Алария запустила руку под складки своего смятого платья и трясущейся рукой нащупала там пластиковую карточку на коротенькой цепочке, составленной из слепленных между собой меленьких шариков. Это не могло быть совпадением или случайностью. Путаясь в тряпках, Алария выудила свою находку и поднесла ее к глазам, вчиталась в прыгающую вязь буковок. Это был стандартный пропуск, совершенно обычный, возможно, Аугрусс стянул его где-то, о с его помощью можно выйти отсюда, не привлекая ничье внимания! Сердце Аларии забилось сильно, так сильно, что она ощутила приступ удушья и зажала рот руками, чтобы заглушить свое хриплое, тяжело, перемешанное с истеричными рыданиями дыхание. Что он там бормотал?! Что говорил?! - "Спираль галактики", вторник, - выдохнула Алария, когда ее дыхание немного выровнялось. - Столики у сцены... хотел бы, чтобы я туда пришла... За Аугруссом теперь установлено наблюдение, даже сюда, выяснять отношения, он пришел под конвоем, и Виро помогла ему копаться в грязном белье в прямом и переносном смысле этого слова. Он не мог лично свести ее с Гриусом, он ужасно рисковал, но перспектива получить солидное вознаграждение, его алчность были сильнее страха, и он рискнул. Одной только Силе известно, как он уговорил этого старого хитреца высунуть нос из его норы, но этот пропуск и вся та ахинея, которую он нес, могла означать только одно - он назначил время и место. - Хитрый жирный ублюдок, - прошептала Алария, крепко сжимая карточку в ладони и на ее лице расцветала хищная ухмылка. - Жадный мешок сала! Неужто твой страх можно вот так запросто заглушить подачкой? Времени оставалось совсем мало, и Аларии, надежно припрятавшей пропуск, нужно было не только собраться, выбрав из своего гардероба самые неприметные вещи, но еще и придумать, каким образом можно совратить Гриуса. И тот вариант, который сработал с Аугруссом, теперь надо было напрочь исключить. Алария скрежетала от злости зубами, припоминая жадные грубые ласки забрака, его тошнотворные поцелуи, его потные, трясущиеся от нетерпения руки, и понимала, что больше не выдержит такого. Прикосновения старого Гриуса могли оказаться еще более отвратительны, и старый вояка мог оказаться жестоким извращенцем, любящим причинять боль. Позволить снова кому-то помыкать собой, распоряжаться своим телом, стать чьей-то вещью, разменной монетой, оплатой за услуги? Нет, ни за что! На этот раз Алария решила все взять в свои руки. А это значит, что Гриуса надо было поймать очень точно, чтобы он сел на наживку намертво, и уже не сорвался бы с нее. Глупец Аугрусс! Жадный жирный идиот, ослепленный блеском призрачного золотого миража! Если бы целью Аларии было убежать, ей ничто не помешало бы, ведь практически он подкинул ей ключ от ее темницы. Разумеется, потом по ее следам бросились бы инквизиторские ищейки, и они обязательно дознались бы, кто помог ей ускользнуть, и тогда... Что было бы тогда, Аугрусс либо плохо себе представлял, либо надеялся, что этого не произойдет, идя ва-банк. - Ты либо идиот, либо очень смелый и отчаянный, мой краснокожий дружок, - шептала Алария, лихорадочно отыскивая серые, неприметные одеяния среди своих ярких нарядов. Она по-прежнему улыбалась, и теперь ее улыбка была ошарашенной, отчасти сумасшедше-счастливой, ведь пропуск за пределы дворца давал ей возможность встретиться с тем, кого она называла Повелителем. Самой. Без посредников. Только за одно это, за тень призрачной надежды увидеть свое божество, прикоснуться к нему, Алария готова была пощадить Аугрусса, но затем оставленные его толстыми пальцами на ее бедрах синяки наливались болью и начинали пульсировать, и возвращалась сжигающая душу ненависть. И она понимала, что просто не сможет жить, если он будет находиться рядом, если он просто будет существовать. Дело было не в ложной стыдливости - Алария давно не помнила, что это такое. Дело было в разжигаемой силой жажде мести, которая испепелила бы женщину, если бы та не дала ей свершиться. И к тому же... Если Гриуса каким-либо образом удастся привязать к смерти Аугрусса, то никуда он не денется. - Нет, милый мой забрак, - посмеивалась гадко Алария, и ее безумный хохот тонул в мягком шелесте искусственного дождя. - Ты заплатишь, ты за все заплатишь. ******************** Гриусу не нравилось заведение, выбранное забраком. Слишком шумно, слишком тесно, кто-то постоянно задевал Гриуса, проходя мимо, и губернатор то и дело поправлял сползающий капюшон, укрывая в его тени лицо и брезгливо морщась, осматривая свои белоснежные манжеты. Ему казалось, что своими рукавами он уже отполировал грязноватый стол до блеска, но унять дрожь в руках он не мог, так же как не мог заставить себя сидеть неподвижно и спокойно. Вести из столицы распространялись быстро, и Гриус уже знал, что забрак впал просто в чудовищную немилость. Поговаривают, что Леди София, добравшись до него, отделала его так, что несчастный еле ходил. Инквизитор, узнав о ее жестокости, только многозначительно промолчал. И самое главное - причина гнева ситх-леди. Дело было уже не в том, что Зиост подвергся атаке, которую губернатор не смог отразить, а именно в Аларии. Леди София наказала Аугрусса именно за связь с Аларией, наказала жестоко и беспощадно, и поговаривают, что история там была самая некрасивая. А теперь с этой самой Аларией должен будет повидаться сам Гриус... Так-с... От мысли об этой встрече Гриусу становилось дурно, он оттягивал удушающий его жесткий воротничок формы и распускал пуговицы на воротнике сорочки, но в его горле все равно словно колкий ком застрял. Он не давал Гриусу вздохнуть свободнее, и его виски покрывались тонким потом, седые аккуратно остриженные волосы намокали и влажно блестели, и Гриус то и дело нервно отирал их платком. - Добрый день, господин губернатор. От звука этого приятного женского голоса Гриус едва не подскочил, но все же усилием воли взял себя в руки, и лишь почтительно поднялся, как и подобает поступать при появлении женщины. - Не нужно церемоний, - прохладно заметила Алария, скользнув за столик, оглядывая помещение быстрым взглядом. На ней было надето какое-то бесформенное, странное платье, накручены какие-то серые и коричневые тряпки, и она походила на кокон, на куколку какой-то бабочки, на жителя пустыни, прервавшего свой путь и заскочившего в кантину промочить горло и передохнуть. Так можно было подумать, но ровно до того момента, как женщина, обаятельно улыбаясь, переводила свой взгляд на лицо собеседника. У нее были удивительные глаза. Красивые и глубокие, бархатные и волнующие, необычайной красоты. Но если смотреть в них долго, можно было увидеть кое-что еще - смерть и пустоту, ничего, мертвые берега ледяной реки... От этого странного, мимолетного сходства с Инквизитором, который, так же вот обаятельно смеясь, взял обещанное вознаграждение, Гриусу стало не по себе, и он взгляд отвел, ощущая, как струйка пота змеится по его щеке. Инквизитор деньги взял. Взял. А в его смеющихся серых глазах была пустота и смерть. - Что ты хотите рассказать мне? - сухо произнес он, и Алария цинично усмехнулась. - Смотря что вы хотите услышать, - промурлыкала она, и Гриус брезгливо поморщился. - Я не хочу играть в ваши странные игры, миледи, - сурово произнес он. - Просто говорите, что вам нужно, и я оплачу вам ваши услуги. - Оплатите? - равнодушно и отчасти брезгливо ответила Алария. - Да мне не нужна ваша оплата. Я живу в императорском дворце, личная гостья Императора. Вы думаете, я в чем-то нуждаюсь? - Так чего вы хотите за вашу... информацию? - Самую малость, - ответила Алария, и ее безжизненные глаза ярко вспыхнули. - Самую малость. Чтобы вы кое-что кое-кому передали. - Та-ак, - протянул Гриус, откидываясь назад. Его внимательные черепашьи глаза на миг ярко вспыхнули, на скулах, туго обтянутых желтоватой пергаментно-тонкой кожей, расцвели пятна нездорового румянца. Дело пахло государственной изменой, а это уже посерьезнее, чем гнев уязвленного Инквизитора. - Вы себе представляете, с кем вы сейчас разговариваете и о чем просите? - А вы? - холодно поинтересовалась Алария, опуская взгляд и неторопливо помешивая коктейльной трубочкой напиток, принесенный ей расторопным служащим заведения. - Разумеется, - с нехорошим скрипучим стариковским смешком произнес Гриус. - Леди Алария, кажется, в далеком прошлом Падме Амидала Наберрие, так? Бывшая супруга Императора, если не ошибаюсь? И одна из так называемых Повелителей Ужаса? Вмиг безмятежное лицо Аларии исказилось адским оскалом, блеснули острые зубы, и Гриус харкнул, хватаясь за грудь, на которую словно кто-то обрушил огромный груз, сдавливая ребра. - Почаще себе повторяйте это, - зло шипела Алария, с нескрываемым садистким удовольствием наблюдая, как наливаются кровью глаза ее собеседника, как синеют тонкие сухие губы губернатора, и ее тонкая рука со скрюченными в невидимом захвате пальцами чуть вздрагивала, лежа на столе. - Я - Повелитель Ужаса. Я могу прямо сейчас вырвать у вас сердце и уйти, бросив здесь вашу остывающую тушу. Мне не нужны ваши деньги; от вас мне нужно только одно - служба. И я ее получу, или вы покойник. - Вам это так просто с рук не сойдет, - прохрипел Гриус, терзая на груди одежду, но легче ему от этого не стало. - Да? Неужели? - прошипела в ответ Алария, сверкая дикими злобными глазами. Казалось, мучения ее нечаянной жертвы нравились ей, она то сжимала пальцы, причиняя корчащемуся Гриусу боль, то отпускала его, и он с хрипом втягивал воздух, кашляя.- А кто знает, что я сейчас тут? Никто не знает. Кто знает, с кем вы тут условились встретиться? Тоже никто. Я могу сделать с вами все, что захочу, - Алария брезгливо оттолкнула Силой Гриуса, и мужчина, кашляя, без сил откинулся на своем сидении, запрокинув лицо и с жадностью, хрипло, втягивая воздух. - Вы не поняли, господин губернатор, - все так же зло и холодно продолжила Алария. Кажется, один из официантов, разносящих напитки, обратил внимание на то, что за столиком происходит что-то неладное, но Алария сверкнула на него злобным взглядом, и тот не посмел подойти и спросить. - Не было никакого гнева Инквизитора. Я все это выдумала, чтобы избавиться от этого дурака, от Аугрусса. Он ненадежный человек, он надоел мне и мешает. Но теперь, - Алария многозначительно постучала острым пальцем по столу, - после того, как мы с вами встретились, у Инквизитора, да и у самого Императора могут появиться причины преследовать вас. Вы никому не сможете доказать,что наша встреча тут была единственной и случайной. - Стерва, - с ненавистью выдохнул Гриус, и его тонкое худое лицо вздрогнуло от еле сдерживаемой злости. - Да, - согласилась Алария легко, даже весело, недобро усмехаясь. - Я без зазрения совести выдам вас, я скажу, что встречалась с вами, что вы выполняли мои поручения, и Инквизитор будет вас пытать, чтобы узнать правду. Возможно, вы сможете оправдаться, оттереться, опровергнуть обвинение, но перед этим вам придется как следует пострадать. Вы знаете, как Инквизитор пытает? Говорят, он прикасался к Дарт Анексус Ситх, и она не выдержала его прикосновений. А вы сможете выдержать? - Вы не посмеете, - слабо прошептал Гриус, цепляясь за ускользающую надежду на то, что Алария всего лишь блефует. - Иначе гнев Владыки обернется и против вас. Но женщина безразлично пожала плечами. - Обернется, - подтвердила она, и в ее голосе звучала смерть. - Обязательно обернется, но я готова к этому. В отличие от вас, у меня есть лазейка, и я смогу вернутся. А вы - нет. По лицу Гриуса градом катился пот, он вновь промокнул взмокшую кожу платком, но платок был мокр, хоть выжимай. - Что, - просипел Гриус, и в его глазах было написано отчаяние и безысходность. - Что вам нужно? Алария усмехнулась, вздернув олову с видом победителя. - Вы же хотите отомстить Аугруссу, - произнесла она небрежно. - Это он посоветовал вас в качестве жертвы, это он предложил напугать вас Инквизитором, - Гриус вскинул гневный взгляд на женщину, и та пожала плечами. - Что? Что вы так смотрите? Все знают эту историю, и она выглядит странно. Вы сами думали, что это странно, когда Инквизитор взял эти деньги. Этим нельзя было не воспользоваться. Господину Аугруссу нужны деньги, а у меня нет достаточно средств, чтобы удовлетворить его аппетиты, и поэтому он выбрал вас. Я вынуждена была помочь ему обмануть вас, иначе он грозился раскрыть меня. Если вы не дадите ему денег, он подкинет что-нибудь вам, и тогда вы точно не ототретесь. Вам не кажется, что господин Аугрусс стал слишком назойлив? И что он непозволительно много о себе возомнил? - Так что вы хотите? - произнес Гриус уже отчетливее, окончательно взяв себя в руки, и Алария кивнула головой. - Вот это уже другой разговор, - ответила она небрежно. - Я хочу, чтобы Аугрусс исчез. Но при этом не должны пострадать вы. Эта толстая свинья больше всего на свете любит деньги - на них и надо выловить господина Аугрусса. Я скажу вам, где лежит одна вещь... опасная вещь, не скрою. За обладание этой вещью Триумвират заплатил бы дорого, - глаза Гриуса ярко полыхнули страхом и пониманием, - и если господина Аугрусса прихватят за руку с этой вещью... Его уничтожат без суда и следствия. Только за то, что он держит эту вещь. Из страха, что он воспользуется ею. - И что же это? - сдержанно поинтересовался Гриус. - Маска, - ответила Алария. - Так вы сделаете это? - А у меня есть выбор? - нервно переспросил Гриус. - Нет, - подтвердила Алария. - Я просто уточняю и напоминаю вам, что готова пожертвовать своей маской, чтобы вы смогли отомстить человеку, который подвел вас под удар, и меня, кстати, тоже. Хватит у вас хитрости, чтобы выманить его? - Я попытаюсь, - сдержанно ответил Гриус, поднимаясь. - Но как вы устроите то, чтобы его поймали?.. - Устрою, - коротко ответила Алария, недобро усмехнувшись. - Просто пошлите его взять эту вещь туда, куда я прошу, - ее маленькая ладонь скользнула по столу, придвигая Гриусу небольшой конверт, под плотной бумагой которого угадывались очертания какого-то крохотного носителя информации. - Вместе мы отучим эту жирную скотину интриговать, и тогда... тогда я дам вам свободу. Голос женщины звучал очень искренне, но Гриус вновь заглянул в ее прекрасные глаза и вновь увидел на их дне смерть и пустоту. Он ни на миг не верил ей, но ощущение сжавшихся на его сердце когтей, которые могли бы раздавить, не покидало его, и ему ничего не оставалось делать, как покориться, смириться с тем, что Алария крепко прихватила его, и убедить самого себя, что так... гораздо безопаснее. - Где эта вещь? - произнес Гриус, поднимаясь. - И все? - удивилась Алария. - Вы уйдете вот так? - Чего ж еще? - сухо спросил Гриус. - И вы не поблагодарите меня за возможность помочь вам отомстить? - в искреннем голосе Аларии промелькнула крохотная искра обиды, и на миг Гриус поверил... Все-таки заставил себя поверить, что он в безопасности, в относительной безопасности. Но выражение холодной, лютой ярости в глубине ее глаз отрезвляло мгновенно, и Гриус, слегка поклонившись, лишь произнес: - В этом мы едины с вами, леди Алария, но я предпочитал бы, чтобы мне было не за что вас благодарить. Так куда направить Аугрусса? - Весь план у вас в руках, - сухо, с недовольством промолвила Алария. - Выполните свою часть, и вы больше никогда меня не увидите. Гриус взглянул еще раз на конверт, зажатый в его руках. Он отчетливо понимал, что в данный момент соглашается на участие в покушении на чиновника империи, очень крупного чиновника. Но ничего сделать он не мог. - Знаете, - внезапно поддавшись какому-то необъяснимому порыву, произнес он, - вы очень похожи на господина Инквизитора, очень. То же обаяние, та же молодость и та же стальная хватка. Право, мне не стоило так бояться его немилости. Думаю, ваша немилость ничем не будет отличаться от его. ************ Явившегося к Гриусу за обещанным вознаграждением Аугрусса ждал неприятный сюрприз. Губернатор Риггеля отказался принять его открыто, велев прийти в свой кабинет поздно вечером, и, как показалось Аугруссу при встрече, он был просто вне себя от ярости. - Денег нет, - рявкнул Гриус, едва Аугрусс только заикнулся об этом. Лицо забрака вытянулось, круглые глаза сделались пустыми и безжизненными, и Гриус, нервно отирая шею платком, подскочил с места и нервно заметался вокруг стола. - То есть как нет? - спросил ошарашенный Аугрусс. - Вы думаете, я вот так запросто могу изъять из казны такую сумму, и никто не заметит? - возмущенно фыркнул Гриус, смерив презрительным взглядом забрака, и Аугрусс ему поверил. У этого старого скупердяя на счету каждая крошка, что уж говорить об имперский кредитах. - Есть другой выход, - быстро произнес Гриус, дрогнувшей рукой наливая себе воды из хрустального графинчика. Его пальцы сильно дрожали, графин громко звякнул о стакан, вода плеснулась на стол, и Гриус поспешно накрыл пятно чистым листом бумаги. - Есть одна вещь, - веско сказал он, отпив немного воды из стакана и как будто успокоившись. - Очень ценная и очень дорогая мне вещь. Она хранится не у меня. Не здесь. Здесь очень опасно. - Вы что... вы сперли ее, а? - Аугрусс даже охнул от неожиданности, его круглое брюхо заколыхалось от тихого смеха, и он, внезапно почувствовав себя свободнее, небрежным жестом выдвинул стул из-за стола Гриуса и уселся на него, закинув ногу на ногу. Гриус нервно дернулся, но смолчал. Его дрожащие пальцы стиснули стакан, вода вновь плеснулась на стол, и бумажный лист потемнел от промочивших его пятен. - Не важно, - сухо ответил он. - Я отдаю ее вам. Это очень дорогая вещь... И на нее есть покупатель. Он заплатит на нее даже больше, чем просите вы. - И куда же я должен буду поехать? - небрежно поинтересовался Аугрусс. - Где моя вещица? Гриус снова дернулся, словно Аугрусс смачно плюнул ему в лицо, но смолчал. - Она здесь, на Биссе, - холодно ответил Гриус, передав забраку маленький электронный ключ. - Покупатель на Внешнем Кольце, близ... близ Орикона. Аугрусс присвистнул, что-то вычитывая в уме. - Кажется, - с сомнением в голове произнес он, - там сейчас горячо? Гриус нервно дернул плечом. - Я не посылаю вас на сам Орикон, - ответил он. - Но что я могу? Если уйдет этот покупатель, я не продам эту вещь вообще. И тогда вам придется ждать долго. - А я могу стать очень нетерпеливым, - капризно заметил Аугрусс, и Гриус вспыхнул всем своим худым желчным лицом. - Денег нет! - почти выкрикнул он, терзая ворот. - Если вы думаете, что от ваших угроз они появятся, то ни хрена! Ни хрена они не появятся, банта вас растопчи! - Хорошо, хорошо, - поспешно ответил Аугрусс, поднимаясь. - Я согласен. Ладно. Думаю, я смогу продать ваше сокровище. Ваш покупатель, он?.. - Он приличный человек, - рыкнул Гриус, - мой друг, человек с безупречной репутацией! И поэтому я попросил бы вас!.. - Да успокойтесь, - небрежно протянул Аугрусс, - никто ничего не узнает! Я разве совсем дурак? Все-таки, ворованная вещица... мало ли, кто был ее прошлый хозяин... кстати, что это? - Золото, - сухо ответил Гриус. - Это большая золотая вещь, произведение искусства. Поэтому стоит так дорого. ********************** Гриус отправил Аугрусса в совсем уж подозрительный район, где забрак, опасаясь за свою жизнь, вынужден был озираться кругом каждую минуту. Скудное освещение выхватывало из мрака какие-то дома, которые Аугрусс брезгливо называл про себя притонами, но нужный ему он отыскал сразу. Он словно выделялся из общего ряда, хотя, казалось, не был ни выше, ни богаче. Аугрусс нерешительно поднялся по трем ступеням, ведущим к дверям, вылизанным до чиста, отскобленным от всякого мусора и пыли. В тусклом освещении под своими ногами он разглядел тонкий бледный рисунок на пожелтевшем от времени мраморе - извивающиеся драконы с длинными усами. Открыла ему молчаливая женщина. Забрак толком толком не разглядел ее, она исчезла в полумраке, только лишь услышав о цели его визита. - Господин Строг ждет вас, - прошелестела темнота нежно и тихо, так, словно произносить имя своего господина было для прислужницы величайшей честью. Забрака никто не стал провожать, и тот, нервно передернув плечами, просто ступил туда, где за мельтешением развевающихся тканей между тонко расписанных бумажных ширм виднелся неяркий свет. - Бардак, - ворчал забрак, путаясь в нежных многослойных шторах. - Разве можно оставлять человека одного, без надзора? А если я сейчас отверну голову твоему господину Строгу?.. - Благодарю за заботу, -послышался из темноты медленно выговаривающий слова густой, тяжелый голос, - но, думаю, отвернуть мне голову не так-то просто. Аугрусс, лихорадочно сдирая с головы последние слои ткани, сделал еще один шаг, и очутился в полутемной комнатке, освещенной алым рдеющим светом. Господин Строг возлежал на низком ложе, и если не считать легкого покрывала, которым были обернутые его бедра, был абсолютно обнажен. Рядом с ним, прижавшись лицом к его боку, тоже обнаженная, со связанными на запястьях руками, поднятыми над головой и притянутыми к спинке кровати веревкой, безмолвно лежала женщина. Ее тело, повернутое к Аугруссу спиной, прекрасное, словно выточенное из светлого, теплого оттенка камня было нащадно то ли иссечено, то ли исцарапано, тонкие кровавые полосы рассекали ее ягодицы, бедра, перечеркивали прекрасную татуировку в виде чешуйчатого дракона, вьющуюся по всей спине женщины, от самой шеи и до поясницы. На мгновение обмершему от страха забраку показалось, что она мертва, настолько тихо она лежала, несмотря на сочащуюся из порезов кровь, и Строг небрежно ласкает рассыпавшиеся по постели волосы трупа, гладит уже неживое тело, но она чуть слышно вздохнула, когда ладонь Строга сильнее сжалась на ее затылке, и в этом тонком вздохе послышалась дрожь нечеловеческого удовольствия. Эта откровенная, беззастенчивая картина показалась Аугруссу совершенно дикой, он почувствовал чудовищную неловкость от того, что видит все это, что стоит здесь, но самому хозяину как будто было все равно, что подумает о нем его посетитель. Аугрусса передернуло, он едва не плюнул от омерзения, глядя в лицо странного бессовестного хозяина этого дома. "Извращенцы проклятые", - подумал про себя Аугрусс, рассматривая Строга. Тот лежал, вытянувшись во весь рост. Его черные длинные волосы были рассыпаны по могучим плечам, прищуренные миндалевидные глаза сверкали каким-то странноватым блеском, а крепкая ладонь сжимала изящную трубку из слоновой кости с длинным тонким мундштуком. Изящная дорогая вещица. От тлеющего уголька поднималась тонкая струйка ароматного дыма, и Аугрусс закашлялся, не вынеся плотного стойкого запаха благовоний, перемешанных в воздухе. "Такого сарлакка хрен завалишь, - подумал забрак, разглядывая Строга. - Здоровый какой. Но все же нагишом против каких-нибудь вооруженных подонков он тоже долго не продержится". - Так у вас какое-то дело ко мне? - так же медленно произнес Строг, выпуская из губ струю серого дыма. Аугрусс, завороженный игрой света и теней и этим неторопливым, плавным течением речи странного человека с фиолетово вспыхивающими глазами, нервно сглотнул, и почтительно ступил вперед, передав тому крохотную круглую призму. Что это был за предмет и как им было пользоваться - он не знал. Он вертел ее и так, и этак, пробовал на зуб и нажимал, но ничего не происходило. Казалось, это был просто кристалл. Что сделал с ней Строг, Аугрусс тоже не успел заметить. Оказавшись в его огромной ладони, призма вдруг завибрировала, и он лишь чиркнул по одной из ее граней ногтем большого пальца. - Отдай, - механическим голосом произнесла призма, и смолкла. Строг согласно кивнул головой, и из-за занавесок, из которых с таким трудом выпутывался только что забрак, выступила молчаливая прислужница, скромно опустив черноволосую голову. Ее длинные шелковые волосы покрывалом спускающиеся на грудь скрывали склоненное лицо, но Аугрусс успел рассмотреть, что она прехорошенькая. - Принеси господину Аугруссу ларец, - пророкотал Строг, и девушка неслышно выскользнула из помещения. Внезапно Аугруссу стало страшно и жутко; он не называл своего имени, да и Гриус его просил быть осторожнее, а незнакомец, рассматривающий его страшными странными глазами, знал как его зовут. Гриус, подлец, подстраховался? Аугрусс отшатнулся от ложа с лежащими на нем расслабленными телами, ему вдруг нестерпимо захотелось бежать отсюда, бежать как можно скорее, но в этот миг из тьмы, все так же неслышно ступая, выскользнула девушка с огромным деревянным ларцом, выглядящим настолько старинно, что за него один у антиквара можно было выручить очень кругленькую сумму. Она опустилась на колени перед перепуганным Аугруссом, осторожно поставила ларец, и ее тонкие пальчики осторожно отстегнули четыре зажима и убрали прочь крышку. Увиденное поразило Аугрусса в самое сердце и заставило бояться еще больше. Это была не просто маска. Это был золотой шлем, зубастый, размером с человеческую голову. Маслянисто поблескивая, он возлежал в бархатном гнезде. Его лицо было испещрено тонкими гравировками, непонятными символами, темными дорожками, обводящими кругами глаза и острозубый опасный рот. - Это вам нужно? - уточнил Строг, и, не дожидаясь утвердительного ответа потрясенного забрака, кивком головы велел девушке закрыть ларец. - Она ваша. Забирайте. От этого страшного и прекрасного видения у Аугрусса помутилось в голове, всяческое опасение покинуло его, и он желал только одного - обладать этой вещью, хоть на час, хоть на день. На мгновение ему показалось, что он понимает Гриуса, который украл это и хранил в тайне ото всех. От этого нельзя отказаться. Это помогает забыть все, все страхи и сомнения. Это абсолютное счастье. С трудом он дождался, когда прислужница справится с замками, и, ухватив ларец обеими руками, бросился прочь, даже не попрощавшись со странным хранителем этой реликвии. Дождавшись, когда торопливые шаги толстяка стихнут на ступенях его дома, Малакор Строг склонился над связанной женщиной, отводя с ее лица черные блестящие волосы, и в ее чертах отразилось какие-то неземное, почти наркотическое наслаждение, она потянулась со стоном всем телом, чтобы хоть на мгновение прикоснуться губами к ласкающим ее пальцам. Казалось, она наслаждается всем, что хоть как-то связано с ее повелителем, само то, что она дышит с ним одним воздухом, приводило ее в экстаз, и ее раны - жестокие и болезненные, - воспринимались ею как величайшее наслаждение лишь потому, что это он нанес их, это он прикасался к ее спине и ногам... - Теперь твоя очередь, - пророкотал Строг, задержав свою руку у ее лица и позволяя женщине покрыть ее жадными горячими поцелуями. - Думаю, суток форы господину Аугруссу хватит, прежде чем имперские ищейки пойдут по его следу. Они не должны будут поймать его раньше времени, маска Повелителя Ужаса не должна достаться Триумвирату. Значит, до Внешнего Кольца ему нужно помочь добраться. - Да, повелитель, - прошептала женщина, извиваясь, стараясь прижаться сильнее к его телу. - Предупредишь Пробуса, - продолжил Строг, прикасаясь к ее вздрагивающим, раскрытым, ищущим ласки губам кончиками пальцев. - Да, господин! - А потом, - все так же медленно растягивая слова, сказал Строг, - вернешься на Бисс. Ты нужна мне около Триумвирата, и мне все равно, кого из троих ты заставишь быть разговорчивым. *************