Невероятный май/Fabulous may

      Девушка бежала, пробираясь сквозь джунгли, не разбирая дороги. Она хотела раствориться в этой темноте, просто исчезнуть с лица земли. Не видя перед собой ничего, Джессика врезалась в деревья и попадала в ямы, но продолжала держаться на ногах и бежать, бежать как можно дальше от… От чего? От пляжа? От Пэна? Да от всего! От всех проблем, внезапно свалившихся на её хрупкие плечи. Она же всего-лишь ребенок… Хотелось бежать вечно, только бы не ощущать этого… Страх, горькое разочарование, обида и вина - все эти чувства захлестнули девушку с головой, не давая ей покоя. Хотелось избавиться от всего, что так давило на нее, хотелось исчезнуть…       Горячие слезы почти обжигали исцарапанную ветками кожу на лице и она почувствовала, как ссадины щиплет. В последнее время Джессика мало внимания обращала на боль от механических повреждений и вообще на свое физическое состояние. А ведь организм медленно истощался и изнашивался; она уже и сама не замечала этих изменений. За последнее время её щеки впали, кожа побледнела, под распухшими от слез глазами залегли мешки, свежий румянец пропал, а почти высохшие волосы были больше похожи на спутанную солому. Ужасное зрелище. По-настоящему ужасное…       Ноги начали заплетаться - и девушка упала на землю. Обхватив свое тощее уставшее тельце, она зарыдала. Уже какой раз. От безысходности, давившей на нее, хотелось кричать и рвать на себе волосы, но вместо этого девушка лишь тихо и судорожно всхлипывала. Когда слезы уже просто закончились, она перекатилась на спину и посмотрела заплаканными глазами в небо. Все, что было видно, - это макушки деревьев на фоне сияющих звезд. Казалось, что Джессика лежит в глубокой темной яме, из которой никак не выбраться. Сейчас она ничего не чувствовала, полное опустошение. Мыслей тоже не было, лишь небо и приятная темнота, окружающая со всех сторон. Странно, раньше Джессика до жути боялась темноты, а сейчас спокойно лежит одна в лесу, где с ней приключилось столько плохого, и не испытывает ни малейшего проявления страха. Ей все равно. Она устала. Какая разница, что случится дальше, если ей и так суждено остаться на этом острове на веки вечные?       Было холодно, но этот холод был как никогда приятен. Ветер иногда невесомо касался кожи лица, забирая с собой всю боль и напряжение, оставляя лишь спокойствие и полное умиротворение. Девушку неумолимо тянуло в сон. Поэтому она медленно сомкнула глаза и позволила такой желанной тьме захватить себя в крепкие объятья. Как же приятно было погрузиться в эту нежную темноту, где не было никаких проблем, где царил лишь покой. Покой…       Девушка проснулась далеко не на холодной и твердой, продуваемой ветрами, земле, а на чем-то мягком, от странного сдавливающего ощущения в груди, как будто что-то мешало дышать. Открыв глаза, Джессика попыталась сесть, но тут же разразилась сиплым кашлем, саднящим горло. Тело ломило от слабости и она почувствовала давно забытые ощущения. Неужели она… Простудилась? Боже, как нелепо!       Только спустя пару секунд девушка заметила, что находилась в небольшом самодельном шалаше из палок и плотной ткани, а лежала на подстланных листьях довольно большого размера. Кто-то явно позаботился о ней. Сейчас девушка обнаружила, что на теле была не её одежда. Пиратские брюки с белым жакетом заменяла домотканая мешковатая длинная рубаха. Джессика услышала, как снаружи потрескивает огонь и потихоньку выбралась из шалаша. Возле небольшого костра сидел пропащий, чей силуэт ей был смутно знаком. Сердце ёкнуло. "Тоби!" - девушка наступила на веточку и та хрустнула, отчего мальчик обернулся и обеспокоено посмотрел на нее. - Джессика? Зачем ты поднялась? Тебе сейчас же нужно лечь обратно. - он вскочил с места и подбежал к ней, попутно стаскивая с себя плащ и накрывая им девушку, которую бил озноб. - Тоби? - снова произнесла она, вглядываясь в знакомые черты лица, как будто боялась, что зрение подводит её, что все вокруг - иллюзия. - Да, Джесси. Это я. - он тепло улыбнулся, а девушка, не веря своим глазам, так крепко, как только могла, обняла его за шею и повисла на нем, как маленькая девочка. - Ты жив... - хрипящим голосом пролепетала она, крепко-крепко обнимая мальчишку. - Д-да, Джесси, ж-жив. - процедил Тоби, не имея возможности даже вдохнуть. - Но если не остановишься, з-задушишь. - Ой, прости пожалуйста! - виновато отпрянула девушка, лепеча под нос извинения, потом она заметила на себе его странный обеспокоенный и такой же виноватый взгляд. - Ты... Переодел меня? - спросила она, смутившись. - Твоя одежда насквозь промокла, а ты простудилась. Отец учил меня, как нужно действовать в таких ситуациях. Тебя необходимо было согреть, иначе сейчас последствия были бы необратимыми. Извини меня. - Спасибо. - произнесла она и ещё раз обняла юношу. В его поступке не было ничего постыдного. Тоби просто спас её, почувствовав ответственность за её жизнь, и она была крайне благодарна ему за это. - Ты хочешь есть? - спросил он и подвёл дрожащую девушку ближе к костру, усадив на бревно. Сам мальчишка сел рядом и поднес Джессике тёплого жаренного зверька. Она с изумлением уставилась на горячее мясо, уже давно позабыв, как прекрасно оно пахнет, ведь сама на острове она ела почти только растительную пищу, а на корабле - тошнотворную уху Рональдо. - Да, хочу... - произнесла она как-то завороженно и Тоби заботливо вручил ей целый кусок.       Тепло разлилось по телу и согрело наконец озябшую девушку. Её лицо озарила улыбка в улыбке, когда она поглотила первый кусочек сочного горячего мяса, оно было такое сладкое и приятное на вкус. Джессика уже и не помнила, когда в последний раз ела нечто подобное... Тоби также напоил девушку пресной водой и разделил с ней немного ягод, не опасных для жизни.       Оказалось, что Джессика проспала около пятнадцати часов и уже близился вечер следующего дня, поэтому солнце плавно клонилось к горизонту. Костер горел слабо и даже рядом с ним девушка не могла согреться. Горло болело, будто туда залили расплавленный свинец, было трудно дышать, а зуб на зуб не попадал от озноба. Но девушка сидела и продолжала невозмутимо смотреть на потрескивающие в костре угольки. Тоби куда-то ушел, но пообещал, что ненадолго. А Джессика тем временем сидела на подостланных широких листьях, кутаясь в его плащ и размышляла о том, что случилось с Киллианом и его командой.       Интересно, где он сейчас? О чем думает? Удалось ли его команде покинуть лагерь без происшествий? Было столько тревожных вопросов… Как же это её раздражало! Джессика не успевала найти ответы на одни, как на их месте возникали другие. Она действовала почти вслепую, надеясь на удачу, искренне веря, что судьба окажется благосклонна. Да только вот напрасно. Жизнь любит подкидывать нам трудности, будто нашкодившим щенкам, а судьба вовсе не такая милосердная, какой люди её себе представляют. Отлично. Как хорошо скинуть все свои проблемы на судьбу! Во всем виновата судьба, судьба не щадит, судьба ранит… Люди вечно кидают на других свои проблемы: на жизнь, судьбу, Бога… Да на кого угодно, лишь бы не на самих себя. Это в нашей природе - жалеть себя и жаловаться на все происходящее. Но ведь мы сами творим свою судьбу! А вместо того, чтобы что-то исправлять, мы её виним во всех бедах.       Мы думаем, что нам помогут высшие силы, надеемся на… На что? на чудо? На Бога? Но если он такой замечательный, тогда почему бы ему не навести порядок в подлунном мире? Почему он не предотвращает войны и обрекает на страдания сотни людей, которые заслужили счастливой жизни, в то время, как другие, те, что недостойны, живут на земле, как в раю. Сотни семей голодают, когда откормленные, жадные и вечно ненасытные богачи продолжают набивать своё брюхо деньгами! Где справедливость? А её нет. У судьбы свои понятия о справедливости. Ну вот. Опять судьба. Может, пора бы уже прекратить винить во всем обстоятельства?       Только мы в ответе за свои действия, только мы можем защитить себя, и только мы сами способны изменить свою судьбу.       Джессика не была особо верующей, но все же не пыталась оскорбить мировозрение других людей. Она просто придерживалась в мыслях своей точки зрения и была верна своим убеждениям. - О чем ты думаешь? - Голос, произнесший эти слова, развеял все глубокие размышления девушки о смысле жизни, мысли потихоньку растворились. - О Боге. - просто ответила девушка, не отрывая глаз от костра, Тоби последовал её примеру и также устремил взгляд на огонь. Молчание слишком затянулось, каждый думал о своём. Точнее Тоби. Девушка уже ни о чем не думала, в её мыслях теперь царила пустота. Разум просто отдыхал. Но недолго. - Я подвела одного очень хорошего человека. - сказала она, сама не понимая, зачем. Просто так. И устремила взгляд в небо, чтобы не потекли слезы. Мальчишка нахмурился, внимая её словам. - И теперь я не знаю, как мне все исправить. - Как ты оказалась в лесу в таком состоянии? Ты от кого-то бежала? - спросил мальчик, а Джессика закрыла глаза, улыбнулась и подставила лицо под прохладный ветер. По щеке потекла слеза, поэтому по коже прошелся легкий морозец. - Да, бежала. - спокойно ответила она почти шепотом. - От всего на свете.       Тоби поморщился, однако он прекрасно понял, что Джессика имеет ввиду. Она просто устала, ей все надоело и захотелось просто спрятаться от всех проблем. Как жаль, что от них нельзя просто взять и убежать, как это попыталась сделать она.       Еще десять минут девушка рассказывала Тоби о том, как провела неделю на корабле, как сблизилась с пиратами и как неудачно выполнила поручение капитана. Тоби слушал внимательно, не позволяя себе перебить девушку, а она, в свою очередь, рассказывала все в мельчайших подробностях, но с таким равнодушным выражением лица, как будто говорила вовсе не она сама, а бесчувственная кукла. Словно диктор в какой-нибудь скучной программе. - А я так скучаю по своим родителям, у меня ведь есть маленький братишка, знаешь? Мне так не хватает его заливистого смеха и задорных карих глазок… Каждое утро он прибегал ко мне в комнату и прыгал на кровать, крепко обнимая. И каждое утро я ощущала вкусный запах маминого завтрака, доносящийся с кухни. Ммм... Её фирменный омлет с беконом. - девушка закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как выглядят её родители, ей даже показалось, что она чувствует вкусный запах жаренного бекона, поэтому так не хотелось открывать глаза, терять ниточку воспоминаний. Вот мама стоит возле камина и улыбается, вот па… Стоп. У них дома не было камина. Вроде бы… И почему картинка такая размытая, словно её застелила дымка? Джессика напряглась, пытаясь понять, что же изменилось. Волосы папы… Он был брюнетом или блондином? Как она могла забыть подобное? Девушка распахнула глаза, не желая продолжать вспоминать. Она боялась, что могла забыть гораздо более важные вещи. Неужели действие флейты оказало такое сильное воздействие на её память? Или это влияние чего-то большего, самого острова? Неужели она забудет своих родных со временем? Неужели она больше никогда не вернется домой?       Последний вопрос девушка задала вслух, а из глаз, вопреки усилиям не расплакаться, хлынули предательские слезы. Такие горячие и горькие, они текли бурным потоком, не прекращаясь, глаза застилала пелена слез, мешавшая разглядеть что-либо вокруг себя. Девушка обхватила себя руками, потому что ужасно замерзла. Почему так холодно? Или это не холод? Нет, ей очень жарко. Очень трудно понять… Почему?       Джессика почувствовала, как ноги отрываются от земли. Она падает? Или её что-то подняло? Трудно ориентироваться в пространстве, в глазах рябят цветные пятна… Что происходит? Через несколько секунд девушка почувствовала под собой что-то мягкое - листья. Она в шалаше? Зрение немного прояснилось, Джессика уже могла видеть силуэты, но озноб не проходил. Почему же так жарко? - У тебя лихорадка! - услышала она. Такой дрожащий, такой громкий, но далекий голос. Будто с ней говорили через трубку телефона. Ноги и руки не слушались, девушке показалось, что они стали желеобразными. Она как будто превратилась в овощ, беспощадно брошенный в кипяток. - Я сейчас вернусь! - этот мальчик что-то сказал, а потом силуэт исчез. Он ушел? Джессика не видела больше темненького пятна на месте Тоби, куда он делся? Хотелось заснуть. Заснуть и избавиться от этой невыносимой жары. Сколько часов прошло? Пять? Нет… Секунд. Как нелепо. Лежать посреди волшебных джунглей в палатке и биться в конвульсиях от обыкновенной болезни.       Перед глазами появилось что-то светло-красное, словно дымка, а потом и темное. Тоби вернулся? Нет, он ниже. Холодная рука беззвучно прикоснулась к её лбу, а потом от головы по всему телу прошелся приятный холодок, благодаря которому озноб прекратился, тело успокоилось, а Джессика закрыла глаза и погрузилась во тьму, не в силах бороться с желанием заснуть. ***       Она медленно открыла глаза и устремила взгляд на монотонную грубую ткань, накинутую на каркас из веток. Интересно, Тоби соорудил этот шалаш, когда нашел девушку? Или еще раньше? Почему же она не спросила его? Боже, ведь тогда, после того случая в лагере… Пэн должен был наказать его! Из-за нее, а она даже не поинтересовалась! Как эгоистично! Девушка почувствовала укол вины, а потом тягучее чувство в груди. Возможно от того, что она чувствовала себя виноватой, а может и из-за болезни. Никаких симптомов лихорадки она, кстати, больше не ощущала. Неужели выздоровела? Так быстро?       Джессика смутно помнила, как неизвестный силуэт, появившийся из яркого дыма, прикоснулся к ней и забрал боль, словно по волшебству… Возможно, ей это всего-лишь приснилось… "Наверное, так и было", - подумала она и решила больше не заострять на этом внимание.       «Хватит вылеживать. Нужно найти Тоби и извиниться!» - мысленно произнесла девушка и заставила себя встать. Это далось ей довольно легко: впервые она проснулась такой бодрой за время, проведенное на острове. Выйдя из палатки, Джессика заметила Тоби, который опять сидел возле уже потухшего костра и выводил палкой на земле незатейливые узоры. Подперев одной рукой голову, он ждал. Девушка подошла к потерянному и бесшумно опустилась рядом на бревно, получше укутавшись в накидку. - Сколько я спала? - забавно, как будто бы она переживает то, что пережила вчера заново. - Немного. Всего-лишь ночь. У тебя началась лихорадка и я побежал за целительной водой к озеру, но когда вернулся, жар как рукой сняло, а ты уже спокойно спала. Ты знаешь, как так вышло? Твой организм слишком истощился за последние дни и просто не смог бы самостоятельно побороть инфекцию.       Девушка на секунду задумалась, но потом равнодушно пожала плечами и посмотрела на юношу. - Видимо, все-таки смог.       Тоби улыбнулся и вручил девушке горсть набухших красных ягод; она с благодарностью приняла их и тоже тепло улыбнулась мальчишке, однако её глаза погрустнели, и Джессика тяжело вздохнула. - Прости меня. - пролепетала она и с огромным интересом стала разглядывать землю под ногами. - За что? - искренне удивился мальчишка. Он действительно не понимал, о чем Джессика говорит? - Ты ведь вступился за меня. Еще тогда, в лагере. А я даже не поинтересовалась, как ты. Вряд ли Пэн просто так позволил бы тебе разгуливать по острову. - Да ничего... - мальчишка заметно напрягся и поджал губы, но все-таки как-то печально улыбнулся и посмотрел на девушку. - Меня просто выгнали из лагеря. И устроили самый настоящий бойкот. Теперь я сам по себе, а если со мной хоть кто-нибудь из потерянных заговорит, Питер накажет его. - Боже мой... Так ты теперь совсем один? Из-за меня! - Что ты! Возможно, так даже лучше. Жизнь в лагере угнетала меня. Потерянные коротают свои вечные жизни, только задираясь друг на друга и "танцуя" у костра. Там невозможно найти настоящего друга. Все пропащие слепо верят Пэну и следуют за ним. Уверен, что если бы он приказал убить кого-то из на для забавы, никто бы не встал на защиту невезучего. Меня, разумеется, немножко подбили... Но, в целом, теперь мне живется прекрасно. Я сам нахожу себе пищу, неделю назад соорудил себе шалаш, где могу ночевать. Я правда дольше двух-трех дней не задерживаюсь на одном месте. Если кто-то из подручных Пэна наткнется на меня, вряд ли мне придется сладко. Пэн поделил потерянных на несколько групп, которые должны были выполнять свои обязанности. Кто-то охранял лагерь от недоброжелателей, кто-то неустанно стругал луки и мастерил оружие, кто-то собирал ягоды и фрукты, которые пересчитывали другие потерянные... Я - в свое время - был разведчиком и охотником. С самого первого дня мечтал покинуть остров, но мне не предоставили такой возможности. Я знал, что когда-нибудь мне прийдется бежать, если найдется хоть малейшая возможность покинуть Неверлэнд. И я днями напролет изучал эти джунгли, год за годом... По человеческим меркам мне уже должно быть сорок два года, я не так давно попал на остров в сравнении с другими пропащими. Некоторые пребывают здесь более сотни лет. Самый старший потерянный, не считая Пэна - Феликс. Его правая рука. Он не раскрывает своего возраста, кто-то говорит, что ему уже перевалило за триста, кто-то предполагает, что он сам когда-то был на месте Питера Пэна... Но я сомневаюсь в этом. В общем, я достаточно изучил остров, чтобы спрятаться на нем. Что я и делаю последнюю неделю. - на этом его рассказ закончился, Тоби заверил девушку, что с ним все в порядке и направил их диалог в иное русло.       Прошло около часа простой непринужденной беседы. Тоби рассказывал Джессике различные истории из своей «прежней» жизни: об играх, которые он устраивал с мальчишками в деревне, холодных ночах, когда они с отцом сидели возле печки и читали старые книги о болезнях и лекарствах… Спустя некоторое время ребята уже во всю жестикулировали и смеялись. Это было необходимо обоим. Тоби как-то удивленно, но радостно посмотрел на Джессику. - Что? - протянула она, улыбаясь и смущенно пряча свое личико за прядкой волос. - Просто, - ответил юноша, - ты улыбаешься. ***       Этот день прошел замечательно и на удивление спокойно. Ребята не покидали округа поляны. Джессика почти все время проводила в беседах с новым другом, они собирали ягоды рядом с разбитым ими небольшим лагерем, после обеда пошел легкий дождик, из-за чего им пришлось залезть в палатку, но даже тогда улыбка не покинула лица Джессики. Когда в очередной раз громыхнул гром, девушка выбежала из шалаша и начала носиться по поляне, как маленький ребенок, а Тоби бегал за ней. - Стой! Ты же не хочешь снова заболеть? Джесси!!! - обеспокоено причитал юноша, пытаясь перекричать шум дождя и догнать девушку. - Да брось! Это же весело! - кричала в ответ промокшая до ниточки Джессика.       Через пару минут Тоби бегал за ней уже не потому, что боялся за её здоровье, а потому, что это действительно было весело. Честно... Это было просто замечательно! Фантастично! Волшебно…       Дождь вскоре стих, а над островом начали сгущаться сумерки. Тоби нашел сухие веточки и снова разжег костер. Потом усадил счастливую девушку на бревно и накрыл своим плащом, вопреки её попыткам отказаться.       Вечер прошел так же замечательно. В разговорах этих двоих не было ни слова об острове или о его «короле». Они, кажется, уже и забыли, где находятся, что у них есть проблемы… Сейчас эти двое были похожи на обыкновенных счастливых друзей, не было никакого Неверлэнда, никакого Пэна, не было ни боли, ни проблем… Только радость, беззаботность и… Счастье!       Однако не все было так безоблачно. Джессика часто вспоминала о том, как виновата перед Киллианом, о том, что больше у нее не было шанса покинуть остров. Тогда её прекрасные глаза наполнялись печалью от безысходности. Плохие мысли вскоре стали гораздо чаще нагоняли девушку. Тоби не мог видеть её такой несчастной, а потому пытался всячески отвлечь от нежелательных раздумий. Джессика поблагодарила его за все и еще раз извинилась за свою эгоистичность. Тоби махнул рукой и, улыбнувшись, заявил, что никогда не думал о Джессике плохо.       Оказывается, Тоби ставил силки в лесу, недалеко от поляны. Ближе к вечеру он пошел их проверить. Спустя пару минут он вернулся с двумя свежими тушками незнакомых Джессике животных. За ужином Тоби объяснил, что и сам не знает, кто эти звери, однако он уверил, что мясо съедобное и что потерянные питаются таким уже немыслимое количество лет.       Девушка потихоньку возвращалась в жестокую реальность, и Тоби замечал это. В такие моменты затягивалось молчание и мальчишка с мрачным, а Джессика с печальным видом размышляли о чем-то. - А как ты делаешь так, чтобы… Ну… Пэн не мог увидеть твое место нахождения? - спросил Тоби, употребив фамилию, которая почти сутки не отравляла её слуха и которую девушка желала слышать меньше всего на свете. Но она не показала своих истинных эмоций, лишь улыбнулась и сняла с шеи веревочку с маленьким камешком с синеватым отливом. - Благодаря этому Питер не может почувствовать мое присутствие. В этой породе заключена мощная защитная магия, отличная от волшебства Пэна. Это своего рода… Помеха в его магической системе отслеживания живых существ на острове. - объяснила девушка и снова надела подвеску на шею, выпустив густые волосы на плечи.       Тоби завороженно смотрел на камень, пока тот не исчез под накидкой девушки. - Кстати, - подала голос она, - а где моя одежда? - Что? - махнул головой мальчишка, избавляясь от наваждения и своих мрачных мыслей. - Моя одежда. - Повторила девушка. - Она здесь? - А! Да! Да, конечно. - очнулся Тоби и вскочил с места, скрывшись за кустом.       Джессика вглядывалась в темноту за деревьями, но мальчишка не заставил подругу долго ждать. Спустя минуту он уже вернулся, держа в руках одежду, дарованную Джессике капитаном. Тоби виновато вручил её девушке. - Я совсем забыл о ней, и когда пошел дождь… Прости пожалуйста. - Ой! - девушка взяла в руки мокрые тряпки и аккуратно разложила на бревно. - Ничего страшного! - и засмеялась.       Тоби продолжал смотреть на нее с какой-то мрачной тоской, и вина из его взгляда не исчезала. Когда девушка развернулась, чтобы что-то сказать, перед лицом вспыхнула сиреневая пыльца. - Что… - не договорив, девушка глухо упала на землю, погрузившись в объятия сна.       Тоби бросил в огонь цветок с усыпляющей пыльцой и, подхватив девушку, аккуратно уложил её в шалаш, накрыв своим потрепанным плащом. - Я не позволю тебе остаться на острове навечно. Если медальон - единственная надежда, я достану его для тебя. Во что бы то ни стало, - прошептал он, поправив волосы мирно спящей Джессики. Затем он сорвал с её шеи подвеску и, повязав порванную нитку себе на запястье, покинул поляну.