* * *
У Роя не было практически никакой медицинской подготовки. Он выучился самому необходимому из первой помощи на военной подготовке, а потом на войне, но в репертуаре у него было только накладывание пластырей да повязок. Осознание своей некомпетентности жутко раздражало Огненного алхимика, который пялился на свою простреленную ногу. Когда они выберутся отсюда, а они выберутся, полковнику придётся попросить Хавока научить его паре приёмов. Рой считал, что всё было ужасно и хуже просто быть не могло… Да уж, он очень сильно ошибался. Похоже, закон подлости стал главной темой этих выходных. Просто, блять, потрясающе. Тем не менее, Рою стало намного лучше после короткого, вынужденного сна. Во-первых, на свежем воздухе ему легче дышалось, а, во-вторых, они были свободны. Они превзошли своих мучителей, пережили Реми. При мыслях об этом Роя охватывало мстительное ликование. Отдых на сухой лужайке придал ему сил, и полковник с удивлением (и облегчением) обнаружил, что рана от пули в его голени не была смертельной. Болезненной, да, но он от неё не умрёт. Точно не в таком положении, когда столько стояло на кону. Рой по-прежнему чувствовал себя дерьмово, будто по нему несколько раз основательно протоптались, а потом засунули в блендер… И, наверное, порезали на тысячу маленьких кусочков? Да, похоже на правду. Но Мустанг был уверен, что его боль не могла сравниться с тем, от чего сейчас страдал тринадцатилетний мальчик, лежащий рядом с ним. Он обеспокоенно посмотрел на подростка и ругнулся. После всего, что случилось, времени оставалось мало, и полковник уже побаивался, что помогать молодому солнцу слишком поздно. Но Рой не позволит этому засранцу умереть у него на руках. Он ведь не просто так был огненным алхимиком: поддерживать одну маленькую, крошечную искру жизни коротышки должно быть проще простого. Рой стиснул зубы и засунул палец в своё пулевое ранение. Обжигающая боль вспышками охватила его спину, чуть не ослепив полковника, но он её игнорировал. Вскоре его указательный палец был весь в крови, и государственный алхимик засмеялся, чуть ли не маниакально. По крайней мере, теперь у него была краска. «Ничего нельзя достичь без крови, пота и слёз», — с каким-то отвращением подумал Рой и усмехнулся. Он и не знал, что трезвый пятничный вечер в компании бумажной работы будет последней его проблемой. Сколько прошло с тех пор, как он проснулся в той долбаной комнате, часов двенадцать, чуть больше? Если бы он только знал… Рой думал об алхимической печати для зажигания, и его пальцы работали на автопилоте. Он надеялся, что почва была достаточно сухой для огня. Полковник прижал правую руку к печати, и знакомый треск огненной алхимической реакции немного утешил его. Искра была маленькой, но её хватило на то, чтобы поджечь собранные Роем маленькие ветки. Дождь пока прекратился, но было по-прежнему ветрено, а над головами висели тяжёлые тучи, предвещающие очередную грозу. Рой понимал, что тепло от хилого костра и тлеющего дерева не останется с ними надолго. Полковник собрался с силами, взял пылающие ветки и, засомневавшись лишь на мгновение, прижал их прямо к истекающей кровью голени. Пламя коснулось плоти огненного алхимика и тут же закрыло кровоточащую рану. Несмотря на свои старания, Рой не удержал вскрика от боли; его глаза широко распахнулись, но он ничего не видел. Он не заметил, как зашевелился и застонал рядом Эд, и не услышал, как слабый голос позвал его по имени, потому что боль вновь загнала Роя Мустанга в забвение.* * *
Шесть часов спустя Маэс Хьюз застонал, вытянул затёкшие руки и ноги и выбрался из поезда с вещами. Благослови, Боже, Грейсию, его ангела, у которой всегда для него была готова командировочная сумка. Хьюз улыбнулся. Она слишком хорошо его знала. Он огляделся в поисках светловолосой головы и военной формы. Риза пообещала встретить его на станции, и он не сомневался, что она приедет. Либо она, либо кто-то другой из команды Роя. Поездка из Центра до Восточного города заняла более шести часов, которые при таких обстоятельствах тянулись целую вечность. За шесть часов ведь многое могло случиться, и нарастающее беспокойство лишь подливало масло в огонь, отчего у Маэса руки чесались докопаться до правды за исчезновением его лучшего друга. Светловолосую голову он увидел, только не ту, что искал. У выхода его поприветствовал высокий мужчина с короткими русыми волосами и широкой, слегка угрюмой ухмылкой. Он стоял рядом с военной машиной и апатично курил. К несчастью, Маэс не просто так был начальником отдела расследований, и его набитый глаз тут же распознал напряжённую позу мужчины и то, как дёргались его пальцы, пока он выдыхал токсичный дым. — Здрасьте, добро пожаловать в Восточный город. Лейтенант Хоукай назначила меня вашим личным шофёром, — посыпал остротами военный, скорее, из привычки, потому что он явно не был в настроении, и протянул Маэсу руку. — Жан Хавок, младший лейтенант. — Подполковник Маэс Хьюз, — кивнул Маэс и крепко пожал руку Хавоку. — Хотелось бы познакомиться при более приятных обстоятельствах. — Аналогично. Блин, это кошмар какой-то, — вздохнул Хавок. — Мы рады вашей помощи, сэр. Лейтенант Хоукай становится немного дёрганой, а это никому на пользу не идёт. — Разумеется, — хмыкнул Маэс и сел в машину. Он задел рукой левый карман штанов, где храни свой кошелёк со множеством фотографий его бедненькой, очаровательной Элисии. Маэс слегка нахмурился, представив свою миленькую дочурку с температурой в больнице. По крайней мере, с Элисией была мама, подумал он, но это всё равно слабо утешало его. Он был её отцом, а значит должен был находиться рядом с ней! А если что-то случится? В такие моменты его дочке нужны были оба родителя, и Маэсу было больно покидать её. Но он попросту не мог проигнорировать просьбу Ризы, не при таких обстоятельствах, когда здоровье, чёрт, жизнь Роя могла зависеть от его участия. При поиске пропавших первые сорок восемь часов были критичны, а прошло уже почти двенадцать часов, если лейтенант Хоукай всё правильно подсчитала. Его лучший друг сейчас нуждался в нём больше, чем Элисия. Поэтому отчаянную надежду Маэса на то, что Рой скоро найдётся, можно было понять. В конце концов, он уже давно с ним не виделся, и хотя ему не хотелось встречаться с ним при таких ужасных обстоятельствах, Рой был в беде. Хоть маленькой, хоть большой, хоть угрожающей жизни, хоть нет, его лучший друг был в беде и, вероятно, ранен, поэтому у Маэса не было других вариантов. Он всё равно хотел бы вновь встретиться именно с живым и здоровым Роем, а не с трупом. Мысль о похищении его лучшего друга претила Хьюзу, для него это было нечто невыразимо ужасное. Тем не менее, его внутренний теоретик тут же поспешил к выводам, о которых он сам не хотел бы думать. В машине была кровь, причём достаточно, чтобы припугнуть даже лейтенанта Хоукай с отличной выдержкой. Это было не к добру. Хавок болтал о футболе за рулём рядом с Маэсом, явно пытаясь отвлечься, как и сам Хьюз, но подполковник не слышал ни слова младшего лейтенанта. Нет, Маэсу нужно было какое-то подбадривание, нечто знакомое во всей этой неизвестности, полной ужаса. Кроме того, несмотря на охватившее его плохое предчувствие, Маэс по-прежнему надеялся найти своего лучшего друга дома, живого и невредимого. Пьяного в стельку, возможно, но невредимого. Хьюзу нужно было отвлечься на что-то хорошее, знакомое, и он достал из кошелька фотографии своей семьи. Сперва он сам с любовью посмотрел на них, а потом начал довольно-таки настойчиво пихать их в лицо Хавока, как только тот вышел из машины. Младший лейтенант любезно кивнул, пробормотал какую-то похвалу, и они пошли в офис полковника Мустанга. В офисе стояла суета, как в пчелином улье, подумал Маэс. Маленькая команда что-то возбуждённо обсуждала или, скорее, о чём-то спорила, и там Маэс тут же заметил острый взгляд карих глаз — старший лейтенант Риза Хоукай сильно хмурилась. Жан опустил руки и осторожно шагнул в сторону команды. — Что такое? Риза распустила остальных: молодой темноволосый сержант в очках исчез в соседней комнате с блокнотом в руках, за ним последовал высокий, с виду спокойный мужчина со светлыми волосами. Старший и младший лейтенанты быстро поздоровались, Риза отсалютовала Маэсу, на что он едва ли обратил внимание. Внешне Риза выглядела идеально: волосы в аккуратном пучке, форма без единого пятнышка, будто только с производства. Но её напряжённый голос чуть подрагивал, и мужчины понимали, что нельзя легкомысленно относиться ни к старшему лейтенанту, ни к сложившейся ситуации. Если вообще существовал день, когда можно было перейти дорогу Ризе Хоукай без угрозы для собственной жизни, то точно не сегодня. — Лейтенант? — вновь позвал её Хавок. Он нервно показал на кучу файлов и папок на столе рядом с ней. — Есть новости? Риза молча взяла со стола верхнюю папку и протянула её Маэсу, который быстро её просмотрел. На первой странице была фотография ребёнка с золотыми волосами и яркими янтарными глазами; парень с каким-то вызовом смотрел в камеру. — Стальной? — спросил Маэс. — Да, — Хоукай выразительно посмотрела на Хавока, который сдержанно кивнул и отправился помогать остальным членом команды. Хоукай вздохнула, и буквально на мгновение Маэс разглядел за её профессиональной маской тени охватившего её ужаса и беспокойства. — Майор Эдвард Элрик, тринадцать лет, также известный как Стальной алхимик. Полагаю, вы о нём слышали? Маэс лишь кивнул; каким бы он был офицером разведки, если бы не слышал о самом молодом государственном алхимике за всю историю. — Герой народа, да, я следил за его работой. По-моему, Рой даже несколько раз упоминал его при мне. «Мелкий», так ведь? — с каким-то теплом в голосе уточнил Маэс, но Риза явно напряглась, услышав прозвище, которое сам мальчик не любил. Старший лейтенант тут же взяла себя в руки, глубоко выдохнула, посмотрела на папку, потом на Маэса и обратно. Подполковник лишь с любопытством изогнул бровь, но глаз от текста не поднимал. Самообладание у Ризы было впечатляющее. — Это он. Я не хотела предоставлять вам потенциально некорректную информацию, сэр, поэтому прошу меня извинить за то, что так долго не могла вас проинформировать. Но вы должны кое-что принять во внимание: у нас есть причины полагать, что майора Элрика похитили вместе с полковником. Маэс хорошо скрыл своё удивление. Он был подготовленным солдатом, всегда был готов к худшим сценариям. Но ребёнок? Он с удивлением и толикой ужаса посмотрел на Ризу, но его расчётливая и профессиональная сторона быстро взяла верх. — Что нам известно? — Немного, — односложно ответила Риза. — Мы отправили патрульных в общежитие, но комната, в которой он должен был остановиться, пуста. Я связалась с его братом, Альфонсом Элриком, и он сказал мне, что Эд не с ним. Значит… — Значит, вы пришли к выводу, что Эдвард и Рой были в машине вместе, когда их похитили, — прервал её Хьюз, который уже дочитал документы в папке. — Да, — признала Риза, крепко сжав руки в кулаки.Маэс мельком глянул на оружие у неё на поясе и чуть нахмурился. Он практически чувствовал, как её указательный палец тянулся к курку. Вот и хорошо. Новая информация могла стать опасной или даже критичной для поисков. Похищение полковника было уже серьёзным делом, но вполне понятным и без прецедентов. Но тот факт, что вместе с ним прихватили ребёнка, да ещё и майора, казался Хьюзу странным. Он удовлетворённо хмыкнул, снял очки и с силой начал их протирать. Хоукай терпеливо ждала, пока подполковник всё обдумает. Маэс последний раз глянул на гору бумаг, и его взгляд словно обострился, когда он снова надел очки. — Так. У нас есть подозреваемые?* * *
Снова пошёл дождь. Рой пришёл в себя и первым делом заметил, что его лицо было влажным. Полковник инстинктивно попытался сесть, но из-за адской боли в ноге его план остался лишь мечтой. Капли воды попадали Рою в глаза, и он попытался проморгаться, хотя и не был уверен, зачем ему вообще стараться. Боковым зрением он увидел что-то золотое и алое, и у Роя ушло слишком много времени на то, чтобы сообразить. Эд. Эд смотрел в никуда, отрывисто и поверхностно дышал, что явно не было хорошим знаком. Сейчас маленькие размеры Эдварда вовсе не казались Рою поводом для шуток. Подросток отчаянно пытался нормально вдохнуть, а сам был бледный, как простыня. Любой его вздох мог стать последним, и эта мысль лишь подлила огонь в ту досаду, что охватила Роя. Если бы только он мог идти, он просто отнёс бы Эда в долбаную больницу. Мальчик… Он ведь всего лишь ребёнок, чем ты вообще думал, когда вовлёк его во всё это… Мальчик казался даже меньше обычного, а Рой думал, что это было невозможно. Он выглядел хрупким, будто мог разбиться, если Рой только чихнёт в его направлении. Подросток был покалечен почти до неузнаваемости, весь покрыт кровью и побоями, но больше всего Мустанга беспокоили его глаза. Его пустые, будто остекленевшие, совершенно безжизненные глаза. Их свет пострадал от рук Реми, и вместо пламени там остались лишь тлеющие угли, но они тлели, и Эд по-прежнему боролся. Рой приподнялся на локтях, тихо ругаясь. — Эд? Мелкий? Эд медленно открыл и закрыл глаза, а потом всё-таки посмотрел на Роя. — Полковник? — прохрипел он, и пускай в голосе слышалась лишь толика обыкновенно присущего ему задора и неистовости, Рой даже ухмыльнулся. — Задались у нас выходные, скажи? — пошутил он, и Эд выдавил слабую улыбку. Кожа ребёнка блестела от холодного пота, и Рою не нужно было подбираться к нему ближе, чтобы знать, что он весь горел. Практически проткнутая нога была гарантией жара. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Рой. — Бывало… — слова Эдварда оборвал приступ влажного кашля. — Вот дерьмо, бывало и лучше. Проснулся, когда ты обжигал себя, как последний идиот. В любой другой день Рой обязательно ответил бы ему оскорблением на оскорбление, но сейчас он испытывал лишь облегчение. Даже после всего того ада, через который он прошёл, Эд выжил и оставался самим собой, несмотря ни на что. У них был шанс побороться за жизнь — роскошь, которой Рою так не хватало. — Ты отлично справляешься, Эд. Просто не засыпай, ладно? Хоукай скоро будет здесь, — Рой успокаивал дрожащего подростка, надеясь, что Эд был не совсем в себе и не заметил сомнительный тон голоса Роя. — Я постараюсь, — пообещал Эд. — Он… Он мёртв? Рой понимал, о ком шла речь. Они оба промокли под дождём, а от холодного осеннего ветра огненный алхимик задрожал. Он думал, что Эд не был в состоянии что-то услышать или понять, когда правда всплыла наружу, но, видимо, те выстрелы даже мёртвого могли разбудить. — Да. Эд сначала сильно напрягся, а затем совершенно расслабился, когда осознал, что Реми, садист-ублюдок, который причинил им столько боли, не был среди живых. Он был в аду, где ему и место. — Отлично, — прохрипел Эд, и на одно только слово у него ушло столько сил, что Рой буквально чувствовал его напряжение. Урон был нанесён — необратимый, сравнимый с уроном от войны, урон здоровью Эда, как психическому, так и физическому. Рой не мог заставить себя даже подумать о своей сохранности. Эд закашлял, и Мустанг увидел мелкие капли крови в уголках его рта. — Я устал, скотина. — Блять, даже не вздумай! — ругнулся Рой и с трудом, кое-как потащил себя к упрямому подростку, у которого хватило наглости собраться поспать. Умереть, Рой, он умирает, и ты ему не помогаешь. Полковник застонал от боли в ноге, усилившейся из-за движения, но не остановился. Глаза Эда были прикрыты и словно затуманены, пока он наблюдал за потугами Роя, его рот чуть открывался и закрывался, как у рыбы на суше. Эд был всего лишь в метре от него, совсем близко, но у Роя ушло несколько долгих минут на то, чтобы подобраться к нему. Он был прав: Эд практически излучал жар, несмотря на дождь и холодную погоду. Он был горячим. Мустанг проморгал капли воды из глаз и стиснул зубы. — Эд, Эдвард, послушай. Никакого ответа. — Мелкий? Ты меня слышишь? Подросток никак не отреагировал на слова Роя. Его глаза закрылись и больше не открывались. — Эд! Его грудь не шевелилась. Рой потряс мальчика за плечи, наплевав на ту боль, что он причинял как себе, так и своему подчинённому. Ничего. Ничего? — ЭД?!* * *
Не было у них ни подозреваемых, ни наводок, ни улик. Рой с Эдом будто испарились, исчезли из этого мира ночью, не оставив никаких следов. Команда работала часами без перерывов, и Хьюз обзвонил всех, кто мог предоставить хоть какую-то полезную информацию. Но судьба послала их куда подальше, и они остались ним с чем в своей погоне за призраками. Ноль, пшик, фиг, хрен, ничего. В итоге Маэсу ничего не оставалось, кроме как ждать какой-то наводки, и команда неохотно с ним согласилась. Они занялись нудной полевой работой: практически с отчаянием проверяли каждую жалобу на шум и каждую украденную машину в Восточном городе. В итоге Хьюз снова оказался на пассажирском сидении машины Хавока. Поездка к их следующему пункту назначения проходила молчаливо, за исключением коротких комментариев младшего лейтенанта по поводу их задания. На этот раз между ними царила атмосфера решительного настроя, и никто не хотел её нарушать разговорами о спорте или щенках. Тяжёлые дождевые капли молотили по крыше машины, и этот звук лишь усиливал тревогу и ужас, охватившие мужчин до мозга костей. Хьюз показал фотографии Эдварда Элрика и Роя Мустанга больше, чем дюжине людей за те несколько часов, что они с Хавоком опрашивали горожан, но никакого толку. В итоге он недоверчиво пялился на фотографию Эдварда Элрика, будто надеялся, что подросток сам ему скажет, куда его отвезли. Стальной алхимик выглядел намного моложе своего возраста, в то же время в его глазах была видна тьма — признак того, что мальчик повидал такое, что снилось бы взрослым людям в кошмарах по ночам. Армейская жизнь и так была не сахар, и по отношению к такому ребёнку, как Эд, было просто несправедливо ещё и оказаться замешанным в похищении. Маэс лишь надеялся, что они найдут его невредимым. Хьюз боялся не только того, что подросток мог быть ранен, а то и хуже, что совершенно ужасало его, и он не хотел даже думать об этом — его пугало и то, как боль Эда могла повлиять на Роя. Если он увидит, как ребёнка ранят или убьют рядом с ним, последствия для его сострадательного друга будут катастрофичными, даже необратимыми. Хьюз содрогнулся от этой мысли. Залечить физические недуги было намного проще, чем психологические. — Тут, наверное, тоже будет тупик, просто старая ферма или мельница, — сказал Хавок, вырвав Маэса из его мыслей. Подполковник кивнул. — Надеюсь, что нет, не хочу слушать рассказы очередной кошатницы о мистере Усатике Пятом, — издевательски подметил Маэс. — Согласен, — напряжённо ответил Хавок и сосредоточенно нахмурился. Они оба старались вести себя беспечно, и при других обстоятельствах это было бы забавно. Внезапно двигатель машины забарахлил и начал издавать странные звуки, и Хавок остановил машину. — Твою мать, только не сейчас… — блондин разочарованно ругнулся и вышел из машины, с силой захлопнув дверь. Маэс вздохнул, положил папку обратно в бардачок и тоже выбрался из машины. — Вижу, армейские машины всё так же блещут качеством, — сострил он. — Но знаешь, как говорят: ударишься о дно и оттолкнёшься, да? — Да, думаю, сейчас мы уже точно на дне, — вдохнул Хавок и вытащил сигарету, успокоить нервы. У него ушло несколько попыток на то, чтобы зажечь её в такую холодную и влажную погоду, но когда, наконец, получилось, он открыл капот и шумно выдохнул. — Двигатель зажарился. А мы в нескольких километрах от мельницы, — он с той же силой захлопнул капот. — Блять! Они были чёрт знает где, а вокруг было лишь несколько заброшенных заводов. Маэс почесал затылок. — Ничего не поделать, младший лейтенант. Пойдём в направлении мельницы, что-нибудь да найдём. Они шли молча, и минуты тянулись часами. Оба солдата были жутко расстроены и раздражены таким поворотом событий. Их пропавшие друзья могли быть ранены, могли нуждаться в их помощи, а теперь долбаная машина не заводилась?! Они будто сражались с самой леди Удачей и проигрывали. — Ты слышал? — внезапно спросил Хавок и остановился, прикрыв глаза рукой от дождя. Маэс напряг слух и присмотрелся в том же направлении, куда глядел лейтенант. Это был просто один из старых заводов, ничего там не привлекало внимание Маэса. Лейтенант ахнул и сорвался с места, оставив недоумевающего Хьюза позади. Завод был минимум в двухстах метрах от них, и Маэс не мог ничего там разглядеть из-за запотевших очков, поэтому он просто молча последовал за младшим лейтенантом. Приблизившись, Маэс услышал голос, отчаянно взывавший о помощи. Знакомый голос. Хьюз остановился, снял очки, быстро протёр их рукавом формы. Неужели? Это был… Рой? Там кровь? Его лучший друг склонялся над кем-то маленьким, покрытым кровью и бледным, как снег. Этот кто-то не шевелился и казался мёртвым. Маэс достаточно много раз за сегодня посмотрел на фотографию Стального алхимика, чтобы тут же узнать спутанные светлые волосы. Но больше всего его волновало то, что Рой одновременно плакал и ругался, его плечи тряслись от перенапряжения, пока сам он, не сдерживаясь, тряс подростка. Маэс прибавил скорости. Рой не мог нормально мыслить: боль от собственных травм и охватившая его паника превращались в слёзы, стекавшие по его щекам, но он не обращал на них внимание, ведь Эд не дышал. — Пожалуйста, мелкий, очнись, — умолял он, но подросток его не слышал. — Нет, нет-нет-нет, нет… Тут покрытые мозолями ладони ухватили его за плечи, а кто-то вытянул Эда из хватки полковника. Он не хотел его отпускать и сдавленно вскрикнул, его сильно затрясло. — Помогите ему… Пожалуйста, — прохрипел Рой, но его голос ослабевал. — Он не… Я не могу… — Сделаем, шеф.