***
Когда Чимин открыл глаза, над ним нависал Намджун. — Проснулся? — Что со мной? — Ты потерял сознания и находился без него трое суток. Тебе звонили Сахарный и Тэхен… — Где мой телефон? — Чим подскочил и сразу же пожалел об этом, ибо от резкого движения голова закружилась. — Йа! Мелкий, ты вообще с головой дружишь? — Намджун уложил омегу на место, после протянув телефон. Пак дрожащим руками принялся листать сообщения от Тэ. «Чимин… Он в коме». «Почему ты молчишь?» «Юнги нам все рассказал…» « Хосок переживает сильнее меня, ответь!» «Ты пришёл в себя?» И тут пришло новое сообщение. «Он все ещё в коме. Ты читаешь сообщения и молчишь! Ответь мне, сукин ты сын!» Чимин был рад, что его альфа жив. И он уверен, что тот проснется. «Спасибо», — все, что ответил омега…***
POV Чонгук В моей палате сидел Джин и что-то объяснял Юнги. — Юнги, я думаю, у него болезненная реакция горя… — Не понял. — Ну, это когда человек очень переживает потерю родного человека. — И как это выражается? — Юнги хмурил брови и смотрел на врача, не отводя взгляда, требуя ответов. Мне и самому было безумно интересно, почему я, блядь, в коме — Есть несколько пунктов, по которым я смог поставить данный диагноз. Я перечислю их в более понятной тебе форме, — улыбнулся Ким. — Первая, — согнул палец врач, — это так называемая социальная изоляция, проще говоря, избегание общения с друзьями и родственниками. Когда мне позвонил папа Чонгука, он жаловался на данную проблему его сына. — Он прервал общения с окружающим миром. Даже лучшего друга игнорирует. Пока я все понимаю, — Юнги кивал. Да как мне вас не игнорировать?! Вы меня бесите своей жалостью. — Второй пункт, — загнул второй палец, — скрытая враждебность. Чувства становятся как бы «одеревеневшими». Тут я знаю по большей части от Джуна. Он мне рассказал. Кто такой Джун? я встал и подошёл к стене напротив Джина внимательно слушав. Бросая взгляд то на Джина то на Юнги, который продолжал держать меня за руку. — И последний. Третий пункт, — Джин загнул третий палец, — это ажитированная депрессия** с напряжением, возбуждением, бессонницей, с чувством малоценности, жесткими самообвинениями и явной потребностью в наказании. Половина населения Земли страдает депрессиями, но люди с этим видом расстройства могут совершать попытки самоубийства… Эта депрессия самая сложная, её сложно переживают в период потери любимых и родных. Вот этот пункт я лично знаю от Чонгука. Я лишь улыбнулся. Я слаб, чтобы умереть, но врач прав, мне сложно было пережить эту депрессию. Юнги внимательно слушал каждое слово врача, изредка согласно кивая. Он был напряжен — это заметно по позе в которой он сидит и выражению лица. Он сидел нога за ногу, одной рукой накрывая мою, даря тепло, а другой подпирая подбородок. Брови хмурились, а глаза прожигали до глубины души. — Все эти пункты являются крайним выражением или искажением нормальных реакций. Это можно вылечить, но на это нужно время… — Его у нас не так уж и мало… — Юнги опустил мою руку и отошёл, вставая рядом со мной. Я не мог чувствовать его тепло или присутствие рядом. — Когда он придёт в себя, вы заканчиваете все дела и я займусь его лечением. Не затягивайте с этим, это может плохо отразиться. Да и ещё эта связь истинных нам мешает, — Джин встал со своего места, направляясь к выходу. — Хорошо. И ты помнишь, что он не должен знать пока что… — Джин кивнул и покинул палату, а я непонимающе смотрел на Юнги. — Знать о чем?! ЮНГИ, БЛЯДЬ! Что ты скрываешь?! Ваши игры убивают меня! — но меня не слышали. Юнги подошёл к моей кровати и шептал: — Я же просил не делать глупостей. И вот сейчас страдают все. Идиот… нам ещё шлюху ту искать, а ты развалился тут, как в мавзолее. Давай просыпайся уже… — Юнги улыбнулся и оставил меня одного. Что он имел ввиду, говоря, что я не должен что-то знать? Зачем эти игры?! В палату вошли Тэхен и Хосок. Я так скучаю по вам… вы мне как семья, но ни прикоснуться, ни сказать что-либо вам я не могу. Я выполняю все мои социальные функции, но это похоже на игру — реально это меня не затрагивает. Я не способен испытать никаких теплых чувств. Если бы у меня и были какие-нибудь чувства, то это была бы злость на всех. Кроме вас. Даже тебя Тэхен, я подошёл к нему, разглядывая лицо. Он так меня ненавидел, но сейчас приходит каждый день и переживает за меня. Я подошёл к Хосоку. Это мой друг? Нет. Брат. Он мой лучик света, который даже сейчас светится, я так люблю тебя… — Какой же ты мудак… — выдал Тэхен. Я лишь улыбнулся, смотря на него. — Как мачо Чон Чонгук может тут валяться? Ты выглядишь жалко, — Хосок молчал. Почему он не вступился за меня? Он всегда заступается. Хотя нет причин заступаться, потому что Чертов-Ким-Тэхен прав в который раз. Он лишь поднёс к моему уху телефон, из которого раздался любимый голос: — Гукки, просыпайся… Я переживаю за тебя. Сколько можно спать, Гукки? — мои глаза распахнулись. Я не понимал, что все это значит. Резкая темнота — и вот я открываю глаза, а надо мной нависает Хосок, который радостно улыбался, глядя на меня. — ТЭХЕН! У НАС ПОЛУЧИЛОСЬ! ОН ОЧНУЛСЯ! ЗОВИ ВРАЧА! — Ким выбежал из палаты. Голова раскалывалась. — Где он? — все, что я хотел знать. — Кто? — непонимающе глянул на меня друг. — Чимин. Его голос. Это точно был его голос! — Давай ты придёшь в себя, а потом я все тебе расскажу? END POV С тех пор как очнулся Чонгук, прошла неделя. Юнги вышел на след Джину. Оставалось совсем немного — и ему крышка. Но вот Джину понял, что за ним хвост и подыгрывал Юнги. Также он знал о живом Чимине. К которому вылетел час назад. — Дохнет, как таракан при радиации… ____________________________ *Это одна из разновидностей депрессивного расстройства, состоящая из эпизодов тоски и эпизодов тревоги (ажиотажа). При этом тоска больного имеет отношение к прошлому, часто выражается в ностальгии по каким-то событиям или осознании утраченных возможностей.