***
Едкий запах дыма, карты, шулеры, пьяная толпа, все это в одном месте, самом обычном притоне, который является одним из многих. В такой обстановке нужно найти одного дилера и привести к заказчику. К счастью для исполнителей этой миссии, у Бадоу фотографическая память, и он где-то уже встречал эту личность, а потому и хорошо запомнил, первым и будет вступать на арену. Тихое проникновение в логово до зубов вооруженных бандитов не в стиле этих ребят. Разбив затемненное окно с улицы, воспользовавшись неразберихой и паникой, в мгновение ока рыжий и высокий парень оказывается стоя на игральном столе, во рту дымящаяся сигарета, губы расплылись в самодовольной улыбке, напоминающую заведомо победоносный оскал. За столом пятеро, и на них у Бадоу два револьвера, но ему этого достаточно. Курение вызывает жажду убийств, и еле сдерживаясь, чтобы не убить каждого присутствующего, один пистолет наводит в сторону, справа от себя, на вытянутой руке, не глядя целясь прямо в лоб одному из сидящих рядом, безумным голосом все же начав разговор, за долгое молчание: — Ты, голубчик, идешь со мной, - дым и прокуренный голос преображали этого безумного в угрожающего сумасшедшего. Остальные присутствующие тут же схватились за свое оружие за пазухой, но даже не успели вытащить, как вздрогнули от другого разбивающегося окна, да с таким звуком стекло лопалось вдребезги, что уши закладывает. В тот момент, когда звон битого стекла затих, четверо у стола хватались за свои простреленные плечи. Рядом с Бадоу, спина к спине, стоял Хайне, и огромное на тот момент пузо прицельно стрелять ему ни сколько не мешало. Про этих напарников их цель была хорошо осведомлена, а потому он раскидал свои пистолеты по обе стороны от себя, недовольно причитая, будто матерясь на всех языках мира, от такой работы его хорошо уложенная прическа из черных волос даже растрепалась, и наконец, сдался добровольно. Как только Хайне и Бадоу разобрались с принятым заданием, очутились на каменном мосту, который простирался над загрязненной рекой, и посетителей он встречал на себе не часто, так как запах от издержек производства, что текли под ним, мало кто выдерживал, хотя эти отходы и были единственной рекой в округе. Опираясь спиной на перила, Бадоу пересчитывал полученную пачку денег, разделяя пополам, от этого занятия отвлекся, лишь для того, чтобы передать Хайнэ его половину, но замечает, что тому не до выручки. Блондин присел на одно худощавое колено, обеими руками держался за низ живота, а выражение лица и вовсе не понятно. Его щеки стали впалыми, руки также худее обычного, но живот все прибавлял в размере, будто забирал все жизненные силы. "Теперь - то точно придется идти в больницу, иначе окочурится напарник - то, помрет, а нового искать не охота" - проворчал мысленно Бадоу, не спуская чуть прищуренный взгляд с Хайне, не предвещающий ничего хорошего, затягиваясь очередной сигаретой. Вопреки всем ожиданиям рыжего, блондин лечится не спешил. Его решением было отлежаться в церкви, на одной из скамеек, мучаясь от испытываемого жара. Бадоу лишь бездействовал и наблюдал, заняв скамейку рядом, ему ничего кроме этого и не оставалось делать, ведь против Хайне не попрешь, жить самому еще хотелось. Тут вернулся как всегда нежданный священник, и как всегда внезапно, довольно улыбаясь и сияя своим довольством, получил тут же приветственный жест рукой от Бадоу. — О. Ребятки, вижу, вы тут не плохо постарались, — священник все видел и знал, даже больше остальных, хотя глаза его все же оставались слепы, к тому же носил темные очки для лишенных зрения. Бадоу похвала не озарила, он по прежнему молчал, и с ожиданием чего-то плохого косился на все еще храбрившегося Хайне. Священник молча подошел к блондину, положил свою ладонь к нему на живот, затем театрально радостно воскликнул, голос его эхом отразился от стен и высоких взводов церкви: — Надо же! Да у нас тут пополнение! Интересно, мальчик или девочка? — Наклонился почти к самому уху крехтящего блондина, — а ты кого хочешь, Хайне? Парню нездоровилось, и он ослаб на столько, что даже не мог отмахнуться от этой руки, которая его раздражала. Тем временем, священник выпрямился, и тут же нахмурился: — Оно его убивает, и убьет, когда сформируется. Хайне, внутри тебя странная жизнь, которая забирает твою, и это точно дело рук профессора. Ты ведь не хочешь пожертвовать собой, чтобы дать жизнь незнамо кому? Да, я бы тоже не согласился, — и немедля поставил перед собой трость, взяв ее с двух концов. Потянув одну руку в сторону, трость разделил на две части, одна часть оказалась футляром, а другая между тем представляла меч. Из последних сил Хайне дотягивается до своего пистолета, упрямо твердя: — Я сам справлюсь, раз это снова она, я обязан сам убить, — представляет ствол оружия к своему раздувающемуся животу, дико и даже безумно скалясь, совершает несколько выстрелов в упор, от боли прокусывая собственную губу, но этого не достаточно для такого парня, чтобы потерять сознание, потому только стойко терпит боль. Священник же тепло улыбнулся: — Так ты ЭТО не убьешь, — сразу после насмешки разрезает живот блондина, вместе с одеждой, от чего Хайне начинает хрипло кричать, захлебываясь кровью и кашляя. "А если бы меня послушал, было бы безболезненно" — с равнодушием подумал Бадоу, затягиваясь очередной сигаретой, хладнокровно наблюдая за этой кровавой сценой, хотя и зловеще улыбаясь. Вдоволь помучив Хайне, священник все же смиловался и нажал известную только ему болевую точку на теле блондина, от чего тот все же потерял сознание. Последующее лучше не видеть и забыть случившееся как страшный сон.Глава 1
30 августа 2016 г. в 03:51
Крыши накалялись до предела, по всем улицам исходил зной от накаливания, стояла невыносимая жара. Везде суетятся люди, царит преступность, но только в церкви все спокойно, тихо, а главное гладко, ни одного посетителя, полно пустых скамеек, предназначенных для верующих. Но и тут не так все тихо, как кажется. Одну такую скамейку полностью занял один белобрысый паренек, звали его Хайне, и занимал место не для того, чтобы молится, он на ней разлегся и спал, хотя обычно никогда не спит. Его постоянно терзает боль в шее, ни на секунду не унимаясь, не давая спать ни днем, ни ночью. На этот раз парень только успел моргнуть, и тут же провалился в сон, испытывая сильный жар, и не от простого солнца, так на него повлияло сновидение, даже оказался весь в поту. Снова проснутся по своей воли парень не мог, хотя и упорно пытался. Его рассудком сейчас управляет уже не совсем молодая женщина, профессор, она же и создала когда - то в свое время из колбы этого парнишку, теперь всеми силами пытается испортить ему жизнь после того, как Хайне убежал от нее, и от уготованного ему предназначения. В рассудке парня профессорша была как расплывчатое видение, и оно предупреждало, что скоро в Хайне включится механизм, и впредь лучше не прибегать к дракам и насилию. Профессор противоречит сама себе, так как именно для битв она создала такое существо, как Хайне, которое может регенерировать, и никакие раны не страшны, даже такие, как пуля в сердце. В этом же видении является Цербер — вживленный позвоночник, который будто обладает своим собственным разумом и может связываться со своим хозяином у него в голове, порой полностью управляя телом носителя, искажая желания хозяина, превращая эти искажения в свои цели, и это тоже один из многочисленных экспериментов профессора. Цербер явился с такой же внешностью, как у Хайне, вытянутое худое тело, хотя сам рост не совсем большой, белые волосы, с короткой стрижкой, несколько прядей волос изображают челку, остальные же торчат в беспорядке, отдаленно и только при определенном ракурсе напоминая иглы дикобраза, не ровный короткий пробор, бровей нет, но взгляд нахмуренный и грозный, который всех подозревает и ненавидит, готов убить любого, красные глаза. Отличие в том, что Цербер не только хмурился, но и ехидно улыбался, а в его глазах не было ни единого блика, будто бы нет души. Он лишь подтверждает слова профессора, и предупреждает, что теперь парнишке ой как не поздоровится. Только после этого удается разлепить глаза и наконец покинуть этот гнусный сон.
Тяжело дыша, Хайне просыпается, и тут же замечает рядом с собой крайне удивленного Бадоу, который молча таращится на блондина, от удивления роняя челюсть на пол, в руке между тонких пальцев, от сигареты остался только фильтр и приличное количество пепла, идущего от фильтра трубой, которое еще не было смахнуто, что свидетельствует о неподвижном состоянии долгое время, сигарета тлела прямо в руках. Не понимая что так удивило этого Бадоу, блондин лезет рукой под челку и утирает свой лоб от пота. Только открыл глаза, а уже устал и утомлен, когда совсем не спал и то чувствовал себя бодрее. Пристальный взгляд Бадоу уже заметно раздражает. Смотрит нахмурившись, одним синим глазом, на месте второго черная глазная повязка, которую накрывала длинная челка рыжих волос, прическа была и сзади длинная, на этот раз Бадоу не стал делать из них какую - либо прическу, и потому прямые рыжие локоны располагались почти до пояса. Наконец раздается дрожащий голос Бадоу:
— Хайне, ты прямо на глазах растолстел, я даже моргнуть не успел! — И сложил сигарету в пепельницу, она в этой церкви стала обычным явлением, — ничего се живот отрастил. Тебе с этим нужно что то сделать, иначе на миссиях будут проблемы, — последнюю фразу произнес слегка встревоженно.
— Ты что, теперь окончательно свихнулся? Не ожидал, что это случится так быстро, — начал возмущаться блондин, но допуская и такой поворот, о котором говорит рыжий, мог случится, все же посмотрел на свой живот. От удивления не только глаза на лоб полезли, но и по правде волосы на голове зашевелились, вскрикивая падает со скамейки, причитая уже лежа на полу:
— Как такое могло получится?!
— Хайне, кто тебя подкармливает? Поделись адресом, я также хочу, — начал шутить над положением напарника рыжий, но получив в ответ ноль реакции, вернулся сразу же в серьезное состояние, предлагая скорее обратиться в больницу, опасаясь, что его напарник еще больше потолстеет, но не успев даже сформулировать полное предложение, тут же был обидно послан далеко и на долго.
Ситуация вполне терпимая, но время не стоит на месте, и уже пора выдвигаться на миссию, за которую предложили не мало денег, на месяц или два даже хватило бы каждому, но что - то подсказывало, что на сей раз будут затруднения, и все догадывались почему, план не предполагал живот размером с надувной мяч, но менять систему перед самым боем уже поздно. Хайне не без труда облачается в комбинезон, только в него смог втиснутся с таким пузом.
На улице парочка не осталась без внимания, хрупкого на вид, только на вид, блондина, принимали за женщину Бадоу, и каждый встречный полагал, что Хайне не просто толстый, а беременный, ведь еще вчера был плоский как доска, некоторые знакомые их даже поздравили, за что и были избиты до полусмерти, что и повысило настроение не на долго. После того решили не появляться вместе.