Первая Солнечная. Всю власть Совету!

267 г. о. К., ** февраля, 7:52. Земля под ногами дрожала, как будто в предсмертных судорогах. Кольцо, упавшее с орбиты, было видно за несколько километров, а по расчётам Фроста - и за несколько сотен. Гигантская сверхпрочная конструкция, войдя в землю на несколько сотен метров породила невиданное землетрясение, около девяти баллов, судя по обрывочным данным, ещё поступающих от двух уцелевших в той или иной степени центров регенерации населения, один из которых был дальневосточным, другой же и вовсе японским. Маленький отряд Фроста, один из немногих уцелевших, был полностью укомплектован. Снайпер-Шестой, связист-Третий, инженер-Четвёртый, штурмовик-Второй, Пятый-медик и сам Фрост считались элитой элит - они успели поучаствовать во всех крупнейших пехотных сражениях Первой Солнечной Войны. Им не раз приходилось с честью гибнуть, сражаясь с противником из последних сил, и, по факту, выполняя свою задачу. Но после смерти их ждал не вечный покой в тёмной бездне космоса, а зеленоватая тёплая жидкость камеры возрождения, пара часов отдыха, а затем передислокация и бой в очередной горячей точке. Даже сейчас у них оставалась возможность не так печься о своих жизнях - пока хоть один центр рекомбинации был функционален, они были по факту бессмертны. Так их и называли те, кто знал об этом свойстве, а таковых было очень немного - клонирование старались не сильно афишировать, так как оно бы на корню подорвало всю социальную политику СОЗ - только представьте себе многомиллионное общество бессмертных! Над бесплодной землёй, над вечным серым покрывалом "снега" летел невесть откуда взявшийся пепел. Или это и был "снег"... Но он мерзко залеплял щиток шлема, мешая смотреть на то, что осталось от дороги. Одним из последних полученных на данный момент сообщений был приказ о срочной передислокации к Кольцу. Над головами отряда с рёвом пронёсся конвертоплан, попутно сбросив какую-то технику. Шестёрка быстро рассредоточилась, чтобы не быть раздавленной, и с радостью опознала технику - "Вихрь-7", последняя модель, ещё не совсем серийная. "Вихри" - нечто среднее между БМД и БТР, и способную передвигаться на высоте до пятнадцати метров со скоростью до ста двадцати километров в час. - Так, быстро внутрь и погнали! - быстро скомандовал Фрост, запрыгивая на пологий борт. Пятёрка тоже последовала за ним, и вскоре под ними уже вовсю выли циклические ускорители. - Они высадили... Десант... Оборонять... Эвакуация... - передачу дальневосточной базы, кажется, глушили из всех сил. На всей задымлённой поверхности павшего изломанного Кольца были видны то и дело вспыхивающие алые лучи, тускло блестящие в свете восходящего Солнца щиты, ярко сияющие плазмоиды орудий Совета... На первый взгляд казалось, что преимущество у союзников - с воздуха их поддерживали советские конвертопланы, на каждом из которых стояло по три четвертных, то есть двадцатипятимиллиметровых рельсы и одна трёхчетвертная, семьдесят пять миллиметров, и республиканские вертолёты, производимые по даже тогда устаревшим чертежам ещё СССР, Ка-60, впрочем, до сих пор неплохо справляющихся со своими обязанностями - сеять разрушения. Спаренного десятимиллиметрового пулемёта и четырёх контейнеров НАР вполне хватало для этих целей даже через два с половиной века с лишним. Откуда-то сбоку вдруг вылетела пятёрка "Штормов-8", БТРов, специально разработанных для пехоты в штурмовых бронескафах. На их бортах были опознавательные знаки Седьмой отдельной штурмовой дивизии. - Хэй, давайте вместе! - предложил Фрост. - Ну давайте, Мёрзлые, - уважительно хмыкнул командир остатков формирования, подстраивая скорость транспорта под "Вихрь". - Что у вас? - Пять десятков штурмов с многофункционалками "Волк". - Это не те струйные, которые ещё интегрированные с щитами и кучей дополнительной фигни? - Они, они. Классная штука, на самом деле - жги, сколько хочешь, - подтвердил командир. - Поднимаемся и напрыгиваем на зацепах, - предложил Фрост. - Принято, - многоголосым хором отозвались соседние машины - группа техники добралась до места вхождения Кольца в Землю. Гигантская неровная полоса покорёженного металла возвышалась над покрытой огромными, в несколько ростов, разломами землёй, покрытой всё тем же вечным серым снегом, но уже не тусклым, а задорно искрящимся на свету. Было довольно жарко, около двадцати градусов мороза. - Вылезаем, ребят, - приказал своим Фрост, останавливая транспорт на максимальной высоте. Кольцо вошло примерно под углом в шестьдесят градусов, поэтому взбираться должно было быть легко. "Вихрь" аккуратно прилетел поближе к объекту и из бортового люка по одному отряд выпрыгнул на поверхность, с лёгкостью цепляясь за неровности, и, в основном, за скобы, предназначенные для быстрого передвижения в космосе при необходимости экономии топлива. На несколько метров ниже штурмовики карабкались по стене с почти такой же скоростью, как и сам отряд, несмотря на гигантский вес их бронескафов. Транспорты, следуя программе, разлетелись по ближайшим укрытиям, если, конечно, эти руины можно было так назвать. Через десяток минут отряд уже достиг границы Седьмого и Шестого сегментов, где Кольцо было уже где-то под пятьдесят градусов и мощности фиксирующих устройств бронескафов хватало, чтобы держаться на одних ногах. В поверхности станции зияли многочисленные дыры, и сквозь некоторых из них мог бы пройти даже "Циклон". Видимо, основные бои велись всё-таки внутри, поэтому Фрост скомандовал: - Всем внутрь, рассредоточиться! Внутри Кольца было темно, но привыкшие за много поколений глаза быстро адаптировались. Фрост никогда не был ни в Шестом, ни в Седьмом сегментах - они были закрыты даже для него, и единственное, что он, да и, скорее всего, всё остальное население, знали об этих сегментах, что в них велись ИРИС (исследования, разработки и создание) каких-то проектов министерства мирной науки. Посредине был широкий прямой коридор, который где-то каждые пятьдесят метров расходился в стороны ответвлениями, да и по вертикали тоже. Большинство пространства было занято, видимо, лабораториями с толстыми, из броневого сплава стенками и дверями. Окон или чего-то подобного уязвимого не было, на дверях - какие-то номера и коды, вроде "АГР", "ГЕН" или "СФЭ". Время от времени что-то где-то искрило, мигало и похрустывало. Группа шла по Кольцу, рассредоточившись по всем параллельным коридорам, и передвигалась длинными перебежками, от одного горизонтального перехода до другого. Но увы, на то гигантское количество коридоров, которые пронизывали Кольцо вдоль, да и поперёк, катастрофически не хватало людей, поэтому постепенно группа сместилась влево-вниз, обезопасив себя с двух сторон. Упавшая станция угрюмо, со скрипом качалась вверх-вниз, и никакого уменьшения частоты не было заметно. Через некоторое время вдалеке, примерно в паре-другой километров, стали видны редкие вспышки и лучи. Отряд незамедлительно залёг, но продолжил движение с почти той же скоростью. - Ну что там? – спросил командир штурмовиков Фроста, чьи сенсоры были гораздо чувствительнее. Тот, вглядевшись, ответил: - Перестреливаются. Они к нам тылом, можем попробовать выбить их вперёд, на позиции союзников. Штурмовик запросил командующего обороной, кажется, подполковника или вроде того – никого старше по званию уже на планете не осталось. После некоторых переговоров Фрост услышал: - Десять секунд на подготовку к огневому контакту! Всем подготовиться! Отряд торопливо задёргал предохранителями, батареями, сошками, вектор-инерц-компенсаторами и прочими необходимыми вещами, торжествующе готовясь испепелить врага, который сполна этого заслужил. И с неплохим тактическим преимуществом - в тыл. - В атаку! - с недоброй радостью выкрикнул штурмовик, резко поднимаясь и одновременно с этим активируя сегментарный щит и открывая огонь из своего, по факту, огнемёта. Через едва ли десять секунд в ослепительном пламени засверкали лучи лазеров, но не только красные, оставлявшие едва светящиеся полосы на металлических стенках, но и оранжевые, неожиданно хорошо проходившие сквозь щиты. Канал связи хрипел, когда по бойцам попадали рыжими лучами, но связь не прерывалась. Переговоры шли постоянно, но не имели никакого смысла для тех, кто бы не имел всей картины перед глазами - жаргонизмы были почти на всё. Марсиане были застигнуты врасплох - они совершенно не представляли себе, что кто-то сможет попасть в их тыл - они почти захватили воздушное превосходство, присутствие ВВС НДР и СОЗ было уже почти минимально, относительно их собственного. Фрост, к счастью, успел вместе со своей Шестёркой пробросить несколько дымовых гранат, несколько срезав мощность и дальность вражеских орудий, а также затруднив им прицеливание. Остальные тоже что-то сообразили, и через десяток секунд поле боя уже заволокло дымом, давая неплохую, казалось бы, защиту, но... Несмотря на одновременную атаку с четырёх сторон, марсиане сопротивлялись невероятно яростно - уже едва ли не пять штурмовиков отправились на перегруппировку. Вроде бы. Если центры рекомбинации ещё работают - наведённых помех хватало, чтобы сделать связь вне Кольца невозможной. Красных было минимум несколько сотен, и вскоре стало казаться, что четыре с лишним десятка людей, хоть и элитных штурмовиков с многоопытными спецназовцами, с лёгкостью раздавят числом. Но не в этот раз - в тыл марсиан ударили самые боеспособные из оставшихся части. Даже среди них было немало ополченцев-беженцев, как из Города внизу, так и достаточно многочисленных выживших при крушении. Каждый гражданин СОЗ был обязан владеть, и, собственно, владел основным пехотным вооружением, например, винтовкой Тип 23, пистолетом Тип 21, гранатомётом Тип 34 и так далее. Красные, вынужденные сражаться на два фронта, очень быстро прервали наступление и залегли. По каналу пошли помехи и раздался мощный взрыв. Сегменты опасно закачались, грозя отломиться, с амплитудой едва ли не в пять метров. Стрельба прекратилась с обеих сторон - каждый пытался хотя бы уцепиться за что-нибудь. Фрост пользуясь ситуацией, спросил: - Товарищ подполковник, а что это было? Ответ был получен практически немедленно: - Рванул один из реакторов Шестого Сегмента, так что есть немаленький шанс, что Кольцо, и так находящееся не в лучшем состоянии, просто развалится, и тогда-то нам ничего хорошего ждать не придётся. Все, кто может - выбирайтесь на поверхность, там вас подберут наши и эндээровцы! Кого блокировали - запрашивайте помощь! Как улетим, уроним Кольцо и выбьем всех оставшихся. Прочности хватит ещё минут на пятнадцать, так что поторопитесь! Дослушав распоряжение, глава штурмовиков на одном дыхании быстро раздал приказы: - Фрост со своими, идите наверх, мы вас прикроем с тыла, главное - проскакивать вовремя мимо занятых краснозадыми перекрёстков. Мои - за мной! Побросав в тоннели ещё дымовушек, отряд спешно стал карабкаться по нескольким вертикальным шахтам, каждые три-пять этажей отходя ближе к основанию - противники, видимо, что-то заподозрив, стали отступать вместе с землянами. Когда оставались жалкие полсотни метров до поверхности, штурмовики вдруг остановились и заняли круговую оборону: - Сейчас красные полезут, давайте быстро наверх! Мы их повернём и сами подойдём. Фрост, недовольно поморщившись, махнул рукой нерешительно остановившимся своим, и шестёрка продолжила движение. Яркий солнечный свет едва их не ослепил, но шлемы быстро затенили щитки, оставляя зрение нетронутым. В воздухе туда-сюда на высоте пары километров сновали марсианские реактивные самолёты, с ленцой перестреливаясь с союзниками. Время от времени из карусели выпадал то конвертоплан, то изредка даже самолёт противника, оставляя за собой жирный чёрный след. В небе повсюду блистали вспышки, то ослепительно-голубые, то ярко-жёлтые. Грохот и свист были слышны даже сквозь мощную звукоизоляцию. Отряд огляделся и наконец Второй показал куда-то в сторону: - Вон транспорты! Надо их прикрыть, а то всех наших заняли уже! - Достать АРГи, противовоздушными огонь по готовности! Цели распределю! - скомандовал Фрост, укрываясь за одним из многочисленных выступов на Кольце и разметив укрытия для товарищей. От воздушной карусели отделилось звено истребителей и рванулось по направлению к одному из ближайших транспортов. Загрохотали гранатомёты, выплёвывая сорокамиллиметровые самонаводящиеся снаряды, которые, оставляя за собой едва заметные дымные трассы. Первый десяток автоматические ПРО-системы смогли сбить, а вот следующие уже уверенно поражали цели. То один закувыркался, когда ему оторвало крыло взрывом боекомплекта, то другой вдруг стал падать, полыхая развороченным двигателем... Из боя вылетело ещё несколько звеньев, одно из которых стало пикировать прямо на отряд, кое-как укрывшийся. Шестой, едва высунувшись, отметил: - У них ракеты "воздух-земля"! Подсветил, лупаните! - Я пуст! - почти одновременно доложил отряд. Но Второй, спешно вытаскивая что-то из рюкзака, оповестил: - у меня гаммач есть, сейчас попробую пилотов пострелять! Отряд рассыпался, делая одновременное поражение всех целей невозможным, и Второй, укрывшись за блоком связи, включил маскировку и сделал пару пробных выстрелов. Один из самолётов стало утягивать вправо, и, резко дёрнувшись вниз и вправо, он перерубил на две части одного из своих созвенных. Ещё двое через пару секунд лишились управления, а третий перед этим успел неприцельно отстрелить свои двадцать четыре ракеты. Полоса взрывов едва зацепила транспорт, покачнув его, но он удержался в равновесии полёта. Зато сам истребитель не избежал общей судьбы - неуклюже закачавшись улетел куда-то вниз, за Кольцо, попутно оставив кусок крыла с вооружением в какой-то надстройке. Транспорт с рёвом сел на одно из немногочисленных плоских мест, опалив пламенем немедленно потемневший металл. Из пролома сзади выскочили штурмовики, изрядно поредевшие и потрёпанные, последние из которых сбросили в пролом все оставшиеся гранаты - около десятка. Мощный взрыв покачнул всё Кольцо, и вышка связи упала, едва не придавив Второго, таким образом сделав обратный путь невозможным. Воссоединившийся отряд быстро стал загружаться в транспорт, занимая в первую очередь места у орудий ПВО, установленных в корпусе. Второй, заходивший одним из последних, ловко подстрелил ещё один пикировавший самолёт, который в падении едва не зацепил уже стартующий транспорт. К сожалению, и этот успел сбросить ракеты, взрывами которых пару штурмовиков, успевших лишь уцепиться за край, чуть не сбросило в пропасть. Вдруг в воздухе раздался вначале едва слышимый, а вскоре оглушающий рёв. За ним последовала волна стремительно нарастающего жара, который за несколько секунд испепелил и расплавил большую часть участников воздушного боя, в том числе и транспортник. Последней мыслью Фроста были два слова: "нет связи".