Сосед

Минами, сколько себя помнил, категорически не переносил геев. Случалось ему видеть их в школе и от этого отвращение только возрастало. Так хотелось загнать их в угол и хорошенько проучить! Но, грозный Хидеки ограничивался презрительным взглядом и едкими словечками, говоря их прямо в лицо. За это ему не раз хотели врезать, но разве такому бугаю сделаешь что-нибудь? Захоти его ленивая душа - и противник будет размазан по стенке. Поэтому его самодурству никто не препятствовал. Правда, лишь только завидев на горизонте высокую фигуру, молодчики пытались укрыться в ближайших кабинках туалета, чтобы снова не быть облитыми грязью и не заработать дурное расположение духа на пару месяцев. Красавец-плохиш учился на удивление хорошо. Не отставал от отличников в классе, схватывал новый материал на лету. Благодаря врожденному уму, парень закончил школу хорошо. Родители, не спрашивая мнения сына, поскольку тот был слишком ленив и просто поплыл бы по течению жизни, пихнули его в престижное учебное заведение. Куда, по счастливому случаю, попал и Катаяма. *** Пошел холодный промозглый дождь. Такие мерзкие, бьющие в лицо капли, от которых не укрыться даже под зонтом из-за разбушевавшегося ветра. Люди засуетились на широкой улице. Все искали спасения от ненастья. Вскоре плотность людей вокруг высокого юноши заметно уменьшилась. Минами шел, совсем не разбирая куда он идет и зачем. К его шее и щекам прилипли мокрые волосы. На лице застыло мрачное выражение. Нахмуренные брови, поджатые губы. Сейчас его вид только отпугивал людей. Он никак не мог поверить, что стал чувствовать к этому сопляку гораздо большее, чем просто презрение и сожаление. Началось все с игнорирования его злословия. Такого поворота красавец никак не ожидал. Обычно он наслаждался взглядами, наполненными яростью, болью и обидой, а тут... Тут его поджидала нулевая реакция и холодное молчание. Сколько бы зеленоглазый не старался, сколько бы не придумывал изощренных фразочек, все шло в никуда. Очкастый парнишка существовал как будто в другом мире. Отдельно от противного соседа. По-началу это выводило из себя Хидеки, но затем разожгло в нем интерес. Он стал придумывать разные подходы к худощавому пареньку, чтобы наконец дойти до его точки кипения. К своему удивлению и разочарованию, Минами стал дольше останавливать взгляд на хрупкой фигуре соседа: приходил ли тот с улицы, или же выходил из душа... А что творилось в душе у Хидеки, когда невинный Нобу засыпал с книгой в руках! Очки Катаямы забавно сползали с переносицы, а на щеках появлялся небольшой румянец. Оторвать взгляд от этой, до тошноты милой картины парень не находил в себе сил. Как он сокрушался, когда понял, к чему привели эти, казалось, самые обычные заглядывания. Он предал все свои принципы! Не он ли презирал геев? Не он ли прессовал их на каждом углу? А что подумают друзья? Да отвернутся, еще и плюнут в него напоследок. Как быть? Прокручивая в голове все эти вопросы и злясь на самого себя, а еще больше на этого треклятого соседа, Минами вспомнил нежный холодок тонких пальцев, отозвавшегося во всем теле сладким ощущением... *** Дождь даже не собирался заканчиваться. Высокая фигура Хидеки направлялась обратно, домой. Он весь промок, с лица беспрерывно катились струйки воды. Холодные капли помогли остыть красавцу. Шлепая в кедах по лужам, рослый парень нервно перебирал пальцами в кармане куртки монетку. За несколько часов "прогулки" он все обдумал. Решил. *** Нобу не мог найти себе места. "Ну куда его понесло в такую погоду? Где он пропадает? Мне стоило сдерживаться...",- накручивал себе тихоня. С переодичностью в минут десять он выглядывал в окно, надеясь разглядеть сквозь дождь высокую заметную фигуру Хидеки. Скрипнула дверь. Катаяма повернул голову на шум. В проеме стоял Минами. На его лицо отбрасывалась тень, скрывая от взволнованного юноши черты любимого лица. В душе у худого паренька все перевернулось. Испытав одновременно облегчение и запредельную радость, он тихо подошел к мокрому соседу и нежно обвил руками талию Хидеки, прижимаясь как можно крепче к холодному телу и утыкаясь носом тому в грудь. Он не боялся, что сейчас может сполна получить за свою выходку. Минами не оттолкнул, а лишь прижал к себе хрупкое тело.