Я позволила этому городу умереть

      Промелькнула мысль: где Супер-кот? Жив? Ранен? Нужно его найти. Я медленно открываю глаза, пытаясь понять, где же я нахожусь.       Что-то мягкое и тёплое окружает меня. В глаза ударяют краски: цвета моей комнаты. Фиалковый, цвет моих любимых цветов. Оранжевый, цвет неба на рассвете. Красный, цвет моей силы.       Что-то родное вдруг хлынуло внутрь, пытаясь немного утихомирить мой шторм внутри. Что же произошло? Почему я здесь, в своей комнате, вместо поля боя? Все кончено?       Я пытаюсь встать, медленно передвигая ноги и опуская их на враждебно холодный пол. Моя голова, ещё не оправившаяся от резкого подъема, гудит и трещит. Что-то противное звенит в ушах, а в глаза застыли чёрное пятна.       Тело ноет, пересчитывая каждую косточку. От этого оно становится ещё тяжелее, что значительно осложняет мою задачу хотя бы подняться с кровати. Первая попытка произнести лишь слово сгорает в предательски охрипшем горле.       Пытаюсь вспомнить. Бражник. Площадь. Супер-кот. Огонь. Как стадо в разнобой бегут люди. Крики. Они пронзают изнутри, поглощая тебя, делаю более уязвимым.       Молния. Но на этом мой мозг отказывается идти дальше. Он обречённо прокручивает эти моменты в моей прожжённой памяти, повторяя все снова и снова, как старая пластинка.       Я нахожу в себе силы, что бы подняться с манящей кровати. Путь до окна кажется, как никогда, чертовски длинным. Я не знаю, чего ждать. Я боюсь смотреть на улицу, в окно, на мир. Мои колени начинают трестись, а ноги непроизвольно подкашиваться.       Я чувствую, как намокают ладони, а холодный воздух из окна цепляется за каждую капельку пота. Дыхание становится более прерывистым, и, в конце концов, я, не осознавая этого, перестаю дышать вообще. Я боюсь вдыхать этот запах чего-то неизвестного, но заранее предугаданного.       Я вижу улицы. Я вижу дома. Я вижу реку. Я вижу обломки. Пепел. Трупы. Людей и животных. Я вижу, как умер мой город. Я вижу все, но не вижу ничего.       Только сейчас понимаю, что мне нужно найти Тикки. Страх потерять Её сломал все физические и эмоциональные барьеры.       Единственный выход это Она. Я запускаю руки во все подушки, спотыкаясь о мебель, исследую каждый уголок комнаты. Вот Она, поникшая и изнуренная, лежит на одной из подушек.       Дорогая моя, я верила, что ты останешься со мной, что ты жива, что ты в порядке.        Я бегу вниз по лестнице, чтобы достать хоть немного еды. Мало осталось от того, что я раньше называла кухней. Теперь все цвета закоптились черным, а посуда была на полу, угрожающе впиваясь осколками во все, что до нее докасалось.       Добыв пару фруктов, я поднялась наверх накормить мою единственную Надежду все исправить, потому что я допустила непоправимое.       Я позволила этому городу умереть.