Влюбиться можно в кого угодно.

15 декабря Сделав глубокий вдох, он быстро вошел в класс и гавкнул: — Доброе утро! — Здравствуйте! — автоматически ответил учитель, испуганно присев. Алиса тоже вздрогнула и подняла взгляд. Максу пришлось сделать над собой титаническое усилие, чтобы оставаться таким же невозмутимым, как и всегда. Он как бы невзначай скользнул по ней взглядом и уставился на учителя, что-то облегченно залепетавшего. Зачем он сюда пришел?.. Кажется, из-за олимпиады. Он рассеянно кивнул, отвечая на вопрос преподавателя. Все это Макс уже слышал не в первый раз. Но обычно ему не надоедало снова и снова внимать объяснениям, сколько баллов надо заработать, чтобы пройти дальше и где будет проводиться олимпиада. Сейчас же мысли занимало совсем другое, точнее, другая — девушка, сидевшая неподалеку и внимательно его разглядывавшая. Казалось, она пытается на что-то решиться. Почему его вдруг стала заботить эта девушка?.. Учеба важнее, нельзя отвлекаться на такие мелочи. Наконец учитель сказал все, что собирался и удовлетворенно замолчал. Макс кивнул ему на прощание, развернулся и задумчиво пошел к двери. Алиса вскочила с места, догнала его и схватила за рукав. — Можно на пару слов? — Хоть на десяток, — он остановился и выжидательно посмотрел на нее. — Э… Прости за вчерашнее… Так некрасиво вышло… Мне жаль… Так неу… — Ты уже извинилась вчера, — перебил Макс. — Да, но мне кажется, что этого не достаточно, то есть… О-ой, опять меня заносит. — Ты хочешь со мной общаться? — уточнил он. От этой мысли что-то в нем радостно сжалось, но Макс тут же себя одернул. — А? — Зачем ты сейчас все это говоришь? — Ну… Он вздохнул. Ее робость невольно умиляла. — Ты же не извиняешься перед учителем за то, что слушаешь его. Зачем извиняться за то, что говорила со мной? — Я несла чепуху… — Алиса закатила глаза. —…И старалась не расплескать, — закончил Макс. Потом пояснил: — Старый прикол. В общем, ладно, я тебя прощаю, в следующий раз неси осторожнее. — Договорились, — она рассмеялась. Тут свет потух. От неожиданности Макс моргнул. Кто-то рядом тихо пискнул. Он нахмурился и двинулся вперед наощупь. Где-то там минуту назад была Алиса. Нет, он не боялся темноты, клаустрофобии у него тоже не было. Просто вдруг ему пришло в голову, что девушки обычно боятся темноты. Поэтому он, как парень, решил успокоить Алису — чтобы не кричала. «Что за отговорку я пытаюсь придумать?» — схватившись за голову одной рукой, а второй продолжая шарить по сторонам, думал Макс. Остановившись на минуту, он раскрыл глаза пошире в попытке хоть что-нибудь разглядеть. По классу разнесся шепот: — Да, блин, где он?.. А, вот, все. Мгновение спустя свет снова зажегся. — Выключатели перепутал! — объявил запоздавший одноклассник. Макс, щурясь от яркого света, поспешно опустил руки. Класс был почти пустой, только посередине стояли две фигуры. Когда глаза привыкли к свету, он узнал в этих фигурах Алису и учителя. Первая хваталась за рукав педагога так, будто это было единственное на свете, что могло ее спасти. Макс почувствовал себя немного оскорбленным. Он тут ходит по классу, как глупое дитя, когда предмет его поисков спокойно цепляется за рубашку сорокалетнего старика! Тут парень опомнился. «И что с этого? Можно подумать, меня касаются такие вещи». Он с вызовом посмотрел на девушку. Глупо, глупо так реагировать! — Э… — оправдываясь, протянула Алиса, видимо, испугавшись выражения его лица. Максу очень хотелось услышать слова, которые часто говорят в сериалах: «Ты не так все понял!». Но в то же время он ужасно боялся того, что услышит. Вдруг она покраснеет, замнется и попросит никому об этом не рассказывать? Максу определенно не хотелось узнать, что она собирается сказать. Не хотелось потерять надежду, которую эта девушка поселила в нем. Надежду, которую давно никому не удавалось поселить в его сердце. Потому что в сердце у него были только клапаны, перегородки и разные мышцы — так он всегда думал. Но что если есть и другое сердце, с другим значением? Над этим стоит подумать, но не сейчас. Не сегодня. И не завтра. Смятение быстро испарилось. Не должна Алиса видеть страха, который усердно пытался выйти наружу. Страха быть побежденным неизвестной болезнью. Болезнью, от которой не спасет «Антигриппин». Он пожал плечами, перерубая на корню поток бессвязного словоизлияния — и ее, и своего, — и пошел к двери: — Увидимся.