Смотрю только на тебя

«На нас…» М-21 преувеличенно тщательно намылил следующую тарелку и ухмыльнулся. Ради того, чтобы растянуть время наедине с мальчишкой, можно трижды перемыть всю посуду в доме! Регис возился за спиной, судя по звукам — что-то оттирал от дивана. Закончил, подошел, остановился рядом — вытряхнуть тряпку в соседнюю раковину. Запрокинул голову и удивленно посмотрел. — Что? — спросил М-21. — У тебя сейчас вода через край потечет, — сказал Регис, не опуская взгляд. М-21 посмотрел в раковину. Кран уже терялся в шапке пены. Он хлопнул по рычагу, перекрывая воду. ТСЧ, нужно лучше контролировать себя! Регис покосился, выполоскал свою тряпку и вымыл руки. М-21 засмотрелся на тонкие пальцы под струей воды. — Передай мне, пожалуйста, стакан, — попросил мальчишка, похоже, не рискуя тянуться самостоятельно. — Ха, опять хочешь добавить мне работы? — М-21 стянул перчатки. Регис поджал губы. — Я его сам вымою! — И на место поставишь? — Пф! М-21 протянул чистый стакан. Регис наполнил его из тонкого крана фильтра и отпил воду мелкими глотками. Адамово яблоко над красной брошкой ритмично двигалось, М-21 почувствовал, что дышит в такт, и с опозданием отвел взгляд. — Отойди! — сказал Регис, поперхнувшись. М-21 скрестил руки на груди. — Ты мне мешаешь! — еще более настойчиво сказал мальчишка, сверкнув глазами. Разве что ногой не топнул. — Я хочу удостовериться, что с посудой будет порядок! Не хватало еще получить выговор от шефа! Регис прикусил губу и повернулся к полке. Приподнялся на носках. До полки не хватало нескольких сантиметров. М-21 вынул стакан из руки Региса, мазнув по влажным пальцам. Мальчишка несколько секунд непонимающе пялился на него, потом опустил руку. — Надо сказать шефу, что стаканы лучше оставлять на столе, — сказал М-21. Регис фыркнул. Слегка покраснели скулы, губы сжались в тонкую линию. — Мог бы давно сказать, что не дотягиваешься! — подначил М-21, не дождавшись ответа. — Пф! Жаловаться — ниже моего достоинства! — Проще мучиться от жажды? — Я не мучился! — Это потому что я здесь! Иначе кто бы тебе помог? — Я смог бы и сам его взять! — Подпрыгнув, что ли? — Это не смешно! — отчеканил Регис, и нахмурился. М-21 промолчал, соглашаясь. Совершенно не смешно, что он упускает нить разговора, заглядываясь на тонкие губы и упрямый подбородок, полоску шеи над голубым воротником, узкие плечи, и даже сжатые кулаки. Теряет голову, вдыхая запах мальчишки, пустыми словами пытаясь задержать Региса возле себя чуть подольше. Перестает соображать, когда безобидные подтрунивания перерастают в язвительные подначки. И успевает затормозить, только осознав, что мальчишка начинает злиться. Регис пожелал спокойной ночи и поднялся наверх, оставив его наедине с запахом. Запах. Пряный, волнующий. Заставляющий сердце сбиваться с ритма. М-21 осторожно принюхался. Едва уловимый аромат смешивался с запахами дома, терялся в струях кондиционера. Запах Региса. Кровать встретила ароматом свежих простыней, и он на время забыл о наваждении. Он опять позволил себе вольность — снова окунуться в его запах, оказаться поближе к мальчишке. Мальчишка. М-21 улыбнулся. Несмотря на возраст, манеры и воспитание — мальчишка. Порывистый, гордый, упрямый… М-21 закинул руки за голову, скрестил ноги. Региса все больше в его мыслях, в воспоминаниях, в желаниях. Подойти, наклониться, почти прижаться к напряженной спине. Почему Регис не отходит? Замирает в недоумении? Его запах и близость дурманят голову, учащается пульс, тяжелеет дыхание. Как будто он собирается наброситься на мальчишку. Но ведь он себя контролирует! Выходит, не так уж хорошо. Что если Регис заметит? Или заметит кто-то другой? Вряд ли в этом доме потерпят подобное! Впрочем, он и сам разобрался не сразу, куда уж кому-то со стороны. Новое теплое чувство. М-21 и не предполагал, что способен испытывать такие эмоции. Потребность защищать. И дело не в том, что они — напарники. Царапина, рваная рана — боль Региса ощущалась, как своя. Закрыть от удара — порыв, продиктованный сердцем, не оспоренный разумом. Ведь если не сумеешь защитить — зачем тогда?.. Нежность. Глядя на упрямый профиль, чувствовать, как теплеет в груди. Жалеть, что нельзя прикоснуться, легко-легко, костяшками пальцев к скулам, провести, погладить, успокоить негодование… Возбуждение. М-21 хмыкнул. Стоит быть перед собой честным — и желание любоваться, и потребность прикоснуться, и потрясающий запах — будят в нем вполне естественное желание… Обладать? Чтобы все это — и злющие глаза, и гибкое тело, и фамильное упрямство принадлежало только ему. Чтобы Регис смотрел только на него. Чтобы кривил губы, сжимал кулаки и спорил даже с каджу — только из-за него. М-21 запустил пальцы в волосы, смутившись собственных мыслей. Выходит, это… Любовь? И все-таки, почему не девушка, прогнозируемая Тао? Почему мальчишка? — М-21, подойди в координационный центр, я хочу кое-что показать, — сказал Тао через передатчик. М-21 тронул коммуникатор и кивнул, словно Тао мог его видеть. Осмотрел школьный двор и двинулся к зданию. Перемена вот-вот закончится, едва ли его отсутствие вызовет проблемы. Тао на крутящемся стуле печатал на трех клавиатурах сразу. У М-21 зарябило в глазах от мелькающих на мониторах символов. — Хочу показать вам программку, — при этом Тао успевал разговаривать с ним и вошедшим следом Такео. — Она позволяет отследить местонахождение объектов по мобильным телефонам. В базе есть наши телефоны, телефоны детей и шефа… М-21 провел по нагрудному карману. Самоуправство Тао с телефонами вызвало приступ раздражения. Ближайший экран расцветился квадратами городских кварталов. — Это мы, — объяснил Тао, ткнув в тусклые точки, подписанные их именами. — Чем светлее значок — тем больше препятствий между объектом — стены, подземные уровни, экранированные перегородки… — А вот дети… — стук клавиш, дополнительные метки рядом с предыдущими тремя. — Ну-ка, ну-ка… Что-то Ик-хан добавил… — Ик-хан? — Да, мы вместе работали над программой, парень далеко пойдет! — Пхы!.. — Тао вдруг подавился смешком. — А мы гадали! — он развернул изображение на все мониторы. — Вот что, оказывается, происходит с Регисом! — Тао постучал черным ногтем по экрану. Рядом с точкой «Регис» светилась точка «Тайная страсть Региса». Судя по положению точек, «тайная страсть» стояла с ним едва ли не в обнимку. М-21 сжал зубы. — Это что? — Наверное, Ик-хан добавил в программу… — Я спрашиваю — что это за тайные страсти, о которых знают все, кроме… нас? Тао пробежал по клавишам, сверился с базой данных, вывел на экран фотографию. — Судя по номеру телефона — одноклассница Региса! — Тао был доволен, словно выяснил личность первого старейшины Союза. — И, похоже, — причина его странного поведения в последнее время! ТСЧ. Тайная страсть, значит? — Тао, мне кажется… — Ну, если даже Ик-хан знает! — Даже дети знают, значит… — М-21 сжал кулаки и крутанулся на пятках. Значит, он ошибался? Взгляды, разговоры, и даже… запах — врут? Такео что-то сказал в спину. Он отмахнулся. Солнце ударило в глаза. М-21 остановился перед обелиском. Со стадиона доносились вопли школьников, двор пуст. Значит, Регис на уроке. Он оглянулся на здание школы. Половина маршрута, задний двор. Третий этаж пятое окно. Они сидят рядом? Надо было внимательнее смотреть на экран. М-21 разжал кулаки. Ну и что тут такого? Это вполне естественно, что Регису нравится девочка из класса. Неестественно, что ему нравится Регис. Нужно взять себя в руки. Смириться. Приготовиться к тому, что когда-нибудь он приведет ее в дом. Или манеры не позволят ему… Никаким воспитанием не запретишь находиться рядом. Разговаривать. Улыбаться. Все то немногое, что позволено ему. А на большее он и не рассчитывал. М-21 хмыкнул. Асфальт под ногами искрился вкраплениями. Обычный маршрут. Вокруг школы, к стадиону. Урок продолжается. М-21 подавил желание вернуться в координационный центр и посмотреть, с кем выйдет Регис на перемену. Нужно обуздать эмоции. Никто не должен заподозрить, что его волнует, с кем Регис проводит время. М-21 тронул коммуникатор. Странно, что не слышно Тао. Перемена. Компания детей и ноблесс на улице. Кто? Взгляд шарил по школьникам — кто? Кто так близко к Регису, чтобы разжечь «страсть»? На кого смотрит мальчишка? Лица. Одинаковые лица школьниц, ничем не выделяющиеся в толпе. И, кажется, той, что была на фото, нет рядом с ним. Он шагнул вперед. Он должен убедиться! М-21 встретился взглядом с Рейзелом. Взгляд полоснул, как лезвие. Напоминает о его обязанностях? Регис фыркал в ответ на реплики Ик-хана. Сейра, Суий, Юна. Шинву плетется последним. Остальные школьники — слишком далеко от них, никого похожего на девушку с фотографии. Регис смотрит перед собой. Поднял голову. Заметил его. Скривил губы. М-21 дернул уголком рта и свернул на маршрут. За эту смену даже уборщик не рискнул к нему обратиться. — Куда это ты так рванул? — спросил Тао, поравнявшись. Он покосился на напарника, но ничего не ответил. Вопреки ожиданиям — только знакомые лица в гостиной. — Хэй, аджосси, будете играть с нами? — Шинву махнул рукой, приглашая за стол. — Не сегодня, — резче, чем стоило, ответил М-21. Он поднялся по лестнице, бросил пиджак на стул в спальне. И что теперь? Каждый раз, возвращаясь, ожидать, что в гостиной появится девушка с фото? Или другая, если вдруг «тайная страсть» сменится? М-21 сел на кровать. Послушал приглушенные голоса детей. Нужно было выйти на балкон. Может, свежий воздух остудил бы голову, вернул способность мыслить трезво. «У тебя никогда не было сестры — так и живи без нее!» — сказал он Такео. Стоило признаться, что у него никогда не было надежды на взаимность от Региса. Дети расшумелись. Кажется, как раз собрались уходить. М-21 спустился. На всю стену развернулись проекции, Тао демонстрировал шефу программу. Места на диване, повернутом к изображению, заняты, М-21 остановился за спинами сидящих, привалился к стене. Носок тапка мягко постучал по плинтусу. — С помощью этой программы мы в любой момент можем обнаружить детей… — на экране подсветились кнопки «Юна», «Суйи», «Шинву» и «Ик-хан». — А если телефоны уничтожат? Или дети забудут их дома? — спросил Франкенштейн. — Для Шинву это обычное дело… — сказала Сейра. — Пф! М-21 скрестил руки на груди. — Это та самая случайность, о которой я говорил… Что касается уничтожения телефона — место обозначится красным, и у нас будет направление поисков. — Это лучше, чем ничего, — кивнул Такео. — Программа всегда со мной, так что в любой момент я могу посмотреть, где кто находится, — Тао махнул наладонником. — И дело касается не только детей… На экране высветилось скопление тусклых точек, подписанных номерами от 0 до 5 и загадочным «Он». — Что-то я не вижу здесь еще одной точки… — сказал М-21. — Или «тайную страсть Региса» мы охранять не будем? — ТСЧ, он же не собирался высказываться на эту тему. Но остаток дня только и думал о том, что у… мальчишки есть предмет обожания. И не сдержался. Регис подорвался с дивана, словно в сидении распрямилась пружина. Отсветы с экранов расчертили его лицо светлыми пятнами карты. — Нет у меня никаких «тайных страстей»! М-21 дернул губой: — Ха! Тайных — уже нет. Раз о ней все знают, какая же она тайная? Регис сжал кулаки. — Я просил Ик-хана убрать эту подпись! — Наверное, он не успел, — примирительно сказал Тао. — Зачем вообще ее было делать? — сквозь зубы спросил М-21. — Детям это показалось забавным! — выкрикнул Регис. — Сообщить всем о твоей девушке? — Она не моя девушка! — Но она тебе нравится! — М-21 всмотрелся в лицо Региса. Как бы там ни было — мальчишка не умеет врать! — Нет! — красные глаза заискрились негодованием. — М-21, остынь. У Региса такой возраст… — Да он еще даже не совершеннолетний! — М-21 и не взглянул на Тао. — А уже свидания на уме! — Не нужны мне никакие свидания! — Регис сощурился. — Ха, да мне-то что! — М-21 качнулся вперед. Он и сам не понял, что собирался сделать — подойти поближе, взять за подбородок и сказать «Повтори!» или выйти из гостиной, где было слишком много свидетелей странного разговора. Как будто у него могли быть права заставлять Региса оправдываться и отрицать интерес к девушкам. Регис втянул побольше воздуха и выдал: — Мне не нужны эти свидания, и безразлична эта девушка, и вообще, любая другая из школы! — А не из школы? — он задержался на полшаге. — М-21, Регис! — у шефа, видимо, кончилось терпение: — Мы собрались послушать Тао, а не то, как вы выясняете отношения! М-21 вскинул голову. Воздух вокруг Франкенштейна ощутимо потемнел и сгустился. Рейзел смотрел на них с печальной улыбкой. Сдерживаемые смешки Тао прорывались сквозь пальцы. Такео переводил взгляд с него на Региса в недоумении. Сейра поставила кружку. — Ик-хан ошибся, — сказала ноблесс. — Та девочка попросила телефон М-21. — Мой? Тао все-таки расхохотался. — И Регис рассердился. — Пф! Регис скрестил руки на груди и посмотрел так, словно теперь он должен оправдываться за «тайную страсть». — Это служебный телефон и нечего его использовать в личных целях! — выдал Регис и вздернул нос. — Сейра, это был необдуманный поступок! — буркнул мальчишка и независимо отвернулся. — Я «ошиблась» цифрой, когда диктовала номер. Франкенштейн свел ладони, послышались глухие хлопки. — Браво, Сейра! Отличный выход из положения! М-21 откинулся к стене. Чуть не рассчитал расстояние и ощутимо приложился спиной. ТСЧ. — Тао, продолжай, пожалуйста, — сказал Франкенштейн. — Ну, в общем-то, я почти закончил… — Тао вывел на экран все подписи. — Мы можем внести любой телефон в базу и проследить за нужным объектом, — Тао покосился на Региса. — Но я ограничился близким кругом. М-21 дернул губой. — Тао? — Такео удивленно смотрел на карту. Точка «Шинву» двигалась, удаляясь от дома. Через несколько секунд «Ик-хан» тоже поплыл по карте. — Они же собирались по домам, и спать! — возмутился Тао. — Кажется, они двигаются в одно место, — сказал Такео. — М-21, проверь, — безапелляционно выдал Франкенштейн, смерив его тяжелым взглядом. — Может, позвоним? — Тао быстро достал телефон. — Заодно и программу проверите! — зловеще улыбнулся Франкенштейн. Пожалуй, шеф прав. Ему стоит проветрить голову. — Может, мы вместе? — начал было Такео, но хозяин дома указал взглядом на полную раковину посуды. Интересно, когда Регис успел справиться с уборкой? Или дети сегодня не оставили мусора? М-21 посмотрел на карту, прикидывая, где встретятся дети. Быстрее будет догнать Шинву. Он кивнул и вышел. — Шинву в двух кварталах от тебя, — догнал его комментарий от Тао. — Отличный четкий сигнал, парень на улице. М-21 прибавил ход. Чтобы миновать толпу, прыгнул вверх и помчался по крышам. — Я вижу и тебя тоже, — прокомментировал Тао. М-21 пристроился на балконе, глянул вниз. — Ха, они встретились у супермаркета! — Мы видим их и тебя, — подозрительный звон посуды за голосом Тао. Такео не участвует в тестировании программы? М-21 хмыкнул. Пожалуй, прогулка по ночному городу — неплохая альтернатива. Тем более, если Регис со своими обязанностями справился раньше. Только вот что-то дети задерживаются в магазине. Он посмотрел на дисплей. Десять минут уже. Коммуникатор ожил через двадцать три минуты. — М-21, ты видишь это? — Да. Шинву с Ик-ханом, размахивая пакетами с напитками, направлялись в сторону дома Ву. Опять ночные посиделки за компьютером? Всего-то? ТСЧ. — Я их провожу, — решил М-21. Не столько для очистки совести, сколько для того, чтобы побыть одному. Он подождал, пока в окнах Ик-хана зажжется свет, и повернул к дому. — Тао, я задержусь, не ждите меня. Он выключил коммуникатор. Вспрыгнуть повыше. Облокотиться на ограждение крыши. М-21 свесил руки. Посмотрел вниз. Люди. Десятки, сотни людей. По одному, парами и группами. Мужчины и женщины. Чужие. Безразличные ему в отличие от тех, кого Тао назвал «близкий круг». Он эгоистично хотел, чтобы этот круг и оставался таким. Близким. Неизменным. Гости из Лукидонии продемонстрировали, каким хрупким может оказаться устоявшийся порядок вещей в доме. Хорошо, что они быстро вернулись в Бермудский треугольник, не успев разрушить равновесие. И уж тем более он не хотел бы, чтобы в этот близкий круг затесался кто-то, кто претендует на Региса. М-21 толкнул уличную дверь. Через стену из гостиной доносились голоса. Чужие. Он замер на пороге. Посторонние в доме? В такое время? В тамбуре ни одной пары чужой обуви. Кому могло прийти в голову ввалиться в ЭТОТ дом обутым? Он стряхнул туфли, не глядя надел свои тапки. Толкнул дверь. Полутьма. Мерцание экрана, сменяющиеся картинки. Голоса. Телевизор. М-21 облегченно выдохнул. — Таким образом, власти объясняют… — девушка-диктор на фоне знакомых руин. Место их последнего сражения с мутантом. И куда только смотрит КСА? М-21 осмотрел гостиную. Над спинкой развернутого к телевизору дивана — напряженно расправленные плечи, серебряные волосы в остроконечной прическе. Регис. М-21 втянул воздух. Легкий намек на запах прощекотал ноздри, отозвался на кончике языка. — И мы можем предположить… — диктор эмоционально высказывала всякого рода версии, не имеющие ничего общего с действительностью. М-21 ухмыльнулся. Можно подумать, Регис не слышал, как он вошел. Он обошел диван и сел. Рядом. Чуть ближе, чем стоило. Регис покосился на него, поерзал, отодвигаясь. Прошипел: — Тебе что, негде сесть? — Вообще-то, ты занял мое место! — Пф! — Регис сдвинулся. М-21 посмотрел на него. Профиль в отсветах экрана — вздернутый нос, сжатые губы и упрямый подбородок. Как будто честь клана собирается отстаивать, а не место на диване. Губы сами растянулись в улыбке. Захотелось сказать что-нибудь, чтобы он повернулся, посмотрел и ответил — эмоционально, запальчиво… как про отсутствие тайной страсти. — Частное расследование привело нас… — на экране новые руины, на этот раз — завод, где проходили тренировки. М-21 напрягся. А это серьезно. Если кто-то успел снять их и показать по телевизору, у них могут возникнуть проблемы. — Однако, директор этого завода отказывается комментировать… М-21 чуть повернул голову. Регис сидел так прямо и настолько твердо смотрел на экран, что М-21 мог поклясться — не видел, что там происходит. — С каких это пор тебя интересуют подобные передачи? — Как представитель Лукидонии, я должен знать, что происходит в этой стране! — И ты ждешь, что полуночная программа расскажет тебе правду? — М-21 скрестил руки на груди и повернулся уже открыто, насмешливо прищурился. — Конечно, нет! — Регис вскинулся, но все так же смотрел перед собой. — Мы же скрыли правду от людей! — У ноблесс в привычках скрывать правду от людей? Как номер моего телефона? — М-21 дернул уголком губы. Регис едва не подскочил на месте, повернулся. Попал! — А ты готов сообщать его каждому встречному? — выпалил Регис. Очень эмоционально. Так, словно это был ужасный поступок. — Ну, допустим, не каждому… — М-21 наслаждался возмущением мальчишки. Эмоции добавили запаху пряных ноток, и он едва сдерживался, чтобы не склониться поближе, принюхаться, почти касаясь носом белой кожи над воротником. Голос диктора уплыл из сознания, и остался только возмущенный — Региса. — Так значит, эта девушка — не каждый? — Я понятия не имею, о ком ты говоришь! — Но ведь ты хотел?!. — Регис задохнулся. — Я вообще не в курсе ваших детских игр! М-21 отвернулся. Как будто телевизор занимал его больше, чем недоумение в глазах Региса. Регис фыркнул. Сжал в кулаки руки на коленях. И отгородился высокомерным видом. Только вот краска смущения на скулах и на носу мешала воспринимать его серьезно. — А она симпатичная? — поддел М-21, повернулся. Увидел ожидаемую досаду. Нет, далеко мальчишке до деда, эмоции отражаются в глазах, на скулах ходят желваки — его злит эта тема. — Понятия не имею! — отчеканил Регис. И добавил. — Все человеческие девушки одинаковые! — Ну, я бы с тобой не согласился… — хмыкнул М-21, и по закушенным губам мальчишки понял, что опять перегнул палку. — Да что ты вообще понимаешь? Разве дело во внешности? Главное — это манеры, воспитание, и… — Регис посмотрел с вызовом. — Да, у нынешних школьниц отсутствует элегантность, — М-21 кивнул с непроницаемым выражением. Кто бы еще объяснил, что это такое. Но на Региса слово подействовало. Короткий взгляд, возмущенный выдох. — Воспитанные девушки не позволяют себе… — Добиваться внимания? — Да! — выпалил Регис. Жаль, что в человеческом мире так много условностей. И сложностей. А в мире ноблесс — и подавно. Все эти манеры, воспитание… М-21 покосился. Регис сидел на краю дивана, держал спину идеально прямо. Если запустить руку между спиной и спинкой, можно почти обнять, притянуть к себе. И, переждав, пока возмущенное недоумение сменится на робкую улыбку, положить голову на плечо, потереться о воротник, проверить, соответствует ли вкус его кожи потрясающему запаху… М-21 дернул уголком рта и отвернулся. — На этом мы заканчиваем наш выпуск, но наше расследование не закончено! — по экрану побежали титры. — Пф! До чего же глупая передача! Регис откинулся на спинку. М-21 заметил пульт у подлокотника. Реклама загрохотала жизнерадостными слоганами. Регис скривился. И, кажется, собрался встать. Но не успел. М-21 протянул руку, перегнулся через него. Пальцы нашарили пульт. Взгляд поймал красный всполох возмущения. Регис вжался в спинку дивана. Снова бережет личное пространство? — Выключить можно с помощью пульта, — ухмыльнулся он. И сделал вид, что с трудом держит равновесие. — Ты что вытворяешь? — прошипел Регис. — Пытаюсь достать пульт! — честно ответил он, гоняя двумя пальцами пульт вдоль подлокотника. — А попросить нельзя? — Регис не сделал ни попытки изменить позу, хотя он почти лежал на коленях у мальчишки. Боится попасть в еще более неловкое положение? М-21 ухмыльнулся. Повернул голову, чтобы видеть лицо Региса. Высокие скулы, к которым так хочется прикоснуться костяшками пальцев, провести по щекам, почувствовать прохладный бархат кожи. Дотронуться до губ, чтобы он перестал высказывать недовольство, хмуриться и посмотрел в глаза… Регис посмотрел на него и быстро отвел глаза. Наверное, заметил что-то в его взгляде. Вспышка досады в красных глазах, губы сжались в тонкую линию. — Никакого понятия о манерах! — Так, может, преподашь мне пару уроков? — он улыбнулся. — Пф! — Боишься, не хватит мастерства? — он поймал пульт, но не спешил подниматься. Запах мальчишки дурманил, заставлял забыть не только о манерах, но и о здравом смысле. В голове шумело, хотелось потереться щекой о затянутые в серые брюки бедра, но необходимость поддерживать беседу все еще удерживала от соблазна. — Да меня обучали лучшие учителя Лукидонии… — начал Регис, но осекся, дернулся, попытался вскочить, и, конечно, уселся обратно. — Слезь с меня сейчас же! Завел привычку! — Подумаешь, привычка! — М-21 лениво поднялся. — Всего-то разок… Регис поерзал, съехал на край дивана и снова выпрямился. Как будто ничего не произошло. Ха! Манеры? После такого оскорбленное достоинство должно потребовать гордо встать и уйти! М-21 провел пальцем под глазом, мазнул по шраму. И поймал изумленный взгляд. Что? — Ты собирался выключить телевизор! — странным голосом сказал Регис. Он щелкнул на кнопку. Телевизор погас. Несколько секунд они неподвижно и молча сидели в темноте. Словно потухший экран перерубил связь с миром и непонятно, что делать. То ли подняться и уйти к себе, то ли остаться и… М-21 встал. Регис вскочил за ним. Он слышал легкие шаги мальчишки за спиной, когда поднимался на второй этаж. — Ты разве… не будешь спать? Вопрос застал врасплох. М-21 обернулся. Регис держался за ручку своей двери и смотрел на него. Свою спальню М-21 уже проскочил. — Пока не хочется, — ответил он и решительно шагнул к балкону. Регис за его спиной что-то невнятно проговорил, дверь щелкнула. Как жаль, что между ними столько барьеров. Чопорные ноблесс даже молодое поколение сумели воспитать так, что ни в Сейре, ни в Регисе нет намека на непосредственность детей. Регис недоуменно выгнул бы бровь, вздумай М-21 потрепать его, как Шинву треплет Ик-хана. Несколько невинных прикосновений, он не позволил бы себе больше, чтобы узнать на ощупь белоснежную кожу, волоски у шеи, почувствовать его движения. Но Регис бы замер, отстранился, как сегодня, вздумай он протянуть руку и прикоснуться к щеке или подбородку. М-21 сложил локти на перила балкона. Меньше бы условностей в этом обществе, в этом доме — и сегодня он положил бы голову ему на колени, сказал нагловато-уверено, что так удобнее лежать, и слушал, как Регис фыркает, возмущается, но не встает. А потом, высказав все, что думает о его неэлегантном поведении, запускает пальцы в волосы, щекочет шею. Он бы смотрел снизу в огромные красные глаза, любовался, как кривятся губы, вряд ли слушая, что он говорит. От его ухмылки мальчишка бы смущался и вздергивал подбородок, а он сдерживал желание приподняться на локтях и притронуться губами к его шее… М-21 дернул уголком рта. Невинная фантазия обрастала такими подробностями, что узнай о ней обитатели этого дома — его ждал бы, по меньшей мере, серьезный разговор с шефом. Но в своих мечтах он волен не сдерживаться, и представлять, как Регис наклоняется, чтобы что-то сказать, а он поднимается, встречает его губы своими в глубоком поцелуе. Проводит рукой по спине, давит на затылок, наклоняя ниже, чтобы прижать его крепче, заставить забыть о воспитании, манерах, ответить… Короткий смущенный смешок. Регис наверняка и понятия не имеет о поцелуях. Если, конечно, Шинву не просветил его перед свиданием. М-21 поднял голову. Небо затягивало облаками. Хорошо бы, пошел дождь и остудил его голову, в которой все больше места занимали откровенные, возбуждающие картины. Как легкие прикосновения перерастают в жаркие объятия, как поцелуи становятся взаимными, как под руками распахиваются полы бледно-голубой рубашки… На возбужденный член в реальности давили только тесные брюки, а в грезах Регис положил руку на его ширинку, провел, чуть сжал подрагивающими пальцами. М-21 едва не застонал в голос. Кажется, пора убираться с балкона. Он оглянулся. Коридор за стеклянной дверью пуст. Ткань узких брюк натягивалась и ощутимо давила на не желавший успокаиваться член. М-21 прошел мимо своей двери — прямиком в ванную. Мелкое крошево брызг, скрывающее очертания ванной комнаты за прозрачными стенками душевой кабинки. Двери ванной заперты. Двойная преграда между ним и обитателями дома. Никто не сможет увидеть его возбуждение. Впрочем, стоящий член — нормальная мужская реакция. На какую-нибудь обнаженную модель из журналов, которые втихаря приносят в школу старшеклассники. А не на мальчишку-ноблесс, упакованного в белый форменный костюм или наглухо застегнутую рубашку. Но сейчас М-21 видел его перед собой без костюма и даже без рубашки, которые совершенно неуместны под струями воды. По белой коже вода наверняка скатывалась бы крупными каплями, оставляя влажные росчерки, которые так волнующе повторять языком. Снизу вверх — или сверху вниз, от идеально прямых плеч по груди — ниже не согнуться, мешает теснота кабинки. Но она же подталкивает, прижимает к нему Региса, он прикасается — плечами, бедрами, руки скользят по влажной коже спины. Регис запрокидывает голову, вода струится по волосам, сглаживает прическу. Мокрые ресницы кажутся еще чернее, прикрывают огромные затуманенные глаза. Капли стекают из уголков губ, чертят дорожки по подбородку, шее, хочется собрать их языком, потому что во рту пересохло, несмотря на включенный душ. М-21 поднял голову. Поймал ртом струи воды, облизал губы. Прохладный душ нисколько не притупил желание, наоборот. От чувственных фантазий в паху пульсировало, пальцы своевольно прикасались к волосам внизу живота, словно ожидая, когда он снова отвлечется на грезы, чтобы опуститься к стоящему члену, обхватить его всей ладонью… М-21 закрыл глаза. Струи воды, бьющие со всех сторон, создают иллюзию движения. Словно Регис с ним, переступает, прижимается ближе. Рука скользит по напряженному прессу, ниже, обхватывает и сжимает мошонку, приподнимая... Стон перекрыл шум воды. Глаза распахнулись. Ладонь сжалась на члене, словно ее застали врасплох. М-21 оперся свободной рукой о стенку кабинки. Кого он обманывает? Его возбуждение все сильнее, его так трудно контролировать, особенно когда Регис близко, когда широко открытые наивные глаза шарят по его лицу в попытке предугадать насмешку, опередить с подначкой. Когда стоит впереди и поводит плечами под белым пиджаком, словно его взгляд жжет между лопаток. Когда на тренировке обрывки рубашки открывают гибкую, не испорченную рельефами мышц юношескую фигуру. А сводящий с ума запах щекочет ноздри, заставляет терять голову от возбуждения.… М-21 вбивался в кулак с каждым воспоминанием, мешая наслаждение с горечью от осознания, что никогда наяву не увидит Региса обнаженным, возбужденным от его присутствия, что подернутый страстью взгляд — не для него, и только в фантазиях Регис протянул бы руку, накрыл ладонью его член и несколькими движениями довел до разрядки. Крупные капли спермы смешались со стекающей водой. Грохот сердца заглушил стон. М-21 стряхнул руку.