Loud

Господа читающие! Мне стоит сказать, что я очень рада, что вы, собственно, здесь. Я рада каждому вашему отзыву, каждому сказанному мне слову. Спасибо вам огромное за то, что читали этот бред моего ненормального мозга. Спасибо, что ждали. Я, увы, не способна написать что-то ещё. Поэтому встречайте последнюю главу. Надеюсь, вы не разочаруетесь. - Гарри, - я слышу его шёпот. – Гарри? – интонация несколько меняется, и я уже вижу его блестящие глаза в темноте. - М? - Ты не жалеешь, что это всё случилось? - Что – всё? - Что ты познакомился со мной, что сделал столько разных вещей… И всё это… Твоя мама говорила, что тебе девушки нравились. - Я не жалею. - Уверен? - Да. Лу, спи, чего ты. - Ладно, - он шепчет мне в грудь и затихает. Я не выдерживаю этого молчания и шепчу в темноту: - Я люблю тебя. - Я тебя тоже, Гарри. Мы оба засыпаем достаточно быстро. Оба несколько вымотались после безумного секса. Сегодня мы ночуем у меня дома, потому что мама с отчимом уехали к Джемме в Лондон. Целый вечер мы занимались глупостями, большими и маленькими. И мне было безумно хорошо. Каждую секунду я, казалось, думал о том, что хотел бы продлить наше время. Чтобы оно длилось вечно. *** Я проснулся. Это уже очень и очень хорошо. Немного повозился с закрытыми глазами. Начинается новый чудесный день, который я смогу провести с моим парнем. Ммм, разве не чудесно это звучит? С моим парнем. Теперь мне всё время кажется, что я самый счастливый человек на свете. Хочется делать счастливыми всех вокруг. Особенно Луи. Сейчас у нас какой-то особенный период, когда мы практически поменялись местами. Он почему-то безумно в себе неуверен, я же просто источаю это чувство. Мне приходится говорить ему о том, что я его люблю, каждые 10 минут, а иначе он замыкается и перестаёт улыбаться. Это так сложно… Я думаю, он не верит мне по-настоящему. Думает, что я его брошу или что-то ещё. А как я могу? Бросить своё сердце? Свою душу? Я же умру тогда на том самом месте. Но Луи всё равно не верит. Мои доводы бьются о его твёрдый панцирь, из которого он отказывается вылезать. Иногда я просто теряюсь. У меня опускаются руки, хочется забиться в тёмный угол и плакать. Но потом… я просто вспоминаю своё любимое лицо. То, как он приподнимает уголки губ, когда улыбается. Его красивые ровные зубы. Светящиеся глаза. И я понимаю, что должен сражаться. За него. Если я не могу сделать этого для себя, то я буду делать это для Луи. Всегда. До тех пор, пока он не поймёт. Или до тех пор, пока не захочет уйти. Я пощупал рукой кровать справа от себя, но никого там не обнаружил. Простыни уже были холодными, значит, Луи ушёл уже давно. Только вот куда? И почему? Настроение испортилось ещё до того, как я встал с постели. Прекрасно. Решил не одеваться, натянул только трусы и старые спортивные штаны. Спустился вниз за стаканом воды. Каково же было моё удивление, когда я увидел Луи не где-то, а на кухне. Он стоял за плитой, высунув язык, и что-то ковырял на сковороде. Я просто не смог сдержаться и засмеялся, глядя на эти потуги. Он вздрогнул и повернулся ко мне. - Я тут… решил… сделать тебе завтрак. - Лу, зачем? – я подошёл к нему и заглянул в содержимое сковородки. Это было… не очень. Совсем, то есть. - Ну… Блин, Гарри, не спрашивай, а? Просто хотел сделать тебе приятно, - он совершенно точно обиделся. Точнее, даже не так. Он снова делал это. Корил себя за то, что ничего не может сделать для меня. Пытался доказать себе, мне, кому-то ещё, что на что-то способен. А мне это не нужно было. Никому не нужно, Луи только время тратил. - Прекрати, - я прошептал ему в губы, накрывая их и прижимая парня к себе одной рукой. Он сначала упирался, но потом начал отвечать мне, покусывая мои губы, которые уже и так болели после вчерашней ночи. – Так-то лучше, - я поцеловал его в уголок губ и улыбнулся. – Что тут у тебя? - Яичница? – он спросил у меня. - Ты меня спрашиваешь? Ты же готовишь. - Ну, это была яичница. Не знаю насчёт того, что это сейчас… - Ты не будешь против, если мы… выбросим это? Ну, сам же понимаешь… - Да, конечно, - он улыбнулся, но я всё равно заметил его расстроенные глаза. - Лу… Лу! – я прикрикнул на него, пытаясь обратить на себя его уже такое рассеянное внимание. – Давай вот что: я буду учить тебя готовить после школы. Иногда. Когда у тебя не будет работы. - Ничего не выйдет, я бездарь. - Прекрати это. - Что? Я говорю правду, Гарри, ты столько времени проводишь со мной, пытаясь чему-то научить, сделать со мной хоть что-то толковое, но, как ты, наверное, заметил, ничего не выходит. Потому что я ноль. Потому что я неудачник. Которому вдруг повезло встретить тебя. Я думал, его тоскливая речь никогда не закончится. Я знал это всё уже давно. Он повторял одно и то же уже вторую неделю. Только что оставалось делать мне? Он не верил моим словам. Не верил ничему и никому вокруг. Перед этим он говорил, что полностью мне доверяет, а сам что? Хуже меня в начале нашего знакомства. На меня напала такая тоска, что я просто развернулся и ушёл к себе в комнату. Никаких хлопаний дверью, громкого топота или чего-то в этом роде. Просто ушёл. Потому что это было уже невозможно. Он сам рушит наши отношения. Я каждый чёртов день пытаюсь его вытянуть, заставить улыбаться, радоваться тому, что у нас есть, а что на деле? Я не получаю ничего. В него будто вселился какой-то дух. Он не похож на себя. На себя прежнего. Это заставляет меня тихо скулить, потому что я не вижу выхода. Я сел рядом с кроватью, прислонившись к ней спиной, прижал колени к груди и опустил голову. Что мне делать, Господи, что? Если он уйдёт от меня, я, наверное, умру. Он – всё, чем я живу. Но я не могу просто больше. Горячие слёзы потекли по щекам, а я даже не заметил их. Хотелось просто впасть в забытье на время. Чтобы всё решилось без меня. Чтобы всё закончилось. Но так не бывает. Я не услышал шагов, не услышал открывающейся двери. Почувствовал только любимые нежные руки на свои плечах. Луи сел рядом, притянув меня к себе. Мы, наконец, снова поменялись местами, и всё вернулось на места свои. Надолго ли? Я захлюпал носом, прижимаясь к груди Луи. Он гладил мои волосы, голую спину и руки. От его движений я только больше начинал рыдать. Я так не хочу его терять… Так не хочу. - Малыш, не плачь, пожалуйста, не надо, - он шептал мне куда-то в макушку. – Это я? Я виноват? Прости, солнышко. Прости. Что мне сделать? Я помотал головой. Если бы только он… Но нет, он же не может. - Я сделаю всё, что угодно. Я не могу видеть твои слёзы. Я собрался с силами и тихо произнёс: - Просто прекрати делать это. - Делать что? - Это. Это всё, Луи. Твои постоянные причитания. Эти грустные глаза. Это разбивает моё сердце, как ты не понимаешь! – я сам не заметил, как повысил голос. – Я делаю что-то, что позволяет сомневаться в моей к тебе любви? Скажи, что я делаю не так? Я устал, Луи! Устал убеждать тебя в том, что ты мне нужен, в том, что ты для меня всё. Если ты не веришь мне, почему ты всё ещё рядом? Ответь мне! Я не могу больше, не могу, - я закончил снова шёпотом, зато громко хлюпая носом. Он сидел рядом и молчал. Сейчас просто поднимется и уйдёт. И тогда-то и будет конец истории. Но он неожиданно заговорил: - Прости, малыш, я не думал… Не думал, что для тебя это так серьёзно. Мне просто всё время кажется, что ты уйдёшь. А я за это время так привык к тому, что у меня кто-то есть, что, наверное, просто не смогу быть один. Снова. Я так люблю тебя, так сильно, что кажется, что моё чувство сильнее твоего во много раз, - он говорил, опустив голову. – Я боюсь. Что ты исчезнешь так же, как и все, кто был со мной рядом. Прости, если я делаю тебе больно. Прости, я никогда бы… Никогда бы не сделал такое с тобой. Я просто… В общем… Прости. Ещё раз. Если… если ты позволишь остаться, я обещаю, я изменюсь. Ради тебя – всё, что угодно. Малыш, - он прошептал своим коленям. - Ты абсолютный идиот, Луи, - я поднял его голову за подбородок. – Мне везёт влюбляться в идиотов. Ну, что же поделать, - я поцеловал его в губы. – Я хочу, чтобы ты запомнил одну вещь. - Какую? – он поднял на меня свои чудесные серо-голубые глаза. - Луи Уильям Томлинсон, - я прошептал ему в губы. – Ты – моя жизнь. Ты – моё солнце. Ты – весь мой мир. Кем бы ты ни был, что бы ни делал, я не перестану тебя любить никогда. И я сделаю всё для того, чтобы ты был хоть сколько-нибудь счастливым. Я готов потерять себя в тебе. Готов утонуть. Умереть. Только бы ты был рядом. Пока бьётся моё сердце – я буду тебя любить. Я просто прошу тебя, умоляю… Никогда не забывай этого. Никогда, - я шептал, едва касаясь его губ, но крепко держа его за шею. - Гарри… Гарри… Малыш… Что ты со мной делаешь… Боже мой… - я чувствую слёзы на его щеках. – Ты даже не представляешь себе, сколько ты значишь для меня. Мой мальчик, мой любимый, мой замечательный, - он шепчет, водя руками по моему телу. Берёт моё запястье с татуировкой и нежно прикасается к нему губами. – Только мой. Навсегда. Только мой, - отпускает руку, целует меня в губы, втягивая в более глубокий и страстный поцелуй. - А ты мой, да? - Твой. - Я люблю тебя, Луи, - я кусаю его губу, вызывая стон. - Я люблю тебя сильнее, котёнок, - он оказывается сверху и прижимает меня к полу своим телом. - Ты мне веришь? - Верю, - он целует мою шею, щекоча своим дыханием Я улыбаюсь. Мы выдержим. Теперь выдержим. У меня есть мой Луи. А у него есть я. Впереди у нас, кажется, секс, а потом и завтрак. Только приготовлю его я. На всякий случай. И теперь всё будет хорошо. Потому что он, наконец, поверил. В меня, в себя, в нас. Я нашёл смысл своей жизни. И теперь мне хочется кричать о том, что я люблю его, на весь мир. Так, чтобы услышали все. So loud.