― Йен! ― задыхаясь произнес Микки, после чего его губы были снова с его большей стойкостью захвачены рыжим. В ответ он получил мечтательное мурлыканье, и в течение нескольких минут Микки не мог не поддаться методу отвлечения Йена.
Открывая рот, он позволил языку Йена проскользнуть рядом с его, а его руки запутывались в копне рыжих волос, боже, как же он любил это. Между тем руки Йена пребывали под рубашкой Микки, удерживая его талию, таким образом, вызывая у него дрожь.
Когда Микки, наконец-то, мог немного совладать над собой, он отступил, отвернув голову. Когда же он увидел, что Йен слегка отклонился, когда не достиг его губ, ему показалось, что это его ничуть не беспокоило, и он лишь прильнул к шее Микки, быстро работая над большим толстым засосом, который Микки может и скрыть.
Не потому что он стеснялся, просто он уже слышал смех Фионы.
Они вдвоем прислонились к закрытой двери ванной комнаты, что казалось ни к чему, поскольку дома был только Лиам, и то он смотрел мультики на первом этаже, полотенца были обернуты вокруг их талий, которые все равно ничего не скрывали.
Микки пытался сделать вид, что когда Йен предложил ему сходить в душ вместе, это было всего лишь невинной просьбой, воду сэкономить что ли. К тому же он знал, что им все еще предстоит сходить в клинику вдвоем на проверку, тем не менее, это не остановило парня сделать те вещи, которые они могли.
Такие как поцелуи.
Прикосновения…
Ласкания.
Микки не мог вспомнить, когда он последний раз кончал с тяжелым дыханием так много раз за 24 часа, хотя он был более чем уверен, что Йен делал это, по крайней мере, не так давно.
Поцелуй был тем, что на самом деле заставляло его переживать.
Микки кончал, может быть, на половину, с теми парнями, которые у него были за последние шесть месяцев, некоторые из них доводили до неплохого оргазма, но он никогда не позволял тому человеку целовать его. По крайней мере, он делал это тогда, когда соглашался, или не мог запомнить, но сейчас его снова целовал Йен, и это было опьяняюще.
Прошлой ночью они были невинны, после того, как Фиона, застукав их, покинула комнату. Они целовались еще, по крайней мере, час, а после Микки заснул с лежачей головой Йена на его плече.
Этим утром Микки проснулся, ощущая член Йена на своем бедре, хотя его владелец все еще спал, и определенно его мысли не изменились, с тех пор, как он был в сознании. Микки осторожно повернулся, чтобы не разбудить Йена, оставив горячие поцелуи на его шее и руке, с недавних пор они в основном только этим и заняты.
Спустя хороших два часа, Йен пытался подготовиться к работе, несмотря на отсутствие столь тонкого упоминания, что он может набрать Шона и сказать, что ему нужна другая неделя отдыха.
Тогда же, когда Микки был искушен, о боже, еще как был искушен, он не хотел, чтобы Йен прогуливал работу, по крайней мере, сейчас он не ощущал того зуда, чтобы свалить и найти дилера, и поэтому он заверил Йена, что дистанция пойдет им на пользу. Позже они отправятся в клинику, и если все будет нормально, Йен продолжит успокаивать Микки, как только сможет, а сегодня ночью они стали бы более ближе.
Но сейчас Микки не был уверен, что он оставит Йена наедине с собой, поскольку они сошлись в единое целое, прижавшись к деревянной поверхности ванной комнаты, пока Йен не завершил их поцелуй.
И поэтому, не смотря на то, что Йен посасывал мочку его уха, заставляя Микки практически закатывать глаза, он глубоко дышал и притягивал Йена ближе за плечи, удерживая их руки сцепленными, а рыжего на расстоянии вытянутой руки.
Кажется, Йен получил намек и взял все в свои руки, глядя на Микки с выебанным лицом и, боже, они еще даже не потрахались, а Йен уже выглядел так. Как же тогда он будет выглядеть сегодня ночью, когда они, возможно, будут прикасаться друг к другу снова.
Йен ухмыльнулся Микки, выставив руки тому навстречу, и благодаря своим длинным конечностям не разорвал их связь. ― Ты хочешь остановиться? ― спросил Йен.
Микки укусил его губу, даже не подумав об этом. ― Блять, нет, я не хочу останавливаться, но тебе нужно собираться на работу, и я более чем уверен, что ты уже опоздал.
Йен вздохнул, и с минуту Микки думал, что тот уже отступит, до того, как Йен с новой большей силой не припал к нему, что даже для реакции Микки Милковича это было слишком. Руки Микки потянулись в его сторону, чтобы как-то защитить себя от атаки Йена.
Потому что Йен был ребенком, и он стал щекотать его.
Микки не мог не засмеяться, слезы выступили из его глаз, он проклинал рыжего, и они споткнулись в ванной, в припадке начав смеяться, пока, в конечном счете, Микки не схватился за раковину. Йен же ухватился за бедра Микки, проскальзывая несколькими пальцами под его полотенце.
Все еще тяжело дыша после их развлечения, Микки облокотился спиной о раковину. ― Ты мудак, ― выдохнул он.
Йен засветился, его игривая ухмылка преобразовалась в любящую улыбку, поскольку он наклонился вперед для соприкосновения лбами, ― Я никогда не полюблю то, как ты улыбаешься. Это освещает всю гребаную комнату.
Может быть, Микки и не восхищался всей этой любовью-морковью, но он не мог не залиться в краску и слегка опустить взгляд. ― Да, хорошо, тогда у меня не будет выбора, когда какой-нибудь неряшливый ублюдок попытается убить меня щекоткой.
Йен улыбнулся. ― Да, но я лучше предпочту, чтобы ты улыбнулся.
Микки не дал Йену изменить их позицию, поскольку сейчас он упирался о раковину.
― Хорошо, хочешь кое-что знать? ― спросил Микки.
Йен кивнул и закрыл глаза, так как Микки наклонился вперед и оставил долгий поцелуй на его губах.
Это было именно то отвлечение, которое он хотел, Микки поймал возможность рвануть назад и отпереть дверь, открыв ее, тут же помчался в спальню, не оборачиваясь назад, он услышал вырывающийся стон Йена на такой развод.
― Я буду чертовски счастлив, когда ты сходишь на работу и вернешься домой уже вечером, ― отозвался он.
Йен последовал за ним в детскую, и двое парней начали одеваться, Микки натянул джинсы, в то время как Йен оделся в униформу Пэтси.
Микки копался в вещах Йена, пока не нашел футболку, которую хотел одеть, и повернулся, находя Йена уже полностью собранным и опуская взгляд на его грудную клетку.
Микки все еще пытался повернуть футболку в правильном направлении, а Йен пристально наблюдал за ним, чувствуя небольшую неловкость. В последнее время у него не было возможности заниматься тренировками, и поскольку он не потолстел, потерял вес, жир и мускулы, радикально изменив тело, рядом с Йеном он не мог не сравнить себя.
― Какого хера ты пялишься? ― спросил он защищаясь, наконец, разобравшись с футболкой и продев ее через голову. Однако пока он натягивал ее, рука Йена остановила его, и прежде, чем Микки смог одернуть ее, Йен переместил теплую руку на сердце Микки.
Или же конкретней на тату, что размещалось там.
― Что это значит? ― спросил Йен.
Микки даже не думал об этих трех татуировках, что украшали его тело, в дополнение к ругательствам на руках, для Йена они были новы.
Это было против правил Микки, отвечать на вопросы, которые были очень личными, но он знал, что сейчас все должно быть по-другому, и четно говоря, это то, что ему было нужно от Йена, и поэтому он дал единственный честный ответ.
― Был парень… ты знаешь, с которым я виделся, ― Микки знал, что не стоит быть застенчивым с Йеном, но он просто не хотел говорить полностью все как было.
Йен понимающе кивнул.
― Он был татуировщиком, или, по крайней мере, только учился. На самом деле он был очень порядочным парнем, он был из тех немногих, кто искал чью-нибудь помощь, чтобы освободить напряжение, мы часто виделись, и как-то раз, он предложил мне отплатить татуировкой. И, в то же время, помогая ему попрактиковаться. И я подумал, ну а хули нет? Тату чертовский дорогие, поэтому я позволил ему.
Йен потянулся другой рукой, чтобы ухватить запястье Микки, где покоилась другая его татуировка¹.
― Что они значат? ― снова спросил Йен.
Микки пожал плечами, пытаясь звучать безразличным. ― Я не знаю, на одном моем запястье он хотел попрактиковаться в прямых линиях, поэтому он сделал вот эти странные треугольники. Другие две просто… выглядят круто, наверное.
Брови Йена вздернулись. ― Две?
Микки не мог немного не улыбнуться. ― Ты, видимо, пропустил один на спине, ― он попытался повернуться, но Йен не желал убирать руку с груди парня, поскольку он думал, что если даст Микки стянуть с себя футболку, то тот ее уже не оденет снова.
Спустя несколько неловких секунд пристального взгляда на Йена, Микки это напрягло, но тот согласился, и он сбросил футболку, так как Йен все таки позволил ему повернуться.
Микки мог увидеть реакцию Йена на тату в зеркале позади него, он наблюдал за тем, как брови рыжего поднялись вверх, его левая рука передвигалась, но останавливалась на короткие соприкосновения художественной работы, поскольку он боялся, что может испортить ее.
― Твою ж мать, Микки, ― все, что сказал рыжий.
― Что, тебе не нравится? ― спросил Микки, повернувшись в другую сторону, снова скрывая тату, он думал, что это мило, размещение и проработка на эфесе лучше, чем он ожидал, но если Йену не нравится, тогда, может, у него дерьмовый вкус. Или ему просто нужны очки, или еще чего.
― Нет, Микки, это невероятно. У этого парня долбанный талант рисовать чертовский крутое оружие², как это. Это напоминает мне одну из твоих штук, которая всегда была у тебя в задней части брюк, ― глаза Йена мелькнули вверх, чтобы увидеть улыбку Микки, и он понял. ― В этом же смысл?
Микки кивнул. ― Почти. Не то, чтобы это именно то, чего я хотел, но он должен был нарисовать ружье кое-кому на бедре, и мне как бы это понравилось, и он сделал мне только на спине. Ну вот. Спустя три мучительных часа и еще немного детализации, и я стал плохим мальчиком.
Йен кивнул, но его взгляд вернулся обратно на тату, что была на его сердце.
― Компас³? ― спросил Йен.
Микки пожал плечами.
― Но у него нет стрелок, ― продолжил Йен. ― Он никуда не указывает?
Было очевидно, что он сформулировал это как вопрос, но на самом деле Микки не был уверен, как ответить Йену. В тот момент ему нужно было получить компас, когда он сидел в кресле, но как только парень, Гарри, собрался делать стрелки, он остановил его. Он оправдывался, что устал и ему нужно отойти, чтобы встретиться с дилером прежде, чем покинет город парней, но на самом деле Микки уже взял заначку в начале той ночи. Он просто не хотел еще добавлять стрелки.
Еще нет.
― Я… ― Микки хотел ответить, но как он должен был это сказать? Йен лишь терпеливо наблюдал и ждал, пока Микки найдет слова для того, что хотел сказать.
― Компас означает иметь руки, ― наконец-то начал Микки. ― То есть, это значит, что ты выбираешь направление, в котором хочешь пойти, и я думаю… я думаю, что тогда у меня на самом деле не было направления. Мне было некуда идти, поэтому я не хотел набивать стрелки, чтобы не видеть их каждый раз, когда бы смотрел на него.
Микки не смотрел на Йена, вместо этого он принялся поднимать брошенную футболку и вновь одевать ее через голову.
Прежде, чем Микки смог уйти или хотя бы попытаться что-то сделать, чтобы избежать их разговора, Йен сделал шаг вперед, заключая Микки в объятия, руки рыжего обхватили плечи парня и прочно прижали его к своему телу.
Микки растаял в объятиях, благодарный тому, что Йен почувствовал, что ему не нужны слова.
Спустя некоторое время такой поддержки друг друга, Йен оставил поцелуй на лбу Микки и отстранился, поскольку двое парней посмотрели друг на друга, пока еще не расцепив их захват.
― Все они чертовски потрясающие, Мик, ― он улыбнулся, радуясь тому, что Милкович дал ему маленькую, но ответную улыбку. ― И, возможно, когда-нибудь, когда ты найдешь свой путь, ты сможешь пойти дальше и закончить его, ― глаза Йена были расширены, но в его словах не было давления, лишь, может быть, немного надежды.
Это было банально, но Микки более чем уверен, что он уже нашел свой путь, или, по крайней мере, путь, по которому он хочет продолжать двигаться. Но вместо того, чтобы сказать это, он просто кивнул. ― Да, возможно, когда-нибудь.
***
В конце концов, Йен ушел на работу, опоздав на целых полчаса утренней смены.
Он лишь посмеялся, когда Микки сказал, что у него будут проблемы с боссом. Он сказал Микки, что Шон не проблема, это Фиона отчитывает его, когда он приходит и присоединяется к ней на половине рабочей смены, что начинается в четыре часа утра.
Микки пожелал ему удачи в этом и снова убедил его, что «да, я и Лиам будем в порядке несколько часов». Не совсем понимая, что Фиона и Йен доверяют Микки присмотреть за Лиамом, пока они вдвоем работают, а Лиам прогуливает школу с болью в животе.
Не смотря на это, Микки делал ставки на Лиама, поскольку как только он отправил Йена на работу со сладким поцелуем на щеке, и когда тот покинул его со смешной улыбкой на лице, маленький Галлагер стал выпрашивать блинчики.
Но Микки не волновался. Это должно быть приятно, иметь небольшую компанию на день, пока он ждет возвращение Йена. И посмотрим правде в глаза, его школьная запись посещений не была идеальной, поэтому, кто он такой, чтобы осуждать?
― Ну же, мелкий засранец. Я не многое умею, но могу сделать немного хороших блинов.
Ответ Лиама был простым, он воодушевленно подскочил и побежал на кухню, собираясь помочь с приготовлением.
Микки лишь засмеялся и последовал за ним.
***
Йен прогулялся пешком пятнадцать минут до железнодорожной станции.
Он сильно опоздал.
Помчавшись вверх по лестнице, переступая каждые две ступеньки, Йен маневрировал свой путь через медленных людей и когда почти пробился к вершине, один парень, не намного ниже его самого, казалось, не шибко то старался избежать столкновения с Йеном, из-за чего их плечи столкнулись.
Восстанавливая свое равновесие, Йен поднял взгляд, чтобы увидеть блондина, вероятно, ему было тридцать, с безвкусными золотыми цепочками вокруг шеи и ровно такими же кольцами на мизинцах, а улыбку на его лице можно описать как чертовски жуткую.
Не имея больше времени задерживаться и придираться к факту, что это произошло по вине того парня, он бросил извинение и повернулся чтобы продолжить свой путь, он немного пошатнулся, когда парень ответил.
― Смотри куда идешь, красноголовый.
Повернувшись, находя парня все еще вылупившегося на него, Йен лишь покачал головой, пробормотав. ― Гребанный псих, ― и продолжил свой путь.
Он быстро забыл о парне, который теперь спускался вниз по ступенькам по надземной железной дороги и направлялся в сторону Галлагерского дома.
