***
Теплые струи воды смывали следы соприкосновения с дикой природой и дарили телу расслабление и покой. Как мало нужно на самом деле человеку, чтобы почувствовать себя человеком. Завернувшись в мягкий белый халат, Лея направилась в гардеробную, придирчиво рассматривая то, что было на многочисленных вешалках. — Ситх тебя раздери, Траун. И не нужно мне говорить, что ты тут ни при чем, — взору Леи предстала внушительная коллекция прекрасных, тонких пляжных платьев, которые наверняка стоили целое состояние. Все они были весьма открытыми и скорее искусно подчеркивали прелести тела, нежели стремились его прикрыть. — Надеюсь, в этом мне не придется бегать по джунглям. Лея взяла первое, на что упал взгляд, — тонкое, полупрозрачное длинное алое платье. «По крайней мере, будет эффектно смотреться с мечом, если наши приключения не закончились», — воображение живо нарисовало картину разъяренной Леи, которая разбрасывает врагов по сторонам, а резкий порыв ветра развевает подол ее платья. Невольно улыбнувшись этой странной фантазии в духе ситха-извращенца, она все же надеялась, что в реальности такого не произойдет. Переодевшись и приведя себя в порядок, она вернулась в гостиную и только сейчас заметила открытую дверцу, ведущую на балкон. Тонкая белая занавеска мерно раскачивалась в такт порывам ночного ветра. Разве дверца была открыта ранее? Или же ветер разыгрался только сейчас? Прежняя Лея, та, которой она была до покушения, наверняка бы оставила меч в спальне. Но та Лея, которой она стала, взяла его с собой, и сейчас серебристая сталь приятно холодила руку и придавала уверенности. На балконе кто-то был, предчувствие отчетливо указало направление еще до того, как глаза заметили тень. Высокий незнакомец в темной накидке, лицо скрыто капюшоном. Лея активировала меч. — Прошу прощения за столь поздний визит, миледи, — принц Ксизор вышел из тени и слегка поклонился. Он поднял руки и протянул их вперед, показывая, что безоружен. — Я не причиню вам зла, Лея. В противном случае я бы уже сделал это. Я здесь, чтобы поговорить. — Поговорить так же, как и другие ваши наемники, которые несколько часов назад пытались меня убить? — она сделала шаг вперед, меч по-прежнему алел между ними. Ксизор в свою очередь также подошел ближе. — О, Лея! Моя организация… она огромна, поистине огромна. И я не могу нести ответственность за действия всех. Мои люди вольны сами выбирать, с кем работать и на каких условиях, но их объединяет одно: свою работу они делают хорошо. — Не слишком, раз я еще здесь, перед тобой, цела и невредима. На этой планете не было лун, чернильно черное небо прорезала яркая россыпь звезд, и мягкое уличное освещение выхватило из темноты острые черты лица алиена, когда он откинул капюшон. — А кто сказал, что в этот раз мишенью была ты? У нашего гранд-адмирала врагов хватает. Опусти меч. Я хочу поговорить о том, что случилось. Лея медлила. Она не чувствовала угрозы. Голос Ксизора действовал успокаивающе, и в глубине души ей отчасти действительно хотелось довериться ему. — Говори сейчас, — ее голос был холоден как лед. Таким голосом, механическим и острым, ее отец отдавал приказы. И сейчас сама Лея словно чувствовала его присутствие и знала, что он бы меч не опустил. — Мне так жаль тебя, Лея. Ты угодила в самое настоящее сарлачье гнездо, — принц покачал головой и подошел так близко, что, должно быть, чувствовал тепло лезвия меча, направленного ему в грудь. — Ты такая нежная… и оказалась здесь, среди интриг и предательства. Ты едва ли можешь представить, что тебя ждет. С такой семьей… — его голос был сладок и тягуч, словно мед. Лея ловила каждое его слово и невольно верила. — Покушение на тебя… в торговом центре — оно ужасно. Особенно учитывая, кто стоит за ним… — И кто же это? Говори. Темный принц медлил. — Тот, в ком ты напрасно не видишь врага, — он отошел в сторону, словно проверяя, последует ли алое лезвие за ним. Расстояние стало немного больше, но клинок все так же был направлен на него. — Твой муж. Это он заказал тебя. Рука Леи дрогнула. Совсем чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы выдать ее шок. Она выключила меч. Внутри нее была буря, но она так и осталась внутри. Тихим голосом она задала лишь один вопрос: — Зачем ты говоришь это мне? — Видишь ли, Лея… Из вас двоих ты мне милее, — он улыбнулся, хищно, неприятно. — Вы никогда не хотели стать вдовой, миледи? Просто скажите мне. Я все устрою. У меня достаточно способов, — принц подошел к ней ближе и осторожно коснулся ее второй ладони, поднес к губам. Теплая волна разлилась по телу. Какое приятное касание, надо же… — Может быть, прямо сейчас? — Нет, — краем глаза Лея заметила, что силовое поле окружающее особняк погасло на несколько секунд и этого хватило, чтобы небольшой спидер с открытым верхом. Бесшумно скользя в темноте он подлетел к балкону; силуэт мужчины в темном виднелся за рулем. — Мне пора, — Ксизорр отпустил ладонь девушки, нежно скользнув кончиками пальцев по запястью. — До встречи, принцесса, — он направился к перилам балкона и ловко перемахнув через них запрыгнул в спидер.***
— Я, должно быть, умер. Это у вас называется рай? Ты прекрасна, Лея, — Траун усмехнулся и откинулся на спинку кровати. Он был в белой рубашке и прикрыт светлым одеялом. На тумбочке рядом лежали медикаменты, которые предстояло ввести, и открытая аптечка рядом. Лея была зла, но ничем не выдавала свое состояние. Навыки медитации ей помогли. Она приветливо улыбнулась и присела на край кровати. Откинув одеяло, она осмотрела рану. Она выглядела довольно плохо, рваные края и довольно глубокое повреждение мягких тканей, затрагивающее мышцы. Наверняка ему больно. Впрочем, сейчас Лее хотелось, чтобы чиссу было еще больнее. — Позволишь, — она игриво улыбнулась и нежно провела кончиками пальцев по внутренней и внешней сторонам бедра по обе стороны от раны. Шприцы были разложены в определенной последовательности. Все, что ей нужно было сделать, это несколько уколов. Обезболивающее. Анестетик. Антибиотик. Регенератор тканей. Повязка. Все просто, она проделывала и более сложные манипуляции не раз, но сейчас отчего-то руки не хотели слушаться. «Вы никогда не хотели стать вдовой, миледи?» — слова Ксизора раскаленной печатью горели в мозгу. Она хотела, тогда, в самом начале. Жаждала всей душой. Отчего же это предложение пришло так поздно? Сейчас, когда она расслабилась и всей душой возжелала совсем другого. Буря внутри — спокойствие вовне. Едва заметным движением руки она привлекла еще один шприц — с бактой, он лежал поверх аптечки — и, не колеблясь ни секунды, вколола его, а затем осторожно нанесла прозрачный гель и закрыла рану повязкой. — Спокойной ночи, — нежный поцелуй в щеку, а затем в губы. Невесомое прикосновение кончиков пальцев к щеке. Не задерживаясь более она вышла из комнаты. *** В гостиной Лея устроилась в уютном плетеном кресле напротив камина и смотрела, как танцует огонь, превращая дерево в пыль. Палец на левой руке нестерпимо ныл, отметина от кольца горела огнем. Чертова связь, вот как это работает? Последствия этого странного ритуала, что провел Император на их свадьбе. Теперь она чувствует его боль. Лея пробовала закрыться от этого ощущения, но получалось плохо. Чужая боль царапала сознание и не давала сосредоточиться. Тогда она, напротив, открылась боли и ощутила всю ее мощь, а вместе с этим и злорадное удовлетворение. «Ты заслужил это». Прошло несколько минут, а может быть, и часов. Когда сильные руки опустились на плечи, Лея сперва подумала, что это наваждение. Она ведь не слышала шагов. Или она так сильно погрузилась в свои чувства, что… не заметила? Когда все те же руки — сильные, обжигающе горячие пальцы — коснулись ее шеи, а затем слегка сжали ее, она поняла, что это не сон. Траун здесь, за ее спиной. — За что ты так со мной? — его голос, низкий, глубокий, сейчас звучал как-то особенно опасно. — Это наименьшее, что я могла сделать, — Лея не боялась, нет. Скорее наоборот — пьянящая дерзость толкала ее вперед. — Я знаю правду. Она резко развернулась, вырываясь из сильных рук. Весь в белом, с идеально ровной спиной и горящими глазами. Со строгим, красивым, словно у статуи, лицом. Нет, если бы она не знала, что ему действительно больно, то никогда бы не подумала, что с ним что-то не в порядке. Впрочем, если бы не эта боль, ей бы не удалось вырваться из его хватки так легко. — Какую именно правду? У меня много тайн, знаешь ли, — взгляд прямой, уверенный. Ни единой попытки оправдаться. Лея опешила от неожиданной наглости мужа и ответила не сразу. Ее собственная уверенность растворилась в полумраке комнаты. Траун возвышался над ней, и снисходительно глядя сверху вниз на нее произнес: — Так что ты имела ввиду, дорогая? — Ксизорр… он был здесь. И поведал мне, что теракт в торговом центре — твоих рук дело. — И ты поверила ему?! — гневный шепот и алое пламя в глазах. — Я никому не верю, — сталь по-прежнему звенела в ее голосе, прикрывая собой смертельную усталость. — Но тебе особенно! Ты играешь в какие-то свои игры, а я лишь очередная пешка в многоходовой комбинации… В один шаг Траун преодолел расстояние между ними и опустился на колени перед креслом. — Не пешка, нет. Ты — моя королева, — его руки крепко сжались вокруг ее талии и властно притянули к себе. Лея должна была успеть среагировать, оттолкнуть, но вместо этого, потеряв равновесие, буквально рухнула в объятия мужа, на мягкий белый ковер у камина. — Ненавижу тебя! — стальная стена дала трещину и буря вырвалась наружу. Слезы крупными каплями стекали вниз, чертя блестящие дорожки на бледном, точеном лице девушки. Некоторое время тишина царила между ними, лишь тихие всхлипы и шелест догорающего огня изредка заполняли пустоту. Нежно и бережно Траун провел кончиками пальцев по голове и спине Леи, успокаивая, рассеивая ту волну чувств, что накрыла ее с головой, а затем взяв ее лицо в свои ладони и большими пальцами смахнул последние слезы. — Я не враг тебе и никогда им не был, — привычная холодность спала, он говорил искренне — сейчас Трауна можно было читать, как открытую книгу. — Я не желал тебе зла и никогда не стремился причинить тебе боль. Я мог бы это сделать, — в этот миг Лея напряглась и метнула гневный взгляд в мужа; он же продолжал, — Но это определенно не в моих интересах. Женщины мстительны, не так ли? Дочери ситхов — особенно. Ты это уже доказала, — ей показалось или горестная нотка обиды проскользнула в его голосе? Хотелось сказать «Прости». А еще больше — «Ты сам виноват!». Не в силах выбрать, Лея предпочла не реагировать на его слова. Молчание снова их разделило, и в этот раз оно было другим — тягостным, неопределенным. Объятия, которые несколько минут назад казались поддерживающими, сейчас жгли невыносимо. — Чего ты хочешь от меня? Чтобы я не задавала лишних вопросов, покорно следовала всем твоим «инструкциям» и доверяла, вот так, вслепую? — Да. Именно этого я и хочу, — его губы растянулись в мягкой полуулыбке. — И еще кое что… — он притянул Лею к себе ближе, сминая ее слабое сопротивление и впился в ее уста страстным поцелуем, а его ладонь скользнула под алый шелк ее платья…